– Да нет. Я поспала в самолете.

Чарлз с досадой вспомнил, что Блейк предоставил в распоряжение Максин свой комфортабельный реактивный самолет.

– Может быть, поужинаем сегодня вместе?

– С большим удовольствием, – согласилась Максин.

Чарлз предлагал ей мир, и она с радостью приняла его.

– Итак, встретимся на старом месте?

Чарлз имел в виду свой любимый «Ла Гренуй», где они часто ужинали.

– Может быть, лучше сходим в «Кафе Булю»? – предложила Максин. – Это заведение находится ближе к моему дому.

Она знала, что к вечеру сильно устанет и ей не захочется далеко ехать.

– Хорошо, я заеду за тобой в восемь. Знаешь, Максин, я скучал по тебе и рад, что ты вернулась домой. Я очень беспокоился.

Чарлз действительно весь уик-энд думал о Максин.

– Со мной все в порядке.

– А как дела у Блейка? – вздохнув, спросил Чарлз.

– Ему сейчас очень трудно. Он впервые видит своими глазами последствия стихийного бедствия. Я довольна, что съездила и помогла ему…

– Поговорим об этом сегодня вечером, – внезапно перебил ее Чарлз.

Положив трубку, Максин просмотрела записи, которые внесла в журнал Тельма, и, убедившись, что с пациентами за время ее отсутствия не произошло ничего непредвиденного, начала прием.

День прошел довольно спокойно, и к шести часам Максин уже вернулась домой. Через полчаса откуда-то вернулась Зельда в костюме и туфлях на высоких каблуках. Она редко так одевалась.

– Где ты была? – с любопытством спросила Максин. – Сияешь так, будто вернулась с любовного свидания.

– Ходила к адвокату проконсультироваться по одному делу.

– У тебя что-то случилось? – забеспокоилась Максин.

– Нет, все в порядке.

Максин рассказала детям о том, что их отец делает в Марокко, и они с восторгом выслушали ее. Максин тоже гордилась бывшим мужем. Она умолчала только о том, что Блейк намеревается устроить в своем доме сиротский приют. Блейк взял с нее слово пока никому не говорить об этом, и Максин не могла нарушить обещание.

В восемь часов вечера за ней заехал Чарлз. Дети хмуро поздоровались с ним и разошлись по своим комнатам. После того как Максин и Чарлз объявили о предстоящей свадьбе, дети стали хуже относиться к нему. Он быстро превратился в их врага.

Максин сделала вид, что не замечает холодности детей, и уехала с женихом в ресторан. Стоял теплый летний вечер, и она надела элегантное синее льняное платье и серебристые босоножки. В этом наряде было трудно узнать женщину, которая еще сутки назад ходила среди руин в армейских ботинках на толстой подошве и камуфляжных брюках.

За столом Максин сообщила Чарлзу о том, что Блейк хочет устроить для них предсвадебную вечеринку. Услышав это, Чарлз замер с вилкой у рта.

– Что ты сказала? – переспросил он, не веря своим ушам.

Чарлз только начал оттаивать после размолвки, произошедшей накануне отъезда Максин в Ма-рокко.

– Блейк хочет устроить вечеринку накануне нашей свадьбы.

– Это должны были бы сделать мои родители. Но, к сожалению, их уже нет в живых. – Чарлз положил вилку и откинулся на спинку стула. – Хочешь, чтобы я устроил предсвадебную вечеринку?

– Нет. Пусть лучше этим займется Блейк. Он член нашей семьи. Дети будут очень рады тому, что он принимает участие в подготовке к торжеству.

– Но это не радует меня, – заявил Чарлз, отодвигая в сторону тарелку. – Неужели мы никогда не избавимся от этого парня? Ты говоришь, что он навсегда останется твоим родственником. Значит ли это, что я женюсь не только на тебе, но и на нем?

– Нет, конечно, но не забывай, что Блейк – отец моих детей. Ты должен доверять мне, Чарлз. Будет лучше, если мы примем его предложение.

– Для кого лучше?

– Для детей.

Чарлз бросил на нее сердитый взгляд:

– Подозреваю, что если я откажусь от ужина с твоим бывшим мужем, дети сочтут меня мерзавцем. В любом случае я останусь в проигрыше.

– Ошибаешься, – с улыбкой возразила Максин, стараясь сгладить ситуацию. – Если ты не будешь упрямиться, Блейк устроит нам замечательный вечер. Он непременно привлечет к его организации детей, и они постараются сделать нам обоим приятное. В их глазах ты от этого только выиграешь.

– Может быть, мне следует пригласить на предсвадебный ужин свою бывшую жену? – раздраженно промолвил Чарлз.

