Джессика Марч - Очищение огнем

Однако сомнения были почти мгновенно забыты, как только они вошли в отель. Страстное нетерпение отдаться пиршеству чувств охватило обоих, и не успели они оказаться в роскошном номере, выходящем окнами на океан, желание, мучившее влюбленных последние несколько недель, вырвалось наружу, грозя захлестнуть бурными волнами. И снова, когда Кей льнула к стройному мускулистому телу, все глубже втягивая его в себя, слизывая океанскую соль, тонкой пудрой покрывшую шею, наслаждение, испытываемое в эту минуту, превосходило все, что она знала с другими мужчинами. Они быстро достигли одновременного сокрушительного взрыва страсти, и прошло совсем немного времени, прежде чем пламя разгорелось снова, но теперь они не спешили, противясь завершению, чтобы продлить экстаз. Наконец она оседлала его и забилась в экстатическом ритме, а он целовал ее, сосал груди и, задыхаясь, шептал ее имя, пока оба не погрузились в ничем не замутненное блаженство, еще более острое, чем в первый раз.

Никто не хотел покидать номер. Джим заказал шампанское, и они долго лежали в постели, рассказывая друг другу о том, что случилось за время разлуки. Кей хотела слышать о людях, с которыми Джим встречался по делам. Оказалось, что его принимали премьер-министры Германии и Австрии. И Кей была поражена умением Джима предвидеть выгоду – ведь он одним из первых решил вложить средства в глобальное спутниковое телевидение.

– Технология достаточно надежна, – объяснил Джим, – и теперь мы можем объединить весь мир. Как только из любой точки света можно будет увидеть по телевизору другие страны, все границы рухнут. Мы выучим языки друг друга, станем более терпимы к чужим обычаям.

Но Кей была разочарована тем, как воспринял Джим ее новости.

– Ты сняла офис? – удивился он, приподнявшись на локте, чтобы взглянуть на Кей. – Собираешься начать свое дело?

– Ну не совсем так… Это профессия. Я могу помогать людям своим опытом.

– Уверен, что можешь. Но почему начинать сейчас… здесь?

– По-моему, это самое подходящее место для того, что я хочу делать.

Джим подвинулся, обнял ее, прижался обнаженным телом.

– Кей, я хочу, чтобы мы были вместе. Неужели не желаешь того же?

– Наверное, да, – искренне ответила Кей, обводя пальцем его лицо. – Но на определенных условиях. Назови это старомодным, но, если мы собираемся быть вместе, я хочу быть уверена на сто процентов.

Джим резко отстранился, внимательно оглядывая Кей.

– Не могу предложить тебе больше того, что уже предложил. Я хочу жениться на тебе.

Хотя Кей была глубоко тронута, она все же не могла скрыть сомнения.

– Но после свадьбы! Готов ли ты быть со мной? Джим недоумевающе поморщился, и Кей поспешно продолжала:

– Какое это замужество, если придется проводить большую часть времени, ожидая, пока ты явишься с какого-нибудь очередного уголка света.

– Но так не всегда будет.

– Я никогда бы не увидела тебя снова после той, первой встречи, если бы ты не путешествовал по всему миру в поисках очередной компании, которую можно купить.

Лицо Джима чуть расслабилось.

– Но нам не нужно разлучаться. Ты повсюду будешь ездить со мной.

– По твоим делам, – подчеркнула Кей. – И что я буду делать? Джим, я не желаю быть украшением, сидеть в гостиничных номерах или обходить модные магазины всех стран мира, пока ты озабочен очередной сделкой. Хочу жить своей жизнью. Не могу… дожидаться, пока ты найдешь для меня время.

Джим, словно все поняв, кивнул, но по-прежнему был глубоко озабочен. Поднявшись, он сел на край кровати.

– Но как же все это решить? Я ничего не сумею сделать, сидя на одном месте. Мой бизнес – спутниковая связь, Кей, а это значит, что я должен соединять людей и различные страны – чертовки важная работа! Думаю, мы все-таки сумеем скрепить этот мир воедино. Но я должен проложить дорогу для этих коммуникаций, путешествовать, встречаться с людьми, иначе не смогу расширить свое дело.

Кей глядела на его сильную спину, бугры мышц, едва заметные в приглушенном свете, проникавшем сквозь прозрачные занавески. Так хотелось протянуть руки, обнять Джима, но Кей горела желанием выяснить все до конца.

– Почему тебе нужно все больше и больше?! Разве ты уже недостаточно имеешь? Радиостанции, кабельное телевидение. Неужели требуется еще и киностудия, и поездки по всему свету, чтобы создать спутниковое телевидение? Тебе не хватает денег?

– Дело не в деньгах, Кей…

– Тогда в чем? Что тебя подстегивает?

