Лиза Клейпас - Обвенчанные утром

— Колючий, как ёжик Беатрис. — Голос её звучал низко и удивленно.

Лео поцеловал её ладонь.

Кэтрин осторожно устроилась поближе к нему. Волоски на груди Лео зашевелились от её дыхания, когда она задала вопрос:

— Мы сегодня поедем в Лондон?

— Да.

Несколько секунд Кэтрин молчала.

— Ты всё ещё хочешь жениться на мне? — неожиданно спросила она.

Лео удержал её руку в своей.

— Я собираюсь на этом настаивать.

Лицо девушки было повернуто так, что он не мог видеть его выражения.

— Но… я не похожа на Лору.

Эти слова весьма удивили Лео.

— Нет, –  честно ответил он. Лора выросла в любящей семье, прожив идиллическую жизнь в маленькой деревне. Она не знала страха и боли, которые определили детство Кэтрин. — Ты похожа на Лору не больше, чем я на того мальчишку, каким был тогда, –  продолжил он. — Это имеет значение?

— Возможно, тебе нужен кто-то, похожий на неё. Кто-то, кого ты… –  она осеклась.

Лео развернулся и приподнялся на локте, заглянув в близорукие серо-голубые глаза.

— Кто-то, кого я полюблю? — закончил он за неё и увидел, что она нахмурилась и неуверенно закусила губу. Ему хотелось нежно покусывать и целовать этот прекрасный ротик так, словно это свежая слива. Вместо этого он нежно провел пальцем по её нижней губе.

— Я уже говорил тебе, что влюбляюсь до безумия, –  сказал он. — Необузданный, ревнивый собственник… я абсолютно невыносим.

Тыльной стороной ладони он провёл по её щеке и дальше, вниз по шее, где почувствовал ритм биения сердца Кэт и трепет, когда она сглотнула. Ему были знакомы признаки женского возбуждения, и он скользнул рукой по её телу, мимолетно коснувшись отвердевшего бутона соска, проведя по изгибу талии.

— Если бы я любил тебя, Кэт, ты была бы у меня на завтрак, обед и ужин. Ты бы не знала покоя.

— Я бы установила ограничения и заставила бы тебя не выходить за них. — Она резко вздохнула, когда он потянул с неё простыню. — Тебе нужна твёрдая рука, только и всего.

Раздражённый тем, что его побеспокоили, Доджер возмущенно выскользнул из постели и забрался в саквояж Кэтрин.

Лео провёл носом по тёплому изгибу её груди и ласкающе коснулся соска языком.

— Ты, возможно, права, –  заявил он, хватая её за руку и притягивая ладонь вниз, к своей отвердевшей плоти.

— Я… я не имела в виду…

— Знаю. Но я ужасающе буквален. — Он показал, как сжимать и гладить его, направляя руку так, как ему нравилось. Они лежали рядом в тёплой постели, учащённо дыша, пока она исследовала его нежными бледными пальчиками. Сколько раз Лео представлял этот момент — чопорную Маркс в своей постели. Это было великолепно.

Её рука крепче сжалась на его твердой длине, и восхитительное давление едва не лишило его рассудка.

— Боже… нет, нет, постой… –  Со смешком он отстранил её руку.

— Я сделала что-то не так? — с беспокойством спросила Кэтрин.

— Совсем нет, любимая. Но обычно мужчина надеется продержаться дольше пяти минут, особенно если леди ещё не удовлетворена. — Он потянулся к её груди, нежно лаская. — Как ты прекрасна. Подвинься повыше и позволь поцеловать твою грудь. — Поскольку она колебалась, он сжал её сосок двумя пальцами и шутливо ущипнул.

Кэтрин вздрогнула от удивления.

— Слишком сильно? — с сожалением спросил Лео, внимательно следя за выражением её лица. — Тогда сделай, как я прошу, и я облегчу боль.

От него не ускользнуло ни то, как девушка дважды удивленно моргнула, ни изменившийся ритм её дыхания. Протянув руки, он медленно прошёлся по изгибам её тела, с каждой секундой всё больше возбуждая её.

— Ты невыносим, –  прерывающимся голосом сказала Кэтрин. Но подчинилась поощряющему давлению его ладоней и медленно взобралась на него. Она оказалась легкой и гибкой, кожа была словно шёлк, густые светлые локоны щекотали его живот.

Её сосок уже был напряжен, когда Лео взял его в рот. Он играл с ним, медленно обводя языком напрягшуюся вершинку, наслаждаясь беспомощными звуками, вырывающимися из горла Кэтрин.

— Поцелуй меня, –  приказал он, скользнув рукой ей на затылок и приближая её губы к своим, — и оставайся бёдрами на мне.