– Неплохая мысль, – сказала Максин.

Чарлз распорядился принести счет. Они так и не попробовали десерт. У Чарлза не было настроения продолжать ужин. Максин вдруг охватило безразличие, ей расхотелось что-то доказывать этому ревнивцу.

Чарлз проводил ее до дому, но не стал подниматься в квартиру, сказав, что они увидятся завтра. Поймав такси, он уехал. Их отношения явно испортились, но Максин надеялась уладить все недоразумения до свадьбы.

На следующее утро Максин позвонила Чарлзу и попросила его прийти, чтобы продолжить составлять список гостей на свадьбу и обсудить некоторые детали предстоящего торжества. Чарлз явился вечером, когда Максин и дети уже поужинали. Он находился в дурном расположении духа. Чарлз до сих пор не простил Максин, что она вопреки его уговорам поехала в Марокко. А разговоры о предсвадебном ужине с Блейком приводили его в бешенство. По его мнению, невеста отводила Блейку Уильямсу слишком важное место в своей жизни.

Пройдя на кухню, Чарлз сел за стол, за которым дети доедали десерт. Зельда испекла яблочный пирог с ванильным кремом и угостила им гостя. Чарлз с удовольствием съел предложенный ему кусок пирога.

Когда ужин подошел к концу и все уже встали из-за стола, Зельда смущенно кашлянула, чтобы привлечь к себе внимание.

– Простите… может, это и некстати, но я решила сообщить вам именно сегодня о своем решении, – произнесла она и бросила виноватый взгляд на Максин.

Максин пришла в ужас. Зельда – почти член семьи Максин – теперь решила уволиться?..

– Я долго думала… – продолжала Зельда, теребя кухонное полотенце. – Но дети уже выросли, а вы, Максин, выходите замуж. Я вдруг поняла, что надо менять свою жизнь. Ведь я старею. – Зельда грустно улыбнулась. – Принц на белом коне сбился с пути или перепутал адрес. Но мне захотелось иметь ребенка.

Зельда смущенно замолчала. Все с изумлением смотрели на нее. Максин решила, что Зельда обратилась в центр искусственного оплодотворения, где имеется банк спермы, и теперь ждет ребенка.

– Ты беременна? – спросила она.

– Нет, к сожалению. – Зельда невесело улыбнулась. – Я была бы счастлива, если бы носила под сердцем ребенка. Но у меня другая судьба. Впрочем, я об этом не жалею. Я научилась любить чужих детей. Поэтому зачем мне мучиться от токсикоза и страдать по утрам от тошноты? Тем более что никто не будет меня содержать. Я должна продолжать работать. И я буду это делать, потому что мне нужны деньги. Дети обходятся недешево. – Зельда снова улыбнулась. – Я была у адвоката и говорила с ним о процедуре усыновления. Сюда приходил социальный работник, он познакомился с условиями, в которых я живу и работаю. А потом я прошла медицинское обследование.

Максин была поражена тем, что Зельда не сказала ей о своих планах ни слова.

– И когда у тебя должен появиться ребенок? – спросила она, затаив дыхание.

Она была не готова к тому, что в ближайшее время у нее в квартире появится младенец. Хватит уже того, что сюда должен был переехать ее новый муж. Чарлз и малыш Зельды под одной крышей с ней и ее детьми – это уж слишком!

– Пришлось бы ждать года два, – сказала Зельда, – если бы я захотела иметь ребенка на заказ.

– Что значит «на заказ»? – недоумевала Максин.

– Это значит: белого, синеглазого, здорового, у которого родители – выпускники Гарварда, не собиравшиеся заводить детей. Биологические мама и папа такого младенца не злоупотребляют алкоголем, не принимают наркотики и принадлежат к среднему классу. Но девушки из этого класса редко рожают нежеланных детей, от которых потом отказываются. Мне пришлось бы ждать такого ребенка не один год. Для меня, простой женщины, такой ребенок – недостижимая мечта. Дети на заказ – это для таких, как вы, Максин.

Зельда взглянула на Максин и Чарлза. Чарлз вздрогнул от ее слов и замотал головой:

– Ну уж нет, спасибо. Это не для меня… не для нас, я хотел сказать.

Ему не было никакого дела до планов Зельды. Какого ребенка и когда она усыновит – это ее проблема, что совершенно не касалось Чарлза, к его огромной радости.

– Значит, ребенок появится у тебя через два года, Зелли? – спросила Максин, стараясь привыкнуть к этой мысли.

Сэму через два года исполнится восемь лет, а Джек и Дафна к этому времени уже перейдут в старшие классы школы.

