— Все будет в порядке, папа, — ответила она, поклявшись в душе, что добьется этого.

Да, она будет хорошей женой. Она накрепко запрет фантазии о брате Робина и остановит дрожь, которая всякий раз охватывает ее при виде его прикрытых глаз и ленивой улыбки. Силой воли, а этим Зоэ печально славилась, она победит ужасную тоску по прикосновениям Мерсера.

— Я обещаю, папа. — Она легко поцеловала его в щеку, чтобы он не заметил навернувшиеся на ее глаза слезы. — Я это сделаю.

Уголки его губ приподнялись в редкой улыбке.

— Я рад, милая, — сказал он. — А я думал… но, кажется, я неправильно понял, да? Послушай, любимая, у нас с мамой кое-что для тебя есть. Мы хотели вручить это на твоей помолвке, но…

Но ее помолвка не была поводом для праздника!

Ее отцу не нужно говорить это вслух. И это… гм, своего рода задабривание. Он положил красную шкатулку ей на колени.

Зоэ коснулась кожаной крышки и почувствовала тепло руки отца. Как долго и как крепко он держал коробку, можно только догадываться. Ей вдруг захотелось плакать, она сама не знала почему.

— Что это? — выговорила она, глядя на шкатулку.

— Открой, милая, — прошептал отец.

Зоэ ногтем большого пальца нажала на золотой замочек, осторожно подняла крышку… И задохнулась. Ожерелье из кроваво-красных рубинов подмигивало ей, каждый камень в филигранной золотой оправе, точно так же, как камни в парюре виконтессы. И хотя в коробке было только ожерелье, по весу и красоте оно не уступало украшениям Клер.

— Ой, папа, какое красивое, — выдохнула она.

— Я знал, что тебе понравится, — сказал Рэннок, хотя по его тону было ясно, что он совсем в этом не уверен. — Ты всегда была сорокой и любила яркие вещицы. И мне всегда это нравилось.

Слезы снова навернулись на глаза, и Зоэ снова отогнала их. Именно в этот день отец подарил ей такую вещь!

— Наверное, я для этого ожерелья немного мелковата, — смутилась она со слабой улыбкой. — Но оно мне ужасно нравится. Папа, я буду всегда им дорожить. Ты хочешь, чтобы я надела его сегодня вечером?

— Оно слишком элегантное для приватного обеда в провинции, — признал Рэннок. — Но мы с мамой все равно хотим, чтобы ты его надела. Ведь мы любим тебя, Зоэ, и больше всего на свете хотим, чтобы ты была счастлива в браке.

— Спасибо, папа.

— Между прочим, оно не новое, — пробормотал он, проведя пальцем по пламенеющим камням. — Оно принадлежало моей матери.

— О! — Зоэ, опустив глаза, смаргивала слезы. — Тогда оно должно перейти к Эви.

— Нет, милая, Эви для него слишком светлая, — сказал отец. — Она, как и я, хочет, чтобы ожерелье стало твоим. Красный — твой цвет. Оно на тебе будет прекрасно смотреться.

Зоэ хотела сказать, что не заслуживает такого подарка, что опозорила отца и своего будущего мужа, и не единожды. Но Рэннок, словно прочитав ее мысли, мягко закрыл коробку и положил на нее руку Зоэ.

— Дело сделано, — спокойно произнес он. — А теперь поцелуй меня и поспеши вниз. Мы не можем заставлять наших хозяев ждать.

Новое для Зоэ состояние смирения длилось недолго. Войдя в большую комнату, она была потрясена увиденным. Лорд Мерсер, до мозга костей могущественный молодой аристократ, стоял у камина, будто давал аудиенцию, а сэр Уильям, его сын и Уэры стремились заслужить его расположение. Зоэ отвернулась слишком поздно, когда ее охватила чувственная дрожь.

Боже милостивый, несмотря на все спокойствие, какое она способна собрать, вздумай Мерсер снова провести рукой по ее бедру, она не воспротивится! Она думала о своем обещании и чувствовала дурноту. Она ведь не влюбилась в этого бесчеловечного мужчину? И конечно, ветреная Зоэ Армстронг может лучше управлять своими страстями…

Оглядывая комнату, Зоэ заставила себя улыбнуться и присоединилась к леди Шенклинг, которая расхваливала достоинства рукоделия. Эта тема способна задушить любое вожделение. Но, несмотря на скучный разговор, Зоэ все еще ощущала странное напряжение. Все ее чувства обострились. Запах моря вливался через французские окна, она чувствовала его влагу на своей теплой коже. И вопреки усилиям воли взгляд Зоэ то и дело смещался к камину. К худому широкоплечему человеку, который с непринужденностью опирался локтем на каминную полку и вялыми жестами красивой руки подчеркивал свои слова перед восхищенной аудиторией.