— Перестань командовать, –  задыхаясь, запротестовала Кэтрин.

Поддавшись порыву, Лео решил спровоцировать её. Он позволил заносчивой улыбке коснуться своих губ.

— В постели я господин — я отдаю приказы, а ты подчиняешься без вопросов. — Он намеренно сделал паузу и поднял брови. — Понятно?

Кэтрин застыла. Ничто на свете прежде не доставляло Лео такого удовольствия, как наблюдать её метания между возмущением и возбуждением. Он чувствовал, как в ней нарастает жар, как учащается пульс. Она взволнованно вздохнула, руки покрылись гусиной кожей. А затем из тела, казалось, исчезло всё напряжение, конечности расслабились.

— Да, –  в конце концов прошептала она, не в силах посмотреть ему в глаза.

У Лео тоже зачастил пульс.

— Умница, –  хрипло пробормотал он, — теперь разведи бедра пошире, чтобы я почувствовал тебя.

Медленно она раздвинула ноги шире.

Кэт выглядела потрясённой, немного сбитой с толку, ушедшей в себя, словно для того, чтобы разгадать свою реакцию на Лео. Глаза её сверкали, в них читалась невольная смесь удовольствия и смущения, и от этого зрелища Лео захлестнула волна желания. Он хотел удовлетворить её так, как ей и во сне не снилось, узнать и воплотить каждую её потребность.

— Обхвати грудь рукой, –  приказал он, –  и поднеси к моим губам.

Она покорно склонилась над ним, дрожа. И теперь уже он был сбит с толку, его неистово поглотила сладкая мягкость её тела. Он не осознавал ничего, кроме инстинкта, примитивного желания требовать, завоевывать, обладать.

Лео заставил её подняться над ним на колени и проследовал за опьяняющей солоноватой влагой к нежному входу в её тело. Языком он обводил и лизал плоть Кэт до тех пор, пока её внутренние мускулы не начали ритмично сжиматься.

Хрипло пробормотав что-то, Лео отстранил её и помог устроиться у себя на бедрах. Он чуть передвинулся так, чтобы касаться своей твердостью её мягкой плоти, и сжал талию Кэтрин, удерживая её на месте. Поняв, чего он хочет, она задрожала.

— Медленно, –  пробормотал Лео, когда она опустилась на него, –  вниз до конца. — Ему едва удалось сдержать агонизирующий стон, когда он почувствовал, как она сжимается вокруг него, как растягиваются мускулы её плоти, принимая его внутрь. Ничто на свете не сравнится с этим чувством. — О, боже… прими его до конца.

— Не могу. — Она поёрзала и замерла, выглядя при этом рассерженной.

Казалось непостижимым, что в тот момент, когда его тело подвергалось пытке желанием, Лео нашёл в этом нечто забавное. Но Кэтрин была так восхитительно неуклюжа. Подавив смешок, Лео обнял её дрожащими руками, направляя и поглаживая.

— Можешь, –  хрипло выдавил он, — положи руки мне на плечи и наклони свое сладкое маленькое тело вперёд.

— Он слишком большой.

— Нет.

— Да.

— Я здесь опытный. А ты новичок, забыла?

— Но это не меняет того факта, что ты слишком… о…

Где-то на середине спора Лео подался вверх, сокращая последнее расстояние, и их тела полностью слились.

— О, — снова вымолвила Кэт, полузакрыв глаза, заливаясь румянцем.

Лео почувствовал, приближение кульминации, требовался лишь намёк на ответное движение, чтобы он достиг неизбежной разрядки. Тело Кэтрин сжималось вокруг него в чувственном ритме, угрожающем свести с ума. Она неуверенно двигалась, и нежное трение заставляло обоих дрожать.

— Кэт, постой, –  прошептал Лео пересохшими губами.

— Не могу, не могу… –  Она снова задвигалась, и он выгнул спину, словно подвергаясь пытке.

— Спокойнее.

— Я пытаюсь. — Но она начала инстинктивно раскачиваться над ним, и он застонал, подстраиваясь под её ритм, наблюдая, как прерывистые вздохи вырываются из приоткрытых губ Кэтрин. И когда он почувствовал, что её тело содрогается в экстазе, его собственные ощущения нахлынули так, что совладать с ними стало невозможно.

Титаническим усилием Лео вышел из неё и излил семя на простыни, со свистом дыша сквозь сжатые зубы. Каждый мускул протестовал против того, что пришлось покинуть прекрасное обволакивающее тепло. Дрожа всем телом, видя перед глазами мириады искр, Лео почувствовал, как Кэтрин свернулась рядом с ним.

Одной рукой она провела по его груди, задержавшись на том месте, где бешено стучало сердце. Коснулась губами его плеча.

