Эми Сандерс - Очарованное время

- А это что? – спросил Джулиан. – Такая борозда?

- Нет, – нахмурившись, ответила Айви. – Это длинный батон.

- Ну ладно, раз ты так говоришь. Айви, надо потолковать с тобой. Ты можешь отвести малышку к кому-нибудь и вернуться сюда?

Встав на ноги, Айви протянула к девочке руки.

- Конечно. Мы все равно уже заканчивали. Она быстро устает. Иди ко мне, маленькая, мы разыщем Сюзанну.

Девочка задумчиво улыбнулась, указав на кролика, который уже доел свой лист и теперь скакал вокруг колонны. Айви поймала зверька и дала его ребенку. Обняв девочку за плечи, она вывела ее из большого зала. Около ступенек Айви подхватила малышку на руки. Та весила еще так мало, что для Айви не составляло труда спускаться по лестнице с ребенком. Айви делала это так грациозно и уверенно, словно носила детей на руках всю жизнь. Джулиан не мог не залюбоваться ею, подумав о том, какой хорошей матерью она должна стать и как такое замечательное качество подходит женщине. А большинство светских англичанок предпочитали отдавать детей на попечение гувернанток, считая, что забота о детях – занятие низменное.

Джулиан был изумлен, до того он не привык к тому, чтобы женщины занимались с детьми. Но почему бы им не заботиться о собственных отпрысках? Взять, к примеру, всех гувернанток Сюзанны. Толку от них не было, одни неприятности.

Взглянув еще раз на свой стул, Рамсден стал внимательно рассматривать, как Айви заштопала подлокотники. Он не сразу смог найти то место, где подлокотник был сломан, так незаметно она его починила, скрепив обломанные доски крохотными гвоздиками и искусно спрятав их под голубой парчой. Потрясающе. Может, она была дочерью торговца? Рамсден в жизни не видел, чтобы женщина держала в руках гвозди и молоток, и, по непонятной для него самого причине, представив себе эту картину, он пришел в восторг. Что за восхитительная женщина! Она полна неожиданностей! Жизнь с Айви не была бы скучной.

Вернувшись в большой зал, Айви увидела, что Джулиан внимательно разглядывает отремонтированный ею стул.

- Ну и как тебе моя работа? – спросила девушка.

- Просто поразительно, – с улыбкой ответил Рамсден. – Можно подумать, тебя этому специально обучали.

Айви внезапно стало очень одиноко. Она вспомнила, как Уинстон, так же как сейчас Джулиан, осматривал чайный столик викторианской эпохи в поисках следов современной починки.

- Не допускай того, чтобы была видна твоя работа, – учил ее старый друг. – Если нужно что-то починить, используй только те материалы, что были изготовлены в одно время с вещью. Можешь даже по гвоздику вырывать у других предметов.

Айви была уверена, что Уинстон не одобрил бы ее починки: ведь девушка пришила заплату из ткани семнадцатого века на сиденье стула, сделанного в пятнадцатом столетии.

Она скучала по своей работе. Скучала по своему магазинчику. По душу и электричеству.

- Ты такая грустная, Айви. О чем ты думаешь?

- Да так, ни о чем. О стульях, наверное. – Пожав плечами, девушка резко сменила тему разговора. – Джулиан, что ты скажешь о сборище в гостинице? Мы и в самом деле в опасности?

- Любой разговор о колдовстве опасен. До тех пор пока все не уляжется, ни ты, ни Сюзанна, ни бабушка не должны покидать стен замка. Ты можешь дать мне слово, что не уйдешь отсюда?

- Нет проблем. Я испугалась, Джулиан. По-настоящему. У меня из головы не выходит твой рассказ о матери сироты и остальных повешенных женщинах. А что будет, если они решат арестовать нас?

Джулиан взглянул Айви прямо в глаза. Его взгляд был пронзительным, челюсти крепко сжаты, красивый рот превратился в тонкую полоску.

- Надеюсь, ты понимаешь, что это вполне может случиться?

Испуганно прижав руку к губам, Айви судорожно вздохнула.

- Ох, Джулиан… этого не может быть…

- Может. Охота на ведьм распространяется, как чума, как лихорадка, которой переболела чуть ли не вся Англия. И не только Англия, но и вся Европа. Одному Богу известно, отчего это происходит. В тяжелые времена любому человеку достаточно просто указать на кого-то, с кого можно спросить за несчастья. А раз найден виноватый, то на него можно валить все беды. Отличный ответ на удары судьбы. Войны, падеж скота, гибель урожая, болезни и смерть близких…– Рамсден медленно покачал головой. У него был очень усталый вид. – А кого же обвинить во всех бедах, если не самого сатану? Ты видишь, какая извращенная логика?