Когда-то она считала Робина олицетворением настоящего мужчины, припомнила Зоэ, тайком поглядывая через плечо. Но теперь он казался просто умным и красивым. Его брата не назовешь просто умным. Его ум остер как бритва и почти такой же холодный. Он не был красив, но поражал своей откровенной мужественностью. И теперь Зоэ казалось, что эта едва сдерживаемая энергия человека, который держит твердый контроль над собой, и есть воплощение настоящего мужчины.

Мерсер это тоже знал или действовал так, как если бы знал.

Разговор, как поняла Зоэ, касался завтрашней охоты. Как крупнейший землевладелец, Мерсер должен дать свое благословение прежде, чем собаки и лошади помчатся по землям Грейторпа. Зоэ наблюдала поверх бокала, как джентльмены вскоре рассмеялись, похлопывая друг друга по спине. Соглашение было достигнуто. Даже Робин присоединился к ним. С бокалом мадеры в руках он без энтузиазма участвовал в обсуждении, какие ворота нужно оставить закрытыми и каких лошадей взять.

— Я пропустила петлю, — пожаловалась леди Шенклинг. — Вся работа пойдет насмарку. Вся трудная работа! У вас так бывало, мисс Армстронг?

Зоэ повернулась и попыталась притвориться, что слушала.

— Нет, — пробормотала она. — Никогда. — И это была чистая правда, поскольку слова «петля» и «работа» вряд ли присутствовали в ее лексиконе.

Леди Шенклинг надула губы, будто рукоделие нанесло ей личное оскорбление.

— Но я решительно настроена довязать! — объявила она. — Поскольку вы просто обязаны иметь это в своем приданом. Знаете, лорд Роберт всегда был нашим любимцем… и он так добр к нашему Джиму.

Но Зоэ все еще краем глаза наблюдала за Мерсером. Как обычно, он был весь в черном, за исключением сизо-серого жилета. Сегодня вечером его наряд дополняли цепочка для часов и тяжелое золотое кольцо-печатка на мизинце левой руки, вспыхивающее в лучах уходящего солнца, когда он подносил к губам бокал.

Леди Шенклинг все еще ждет ответа, сообразила Зоэ.

— Мэм, вы сама доброта, — вывернулась она. — Они в детстве были близки? Я имею в виду — мистер Шенклинг и Роберт.

— О да, конечно! — защебетала леди Шенклинг. — И лорд Мерсер тоже. — Она наклонилась ближе и многозначительно понизила голос. — Хотя должна сказать, с Мерсером довольно трудно сблизиться, правда? Такой суровый, такой сдержанный, даже в юности, хотя, конечно, его нельзя винить. Я всегда говорила, что такое богатство — тяжелое бремя.

— Скажите, мэм, — пробормотала Зоэ, — его не находят здесь высокомерным?

— Мерсера? — подняла брови леди Шенклинг. — О Боже! Нет, конечно! Высокомерие — удел слабых. Мерсер уверен в себе, а это совсем другое.

Зоэ задумалась над этим. Для пустой болтушки, какой как была леди Шенклинг, она изрекла здравую мысль. За окнами загремело.

— О Господи, — прошептала леди Шенклинг.

Зоэ повернулась к окну.

— Шторм сэра Уильяма, — пробормотала она себе под нос. — Он, в конце концов, надвигается.

— Да уж. Пожалуй, мы не рискнем задерживаться после обеда.

Леди Шенклинг направилась к мужу. Зоэ заметила, что Робин взял с подноса очередной бокал. Он сделал это неловко и чуть наклонился вправо, когда снова попытался сесть. Взгляд у него был безжизненный, на лице никаких эмоций… за исключением странной, презрительной усмешки.

Зоэ закрыла глаза. О Господи!

Когда она снова их открыла, в дверном проеме стоял Доналдсон, объявляя о начале обеда. Возможно, на этот раз ей нужно постараться, чтобы Робин отправился, потом спать. Вечер скоро кончится.

К недовольству Зоэ, по распоряжению Джонет к столу ее должен вести Мерсер, что было удивительно. По рангу рядом с ним должна быть Эванджелина. Но они к этому времени обходились без церемоний.

Со странным трепетом Зоэ искала взглядом Мерсера и обнаружила, что он с бокалом в руке наблюдает за ней с обычного своего места у камина, все еще опираясь локтем на каминную полку. Не отводя глаз, он поднял бокал будто в приветствии, осушил его и со слабым звоном отставил.

Ей не оставалось ничего, кроме дерзости. Зоэ с улыбкой пересекла комнату и взяла его под руку. Крепкая большая рука, от прикосновения к которой Зоэ пронзила дрожь желания. Словно подчеркивая это, молния расколола небо, и снова загрохотал гром.

