– Чего рассвистелся, я не глухая, – проворчала она. – Что будете пить, ребята, – ром или пиво?

Флинн заказал шесть кружек местного пива и закурил сигару. Затянувшись, передал ее соседу, и сигара пошла по кругу. Это было единственное, что в изобилии имелось в Земном Раю. Каждый месяц море выбрасывало на берег ящики, и среди них попадалось немало жестяных – с курительным и жевательным табаком.

Обслужив их, девушка сунула поднос под мышку и протянула руку:

– Двенадцать шиллингов, парень.

– Двенадцать шиллингов за это паршивое пойло? – не поверил ушам Крег. – Ну и заломила же ты!

– Не нравится, пейте воду, – заявила прислуга. Она хотела забрать кружки, но Крег остановил ее:

– Ничего, мисс. Все в порядке.

– А деньги?

Он осторожно вытащил из нагрудного кармана самородок.

– Ты знаешь, что это такое?

– Золото? – вытаращила глаза та.

– Да, золото. Неплохой самородок. Я хотел бы обменять его на деньги.

– Тут же не меняльная контора.

– Хозяин у вас Патни?

– Да. Но видишь ли… – Она замялась. – Я не знаю…

– Зато я знаю. Мистер Патни с удовольствием выполнит мою просьбу. Где я могу его найти?

– О… Патни в своей конторе. Пройдешь туда, через ту дверь.

– Спасибо. – Крег встал и направился к двери, на которую указала рыжеволосая. За дверью начинался короткий коридор – закрытая дверь справа, закрытая дверь слева и полуоткрытая в самом конце. Крег прошел в конец коридора и постучал.

– Войдите, – раздался приятный голос.

Крег медленно открыл дверь и увидел женщину лет тридцати пяти. Она сидела за столом, разбирая какие-то документы. Женщина была в накрахмаленной белой блузе с длинными рукавами и высоким воротником и черной юбке; глаза – голубые, каштановые волосы уложены в два узла на затылке. Крег невольно задержал взгляд на ее полной груди.

– Чем могу служить? – проговорила дама с приятным шотландским акцентом. Она оглядела Крега с головы до ног и лукаво улыбнулась.

– Я хотел бы видеть мистера Патни, мэм.

– Здесь нет никакого мистера Патни, парень. Я – Анни Патни.

– Так это вам принадлежит трактир?

– Совершенно верно. В чем дело? Я очень занята. Крег тотчас же осознал всю нелепость своей затеи. Эта проницательная, умудренная жизненным опытом женщина ни за что не попадется на такую дешевую приманку. Но отступать было уже поздно. Он откашлялся, прочищая горло.

– Я со своими ребятами только что спустился с гор. Мы ищем работу, а пока у нас ее нет, хотели бы обменять этот самородок на наличные.

Стиснув зубы, он положил самородок на стол. На его счастье, лучи солнца, струившиеся сквозь небольшое окошко за спиной хозяйки, ярко освещали самородок. В этот момент Крег готов был поклясться, что это и в самом деле чистое золото. Но что скажет Анна Патни?

– Гм… – Она взяла самородок и внимательно его рассмотрела.

Вытащив из выдвижного ящика большую лупу, осмотрела более тщательно. Увидев, что хозяйка нахмурилась, Крег сглотнул. Она же поднесла самородок ко рту и попробовала его на зуб. Затем взвесила на ладони и вновь посмотрела на Крега. В ее светлых глазах сквозило недоверие.

– И где вы, бродяги, это стащили?

– Извините, мэм, но мы не бродяги и не воры. Этот самородок принадлежит нам, и мы ищем работу на какой-нибудь ферме. Мы все люди опытные.

– Вполне возможно. Вы освобожденные каторжники?

– Да, мэм. – Крег скромно умолчал о том, что освободились они сами, прикончив при этом нескольких охранников.

– А где вы раздобыли одежду, если у вас нет денег?

– Взяли в кредит.

Хозяйка недоверчиво улыбнулась:

– И кто же вам открыл кредит? Джейк Леви? Только он и торгует таким товаром.

– Да, мэм. Джейк Леви был очень добр, даже, можно сказать, щедр.

– Добр? Джейк Леви добр? Да в своем ли ты уме, парень? Или это я не в своем уме. Брюки и рубашки-то из его лавки. – Она прищурилась. – В тебе, наверное, есть что-то необыкновенное, парень, если ты сумел получить кредит у Джейка. Я просто не знаю, что думать… А что касается этого золотого самородка…

Сердце Крега так и подпрыгнуло от радости. Она сказала, что самородок золотой! Затаив дыхание, он смотрел, как хозяйка выдвигает другой ящик и достает из него небольшие аптекарские весы. Она положила самородок на одну чашу и небольшую гирьку – на другую. Гирька оказалась слишком тяжелая. Хозяйка положила гирьку поменьше, и на этот раз коромысло застыло в неподвижности.

