Она поспешила утешить родителей Элоизы. В седьмом часу утра они с Чарлзом наконец покинули здание клиники. Максин пообещала навестить пациентку во второй половине дня. За Элоизой нужно было внимательно наблюдать, однако самое страшное осталось позади. Операция на сердце закончилась успешно, потеря крови тоже была восстановлена. Родители девочки вздохнули с облегчением. Максин проявляла сдержанный оптимизм, но интуиция подсказывала ей, что все будет хорошо. Они вырвали Элоизу из рук смерти.

– Не могу выразить, какое сильное впечатление произвела на меня ваша работа, – признался Чарлз.

Они сидели в такси. Он обнимал ее за плечи, а Максин доверчиво прижималась к нему. Как и Чарлз, она чувствовала себя разбитой от усталости, однако возбуждение после тяжелой ночи не прошло. Сейчас ей не удастся уснуть, а после полудня нужно снова ехать в клинику. Однако она привыкла к такому напряженному ритму жизни.

– Спасибо, – с улыбкой сказала Максин. – Я признательна вам за то, что вы остались в больнице. Ваше присутствие мне помогло. Думаю, мы одержали победу.

– Надеюсь на это. Ваш кардиохирург – просто супер, настоящий профессионал.

Чарлз считал, что Максин тоже высококлассный специалист, но не стал говорить об этом.

– Вы правы, – согласилась с ним Максин.

Такси остановилось у ее дома, и, выходя из машины, она вдруг почувствовала, как сильно устала. Ноги словно налились свинцом. Она с трудом передвигалась на высоких каблуках. На Максин все еще был белый медицинский халат поверх вечернего платья, пальто она несла в руках. Несмотря на бессонную ночь, Чарлз, как всегда, выглядел безупречно в темном костюме, белой рубашке и галстуке. Он предпочитал консервативный стиль одежды.

– По мне будто проехал дорожный каток, – пожаловалась Максин.

Чарлз засмеялся:

– По вашему внешнему виду этого не скажешь. Сегодня ночью вы действовали энергично.

– Спасибо за комплимент, но в том, что мы спасли девочку, заслуга не только моя, но и всей бригады. Кроме того, в нашем деле большую роль играет удача. Сегодня она была на нашей стороне, но порой отворачивается от нас. Я всегда стараюсь сделать все возможное и молюсь, чтобы Бог помог спасти пациента.

Чарлз с восхищением и уважением смотрел на Максин. В этот ранний час его вдруг охватило желание оказаться в постели вместе с этой удивительной женщиной и прижать ее к своей груди. Но Чарлз не мог отважиться на столь смелый шаг.

Наклонившись, он коснулся губами холодных губ Максин. Это все, что он мог позволить себе сейчас. И хотя они оба считали, что время для поцелуев еще не пришло, беспокойная ночь, проведенная в клинике, сблизила их. Чарлз еще раз поцеловал Максин – на этот раз более страстно, – и она ответила ему. Он обнял ее и прижал к себе.

– Я позвоню вам, – прошептал он.

Она кивнула и вошла в подъезд.

Максин долго сидела на кухне, размышляя о том, что произошло сегодня ночью и ранним утром. Конечно, попытка суицида Элоизы потрясла ее сильнее, чем поцелуй Чарлза. Но и последнее событие произвело на нее большое впечатление. Ей было приятно, что он решился на этот поцелуй. Чарлз казался ей теперь именно тем мужчиной, о котором она мечтала. Но поняв это, она испугалась. Найдется ли в ее напряженной, загруженной работой и заботами о детях жизни место для него? Эта мысль не давала Максин покоя.

Около девяти часов утра Максин прилегла отдохнуть. Дети еще спали, и она надеялась, что они не скоро встанут и дадут ей немного подремать. Поспав два часа, Максин поднялась и пошла на кухню, чтобы выпить кофе.

Максин была не готова к стычке с Дафной, когда та пронзила ее сердитым взглядом. Максин не понимала, какая муха укусила ее дочь, и решила выяснить это.

– Где ты пропадала всю ночь? – недовольным тоном спросила Дафна. Ее лицо пылало от гнева и негодования.

– В клинике. А почему ты разговариваешь со мной таким тоном? – с недоумением спросила Максин.

– Лжешь! Ты провела ночь с ним! – кипя яростью, воскликнула девочка.

В этот момент она походила на ревнивого любовника. Малейшее подозрение, что у матери появился поклонник, часто возбуждает в душе ребенка безумную ревность.