- Да.

Айви все поняла, и ей это не нравилось. Виткомб стал сценой, на которой вот-вот начнется омерзительное представление. Некоторые жители очень сильно пострадали во время последних войн. А до этого они всегда зависели от Рамсденов, которые помогали им пережить трудные времена. Теперь им никто не помогал. К этому добавлялись еще и сплетни о колдовстве, которые, как туча, витали над Виткомб-Кипом. Ситуация была предгрозовой.

- Что мне делать, Джулиан? – Айви пыталась говорить уверенно и спокойно, но голос ее слегка дрожал.

- Во-первых, разумеется, не даваться им. Завтра я поговорю с членами городского совета и попытаюсь убедить их в том, чтобы они прекратили заниматься всякой ерундой. Если мои попытки ни к чему не приведут, мы должны быть готовы к худшему. Ворота замка будут постоянно заперты, и никто не должен выходить ни под каким предлогом.

Айви кивнула.

- И старайся вообще не выходить во двор замка. Всегда будь наготове. Ты должна сразу бежать в укрытие, если кто-то придет.

- В часовню? – спросила Айви, вспомнив тайник, который Джулиан ей показывал.

- Да. И оставайся там до тех пор, пока я не приду за тобой. Если все зайдет слишком далеко, нам придется покинуть страну. Большинство изгнанников уехали во Францию. И ни слова Долл. Я не доверяю ей.

- У тебя есть на то причины. Между прочим, в гостинице то и дело звучало ее имя. Она распускает сплетни, Джулиан.

- Я так и думал. Но что я могу сделать? Боюсь, если мы уволим ее именно сейчас, то только усугубим ситуацию. – Отблески пламени играли на его хмуром, напряженном лице. – Это моя вина: я должен был принять меры давным-давно. Надо было получше присматривать за бабушкой и Сюзанной, а не потешаться над их выходками…– Неожиданно Рамсден умолк и быстро улыбнулся Айви. – Ну ладно, довольно об этом. Надо реально смотреть на вещи. Выслушай меня хорошенько. Тебя могут арестовать только в том случае, если кто-то донесет на тебя. Слава Богу, это Англия, и подобные «преступления», – тут голос молодого человека насмешливо дрогнул, – рассматриваются светским судом, а не инквизиторами. Следи за каждым своим словом, за каждым поступком. Не вздумай кого-нибудь обидеть. По закону, если ты сама не признаешься, кто-то должен засвидетельствовать, что видел, как ты совершила преступление.

- Тогда я в безопасности, – с облегчением вздохнула девушка.

Шагнув к ней, Джулиан взял ее за руки:

- Ты ошибаешься. Нельзя терять над собой контроль ни на секунду. Никто не может считать себя в безопасности. Кто угодно может в чем угодно тебя обвинить и поклясться, что говорит правду. И между прочим, Айви, многие невинные признаются в преступлениях. Вообще-то, признания, полученные под пыткой, не считаются законными. Но пытки бывают разными, а осужденным не очень-то верят.

Айви почувствовала тошноту, у нее перехватило дыхание. Она была напугана, так напугана, как никогда в жизни. Ах, как она проклинала тот день, когда ее угораздило купить чертову книгу да еще прочесть заклинание оттуда! Не сделай Айви этого, была бы она сейчас в безопасности у себя дома, пугаясь лишь счетов за электричество да возрастающей цены на кофе. Куда лучше, чем бояться публичной казни.

- Этого не может произойти, – прошептала она.

- Ну ладно, не бойся, – промолвил Джулиан. – Я постараюсь не допустить этого.

Айви натужно засмеялась:

- Постараешься, правда? А с чего ты взял, что у тебя получится? Что, если они арестуют тебя, Джулиан?

- Не бойся, – повторил молодой человек. – Доверься мне, Айви. Если только они возьмут тебя, я всю тюрьму разнесу к чертовой матери, прежде чем хоть волос упадет с твоей головы.

Он не преувеличивал. Взглянув на него, Айви поняла, что Рамсден говорит правду. Джулиан нежно погладил девушку по щеке.

- Обещаю тебе, – прошептал он. – Я нашел тебя не для того, чтобы так быстро потерять. Я не смогу вынести этого.

