Конечно, стоило.

Итак, Глеб Пономарев — привлекательная особь мужского пола, предпочитающая в партнеры — мужчину. Восемнадцатилетний красавец (хотя ему и было меньше) объяснял свои странные предпочтения очень просто — неудачный первый сексуальный опыт, полное разочарование в женщинах и уверенность в том, что мужчины лучше знают, как доставить удовольствие. В остальном же, все данные оценивались лично мною, как отличные. Была бы геем, не проглядела бы нашего душку.

На самом деле, было очень-очень страшно! Я, особа крайне импульсивная, сначала сделала, а сто раз подумала уже потом, гораздо позже. Например, утром следующего дня, когда поняла, что с Глебом-то теперь еще и общаться как-то надо (хотя, я все еще надеялась, что мне все проделанное сойдет с рук). В школе жутко переживала, пряталась за углами, а моя бедная подруга искренне мне сочувствовала, хотя и повторяла одну и ту же фразу: 'Сама виновата'. А я разве спорю?

Глеб вообще-то сегодня был совершенно спокоен, очень расслаблен, со всеми дружелюбен. Только разве что пуще прежнего меня игнорировал — так это ведь как раз и не плохо! Или нет? Неужели я хотела увидеть реакцию этого типа? Ждала его гневных криков, препирательств, ругани и скверных слов? Да я мазохистка.

И все же, слишком спокойный день меня напрягал. Неужели на милашку Глеба не клюнул ни один добропорядочный гей? Над этим вопросом я сильно призадумалась. Глеб — привлекательный, со всеми данными для достижения жизненного успеха. Очень красивый, милый, не тупой, правда придурок редкостный, но так ведь представители сексуального меньшинства об этом навряд ли знают.

Нет так нет. Немного не ожидавшая спокойного дня, я шла домой в приподнятом настроении. Мысленно продумывала, чем займусь дома, потом снова мыслями переключилась на негодного Глеба и размышляла, как долго он будет игнорировать мои проказы. Ведь терпит же каждую мою выходку, знает, что все происходящее моих рук дела, но молчит. Мужииик!

Но возле своего дома я обнаружила любимого мною птеродактиля. Он сидел на маленькой старенькой скамеечке возле подъезда, где летом предпочитали сидеть бабульки-сплетницы, рассматривал футбольное поле, которое очень кстати обреталось по соседству с моим домом, и, как я предполагаю, ждал меня. Хотя я надеялась на лучшее: вдруг у Глебушки совершенно случайно по соседству со мной живет какой-нибудь далееекий знакомый?

Но, когда птеродактиль меня заметил, одарив фирменный улыбочкой 'а-ля шоу начинается', то я совершенно точно поняла, что мимо парня мне не пройти, и сейчас кто-то получит хорошую встряску мозгов. Супер!

Может, все-таки стоит обдумать вариант мирного решения вопроса? Например, немедленный побег? Я оглянулась назад и подумала, есть ли у меня какие-то преимущества перед самым лучшим бегуном класса?

Я понадеялась, что да!

Поэтому побежала. С тяжелой сумкой в руках, до потери памяти уставшая в школе, перенервничавшая и относительно чем-то довольная. Бежала, как в последний раз. Жалко, что учителя по физкультуре здесь не было. Она бы, наверное, оценила мои старания. А вот Глеба нужно было заснять на камеру. Не сомневаюсь, что он только что установил мировой рекорд.

— От меня не убежишь, птичка, — выдохнул Глеб, крепко скрутив мне руки. Я пыталась лягнуть его в ногу, но у меня ничего не выходило. К сожалению, силы парня и девушки по законам природы не равны, и я очень успела пожалеть об этом. Впредь буду больше стараться на уроках физкультуры!

— Я не птичка, я бешеная собака! Сейчас укушу, и ты умрешь! — фыркнула я.

Но пришлось срочно брать себя в руки. Во-первых, я очень устала и почти не могла дышать, во-вторых — с Глебом можно было и договориться. Вдруг он меня просто оставит в покое? Ведь не будет он бить девушку! Надеюсь…

— Ядовитая слюна? — преспокойно интересуется он.

— Типа да.

— Зараза к заразе не липнет.

— Ладно. Я виновата. Я наделала глупостей и переборщила. Признаю, — пробормотала я. — Чего ты от меня еще хочешь?

— Вообще-то, ничего, — одноклассник отпустил мои руки, но отходить не стал. Неужели думал, что я все еще смогу бегать? Глупый ты, Глебка. — К тому же, хотел и сам извиниться.

