Тереза Скотт - Обрученная с мечтой

Невыносимая мука оледенила глаза женщины, руки судорожно сжимались и разжимались.

Но Торвальд равнодушно пожал плечами.

– Мне нет дела ни до тебя, ни до ребенка, – пробормотал ой. – Я знаю, он все равно не мой.

Фрейда переждала, пока пройдет очередная схватка, и медленно выпрямилась.

– Значит, сообразил все-таки, болван безмозглый? Она оглядела собравшихся поселенцев и, заметив, что Свен и Ульф с любопытством наблюдают за происходящим, торжествующе расхохоталась мужу в лицо.

– Мне нужен настоящий мужчина, не такой, как ты!

Даже Свен охнул, услышав столь невероятное оскорбление. Торвальд мгновенно вскинулся.

– Ты так думаешь? – бешено взревел он. – Слушай меня, бело-голубой дракон: я беру эту женщину в рабыни и никогда – ясно? – никогда и близко не подойду к твоей постели!

– Я убью ее, – засмеялась Фрейда.

– И пальцем не посмеешь тронуть! Она моя! – завопил Торвальд, потрясая кулаком перед лицом жены. – Попробуй только отобрать ее у меня!

Фрейда спокойно выжидала, пока шторм утихнет, зловеще, недобро ухмыльнулась и сдержанно ответила:

– Возьми ее. Она твоя.

Неожиданная капитуляция жены сбила с толку Торвальда. Он повернулся и зашагал прочь, таща за собой пленницу. Толстые пальцы безжалостно впивались в смуглую руку.

– Торвальд! – ласково окликнула Фрейда.

Он остановился, замер и, выждав несколько минут, обернулся, недовольно хмурясь.

– Я обязательно убью ее.

Помрачнев, как туча, Торвальд гневно уставился в улыбающееся лицо жены. Рука, сжимавшая меч, дрожала. Огромным усилием воли он взял себя в руки. Позже. Позже он найдет, как отомстить. Что-то пробурчав, Торвальд продолжил путь.

Уинсом, радуясь, что ее, наконец, уводят подальше от этой странной полураздетой женщины, не сводила глаз с объятых скорбью плачущих индеанок. О чем так горячо спорили муж и жена? Девушка знала, что речь шла о ней, но не могла разобрать смысла быстро произнесенных слов. Уинсом пожала плечами, довольная уже тем, что пока не увидит Фрейду.

– Вперед! Быстрее! – завопил Торвальд, встав во главе толпы пленников. Остальные мародеры уже направились к берегу.

Маленькая процессия двинулась вперед. Уинсом, проходя мимо тонкого деревца, схватилась за ствол. О, только бы отдохнуть несколько минут. Нога нестерпимо болела.

Взглянув на извилистую тропинку, спускавшуюся к реке, Уинсом неожиданно вспомнила о Бренде. Он ждет ее в конце этой самой тропинки.

И только тут ужасное озарение снизошло на измученную, испуганную девушку. Бренд все знал! Бренду Бьорнсону было заранее известно о нападении! Может, он сам все это и задумал!

Уинсом сжала пальцы в кулак и сунула в рот, чтобы не закричать. Ее предал человек, которому она доверяла. Горячая волна ударила в голову, к горлу подступила тошнота.

Бренд вернул ее домой, только чтобы показать дорогу этой кровожадной своре. Она невольно помогла уничтожить свой народ! Невыносимая боль скрутила внутренности, и Уинсом схватилась за живот. Перед глазами все поплыло, и девушка несколько раз споткнулась, с трудом удерживаясь на ногах. Она никак не могла заставить себя идти: оказалось, что переставлять одну ногу за другой слишком трудно, но все меркло перед необъяснимой жестокостью вероломства Бренда.

Наконец выведенный из себя Торвальд схватил ее за руку и потянул за собой.

– Ты, – объявил он, – пойдешь со мной.

И устремился вперед, волоча Уинсом за собой.

– Подождите!

Фрейда, придерживая руками живот, пыталась догнать длинную цепочку рыдающих женщин. Позади остались обгоревшие руины индейской деревни.

– Остановитесь!

Колонна медленно встала: женщины в спешке натыкались друг на друга. Уинсом, оказавшаяся впереди, в последний раз оглянулась на то, что осталось от родного дома, но Торвальд тут же грубо дернул ее за руку. Девушка в немом отчаянии смотрела на мучителя, но лицо Торвальда оставалось бесстрастным и замкнутым. Уинсом вырвалась, и он почему-то легко отпустил ее, по-прежнему не выказывая никаких чувств. Она поняла, что просить этих убийц о чем-либо – бесполезно, и молча прикрыла глаза.

