Эйна Ли - Обретенная любовь

— Не думаю, дорогая, что тебе удастся так просто отделаться, — засмеялась Симона. — Мистер Райт очень настойчив.

— Однако он напрасно тратит свое время. Прошел целый час, прежде чем Эви закончила распаковывать вещи. Наконец, не в состоянии больше тянуть время, она поняла, что все-таки придется встретиться с незваным гостем. Эви решительно направилась к двери.

— Надеюсь, что вижу мистера Райта в последний раз. Я пойду, чтобы навсегда избавиться от него.

Адам Ролинз, вздрогнув, проснулся. Часы на каминной полке показывали почти полдень. Он вернулся домой в середине ночи и, обессиленный, упал на кушетку в своем рабочем кабинете.

В течение нескольких минут Адам лежал неподвижно, вспоминая события прошедших четырех дней. Почти тысяча акров строевого леса пропала в огне. Единственным утешением было, что никто из рабочих не пострадал, а ведь огонь так же легко мог расправиться с людьми, как и с деревьями.

Адам устало поднялся на ноги. Надо было сделать десятки дел и прежде всего вызвать Грейвса. Лагерь был разрушен, и его надо восстанавливать. Несколько десятков людей живут сейчас во временных палатках.

Занятый своими мыслями, он медленно поднимался наверх. Надо срочно решить, что делать в первую очередь.

— Доброе утро, Адам, — раздался приятный женский голос.

— Доброе утро, — автоматически ответил он, не поднимая головы.

Адам сделал еще несколько шагов по ступенькам широкой лестницы, затем резко повернулся и едва не потерял равновесие. Служанка Кейти никогда не обращалась к нему по имени, и от нее не пахло французскими духами.

Он внимательно присмотрелся к спине прошедшей мимо него женщины. При всей своей усталости он не мог не оценить привлекательности того, что увидел. Черные волосы ниспадали до тонкой талии, подчеркнутой туго стянутым корсажем. Пышная юбка развевалась над серповидным турнюром и многочисленными нижними юбками, скрывая размеры бедер. Однако Адам неплохо разбирался в тайнах женских фигур.

Эви остановилась внизу лестницы. Ее сердитый взгляд встретился с его удивленным взглядом.

Адам не верил своим глазам. Боже праведный, это Эви Макгрегор! В суматохе пожара он совсем забыл, что она возвращается домой.

При виде ее у Адама перехватило дыхание. Прежде чем она отвернулась, он успел заметить, сколь прелестным было ее лицо. Невероятно большие фиалковые глаза, которые, как он помнил, были всегда печальными, сейчас сверкали гневом, а густые ресницы делали их особенно яркими.

Эви вся кипела от злости. Она думала, что после четырех лет ее отсутствия Адам по крайней мере проявит при встрече элементарную вежливость, а он только буркнул: «Доброе утро». О, как он отвратителен!

«Разве я ожидала, что он станет другим? — злилась Эви. — Адам Ролинз никогда не изменится. Самовлюбленный эгоист, не считающийся ни с чьими интересами, кроме своих».

Джеймс оставил Стивена Райта в гостиной. Молодой человек стоял перед камином, поглощенный изучением портрета Дэвида Ролинза, человека, построившего этот дом и накопившего состояние Ролинзов пятьдесят лет назад. Когда Эви вошла, он повернулся к ней с приятной улыбкой.

— Это сюрприз для меня, Стивен. Я не ожидала увидеть вас снова. — Она не предложила ему руки.

Но Стивен подошел и сам взял ее руку, поднеся к губам.

— Я был совершенно подавлен без вас, Эвлин, и больше не мог ждать ни минуты. — Он попытался обнять ее, но Эви ловко увернулась, сделав шаг в сторону.

— Я абсолютно ясно дала вам понять, Стивен, что отказываюсь от вашего предложения о браке, — сказала она твердым голосом.

Ее слова не возымели действия, к большому огорчению Эви, он лишь самонадеянно улыбнулся:

— Уверен, что смогу убедить вас в обратном.

Его самоуверенность развеселила Эви.

— Стивен, вы в течение девяти месяцев пытались убедить меня в обратном. Почему вы полагаете, что сможете добиться успеха сейчас?

Она села на кушетку, тотчас раскаявшись в этом, так как Стивен тут же пристроился рядом.

— А вот почему, — сказал он и, прежде чем Эви поняла его намерения, схватил в свои объятия и насильно поцеловал.

Эви сопротивлялась, но он повалил ее на спину, прижав руки своим телом. Она задыхалась от его поцелуя, но, несмотря на борьбу, никак не могла освободиться.