— Я не хотела, чтобы ты останавливался, –  прошептала Кэт.

— Я тоже. — Лео обнял её и улыбнулся ей в волосы. — Но в этом и есть проблема прерывания акта. Всегда приходится сойти с поезда до конечной остановки.

По дороге в Лондон Лео дважды делал предложение Кэтрин. Оба раза она отказала, твёрдо решив действовать благоразумно и предварительно обсудить сложившееся положение с братом. Когда Лео заметил, что легкомысленный побег из Рэмси-Хауса посреди ночи вряд ли можно назвать благоразумным поведением, девушка согласилась, что, возможно, не следовало поступать так излишне поспешно.

— Как ни печально сознавать, — пожаловалась она Лео, пока их карета катила по дороге, — я была немного не в себе после бала. Неожиданная встреча с лордом Латимером стала для меня настоящим потрясением. А когда он дотронулся до меня, я снова почувствовала себя испуганной девочкой и могла думать только об одном — бежать. — Кэтрин задумчиво помолчала. –  Но меня согрела мысль, что есть Гарри, к которому можно уехать.

— У тебя еще был я, — спокойно сказал Лео.

— Я этого не знала, — удивленно посмотрела на него девушка.

— Сейчас знаешь, — удержал он ее взгляд.

«Позволь мне стать тебе старшим братом», — попросил Гарри во время последней встречи в Гемпшире, чем ясно показал, что хочет попытаться наладить их родственные отношения, на которые они раньше были не способны. С тяжёлым сердцем Кэтрин подумала, что придётся проверить утверждение брата намного раньше, чем оба ожидали. А они по-прежнему едва знакомы.

С другой стороны, Гарри очень изменился за короткое время семейной жизни с Поппи. Он стал намного добрее и сердечнее, и определённо думал о Кэтрин не как о ненужной сводной сестре.

По прибытии в отель «Ратледж» Лео и Кэтрин немедленно проводили в роскошные частные апартаменты Гарри и Поппи. 

Среди всех Хатауэйев Кэтрин всегда чувствовала себя наиболее комфортно именно с Поппи. Сердечная и разговорчивая молодая леди, Поппи во всём любила размеренность и порядок. Её такой весёлый и покладистый характер уравновешивали целеустремлённость и напористость Гарри.  

— Кэтрин! — воскликнула она и обняла бывшую компаньонку, после чего отодвинулась и посмотрела с беспокойством. — Почему вы здесь? Что-то случилось?

— Дома все хорошо, — торопливо ответила Кэтрин и напряженно закончила: — Но там… кое-что произошло. Мне пришлось уехать.

— Что ты натворил? — Поппи окинула Лео хмурым взглядом.

— С чего ты взяла?

— Потому что если произошла неприятность, то ты в ней замешан.   

— Правильно, но на этот раз я не причина, а решение.

К ним подошел Гарри и, прищурившись, сказал:

— Если ты, Рэмси, — решение, то я боюсь услышать, что это за неприятность. — Он посмотрел на сестру обеспокоенным взглядом, а затем поразил её тем, что привлек в свои объятья, словно защищая. — Что это, Кэт? — спросил он почти на ухо. — Что случилось? 

— Ох, Гарри, — запинаясь, ответила она, — на бал в Рэмси-Хаус приехал лорд Латимер. 

Брат всё понял с полуслова.

— Я об этом позабочусь, — решительно произнёс он, — и позабочусь о тебе.  

— Не знаю, что делать, Гарри, — медленно выдохнула Кэтрин и закрыла глаза.

— Ты правильно сделала, что приехала ко мне. Мы справимся с этим вместе. — Гарри поднял голову и посмотрел на Лео. –  По-видимому, Кэт рассказала тебе о Латимере.

— Поверь, если бы я знал обо всем раньше, он бы близко к ней не подошёл.

Удерживая Кэтрин согнутой рукой, Гарри повернулся к Лео.

— Во-первых, почему ублюдка пригласили в Рэмси-Хаус?

— Приглашение было послано его семье. Обычная вежливость, соответствующая их общественному положению в Гемпшире. Но после того, как Латимер попытался приставать к Маркс, я вышвырнул его за дверь. Он больше не вернётся. 

Глаза Гарри опасно сверкнули.

— Шепну пару словечек нужным людям. Завтра к вечеру он пожалеет, что родился на этот свет.

Кэтрин почувствовала в животе резкую боль. Гарри обладал серьёзным влиянием. И как хозяин отеля, и как человек, имеющий доступ к огромному количеству конфиденциальной и очень ценной информации. Возможно, то, что он держал в голове, могло вызвать войны, привести к падению королевств, разрушить семьи и даже ослабить британскую финансовую систему.