дальше посмотрим. Мы позаботимся обо всем.

– Но я должна...

– Ты ничего не должна. С «Eircom» все подписано, Джен и я позаботимся об

организации похорон. Твой отец хотел быть кремированным, мы увидимся на панихиде.

Пожалуйста, Чарли, отдохни немного, – его голос звучит мягко, на этот тон сложно

возразить.

– Ладно. Ты можешь отправить мне пару вещей?

– Конечно, дай мне адрес, я сегодня же отправлю, – в его голосе звучит облегчение.

После, я иду в ванную. На тумбе замечаю стопку свежей одежды, и только тогда

замечаю, что я в блузке и джинсах, что одела еще у дяди во вторник.

Я раздеваюсь и встаю под душ.

Теплая вода обволакивает меня как кокон, и я закрываю измученные глаза.

Как мне дальше жить?

Что я буду делать без него?

Так больно.

После того, как выхожу из душа, вытираю зеркало от пара.

Мои зеленые глаза выглядят усталыми и красными, под глазами глубокие круги, и

я вообще выгляжу усталой и неестественно бледной.

Беру свежие вещи. Темные джинсы, белый топ и толстый свитер. Я удивленно

отмечаю что вещи, как будто на меня подбирали.

Я сушу волосы и собираю в низкий хвост. Чувствую себя уже гораздо лучше, но

тупую боль в душе не просто смыть водой.

Тихо открываю дверь, и большая собака (сенбернар я думаю), подходит и

обнюхивает меня с любопытством.

– Привет, – глажу его, и в благодарность он лижет мою руку.

– Доброе утро, Шарлотта, – раздается голос, и я увижу Оливера.

– Доброе утро, – робко отвечаю я.

– Ну, ты не проголодалась?– он смотрит на меня вопросительно.

– Немного.

– Тогда пойдем, – он берет мою руку и тянет в гостиную. Посреди комнаты, стоит

довольно большой овальный стол, а его жена и две другие пары расположились за ним.

– Доброе утро, – Джун – жена Оливера встает и идет ко мне. – Как ты? –

спрашивает она заботливо.

– Спасибо, уже лучше, – я стараюсь улыбаться.

– Ты должно быть голодна, – улыбается мне она, и я легко киваю. – Я принесу тебе

что-нибудь, – она исчезает, и я робко сажусь.

– Итак, Шарлотта...

– Чарли, – поправляю я.

– Хорошо, Чарли, – улыбка растягивается на лице Оливера. – Хочу представить

тебе моего брата Питера и его жену Бетти, брата Боба и его жену Клер. Они все здесь на

праздники, – он кивает в окно – во дворе несколько детей и взрослых играют в снежки, и я

с удивлением отмечаю, что выпал снег.

– Снег, – замечаю тихо.

– Да, шел вчера весь день и сегодня ночью. Ты проспала более суток, – Оливер

смотрит на меня, слабо улыбаясь.

– Спасибо что позвонил Сэму.

– Нет проблем. Ты говорила с ним?– спрашивает он меня осторожно.

– Да. Я хотела спросить, могу я остаться на пару дней?

– Конечно, ты можешь остаться, – говорит Джун, входя в гостиную. – Выбирай все,

что душа пожелает, – она ставит полностью заставленный поднос перед моим носом.

Блины, яйца, бекон, булочки, масло.

– Спасибо. Сэм пришлет мне с курьером пару вещей, – я беру блинчик и вдруг

понимаю, как я на самом деле голодна. Я практически не ела уже несколько дней, и блины

на вкус – действительно хороши. Довольная Джун смотрит на меня, и я действительно

съедаю почти все. Краем глаза замечаю, как Питер смотрит на последние блины, и двигаю

тарелку ему.

– Девушка, у тебя золотое сердце! – радуется он. – Чем ты занимаешься? – Питер

смотрит на меня с любопытством.

– Я занимаюсь маркетингом. Мой папа... – я запнулась, – я и мой дядя совладельцы

крупного маркетингового агентства – «Avery inc», – объясняю ему быстро.– Только папы

больше нет...

– Вау, ты так молода, и уже нашла свое призвание, – Питер смотрит на меня

оценивающе.

– Ну да, – отмахиваюсь я.