— Что здесь происходит, черт побери? — Ледяной голос пронесся в воздухе, как холодный арктический ветер.

Стивен Райт вскочил на ноги, давая Эви возможность сесть. Их взгляды устремились на высокую фигуру Адама, стоящего у входа.

Взволнованный Стивен откашлялся.

— Я должен идти, Эвлин. Встретимся завтра. — Он поспешно вышел из комнаты, смущенно кивнув в сторону Адама. Адам даже не взглянул на него. Его внимание было целиком приковано к Эви.

— Замечательно, мисс Макгрегор. Вижу, что чтение и правописание были не единственными предметами, которые вы изучали во Франции.

Эви, подавленная, поднялась на ноги. Она понимала, как неприлично выглядела со стороны, но была еще слишком зла на Адама, чтобы заботиться о том, что он подумает. Адам неторопливо разглядывал ее, заставив покраснеть.

— Вижу, вы остались таким же подлым, как прежде, Адам. Ничуть не изменились за последние четыре года.

Адам снова нахально оглядел ее.

— Чего не скажешь о вас, мисс Макгрегор. — Его губы скривились в похотливой ухмылке. — Уж вы-то сильно изменились за это время.

Эви не раз встречала подобные взгляды — хоть во Франции, хоть на корабле, и знала, какое воздействие оказывают ее округлые формы на мужчин. Но Адам… Эви решила не показывать вида, насколько его не вызывающие сомнения взоры беспокоят ее.

Пока Адам наливал себе в стакан бренди, Эви воспользовалась случаем и, в свою очередь, внимательно рассмотрела его. В памяти ее жило детское восприятие Адама. Злодей, сатана с черными глазами. Теперь, после долгого отсутствия, Эви поняла, что ошибалась. Черты его лица говорили скорее о недюжинном характере, об упрямстве, но не о коварстве. Особенно волевой подбородок и твердая складка губ.

Но самым большим ее открытием стали его глаза. Они были не черными, а темно-синими.

В целом это было далеко не безупречное лицо, но не такое жестокое, каким казалось раньше, неохотно признала Эви. В конце концов, если бы не эта глупая «мужская» ухмылка, Адама Ролинза можно было бы назвать достаточно красивым.

Однако сейчас лицо его было испачкано сажей и не брито несколько дней.

— По вашему виду, Адам, можно предположить, что вы находитесь в привычном подвыпившем состоянии.

Его глаза весело блеснули. Отхлебнув большой глоток бренди, Адам снова наполнил стакан.

— Жаль разочаровывать вас, мисс Макгрегор. Я провел последние четыре дня на тушении пожара в моем лагере, где ведется заготовка леса. Но, по-видимому, мне следовало остаться дома, чтобы погасить тот пыл, который вы проявили прямо здесь, в гостиной.

Эви молча благословила те часы, которые мадам Тулиз посвятила правилам приличия. Это была одна из спасительных молитв, которая сейчас помешала ей взять ближайший тяжелый предмет и запустить в Адама. Вместо этого она заставила себя изобразить на лице бесстрастную улыбку:

— Приятно снова оказаться дома, Адам.

Эви не спеша вышла из комнаты, чувствуя, что он следит за каждым ее шагом.

На следующее утро, когда Эви одевалась, на дорожке, ведущей к дому, показался экипаж Стивена Райта. Она быстро закончила одевание и подошла к верхней площадке лестницы в тот момент, когда из библиотеки вышел Стивен. Эви молча стояла, тогда как он удалился, даже не оглянувшись.

Поспешив вниз, она хотела было постучаться в дверь библиотеки, но затем передумала и решительно вошла. Как она и ожидала, в комнате находился Адам. Он был увлечен чтением письма.

— Здесь только что был Стивен?

Он оторвался от письма и взглянул на нее:

— Разве не следует стучаться, мисс Макгрегор? Мне кажется, что правила приличия требуют этого, когда дверь закрыта. — Он снова занялся письмом.

Эви раздраженно вздохнула:

— Извините. — Она стиснула зубы, чтобы удержаться от резкого ответа. — Что вы сказали Стивену, и отчего он так поспешно уехал?

Адам отложил письмо в сторону.

— Просто я дал вашему мистеру Райту некоторый совет.

— Да? И какой же?

Адам откинулся назад в кресле с самодовольной улыбкой.

— Я дал ему две рекомендации, как преуспеть в делах. Первая: надо быть очень осторожным в поиске и подготовке надлежащего проекта. Никогда ничего и никого не оценивать поверхностно, потому что внешний вид часто бывает обманчив.