Джулиан усадил Айви себе на колени и крепко прижал ее к груди. «Это просто чудо какое-то. – думала Айви, – что от человеческого прикосновения можно испытывать такое удовольствие, чувствовать себя так уютно». Вот где она была в безопасности – в руках Джулиана Рамсдена. Все ее страхи исчезли, когда она прижалась к нему, положив голову на широкое плечо Джулиана, чувствуя щекой тепло его шеи.

Мир вокруг перестал существовать. Остались лишь она и Джулиан, согреваемые теплом огня. Они вместе смотрят на пляску языков пламени и слушают биение своих сердец. А вокруг них в тьму потолка молчаливой комнаты поднимаются каменные колонны, и ночь вступает в свои права. Джулиан и Айви словно растворились друг в друге, не замечая вечно бегущего времени…

Но вот Рамсден заговорил:

- Айви, помнишь, уезжая этим утром, я сделал тебе одно предложение?

Девушка зарделась.

- Да, – прошептала она в ответ.

Черт бы его побрал, напомнил ей об этой мерзкой сделке именно в тот момент, когда она стала наконец успокаиваться и чувствовала себя так комфортно. Она почти начала верить, что его чувства были искренними.

Рука Рамсдена скользнула по ее спине и нежно прикоснулась к шее Айви.

- Беру свои слова назад, девочка моя. Не стоило мне этого говорить, ты не заслуживаешь такого обращения. Боюсь, я немного высокомерен и…

- Немного?! – не смогла сдержать смех Айви.

- Помолчи, Айви, не перебивай меня, когда я пытаюсь быть скромным и застенчивым. Это совсем непросто, поверь мне.

- Ты?! Пытаешься быть скромным и застенчивым?– поддразнила его девушка, но, взглянув на лицо Джулиана, сразу замолчала.

Она еще никогда не видела его таким – нежным, серьезным, с ласковым взглядом. Их глаза встретились, и они смотрели друг на друга, пока Айви не почувствовала, что полностью поглощена его туманным взором.

- Да. Пытаюсь. Это твое влияние, Айви. Я хочу спросить тебя снова и знаю твой ответ. Хочешь пойти ко мне в спальню и лечь со мной, Айви? Одного раза мало. Впрочем, с такой женщиной, как ты, и сотни раз будет мало. Я хочу, чтобы ты пошла со мной и целовала меня, и давала бы мне ласкать тебя так же, как тогда. Позволь мне заняться с тобой любовью и делать это по-всякому – до тех пор, пока не встанет солнце. Позволь мне вновь услышать, как ты стонешь от удовольствия в моих объятиях. Но только если ты сама захочешь этого, а не потому, что я вынуждаю тебя. Мне будет гораздо приятнее.

Рамсден говорил низким, хрипловатым голосом, и от его слов сердце Айви забилось быстрее, чем от самого страстного поцелуя.

Девушке все еще было нелегко поверить в то, что такой мужчина может хотеть ее. Он был слишком красив, обаятелен, слишком… хорош для нее, казалось Айви. Джулиан был сказочным принцем, героем последнего боевика, дивным сном в жаркую летнюю ночь, от которого не хочется пробуждаться.

И он хотел ее. «Это невозможно», – говорила она себе. Некоторое время Айви сидела спокойно, не сводя с Рамсдена глаз. Ей казалось, что биение ее сердца слышно во всей комнате.

Это была ее мечта, ее сон. Что там говорилось в заклинании?

«Ты, потерянный… в очарованном времени…»

И вот он перед ней.

- Да, Джулиан, – прошептала она. Другого ответа и быть не могло.

Встав, Айви протянула Джулиану руку. Он поцеловал ее в ладонь и таким взглядом посмотрел на девушку, что по ее телу пробежала дрожь.

Они вышли из зала, держась за руки и не говоря ни слова. Щеки Айви горели, несмотря на холод в коридоре, ее рука слегка дрожала в руке Джулиана.

Она чувствовала, что происходящее с ней неизбежно и что возврата назад не будет.

За толстыми серыми стенами Виткомб-Кипа разразилась зимняя непогода. С неба на землю обрушились потоки воды, пригибая вниз ветви деревьев. Вода переполняла и без того многоводные ручьи и быстрыми водопадами стекала со скалистых утесов. Дождь заливал шпили и крыши деревенских домов и, превратившись в грязные потоки, устремлялся вниз по булыжным мостовым. Море неистовствовало и бросалось на берег высокими тяжелыми волнами.

Ничего этого не замечали за надежным укрытием ворот и дверей древнего замка Джулиан и Айви. Они полностью растворились друг в друге, а безопасное и уютное пространство вокруг них замкнулось пределами широкой кровати молодого Рамсдена, где им было тепло и светло, как в жаркий летний день.