– Нет, я же сказала, что мне не стоит надеяться на усыновление ребенка на заказ. Я рассматривала возможность взять ребенка из приюта в другой стране. Но оказалось, это слишком дорого. Я не могу жить в России или в Китае несколько месяцев, дожидаясь, когда мне позволят усыновить трехлетнего малыша, у которого к тому же впоследствии может оказаться множество непредвиденных проблем со здоровьем. При этом я не смогу выбрать ребенка, а вынуждена буду взять какого дадут. Но меня не устраивают трех– или четырехгодовалые малыши, я хочу усыновить младенца, еще никем и ничем не испорченного.

– У ребенка может оказаться плохая наследственность, – предупредила Максин. – Ущерб его здоровью может быть нанесен еще в утробе матери. Тебе нужно быть особенно бдительной. Обязательно узнай, не употребляла ли биологическая мать младенца в период беременности алкоголь и не принимала ли она наркотики.

Зельда отвела глаза и долго молчала.

– В том-то и дело, – наконец снова заговорила она, взглянув на Максин, – что я решила усыновить младенца, находящегося в зоне повышенного риска. Нет, я, конечно, не отважусь взять из приюта ребенка с поврежденным позвоночником или болезнью Дауна. Вряд ли я смогла бы обеспечить уход такому сыну или дочери. Но я готова усыновить младенца, рожденного молодой женщиной, баловавшейся наркотиками или увлекавшейся пивом во время беременности.

Максин пришла в ужас от этих слов. Но Зельда оставалась совершенно спокойной.

– Мне кажется, ты совершаешь огромную ошибку, – сказала Максин. – Ты понятия не имеешь, с какими проблемами тебе придется столкнуться в том случае, если мать ребенка принимала наркотики. Я каждый день вижу последствия этой пагубной страсти в своем кабинете. Большинство детей, которых мне приходится лечить, были усыновлены, а их биологическими родителями являются наркоманы. Дурная наследственность проявляется с годами.

– Я все это знаю и тем не менее готова рискнуть, – сказала Зельда, глядя в глаза Максин. – Собственно говоря, уже рискнула.

– Что ты хочешь этим сказать? – всполошилась Максин.

В кухне воцарилась мертвая тишина. Максин, ее дети и Чарлз с изумлением смотрели на Зельду.

– Я уже подала документы на усыновление ребенка, который скоро должен родиться. Его мать – пятнадцатилетняя девочка. Узнав о своей беременности, она сначала убежала из дома и долго скиталась. В первом триместре девочка принимала наркотики, но теперь она бросила это занятие. Отец ребенка находится сейчас в тюрьме за торговлю наркотиками и угон машины. Ему всего девятнадцать, и он уже официально отказался от ребенка. У родителей девушки нет денег, и они тоже не заинтересованы в том, чтобы их дочь рожала. Я познакомилась вчера с беременной девушкой, это очень милое и трогательное создание. Она согласна отдать мне новорожденного. Молодая мать требует только одного – чтобы я каждый год посылала ей фото ребенка. На встречах с ним она не настаивает. Такие условия мне подходят. Младенца уже предлагали трем парам, они отказались брать его, и поэтому органы опеки готовы отдать его на усыновление мне, одинокой женщине. Поздравьте меня, скоро у меня появится сын. Пол ребенка уже определен.

По щекам Зельды катились слезы. У Максин сжалось сердце. Она встала и порывисто обняла ее.

– Зелли, я понимаю, ты страстно мечтаешь о ребенке, но ты представить себе не можешь, во что ввязываешься и с чем тебе придется иметь дело. Так нельзя, дорогая!

– Можно! – упрямо воскликнула Зельда. – Считайте, что у меня уже есть ребенок.

Максин видела, что спорить с ней бесполезно.

– Когда он должен появиться на свет? – деловито спросил Чарлз. Он не одобрял поступок Зельды.

– По словам врачей, роды могут произойти в эти выходные, – вздохнув, промолвила Зельда.

– Ты шутишь? – ужаснулась Максин. – Младенец появится здесь уже через несколько дней? Что ты собираешься с ним делать?

– Я собираюсь любить его до конца своих дней. Я уже выбрала имя для него – Джеймс. Джимми! По-моему, звучит очень мило.

Максин стало плохо. Все происходящее казалось ей кошмаром.

– Я не рассчитывала на вашу поддержку, – продолжала Зельда. – И мне не хотелось огорчать вас. Я думала, процедура усыновления займет год или два. Но мне вчера позвонили из органов опеки и сказали, что я могу забрать этого новорожденного. И я, недолго думая, согласилась.