– «С ним», как ты выражаешься, я всего лишь поужинала в ресторане, – спокойно сказала Максин. – По дороге домой мне позвонили из клиники, куда доставили одну из моих пациенток, и я немедленно поехала туда. Надеюсь, что нам удалось спасти ее. – Максин часто рассказывала детям о пациентах, попавших в беду. – А в чем, собственно, дело, Дафна?

– Я тебе не верю. Ты провела всю ночь в его квартире. Ты спала с ним! – Она бросила эти слова в лицо матери.

Максин растерянно смотрела на дочь, не зная, что сказать. Для нее эта вспышка гнева явилась полной неожиданностью. Только теперь она начала понимать, с какими проблемами придется столкнуться, если она решит связать свою жизнь с Чарлзом.

– То, что ты сказала, может действительно когда-нибудь произойти. Но если в моей жизни наметятся серьезные перемены, я непременно дам тебе об этом знать. Однако на этот раз, Дафна, я и в самом деле была на работе. Ты не имеешь права обвинять меня во лжи.

В голосе Максин появились стальные нотки, и это сразу же отрезвило девочку, она сбавила тон.

– Почему я должна тебе верить? – спросила Дафна.

На кухню вышел Сэм и с беспокойством взглянул на сестру. Ему не нравилось, что Дафна грубит маме.

– Потому что я никогда не лгала тебе, – сердито ответила Максин, – и впредь не собираюсь этого делать. Я не принимаю твои обвинения. Они грубы, надуманны и нелепы. Прекрати дерзить мне и веди себя должным образом с матерью!

Максин резко повернулась и, не сказав больше ни слова, выбежала из кухни.

– Как тебе не стыдно! – накинулся Сэм на сестру. – Ты вывела маму из себя. Она устала после бессонной ночи и теперь весь день будет в плохом настроении. И за это мы должны благодарить тебя!

– Ничего ты не понимаешь! – огрызнулась Дафна и пулей вылетела из кухни.

Сэм, покачав головой, налил себе в глубокую тарелку жидкой каши. День обещал быть трудным.

В полдень Максин приехала в клинику. Элоиза пришла в сознание, и Максин смогла поговорить с ней. Девочка, конечно же, ничего не рассказала своему психиатру о причинах, которые заставили ее совершить попытку самоубийства. Максин посоветовала родителям положить ее на длительный срок в стационар. Родители Элоизы согласились с доктором. Они не хотели подвергать риску жизнь дочери.

К двум часам дня Максин вернулась домой. Дафна ушла прогуляться с подругами. Она хотела пройтись по магазинам, в которых уже начались предрождественские продажи. Максин не сомневалась, что дочь избегает встреч с ней, и это ее устраивало. Она все еще сердилась на Дафну за утренний скандал.

Сэм, как всегда, был ласков с матерью. Максин вместе с младшим сыном отправилась на футбольный матч, в котором участвовала команда Джека. К их восторгу, команда выиграла. В пять часов все трое, веселые и довольные, вернулись домой. Дафна была уже дома. Она остыла и теперь заискивала перед матерью, стараясь загладить свою вину.

В шесть часов вечера позвонил Чарлз. Он только проснулся и с удивлением услышал, что Максин весь день провела на ногах.

– Я привыкла к такому режиму, – смеясь, сказала она. – Когда у тебя есть дети, отдыхать не приходится.

– Не понимаю, как вы справляетесь с таким бешеным ритмом жизни. Я ощущал себя как выжатый лимон и едва добрался до постели. Как дела у вашей пациентки? – Немного сонный голос Чарлза звучал сексуально.

– Ей намного лучше. У моих пациентов есть большое преимущество – молодость. Это увеличивает их шансы выжить. Тем не менее нам не всегда удается спасти их.

– Рад, что на этот раз удача была на вашей стороне. Надеюсь, ваша пациентка пойдет на поправку. – Чарлз был кровно заинтересован в этом. – Что вы делаете сегодня вечером?

– Иду с детьми в кино, а потом мы поужинаем в какой-нибудь пиццерии или китайском ресторанчике, – ответила Максин, и тут ей в голову пришла идея. Сегодня им не стоило встречаться, так как она была не в лучшей форме, да и Чарлз еще не отошел от ночного бдения в клинике. Но она могла пригласить его завтра на ужин. По воскресеньям в ее семье обычно устраивались праздничные трапезы. – Как вы смотрите на то, чтобы встретиться завтра вечером? Мы могли бы поужинать у меня.

– Вместе с детьми? – спросил Чарлз без особого энтузиазма.

Он пока не знал, как отнестись к ее предложению. Все это было непривычно для него.

– Да, но в этом есть свои плюсы. Мы можем заказать блюда в китайском ресторане. Или, может быть, вы предпочитаете другую кухню?