– Хорошо, парень, по курсу Английского банка тебе причитается двадцать пять фунтов.

Не веря своим глазам, Крег наблюдал, как Анна Патни вынимает из ящика стола металлическую коробку и открывает ее. Коробка была набита банкнотами различного цвета и достоинства. Послюнявив большой палец, она быстро отсчитала нужную сумму. Закрыв коробку, убрала ее в стол, поднялась и протянула Крегу банкноты:

– Вот твои двадцать пять фунтов, парень.

Он взял деньги и облизнул пересохшие губы. Ему стоило большого труда удержать дрожь в руках. Двадцать пять фунтов! Никогда в жизни Крег не видел такой суммы.

– Спа… спасибо, мэм, – запинаясь, произнес он.

– Рада была с тобой познакомиться. И перестань называть меня «мэм». Это обращение слишком похоже на «мадам», а очень многие здесь думают, что именно это и есть мое призвание. Ты понимаешь, что я имею в виду? Ты парень очень красивый, видный. Бьюсь об заклад, молодые девицы просто не дают тебе проходу. – Анни смерила его оценивающим взглядом, точно перед ней стоял породистый конь. Крег даже вздрогнул, когда она потрогала его бицепсы. – Я вижу, ты парень крепкий. Как скала. Можешь называть меня Анни. А как зовут тебя, парень?

– Крег. Крег Мак-Дугал. Ее круглое лицо просияло.

– Говоришь, Мак-Дугал? Из наших, стало быть. Это хорошо. А сколько тебе лет, Крег?

– Скоро, наверное, будет двадцать пять. К сожалению, я путаюсь в датах. Столько лет провел здесь, что все смешалось.

Анни подбоченилась, выпятив грудь, и сказала:

– Мой покойный муж Ангус оставил мне стадо овец за горами. Я хотела бы нанять людей, чтобы пригнали их сюда. Ты бы не взялся за это дело, а, дружок?

– С большим удовольствием, – сразу же согласился Крег. Она одарила его соблазнительной улыбкой:

– Отлично. Почему бы тебе не зайти ко мне после закрытия? Часов в десять…

– Можете быть уверены, я не опоздаю. Даже не знаю, как вас благодарить, миссис Патни.

– Я же сказала тебе: зови меня Анни. – Ее улыбка стала еще шире. – Я уверена, ты придумаешь способ, как меня отблагодарить.

Когда Крег, пятясь, вышел, уши его горели.

– Не забудь же, сегодня вечером! – крикнула она в раскрытую дверь.

– Я приду, Анни.

Как только он вышел в шумный зал, на него сразу же накинулась рыжая служанка:

– Ну что, будешь платить? Крег подмигнул и ухмыльнулся.

– Обращайся с нами повежливее, дорогуша. На, посмотри. – Он пошуршал пачкой банкнот, и глаза девушки округлились.

– О Господи. Слушаюсь, сэр. Для вас все, что угодно. Крег рассмеялся и хлопнул ее по заду:

– Притащи нам еще пива. Самого лучшего.

Когда Крег рассказал своим приятелям, что произошло в конторе миссис Патни, они уставились на него с недоверием.

– Не верю, – заявил Флинн. – Да вы понимаете, что это означает? Эта проклятая долина – настоящее золотое дно. – Он легонько хлопнул Суэйлза по лбу. – Пирит, значит? Обманное золото? Если кто и оказался обманутым, так это ты. Тоже мне, знаток.

Суэйлз смутился и стал оправдываться:

– Я тут не виноват. У меня нет с собой всего оборудования, чтобы произвести анализ. Это могла быть чистая случайность. Нередко вместе с пиритом попадаются небольшие количества аллювиального золота.

– Завтра первым делом я отправляюсь туда, – заявил Флинн.

– Не глупи, приятель, – нахмурился Крег. – Суэйлз, возможно, прав. Когда мы в первый раз побывали с Калэ в этой долине, он сказал, что это пирит.

– Но ведь мы должны выяснить, что это на самом деле.

– Да, верно. Но сперва мы должны подкопить деньжат, купить мулов и необходимое снаряжение. Дело, которое хочет поручить нам Патни, – неплохая возможность подзаработать.

– Когда отправляемся? Крег погладил бороду.

– Она хочет, чтобы я зашел к ней сегодня вечером – обговорить все подробности.

– Ах, она хочет обговорить подробности? – с ухмылкой произнес Флинн. – Слышали, ребята? Мадам Патни хочет, чтобы наш друг кое-что ей объяснил. А еще лучше показал. А почему бы и нам всем не поиграть в эту увлекательную игру?

Его слова вызвали дружный хохот.