– Нет-нет, не надо скромничать. Мы будем рады, если наши сыновья будут знать,

чего они хотят, – он усмехается. – Наш младший, Колин, только начал учится в бизнес-

школе, и не знаю, во что это выльется, – он указывает в окно на улицу, где стоят

несколько молодых людей. – Наш средний – Барри, уже 3 года изучает психологию, и

только Бог знает, что он там делает; Райан, наш старший, сумел пройти до конца. Он

архитектор в «МакЛофлин», – в голосе Питера слышны горделивые нотки.

Не без оснований: если вы ищете хорошего архитектора в Ирландии – то в

«МакЛофлин» собрались лучшие.

– Это здорово, – я слегка улыбаюсь, и мне становится не по себе. Мне кажется,

неправильно улыбаться сейчас.

Оливер понимает мою дилемму и нежно берет мою руку в свою.

– Это нормально, – успокаивает он меня.

Пес вновь подходит ко мне и обнюхивает. Я глажу его, и он кладет голову на мои

колени.

– Ну, Джой, нашел новую подругу? – Оливер похлопывает его по спине, и тот

пыхтит.

– Так, теперь я познакомлю с остатком шумной компании, – Джун указывает в

окно. – Высокий блондин и те рядом с ним, дети Клер и Боба: Джон, Люси и Ами; у

забора Финн – мой и Оливера сын, – поясняет она сияя, а я киваю, хотя сложно соотнести

имена с фигурами на улице.

Смотря туда, замечаю как на улице чудесно.

– Я могу погулять? – перевожу взгляд на Оливера.

– Конечно. Я дам тебе куртку и возьми с собой Джоя. Он сам найдет дорогу домой,

он знает, где стоит еда, – ухмыляется он, и я следую за ним в прихожую.

Моя куртка осталась в машине, припаркованной у больницы, и я радуюсь, что у

Оливера есть одежда для меня.

Он дает мне толстую зимнюю куртку, а Джун протягивает шарф, шапку и перчатки

с норвежским узором, ручной работы.

– Но...

– Без «но», я не хочу, что бы тебе было холодно, – говорит с улыбкой она.

Я выхожу вместе с Джоем на улицу. Здесь холоднее, чем я ожидала. Я

приветственно машу стоящим во дворе, и обхожу вокруг дома, идя по узкой дорожке в

лес.

Джой приносит мне палки и все остальное, что считает пригодными для игр, и

радуется, когда я бросаю их.

Через полчаса я набредаю на скамейку, усаживаюсь на нее и смотрю вдаль. Я вижу

дом Джун и Оливера стоящий в окружении лугов и полей. Из трубы, поднимается дым.

Красота и умиротворение.

– Можно мне сесть? – молодой человек, которого я видела во дворе, стоит рядом со

скамейкой и вопросительно смотрит на меня.

– Конечно, – отвечаю я. Он смахивает снег и садится.

– Ты, Шарлотта, верно?

– Да, я Чарли, а ты? Извини, мне говорили, но слишком много имен, – смотрю на

него виновато.

– Я Финли, сын Джун и Оливера, – объясняет он, – просто, Финн. Кто ты?

– Ах, – я смущенно улыбаюсь, – не знаю, почему твой отец так заботится обо мне.

Он меня совсем не знает. Не то что я не благодарна ему, но эта забота выходит за рамки

обязанностей врача, или нет?

– Мне трудно судить, сначала расскажи мне немного о себе.

– Ну, скажу что все, что со мной происходит просто несправедливо, – я с грустью

смотрю на облака. – Не пойму, почему это происходит со мной?

– Что случилось? – Финн смотрит на меня сочувственно.

– Последние два года были просто адом, – я тяжело вздыхаю. – Сначала внезапно

умерла мама – инсульт; потом, моему брату поставили диагноз – лейкоз, и он умер через

год после мамы; следом ушла бабушка. А позавчера, умер папа. Я не знаю, как с этим

справиться. Все, кого люблю – просто уходят, – смотрю на него в отчаянии, сквозь слезы.

Я не знаю, почему так откровенничаю, но у меня есть неопределенное чувство, что

Финн понимает меня. Мне нужно поговорить с кем-то, иначе я задохнусь от горя.

– Расскажи мне о них. Расскажи мне свои самые любимые воспоминания, – он

ободряюще кивает мне.