— Ааа, — удивленно протянула я. — Ну ок. Эээ, спасибо.

— Да уж, — он еще пару минут посмотрел на меня, а потом покачал головой. — Все у нас не как у людей.

— Чего?

— Да мы просто не можем нормально общаться. Даже сейчас. Хотел прощения нормально попросить, по-человечески, и вот… с бешеной собакой разговариваю. Наверное, совсем с ума сошел.

— Да, парень. Нелегкая у тебя жизнь, — покивала я, похлопав Глеба по плечу. — Трудно тебе придется. Вот не стал бы придуриваться на дне Святого Валентина, и все было бы прекрасно.

— Сама виновата.

— Да ладно? И что же я такого сделала? Язвила? Неужели не сообразил, что я всегда так с людьми общаюсь?

— Нет. Так ты общаешься только со мной. Что это, Соня? Сдаешь позиции?

— А? — не поняла я.

— Может, влюбилась? Тогда все ясно, — хмыкнул он, явно забавляясь моей реакцией.

— Влюбиться? В тебя? Я что, слепая по-твоему? — озлобленно хмыкнула я, и демонстративно обошла этого неудачника, направляясь к своему дому. Блин, когда уже закончится этот нервный день?

Несчастный птеродактиль! Что б тебе долго и качественно икалось, а я специально буду в мыслях говорить о тебе всякие гадости! Даже извиниться по-человечески не может! Нет, точно придурок. Только такой идиот как он мог откопать мой адрес (кстати, нужно не забыть выведать того неудачника, который рассказал этому гаду мой адрес, и убить), приехать черт знает куда, чтобы как всегда испортить мне жизнь. Даже как-то обидно. Ну почему люди не могут ко мне нормально относиться? Почему любое общение с противоположным полом приводит к негативному результату? Ну почему у всех парней наблюдается полное отсутствие мозгов?

Было бы круто, если бы Глеб, подобно всем героям любовных романов, побежал следом за мной, долго вымаливал прощения, и мы бы разошлись настоящими друзьями. Но он этого не сделал. Я удалилась в тишине и гордом одиночестве, быстро дошла до подъезда, благополучно добралась до квартиры, а потом в своей комнате плюхнулась на мягкую и родную кровать и разревелась. Можно же и мне иногда вести себя как девушка?

Потом, когда я успокоилась (а произошло это достаточно скоро, все-таки грустить для меня не привычно), я, как самая обычная ученица самой обычной школы в самой обычной комнате самого обычного многоквартирного дома села за самый обычный стол чтобы выполнить самое обычное домашнее задание. И вот эта обыденность сегодня меня так угнетала, что как никогда хотелось сменить обстановку и сделать что-то, что могло бы меня встряхнуть.

Вечером, снова включив свой несчастный потрепанный ноутбук, я неожиданно получила сообщение от незнакомого контакта.


(Secret admirer* (от англ. тайный поклонник), GrAndMaClAUs — Соня)


Secret admirer*(22:15):

Хай:)

GrAndMaClAUs (22:21):

Ну привет

Мы знакомы?

Secret admirer*(22:22):

Еще бы!

Я твой тайный поклонник

со дня святого валекнтна

валентина*

GrAndMaClAUs (22:24):

Ааа

Ну круто, че

Secret admirer*(22:25):

Я правда хотел чтобы все было по-другому..

Тебе не интересно, кто я???

GrAndMaClAUs (22:27):

Почему? Оч даже интересно. Просто дебильное настроение.

Кстати

Если я все еще имею несчастье тебе нравитсяэ

нравится*

советую — забудь!!!

Secret admirer*(22:28):

Это еще почему О_о???

GrAndMaClAUs (22:28):

Потому что я так сказала

Любишь — скажи прямо, кто ты такой

А не любишь — тогда проваливай

Мне не нужно такое общение

вот

Secret admirer*(22:30):

Я буду честен. Согласись, у тебя непростой характер? Любую мою откровенность ты примешь во штыки. К тому же, мы почти не знаем друг друга, и ты точно не захочешь со мной общаться, узнав мое имя. Я хочу, чтобы ты узнала меня получше, и смогла продолжить со мной общение и в реальности

Уж прости что так

GrAndMaClAUs (22:33):

Хм

Ну окай

твоя взяла. можем поболтать. Правда, не знаю о чем… я по переписке никогда не знакомилась

Secret admirer*(22:34):

