Элис мерила шагами свой красивый кабинет. Она никогда не признается подруге, что ей даже не нужно соблазнять Алексея; все, что от нее требуется, это принять условия его соглашения совместного проживания. Девушка подошла к письменному столу с лежащим на нем списком гостей, над которым она в настоящее время работала.

— Я даю званый ужин в пятницу вечером. Вы с Эмилианом придете?

— Конечно придем. — Ариэлла коснулась ее руки. — Но ты печальна, Элис. Не отрицай этого. И причиной твоей печали является мой брат.

Она не могла рассказать подруге, что прошлое возвело преграду между нею и мужем.

— Алекси раскаивается в том, что вообще на мне женился. Он сам это сказал. Ссоры наши ужасно неприятны. Боюсь даже думать о следующем столкновении.

По крайней мере, это было сказано искренне.

— Я согласна, что в возрасте двадцати одного года мой брат был совершенно не заинтересован в женитьбе, — и поэтому мне очень хотелось бы знать, по какой причине он все же взял тебя в жены, — быстро произнесла Ариэлла. — Ты никогда не рассказывала мне, что в действительности случилось той ночью.

— Нас застали страстно обнимающимися, разве не помнишь? — ответила Элис. Ариэлла нахмурилась, и девушка поспешила продолжить: — Нам просто нужно научиться ладить друг с другом.

Не успели слова слететь с ее губ, как она услышала шаги мужа в прихожей и напряглась всем телом от страха и предвкушения.

Алексей замер в дверном проеме, и взгляды их встретились.

Сердце Элис екнуло, а потом многократно ускорило свой бег. Муж был одет для послеобеденной конной прогулки: на нем была куртка для верховой езды, желтовато-коричневые бриджи и высокие сапоги. В этом наряде он выглядел раскованным и очаровательным — как и обычно. Уверенный в своей притягательности, он медленно улыбнулся ей.

Элис напомнила себе, что муж ее вовсе не удалой, не очаровательный и уж точно не соблазнительный. Не стоит ей развивать подобные мысли. Она была очень встревожена, потому что не видела его со времени их ссоры субботним вечером в опере, и все еще чувствовала себя неуверенно и неловко оттого, что жила в доме Алексея.

Он намеренно принялся рассматривать ее. На ней было простое дневное платье цвета слоновой кости с высоким воротником и длинными рукавами, но под его пристальным взглядом она вдруг почувствовала себя обнаженной. На щеках ее проступил румянец. Алексей послал ей насмешливую улыбку, будто знал, что ей не удастся игнорировать существующее между ними влечение, и повернулся к своей сестре.

Ариэлла крепко обняла его.

— Прекрати вести себя как муж-грубиян, Алекси! Я говорю серьезно!

Отпустив ее, он посмотрел на Элис, и улыбка его погасла.

— Я никогда не бываю груб. У меня непревзойденные манеры.

Элис скрестила руки на груди. Неужели ее быстро бьющееся сердце и подкашивающиеся колени свидетельствуют о влечении к мужу? Ей не хотелось думать, что ему достаточно всего лишь войти в комнату, чтобы оказать на нее столь мощное воздействие.

— Твои манеры непревзойденны для всех, кроме меня.

— Но ты же постоянно хочешь спровоцировать меня, Элис, что и сейчас делаешь, поэтому признаю — мне нравится говорить тебе колкости.

— Маленькие мальчики дразнят щенков, Алекси, и хорьков в клетках — а также маленьких девочек. Но тебе уже не восемь лет, пора вести себя в соответствии со своим возрастом.

— Где твои манеры… дорогая?

— Услуга за услугу, — сказала она, намереваясь уколоть его.

Алексей улыбнулся, позабавленный этим замечанием, Элис же покраснела.

— А теперь ты бросаешь мне вызов? — спросил он.

Бросать вызов Алексею было очень неразумно, поэтому Элис пошла на попятный.

— Я никогда бы этого не сделала, я ведь хорошая жена.

– Хорошиежены не спорят со своими мужьями — и ни в чем им не отказывают.

Взгляд его голубых глаз теперь сделался вкрадчивым.

Элис глубоко вдохнула, отлично понимая смысл сказанных им слов.

— Мы спорим с тех пор, как были детьми.

Широко раскрытыми глазами Ариэлла смотрела то на брата, то на Элис.

— Я хорошая жена, но тем не менее постоянно вступаю с Эмилианом в спор.