Торвальд презрительно оглядел ковыляющую вдоль колонны жену, Фрейда расталкивала людей направо и налево, злясь, когда кто-то из них не спешил уступить дорогу, злобно отшвырнула женщину, прижимавшую к себе ребенка. Та упала, малыш жалобно захныкал, и Уинсом заметила, как удовлетворенно улыбнулась Фрейда, наслаждаясь страхом молодой пленницы.

Великанша остановилась рядом с мужем и, заметив, что тот держит за руку Уинсом, злобно прищурила глаза.

– Я повела этих людей в набег, не ты, – прорычала она.

Торвальд, издевательски поклонившись, отступил.

– Ja. Я уже получил все, что хотел.

И многозначительно посмотрел в сторону Уинсом. Фрейда побагровела и, что-то пробормотав себе под нос, уже хотела отойти, но очередная судорога скрутила ее. Она отступила на обочину и взмахом руки велела остальным идти дальше. Когда жена выпрямилась, Торвальд громогласно объявил:

– Мы так никогда не доберемся, если женщина, которая вот-вот родит, поведет нас.

Презрение в его голосе было очевидно даже для Уинсом, не понимавшей слов.

– Я могу вести людей, – настаивала Фрейда. На лбу женщины выступили крупные капли пота, она снова сжалась. – Я больше не буду останавливаться. Ребенок еще не скоро появится на свет. Будь проклято мое тело! Говорю же, я поведу вас!

Торвальд, засмеявшись, прошел мимо Фрейды, оставив измученную болью женщину одну. Остальные последовали за ним. Вскоре Фрейда вновь оказалась в самом конце колонны.

Уинсом, охваченная непреодолимой печалью, сделала шаг, другой, третий по тропинке, навсегда уводившей ее от родного дома. Слезы катились по щекам, тело вздрагивало от подавленных рыданий, она уходила в неизвестность, оставляя позади непогребенные тела дорогих людей.

Опустив голову, она споткнулась раз, другой и остановилась, как вкопанная, услышав, что Торвальд сыплет проклятиями. Она поняла некоторые из них – Арни выучил ее и Зовущего Птиц. Девушка вспомнила лукавую улыбку на лице юноши, когда тот еще и еще раз терпеливо заставлял ее произносить ругательства. Девушка нехотя подняла голову и уставилась прямо в вероломное лицо Бренда Бьорнсона.

Уинсом замерла. Печаль мгновенно испарилась, и ее место заняла ослепляющая ярость. Вот он, этот человек, виновный в безжалостном уничтожении ее деревни! Из-за него едва не погиб брат, а мать скитается неизвестно где!

Уинсом, гневно сверкая глазами, смотрела на предателя.

Бренд устремился навстречу стромфьордцам. За ним следовали Арни и Олаф. Викинг грубо отшвырнул Свена, когда тот попытался встать на пути. Ульф, получив удар локтем под ребра, поспешно отступил. Бренд остановился перед Торвальдом. Растрепанная, злая, вызывающе поднявшая подбородок, Уинсом стояла позади огромного поселенца, глядя на Бренда полными ненависти глазами. Тому хватило одного взгляда на прекрасное, гневное, залитое слезами лицо, и сердце его перевернулось от жалости к девушке.

– Что здесь происходит? – рявкнул он, обращаясь к Торвальду. – Что вы здесь делаете?

Викинг уставился на длинную цепочку пленников, плачущих женщин и детей, и в жилах его закипела кровь. Он схватился за рукоятку меча. В эту секунду он без сожаления расправился бы с Торвальдом и любым из этих негодяев – стромфьордцев.

– Спокойно, – тихо предостерег Олаф.

Торвальд зловеще рассмеялся. Позади послышался шум – это Фрейда пробиралась между сгрудившимися в кучку женщинами, бесцеремонно расшвыривая зазевавшихся. Более проворные поспешно уступали дорогу. Ребенок, очутившийся рядом, завопил от страха, и мать быстро подхватила его на руки, шепча ласковые слова. Фрейда не обратила внимания на ее укоризненный взгляд. Каждые несколько шагов она была вынуждена останавливаться и пережидать очередную схватку. Никто: ни стромфьордцы, ни пленники, ни один человек – не вздумал помочь женщине.

Уинсом, наблюдая за Фрейдой, поняла, что та вот-вот родит. Почему же ни она, ни Торвальд не отдали приказа остановиться и подождать, пока ребенок не появится на свет?

Фрейда, переваливаясь, подковыляла к Уинсом и, злобно пробормотав что-то, подняла мясистую руку, чтобы ударить девушку. Но Торвальд вовремя успел встать между ними.

– Оставь ее в покое, Фрейда, – угрюмо приказал он, выпрямляясь в полный рост.

Жена несколько долгих минут смотрела ему в глаза, прежде чем медленно опустить руку, и ограничилась лишь полным ненависти взглядом на Уинсом. Та, однако, ничего не замечала, кроме красивого лица предателя.