– Похоже, что по возрасту и телосложению она больше подходит мне, чем тебе, Крег, – сказал Мордекай.

– Не уверен, что твой петушок справится с этим делом. Как бы эта киска его не проглотила, – усмехнулся Флинн. – По-моему, она гораздо больше подходит мне. Я всегда любил зрелых женщин.

– Пир закончен, – сказал Крег, отделяя от пачки одну банкноту, чтобы расплатиться. – Нам надо устроиться где-нибудь на ночлег и раздобыть немножко жратвы.

Когда они вышли из трактира, к ним бросился терпеливо ожидавший все это время маленький Келпи. Он помахал хвостом, пролаял свое собачье приветствие и затрусил рядом с Абару.

Постоялые дворы и в самом Батхёрсте, и вокруг него напоминали скорее ночлежки, чем гостиницы.

– У нас в Парраматте можно было найти что-нибудь поприличнее, – заметил Суэйлз.

Здесь же в одной комнате стояли десять деревянных кроватей без матрасов.

– На земле и то мягче, – пожаловался Рэнд, укладываясь на эвкалиптовые доски.

В этот вечер они поужинали отличным маллигатони, который им подали в оловянных тарелках в небольшой лавке-закусочной, принадлежавшей древней старухе, матушке Флетчер. По всей видимости, ее заведение пользовалось неплохой репутацией, ибо им пришлось отстоять в очереди целый час, прежде чем они наконец уселись за стойку, занимавшую три четверти всего небольшого зала.

Сутулая, почти горбатая матушка Флетчер, принимая у них заказ, бормотала что-то похожее на ведьмовские заклинания. Она обнажала свои беззубые десны в некоем подобии улыбки и даже ущипнула Флинна за щеку.

– Уж как бы я тебя ублаготворила, красавчик! Ты напоминаешь мне моего первого мужа.

Ее слова вызвали общее веселье.

– Зрелая женщина – как раз для тебя, Флинн, – съязвил Крег.

Чуть погодя Абару покормил Келпи, раскрыв сверток, который вручила ему матушка Флетчер.

– Ну а теперь мне пора отправляться в трактир Патни, – сказал Крег.

– Милая кошечка, выгляни в окошечко, – насмешливо пропел Флинн.

– Оставь свои шуточки, ирландский варвар, – огрызнулся Крег.

В дверях трактира Крег столкнулся с уходившей прислугой. Рыжая подмигнула ему:

– Тебя уже ждут. Надеюсь, ты умеешь доставлять удовольствие.

Крег покраснел.

– При чем тут удовольствие? У нас чисто деловое свидание, дорогуля. Миссис Патни хочет нанять меня и моих приятелей как погонщиков скота.

Уходя, рыжая помахала рукой:

– Так ты уж погоняй ее сегодня как следует, приятель.

Невольно поежившись, Крег вошел в темный зал и направился к узкому лучу света, выбивавшемуся из-под двери. Открыв дверь, посмотрел в конец коридора. Там было темно и тихо.

– Я здесь, дружок, – раздался голос. – Заходи, пожалуйста.

Войдя в комнату – это была спальня, – он замер в оцепенении. В мягком свете керосиновой лампы Крег увидел лежавшую на постели обнаженную женщину. У нее были большие и крепкие для ее возраста груди и широкие бедра. Она напомнила ему изображение нагой женщины, которое он видел в одном из альбомов в библиотеке Дирингов. Это была репродукция картины Рафаэля.

– Сейчас все очень быстро меняется, – сказала Анни. – Время – деньги. Поэтому я приготовилась к твоему приходу. Скидывай одежду и прыгай сюда, а я тем временем налью тебе бокал вина.

Она похлопала по матрасу и достала бутылку вина из деревянного ведерка, стоявшего рядом с кроватью. На столике возле нее были уже приготовлены два хрустальных бокала.

В этот вечер Крег понял, что должна чувствовать чистая, невинная девушка, раздеваясь перед жадно глазеющим на нее старым развратником. Анни с таким нескрываемым восхищением рассматривала его, что он готов был от стыда провалиться сквозь землю.

– Сейчас он не так уж велик, мой милый, но когда я его чуть-чуть приласкаю, тебе, пожалуй, и сам бык позавидует, – ухмыльнулась Анни. – Быстрее. Я не люблю, когда меня заставляют ждать.

Едва он занес колено на постель, как она схватила его обеими руками и затащила на себя. Ее пылкое нетерпение передалось и ему. Он решил, что, хотя и предпочитает таких стройных женщин, как Адди и Керри, пышные формы также имеют свою прелесть.

Это была дикая, безумная ночь, ночь, порождавшая в его воображении самые причудливые образы: жеребец и кобыла; две лодки в бурном море; а когда она восседала на нем, у него было такое чувство, будто на него навалился бегемот или какое-то другое огромное животное.