— Потому что, дорогая сестричка, ты настоящая мегера.

Ариэлла удивленно округлила глаза:

— А вот мой муж так не считает.

Элис осознала, что не отводила взгляда от Алексея с тех самых пор, как он возник в дверном проеме. Она потянулась к списку гостей, над которым работала, отчаянно желая не терять так легко присутствия духа и изо всех сил стараясь вернуть себе хладнокровие.

— Я планирую дать наш первый совместный званый ужин в пятницу через две недели. Соберется тесная компания — не более двух дюжин пар. Надеюсь, ты одобришь мою затею.

Элис говорила быстро, но в действительности очень боялась посмотреть ему в глаза.

— Вот уж не думал, что это событие все же состоится, Элис. — Глаза его сузились. — Означает ли это, что нам нужно будет к тому времени поладить друг с другом?

Она знала, что лицо ее вспыхнуло огнем.

— Это означает, что у нас будет двадцать два гостя и ты будешь сидеть во главе стола на месте хозяина дома.

Он скрестил руки на груди:

— Вот как. Значит, я должен тебе подчиниться?

Ариэлла поспешно сжала его руку повыше локтя.

— Если твоя жена хочет устроить званый ужин, ты должен ее в этом поддержать, Алекси. Все мужья присутствуют на мероприятиях, устраиваемых их женами.

Взгляд его был по-прежнему прикован к Элис.

— Я думала, мы договорились, что ты раз или два в неделю станешь появляться вместе со мной на людях.

Она сглотнула. Ни о чем подобном они не договаривались, и ей самой едва верилось, что она оказывает сейчас на мужа такое давление. Но она была намерена во что бы то ни стало спасти видимость своего брака. Не будет вреда, если она спросит.

— Что-то я не припомню, чтобы соглашался на подобное. Услуга за услугу, Элис, — мягко произнес Алексей.

Элис подумала, что все, что ей нужно сделать, — это оставить дверь спальни незапертой и пустить его в свою постель. Тогда на званом вечере Алексей станет притворяться, что у них идеальный брак.

Ариэлла с силой пнула брата локтем под ребра:

— Хватит спорить! Сделай так, как она просит!

Он нахмурился:

— Что ж, хорошо. Я смогу потерпеть один вечер, но тема далеко не закрыта.

Элис ощутила почти головокружение. Ей не верилось, что из этой схватки победительницей вышла именно она. Подойдя к мужу, она протянула ему список:

— Хочешь ли ты пригласить кого-то еще?

Он быстро пробежал глазами строчки и удивленно поднял брови:

— Не вижу среди гостей имени Томаса Блэра.

У Элис внутри все обмерло.

— Это потому, что он не приглашен.

— Так пригласи его.

Она начала дрожать.

— Зачем тебе это понадобилось?

— Понадобилось что? Я делаю это не потому, что он твой любовник, а потому, что он еще и мой банкир.

Элис поняла, что Алексей пытается вывести ее из равновесия.

— Кроме того, если кто и сможет выяснить его планы, то только ты.

— Прошу прощения?

— Он в самом деле оказывает финансовую поддержку другим мореплавателям. По сути, и некоторым из моих конкурентов тоже. Мне нужны подробности… дорогая.

Не веря своим ушам, Элис задохнулась от негодования:

— Ты хочешь, чтобы я шпионила за Блэром для тебя?

— Хм. Шпионить — это сильно сказано. Но да, я хочу, чтобы ты именно это и сделала.

Улыбнувшись с видом триумфатора, он кивнул обеим дамам и вышел.

Глядя ему в след, Элис бессознательно комкала в руках список приглашенных.

Побледневшая Ариэлла коснулась ее руки.

— Ох, милая, — сочувственно произнесла она. — Если слова мои послужат тебе хоть каким-то утешением, то признаюсь, что время от времени Эмилиан желает знать, что замышляют его всевозможные знакомые и противники. Тогда он посылает меня с миссией тайно разведать их намерения.

— Я не стану шпионить за Блэром, — с трудом молвила Элис.

Ариэлла обняла подругу за плечи.

— Тебе не удастся меня обмануть, — спокойно сказала она, хотя во взгляде ее читалась тревога. — Вы с моим братом сейчас находитесь в еще худших отношениях, чем всегда. Алекси стремится причинить тебе боль. Хотела бы я знать почему.