Не переживай

Все когда-нибудь случается в первый раз


В этот знаменательный во всех смыслах день было положено начало нашему общению. Неизвестный парень, к несчастью являющийся моим поклонником, меня не сильно удивил. Сначала общаться с ним не очень-то хотелось. То и дело в голове мелькали мысли о противном однокласснике — Глеб, вроде, вел себя как обычно (паршиво, в смысле), но сегодня это как-то по особенному меня задело. Потом я позвонила Инге и та всячески меня растрясла: 'Ты чего тупишь! Такое вообще редко бывает, чтобы тайный возлюбленный решил пообщаться, пусть пока и не называя своего имени! Пользуйся моментом, дура!'. Я подумала, что девушка права, потому что она часто бывает права. И продолжила переписку.

В какой-то момент, когда прошло уже больше часа, а в нашем архиве накопилось достаточно сообщений, когда мы немного привыкли друг к другу, я поняла, что совершенно точно знакома с этим человеком. Нет, я не узнала его, как бы ни пыталась понять, но ничего не выходило. И, тем не менее, чувствовалось что-то знакомое в этом взаимопонимании, в этой странной симпатии собеседника, даже слова, которые он писал, казались какими-то знакомыми, только вспомнить самого человека мне никак не удавалось.


Время снова ускорило свой бег. Тихий конец буранного февраля, скромная радость началу весны, абсолютное спокойствие школьной жизни, и только бурная личная жизнь по переписке с неизвестным парнем, который с каждый днем пытался завоевать мое сердце все успешнее и успешнее. Казалось, какие-то три недели общения, а по ощущениям — целая жизнь за плечами. Разные вкусы и долгие споры по этому поводу, и один вывод — уважение интересов друг друга. Он — большой любитель спорта, но интересуется астрономией втайне от родителей, которые, конечно же, хотят сделать из него великолепного бизнесмена. Я — веселая, энергичная, в душе на самом деле тихая и спокойная, не влюбчивая, но очень чувственная и ранимая; люблю сладости и с радостью бы в будущем пошла в кулинарный техникум, в мечтах — кондитер самого лучшего ресторана, а на деле — обычная девчонка, которая знать не знает своего будущего.

Я не знала его имени, и это, конечно же, все усложняло. Даже элементарно не могла назвать его по имени, а ведь не зря говорят, что самое сладкое слово для каждого человека — его имя. Было тяжело, но приходилось терпеть. Потому что я втянулась, поняла, что не могу сейчас оборвать эту хрупкую связь. Потому что наконец-то появился человек противоположного пола, который понимает и слушает меня, и которого слушаю и понимаю я.

Но и в школе личная жизнь как-то начинала меняться. То ли влияние весны, то ли что-то еще случилось со всеми нами. Но многие мои одноклассницы ходили какие-то печальные, и, не ошибусь, сказав, что все они влюбленные (может, даже дуры). Одноклассники притихли — не цеплялись к нам, и было понятно, что и их головы затуманила любовь. Даже Инга как-то изменилась, но, как бы я не пыталась выведать у подруги правду, та ничего не говорила. Мне оставалось только переживать.

Глеб изменил ко мне свое отношение. С нашего последнего разговора он совершенно изменился: общался со мной гораздо лучше, чем прежде, не хамил и не грубил, не напоминал о той ссоре, и даже всячески помогал: начиная от одолжения пишущей ручки и заканчивая списанным домашним заданием. Это, конечно, радовало, но одновременно и напрягало. Такой Глеб был мне совершенно неизвестен, и я, понятное дело, всячески сторонилась его общения.

Только чудесный женский праздник восьмое марта нас немного сблизил, потому что на школьном мероприятии в этот день мы оба были назначены ведущими. Участники говорили, что мы — чудесная пара. Быстро разобрались в словах и чудесно смотримся на сцене. Я, как всегда, отшучивалась, Глеб просто молчал. Улыбался и молчал. Кто бы знал, как в этот момент меня раздражали его снисходительные улыбки.

Его мысли казались круговоротом чего-то неизведанного. И это еще говорят, что женскую логику понять невозможно? Да мужская куда сложнее и многослойнее нашей, удивительно простой. Его задумчивый угрюмый вид, когда он стоит где-нибудь в сторонке, совсем не вязался с образом парня-клоуна, когда мы оба репетировали на сцене свои слова. Он мог шутить, подпевать и даже пританцовывать, подкалывать ребят и хихикать надо мной, но при этом я очень четко понимала, что в его душе не то настроение, а куда более пессимистичнее, чем он пытается показать.