– Нет, я люблю блюда китайской кухни, которые готовят навынос. Но мне как-то неловко вторгаться в вашу семью.

– Ерунда, мы будем рады вашему приходу. Итак, договорились?

У Чарлза не было веской отговорки, и он сдался.

– Ну хорошо, – промолвил он таким тоном, будто только что согласился прыгнуть с «тарзанкой» с небоскреба.

Впрочем, на его взгляд, ужин с детьми Максин был равнозначен опасному прыжку. Максин поняла его настроение и оценила готовность пойти навстречу. Чарлз, очевидно, был страшно испуган тем, что придется снова встретиться с беспокойным семейством Максин.

– Увидимся завтра в шесть, – сказала Максин и поймала на себе сердитый взгляд Дафны.

– Ты пригласила этого человека на ужин? – возмутилась девочка, когда мать повесила трубку.

– Да.

Максин не собиралась спрашивать разрешения у детей. Их приятелей она всегда принимала у себя в доме с распростертыми объятиями. В конце концов, у нее тоже было право приглашать своих друзей.

– Тогда я не буду завтра ужинать с вами, – заявила Дафна.

– Нет, будешь! Не понимаю, почему ты делаешь из этого такую проблему. Доктор Уэст – прекрасный человек. Я не собираюсь бежать с ним на край света, бросив вас. С пассиями отца ты прекрасно общалась.

– Он твой бойфренд?

Максин покачала головой:

– Нет, но даже если он станет моим бойфрендом, не вижу в этом ничего из ряда вон выходящего. Наоборот, странно, что у меня так долго не было мужчины. Не надо из мухи делать слона. Относись проще к тому, что происходит, Дафна. К нам в дом придет мой знакомый. Если в дальнейшем у нас с ним возникнут отношения, ты первая узнаешь об этом. А пока доктор Уэст – это всего лишь гость, которого я пригласила в воскресенье на ужин. Договорились?

Произнося эти слова, Максин ни на секунду не забывала о поцелуе. Дафна по-своему была права. Доктор Уэст не просто гость.

Дочь, не сказав ни слова, вышла из комнаты.

На следующий день, когда Чарлз пришел к ним в гости, Дафна удалилась к себе. Максин стоило большого труда уговорить ее выйти к столу. В конце концов девочка явилась на кухню, но всем своим видом она выказывала недовольство. Она полностью игнорировала Чарлза и бросала на мать сердитые взгляды. Когда в семь часов доставили ужин из китайского ресторанчика, Дафна отказалась есть. В отличие от нее у Сэма и Джека был прекрасный аппетит. Чарлз поздравил Джека с победой его команды и расспросил об игре.

После этого между Чарлзом и Сэмом завязалась оживленная беседа. Дафна смотрела на братьев как на предателей. Посидев немного за столом, девочка удалилась в свою комнату. И все же Максин в целом была довольна тем, как прошел ужин. Чарлз мужественно старался найти общий язык с детьми. Для него общение с ними было непривычным делом.

– Дафна меня терпеть не может, – заметил он, когда они остались в кухне одни и Максин начала убирать со стола.

Чарлза явно огорчило, что он не нашел подхода к дочери Максин. Взяв со стола печенье, он стал рассеянно жевать его.

– Она не может любить или ненавидеть, потому что еще не знает вас. Дафну просто пугает новая ситуация. После развода у меня ни с кем не было настоящих отношений. Никто никогда не приходил к нам на ужин. Дафна боится, что в нашей жизни произойдут изменения к худшему.

– Она сама сказала вам об этом?

Максин улыбнулась:

– Нет, но я мать и к тому же хорошо разбираюсь в психологии подростков. Дафна ощущает исходящую от вас угрозу.

– Может быть, я сказал что-нибудь лишнее? – забеспокоился Чарлз. – Или каким-нибудь словом обидел ее?

– Нет, вы вели себя великолепно. Просто Дафна не желает идти навстречу. Честно говоря, я терпеть не могу девчонок переходного возраста, – с улыбкой призналась Максин.

Чарлз рассмеялся.

– Самое ужасное происходит в пятнадцать лет, – продолжала она. – Но проблемы начинаются уже в тринадцать. Гормоны, половое созревание и все такое… Будь моя воля, я бы сажала этих девчонок под замок и выпускала, только когда им исполнится шестнадцать или семнадцать лет.

– И это говорит женщина, сделавшая карьеру в области подростковой психиатрии!

– Я знаю, о чем говорю, поверьте. Девчонки в этом возрасте изводят своих матерей, а их отцов можно назвать героями.