Элис отчаянно желала рассказать обо всем своей лучшей подруге. На мгновение она прикрыла глаза, чтобы собраться с мыслями.

— Я в порядке, — солгала она, затем ослепительно улыбнулась: — Ты же останешься на обед? Я привезла своего повара с Гросвенор-сквер, который, как тебе известно, превосходно готовит.


Элис улыбнулась еще одной входящей в прихожую паре и поблагодарила их за визит. Все их гости уже прибыли — за исключением Блэра.

Говоря леди Годфри о том, как рада она снова ее видеть, Элис почувствовала спазм в желудке. Весело болтая со своей гостьей, она время от времени посматривала через раскрытые двери на своего мужа. Алексей стоял в дальнем конце позолоченной гостиной, принимая гостей и предлагая им выпить шерри перед ужином. Он был ослепительно хорош в своем белом фраке и черных вечерних брюках. Улыбался гостям, намеренно очаровывая их своим обаянием. Поведение его было безукоризненным, и Элис оставалось лишь гадать, как долго это продлится.

Сама она, одетая в платье цвета сапфира, продолжала дежурить у входной двери, стараясь не подавать виду, что очень обеспокоена. Элис выглянула наружу, и сердце ее екнуло, так как она заметила огни приближающегося по подъездной аллее экипажа.

Она намеревалась переговорить с Алексеем о Томасе Блэре, так как была уверена, что он имел недобрые намерения касательно банкира, но за последние две недели возможности ей так и не представилось, потому что она едва видела мужа. Каждый день он куда-то уходил, очевидно, в офис «Грузоперевозок Уиндсонг» или на встречу с потенциальными инвесторами, и по вечерам его также не бывало дома. Если он и проводил время с другими женщинами, то Элис ничего об этом не слышала, но он никогда не возвращался раньше двух-трех часов ночи. Ей было совершенно очевидно, что он делает. Разумеется, осознание этого причиняло ей боль. Но она и сама прикладывала максимум усилий, чтобы не попадаться мужу на глаза. Часто она выходила из своей комнаты лишь после того, как Алексей уезжал.

Она продолжала бывать в свете, посетив торжество в Лондонском музее и несколько званых ужинов. Впервые за шесть лет она была без сопровождения. Много раз ей задавали вопрос о том, где ее муж, и она осторожно придумывала объяснения его отсутствию, старательно улыбаясь и делая вид, что ничего особенного не происходит. Но, придя домой и закрывшись в своей комнате, Элис давала волю отчаянию.

С кем бы ее муж ни находился и чем бы ни занимался, делал он это очень скрытно. Но она не чувствовала к нему за это благодарности.

У нее создалось впечатление, что ничего не изменилось. Шесть лет Алексей избегал ее и сейчас продолжал поступать так же, стараясь не находиться дома одновременно с нею и не посещать те мероприятия, куда была приглашена она.

Поэтому обсудить с мужем вопрос о приглашении Блэра на ужин Элис так и не представилось возможности.

Но это не имело значения. Очевидно, Алексей видел банкира в городе и лично пригласил его, так как Элис получила от него письмо, в котором он уведомлял, что будет присутствовать.

Она была намерена проследить, чтобы ее званый ужин прошел исключительно успешно. Она решила, что свою личную драму нужно тщательно скрывать до тех пор, пока гости не разъедутся. Как бы то ни было, главная цель вечера в том и заключалась, чтобы убедить общество, будто они с Алексеем счастливы в браке. Какими бы соображениями муж ни руководствовался, приглашая Блэра, Элис собиралась тщательно обходить опасные моменты.

Экипаж Блэра остановился у ступеней крыльца, где стояла продолжавшая улыбаться девушка. Какая-то часть ее хотела бы, чтобы Блэр не приезжал вовсе, другая ликовала при мысли, что он все же здесь. Он всегда останется ее добрым другом, которому можно доверять.

Из экипажа вышла женщина, а за ней показался и сам Томас, прекрасно выглядевший в черном фраке. Когда пара поднялась по ступеням, Элис увидела, что женщина эта примерно ее ровесница, блондинка, и к тому же очень привлекательная. Ей стало интересно, испытывает ли Блэр влечение к этой незнакомке, и была вынуждена напомнить себе, что у нее нет никакого права об этом думать. Она знала, что он будет со спутницей.

Блэр взял ее за руки.

— Вы прекрасны, как и всегда, — чуть слышно, для нее одной, произнес он.