– Я помню, когда мне исполнилось четыре, моей бабушке пришла идея испечь мне

на день рождения торт, а коржи сгорели. А она залила их шоколадом, и пришлось все

съесть, – я тихо смеюсь. – Это было скверно. Логан, мой старший брат, мое все. Когда мне

было пятнадцать лет, он учил меня водить, и я зацепила папин автомобиль, а Логан

сказал, что это он. Позже отец признался, что он знал, что Логан меня прикрыл, – я снова

засмеялась. – Мама… Она была всегда такой веселой и очень деятельной. За исключением

готовки. Один раз, она хотела приготовить рождественский ужин. В итоге, мы встречали

Рождество в компании трех славных пожарников и покупной пиццы, – я улыбаюсь, а

Финн громко хохочет. – Ну, а папа – скала. Я только один раз видела его плачущим. Это

было, когда умерла мама. Он приехал ко мне в квартиру, и просто стоял перед дверью в

пижаме и плакал. Я обратно переехала в родительский дом, после смерти мамы, – я делаю

глубокий вздох. – Он все делал для нас – своих детей. Однажды, он полез на крышу

доставать футбольный мяч, который случайно туда закинул Логан, упал с лестницы и

сломал руку. Когда Логан заболел, он сопровождал его во всех походах к врачам, и любая

плохая новость у него была хорошая. Он всегда был оптимистом семьи.

– И именно это ты сейчас делаешь. Когда тебе плохо, ты думаешь о хороших

моментах, – сказал Финн и улыбнулся.

– Спасибо Финн, я тронута, честно.

– Мой папа привел тебя домой, потому что ты ему кое-кого напоминаешь, – он с

трудом сглатывает. – Три года назад, моя младшая сестра погибла в автокатастрофе. Ей

было восемнадцать лет и это моя вина, – Финн уставился на землю.

– Почему это твоя вина? – спрашиваю в замешательстве.

– Кэти была словно вихрь, жизнерадостная и веселая. Однажды после вечеринки,

она попросила меня забрать ее, но я не успел. Она поехала с одним из своих друзей. Он

был пьян, и вылетел на полосу встречного движения. Она погибла сразу, – Финн, закрыл

лицо ладонями.

– Но это не твоя вина, – я беру его за руку.

– Но снова и снова я задаюсь вопросом, как все сложилось, если бы я успел ее

забрать, – его взгляд полон печали и сомнений. Я могу только догадываться, как

замечательно его серые глаза сияют, когда его мысли радостны.

– Ты никогда не узнаешь это, – я смотрю на него и пожимаю плечами. – Один

мудрый молодой человек сказал мне не так давно, что стоит вспоминать только хорошие

моменты, – я толкаю его плечом. – Когда твой отец привез меня из больницы, в моей душе

было все черным-черно. Но постепенно приходит понимание, что жизнь продолжается,

хотим мы этого или нет.

– Ты права. Наступит время, и ты будешь готова двигаться дальше.

Глава 4

Некоторое время, мы молча сидели на скамейке, думая каждый о своем.

– Наверное, пора возвращаться. Мне нужно еще запомнить тысячи имен твоих

родственников.

– Хорошо, тогда я повторю. Колин, – мы встаем и медленно идем назад к дому, а за

нами плетется Джой, – Барри и Райан – дети Питера и Бетти. Райан – исключительный, он

работает на «МакЛофлин», – смотрит он на меня, и ждет мою реакцию.

– Об этом мне уже сообщили, – улыбаюсь я. – И что, он такой особенный и в

общении?– я поднимаю вопросительно брови.

– Нет, он отличный парень, – улыбается Финн, и продолжает описывать остальных

дядь и теть, двоюродных братьев и сестер, пока мы медленно идем к дому.

Когда мы подходим к двери, в затылок меня ударяет снежок. Я поворачиваюсь и

смотрю (судя по описаниям Финна), на Барри и Райана.

– Прости, я целился в Финна, – Барри поднимает в защите руки.

– Тогда – ты стреляешь очень плохо, – говорю я и тут же наклоняюсь, формую

снежок и бросаю его в Барри, однако попадаю в Райана, а тот кидает снежок в меня.

Тут подбегают дети, и начинается бой. Все визжат, смеются и дурачатся. В итоге, я

казалась на снегу. Надо мной возник Райан и предложил руку, чтобы помочь мне встать.

Но сам скользит и падает на меня.

– Упс, – он смотрит мне в глаза, и я замираю. Его глаза словно синий сапфир. От

этих красивых глаз, в моем животе распостраняется тепло.

Нет, это не хорошо.

Совсем не хорошо.

Мы оба резко встаем.

– Еда!– восклицает Джун от двери, и мы бросаемся к входной двери. – Так вы не