Эви подозрительно посмотрела на него:

— Полагаю, вы имели в виду кого-то конкретно, Адам? — Она знала, что он ответит.

— Конечно, вас, мисс Макгрегор. Ваш пылкий молодой поклонник был удивлен, узнав, что вы не являетесь наследницей Ролинза и, следовательно, без денег.

— Уверена, вы получили большое удовольствие, сообщив ему об этом. — В ее голосе звучало презрение. — Но вы сказали, что дали ему два совета. Какой же второй?

— Я сказал также мистеру Райту, как безрассудно иметь врага среди тех, кто богат, обладает большим влиянием и к тому же гораздо умнее его.

— При этом вы имели в виду себя, — насмешливо добавила Эви.

— Разумеется. — Его мрачный взгляд сменился самодовольной улыбкой.

Эви почувствовала, что ее гнев вот-вот может вырваться наружу, и недоверчиво посмотрела на Адама широко раскрытыми глазами:

— Вы угрожали ему.

— Я не считаю это угрозой, мисс Макгрегор. Мистер Райт сам должен выбрать: вы или его карьера. — Его брови цинично приподнялись над темно-синими глазами. — Блаженство и бедность… или… страдание и успех. — В знак того, что разговор окончен, Адам взял письмо и снова принялся читать его.

Мысль о том, что ей больше не придется страдать от неприятных домогательств Стивена Райта, обрадовала Эви, однако ее разозлило то, что Адам позволил себе вмешаться в ее жизнь.

— Вот как! Кажется, вы стремитесь избавиться от меня. Но вы не добьетесь этого, если будете пытаться портить мне жизнь, Адам Ролинз. Видимо, вам доставляет удовольствие делать мне гадости.

Эви резко повернулась и выбежала из комнаты.

На следующее утро Эви ломала голову, пытаясь решить, чем заняться. После завтрака Симона отправилась на кухню, чтобы показать повару, как готовить французские пирожные. Адама нигде не было видно. Эви подумала, что это к лучшему, так как все еще злилась на него.

От скуки девушка забрела в конюшню Ролинзов, где стояли ездовые и скаковые лошади, а также могучий Эквус.

Эквус, громадный черный жеребец, принадлежащий Адаму, поразил Эви. Она решила, что этот огромный фыркающий зверь под стать его хозяину.

Конюха нигде не было видно, и Эви похлопала по морде одну из гнедых лошадей. Это красивое животное обычно запрягали в карету в паре с другой лошадью. Черный жеребец в соседнем стойле настороженно посмотрел на Эви и недовольно фыркнул.

— Ты такой же противный, как и твой хозяин, — сказала она.

Внезапно жеребец зашевелил ушами и громко заржал. Через лужайку в конюшню шел Адам Ролинз.

Эви не хотела встречаться с ним, особенно здесь, в конюшне. Она огляделась, подыскивая место, куда можно было бы спрятаться. Единственным убежищем был сеновал. Подобрав юбки, она полезла по лестнице, ведущей на чердак.

Эви достигла верха как раз в тот момент, когда Адам вошел в конюшню, и могла наблюдать за ним через щель в полу. Ее сердце билось так громко, что, казалось, он может услышать этот стук.

— Что тебя так взволновало? — спросил Адам. На мгновение Эви подумала, что он обращается к ней, пока не увидела, что он хлопает по морде Эквуса. Черный жеребец фыркнул от удовольствия, схватив зубами яблоко, которое Адам предложил ему.

— Я же говорил, что принесу тебе яблоко, разве не так? — усмехнулся Адам.

Эви, словно зачарованная, наблюдала, как он взял щетку, вошел в стойло и начал чистить лошадь скребницей.

Плотно облегающая тело рубашка и штаны, которые были на Адаме, впервые позволили Эви заметить, каким гибким и мускулистым было его тело, обычно скрытое под традиционным костюмом.

Во время работы темные волосы упали на лоб, придавая ему совсем мальчишеский вид. Эви быстро прикинула и поняла, что сейчас Адаму около двадцати шести лет. Почему же он до сих пор не женат? А может быть, он и женат, мрачно подумала она, но не удосужился сообщить ей об этом.

Эви продолжала наблюдать за ним, удивляясь и восхищаясь тем, с какой нежностью он обращался с лошадью. «Если бы Эквус был кошкой, то наверняка бы замурлыкал, — насмешливо подумала она. — Жаль, что Адам не может быть таким добрым с людьми».

— Кажется, мальчик, мы оба можем немного поупражняться, — обратился Адам к жеребцу. Через несколько минут он надел на него седло и вывел из конюшни. Эви спустилась вниз, как только услышала удаляющийся стук копыт.