Зоэ хрипло выдохнула, задумавшись, заметил ли Господь грешную мысль, промелькнувшую в ее уме.

Мерсер лишь ухудшил положение, наклонившись ближе, жар его тела и аромат мучили ее, разливаясь в густом летнем воздухе.

— Я не просил об этом, — прошептал он, когда они вышли из комнаты. — Если желаете, я прослежу, чтобы этого больше не случилось.

Вскинув подбородок, Зоэ окинула его взглядом.

— Как вы глупы, милорд! — произнесла она надменно.

— Да? — Его мрачный взгляд скользнул по ней. — Увы, должно быть, вы правы.

И это были последние слова, которые Мерсер сказал ей за обедом, если не считать просьбы передать соль, хотя Зоэ сидела с ним рядом, а этикет требовал поддерживать беседу.

Словно по взаимному согласию, они вежливо игнорировали друг друга. За столом шло обычное подтрунивание, а когда оно стихало, Зоэ развлекала себя разговором с самым младшим Уэром, Френсисом, который не желал говорить ни о чем, кроме завтрашней охоты, в которой сэр Уильям попросил его сгонять разбегающихся собак, пока старший брат Эдвард будет прокладывать след, волоча мертвую лису.

— Мне действительно хочется, чтобы вы присоединились ко мне, — сказал он, когда убрали со стола. — Леди Килдермор уверяет, что вы прекрасно подходите для этого дела.

Зоэ покраснела.

— Думаю, сэру Уильяму не захочется, чтобы женщина сгоняла его собак.

— Осмелюсь сказать, нет. — Несколько разочарованный, мистер Уэр расслабился в кресле. — Вы знаете, что французы изобрели особенное дамское седло? Великолепно, правда?

Глаза Зоэ расширились.

— Это лучше, чем ездить украдкой в сапогах и бриджах, — улыбнулась она. — И где можно найти это хитрое изобретение?

— Не знаю, — признался он, — но для вас, мисс Армстронг, постараюсь узнать.

Она чувствовала настойчивый взгляд Мерсера, но не стала поворачиваться, дабы не доставлять ему удовольствие.

— Мисс Армстронг! — сказала с дальнего края стола миссис Уэр. — Извините, но леди Рэннок только что объяснила, что вы с лордом Робертом дальние родственники. Я не поняла.

— Действительно, мы знали друг друга с детства, — ослепительно улыбнулась ей Зоэ, бросив на жениха взгляд, как она надеялась, полный обожания. Увы, как ни прискорбно, он ел мало, а пил больше, чем следует.

— Так что вы выходите замуж за хорошего друга, — отмстил преподобный мистер Уэр. — Для брака нет; лучшей основы.

— О, Робин, возможно, был приятелем Зоэ, — поддразнила Джонет, — но ее рыцарем был Стюарт. Он всегда был рядом и вытаскивал Зоэ из бед, в которые они с Робином вечно по собственной вине попадали.

Миссис Уэр беспечно рассмеялась.

— Это действительно похоже на Мерсера, — заметила она. — Не хотите поведать об этих приключениях, Милорд?

Рот Мерсера без улыбки изогнулся.

— Нет. Но моя мать, как я понимаю, собирается.

Все глаза обратились к Джонет, взгляд которой горел нечестивым ликованием.

— Первый случай, который я помню, — начала она, — произошел на Брук-стрит. Зоэ и Робин залезли в буфет и случайно захлопнули дверцу.

— О Господи! — воскликнула леди Шенклинг.

— Да уж, — понизила голос Джонет. — Наш пес Проказник проворно утащил оставшийся в замке ключ. Стюарту пришлось открывать замок моей шпилькой, чтобы спасти Робина от взбучки.

Глаза Мерсера расширились.

— Так ты знала об этом? Графиня на мгновение умолкла.

— Мой дорогой, я знаю все, — сказала она странным, чуть двусмысленным тоном. — Я, в конце концов, ваша мать.

Все женщины рассмеялись, и возникшее напряжение растаяло. Или Зоэ это вообразила?

— Потом была история с Зоэ и поросенком, — продолжил, перекрывая смех, мистер Амхерст. — Это случилось в Элмвуде, ну и суматоха была!

— О нет! — Зоэ, рассмеявшись, прикрыла лицо руками. — Сэр, вы слишком жестоки!

— Только не про свинью! — закатила глаза Эванджелина.

— Нет-нет! — засмеялась Джонет. — История слишком колоритная, чтобы от нее отказаться! Зоэ, видите ли, решила уложить в игрушечную колыбельку новорожденного поросенка. Поэтому они с Робином пробрались в свинарник.