Бренд молча оглядывал стромфьордцев. Он сразу понял, что случилось что-то неладное, когда увидел над деревьями клубящиеся облака черного дыма. Он, Олаф и Арни сразу же покинули корабль и поспешили по тропинке, ведущей в индейскую деревню. Они бежали, как могли быстрее, надеясь, что успеют что-то сделать. Казалось, они никогда не достигнут цели, но наконец в том месте, где дорога делала резкий поворот, викинги нос к носу столкнулись с Торвальдом и остальными грабителями. Одного взгляда на растрепанных плачущих пленников и обугленные вигвамы оказалось достаточно, чтобы понять, что здесь произошло.

Бренд протолкался мимо стромфьордцев и женщин, пробрался через спутанные кусты и подошел к пожарищу, обозревая ужасные разрушения. Повсюду валялись мертвецы, над которыми жужжали рои мух.

– Значит, вы, пожиратели дерьма, следили за мной!

Злобный смех Торвальда подтвердил подозрения Бренда, Фрейда тоже расхохоталась.

– Ты такой глупец, Бьорнсон, – проворковала она. Пронзительный смешок кинжалом вонзился в уши Бренда.

– Ja, мы следили за тобой. И ты привел нас прямо в логово скрелингов. Мы сожгли их дома! Взяли много пленных! А теперь будем очень благодарны, если отойдешь в сторонку! Нужно отвести добычу на корабль!

Заметив яростный взгляд викинга, Фрейда торжествующе добавила:

– Мы провели тебя, безмозглый болван! Ха-ха-ха! Наглому смеху самозабвенно вторил Свен. Бренд стиснул зубы, увидев, как цепко держится Торвальд за руку Уинсом.

– А как насчет этой женщины? – спросил он как можно спокойнее, изо всех сил удерживаясь, чтобы не броситься на стромфьордцев.

При этих словах Фрейда хитро ухмыльнулась, но промолчала.

– Эта женщина – моя! – объявил Торвальд. Бренд посмотрел в сторону Уинсом и был удивлен ответным яростным взглядом, но решил пока не придавать этому значения и обернулся к Торвальду. Бешенство с новой силой охватило викинга при виде того, как по-хозяйски обращается с женщиной стромфьордец.

Она моя! – кричало сердце Бренда, и только сейчас он прислушался к этому отчаянному одинокому воплю. Необходимо отнять Уинсом у Торвальда!

Бренд отчетливо, с ужасающей ясностью понимал, что придется вынести девушке, оказавшейся в лапах этого чудовища, чьи нежные ласки скоро сведут ее в могилу. Бренд должен спасти Уинсом, даже если это означает, что она станет принадлежать ему, телом и душой. Он решительно подавил укоры совести, говорившие, что истинной причиной его заботы было вовсе не благополучие Уинсом.

Викинг перевел взгляд на Фрейду. Та уставилась на девушку с неприкрытой ненавистью. Бренд понял, что Уинсом стала третьей в супружеских раздорах и, конечно, не проживет и нескольких дней в Стромфьорде. Эти двое просто разорвут ее и втопчут в землю, а потом найдут еще кого-нибудь, на ком можно было бы срывать взаимную злобу. Бренд принял решение.

Уинсом разглядывала викинга со всевозрастающей ненавистью. Перед ней стоял человек, приведший убийц в ее деревню. Какую ужасную ошибку она сделала, когда доверилась ему, посчитала, что Бренд Бьорнсон благополучно доставит домой ее и брата! Неужели за всю свою сладостно-горькую жизнь она не усвоила, что мужчинам нельзя доверять? Ни отцу, ни Храброй Душе и, уж конечно, ни этому светловолосому вероломному красавцу, стоявшему перед ней.

Уинсом презрительно скривила губы. Она была почти рада, что получила шанс высказать все, что думала о нем. Она плюнет ему в лицо, отвернется и никогда не взглянет в эти прекрасные лживые глаза. Брат умирает, лежа у сожженного вигвама, матери, возможно, тоже нет в живых, а он стоит здесь, живой и невредимый. Ненависть жгла ее душу. Тихое рычание вырвалось из груди.

Услыхав странный звук, Бренд шагнул к Уинсом, но слова замерли на языке – слишком страшна была ненависть в глазах девушки.

– Что слу…

– Девчонка-скрелинг готова тебя разорвать, капитан, – прошептал Олаф. Но Бренд спокойно пожал плечами.

– Ничего тут не поделаешь, – пробормотал он, почти не разжимая губ. – Скоро она еще больше обозлится.

Олаф промолчал. Но Фрейда умудрилась подслушать разговор и с подозрением взглянула на викинга.

– Не пытайся провести нас, – остерегла она.