Джим ответил не сразу. Он встал, покачивая головой, надел брюки и прошагал через комнату к окну.

– Я сам не вполне уверен, – вздохнул он, отодвигая штору, чтобы взглянуть на океан.

Наступило долгое молчание.

– По-моему, я поняла, – сказала наконец Кей. Джим обернулся.

– Ты все время стараешься доказать, что ни в коем случае не можешь повторить судьбу отца?

– Какое отношение имеет к этому отец?! Я работаю не только на себя, сама знаешь… У меня обязательства перед акционерами.

– Конечно, отчасти это верно. Ты чувствуешь себя в долгу перед ними из-за того, что твой отец обманывал людей. Он сидел в тюрьме, но ты по-прежнему пытаешься вернуть этот самый долг обществу, вместе с потерянной честью, даже участвовать в битве за свою страну, растрачивать себя и свои деньги, лишь бы отдать то, что… взял твой отец. Это чувствуется во всем, что ты делаешь…

– Откуда ты всего этого набралась?

– Поняла, когда увидела название яхты.

– «Рилайебл»? Хорошее название…

– Особенно для компании, производившей ненадежные артиллерийские снаряды.

Джим молча уставился на нее. Потом рассеянно потер лоб.

– Иисусе. Ты знаешь, я никогда не думал об этом. И, улыбнувшись, добавил:

– Все равно, чертовски хорошее имя для яхты. Он снова подошел к постели и сел.

– Послушай, дорогая, как бы ты ни пыталась анализировать мои поступки, ситуации это не изменит. Кажется, Фрейд сказал, что хорошая сигара может быть фаллическим символом, но все равно остается сигарой.

Из нас психолог ты, поэтому, возможно, говоришь правду. Но что бы ни являлось причиной моего честолюбия, оно не изменит значения того, что я делаю. И не остановлюсь на полпути, по крайней мере, сейчас. Кажется, легче попросить тебя не начинать ничего нового – во всяком случае пока.

Кей выскользнула из-под простыни и начала одеваться.

– Еще легче вообще ни о чем не просить друг друга, – бросила она через плечо.

Джим ошеломленно уставился на нее.

– Ты уходишь?! Кей…

– Сейчас, кажется, у меня нет выбора. Мои психологические прогнозы не начались с тебя, Джим. Помнишь как мы встретились? Я разыскивала человека, который сказал, что любит мою мать, женился на ней, а потом бросил. И я убегала от того, чем она стала, от того, что убило ее… от боязни стать женщиной, не имеющей ни собственной жизни, ни своей личности, существующей только ради тех мгновений, когда богатый человек пожелает ее. Я не могу принять твое лестное предложение – не стоит и… пытаться…

– Иисусе! – взорвался Джим, – ты не считаешь, что между нами все-таки нечто большее, чем…

Кей взглянула на смятую постель.

– Я никогда ни с кем не чувствовала того, что испытываю с тобой, – кивнула она, подняв глаза. – Но если все сводится к тому, что происходит между этими простынями, то для меня этого недостаточно.

Джим подошел к кровати, сжал ее плечи.

– Ну что ж, конечно, ты проводишь много времени, изучая секс под микроскопом, но не можешь ощутить волшебство, происходящее каждый раз, когда любовь настоящая. Таких, как мы, больше нет, Кей, и ты ни с кем не сможешь найти того, что со мной.

– Я не ищу никого другого, – покачала головой Кей, – но и с тобой не смогу быть до тех пор, пока не захочешь моей компании больше, чем купить очередную компанию.

Джим знал, что бесполезно пытаться остановить ее сейчас, и молча наблюдал, как она идет к выходу и открывает двери.

– Я люблю тебя, Кей.

– Я тоже тебя люблю, – ответила она. Но ни один, прежде чем ушла Кей, не попытался пойти на компромисс.

Мужчина в рыжевато-коричневом пиджаке помедлил на пороге офиса Кей и оглядел крохотную приемную. Был конец рабочего дня, и секретарь на полставки ушла несколько часов назад.

– Это ваша сцена? – спросил он.

– Совершенно верно, – весело объявила Кей, вспомнив, однако, предупреждение агента о том, что некоторые люди посчитают, будто она не сумеет им помочь, если не может позволить себе более приличного офиса.

Мужчина что-то неодобрительно проворчал, прежде чем войти в комнату. Кей обставила офис очень просто: несколько удобных кресел, журнальный столик, широкий диван – не такой, на который психоаналитики обычно предлагают пациентам откинуться во время сеанса, но достаточно длинный, чтобы растянуться во весь рост.

Мужчина сел на одно из кресел. Кей внимательно оглядела посетителя. Стройный, с подстриженными ежиком седыми волосами, обветренной загорелой кожей – по всему видать, что долго жил в Калифорнии. И хотя мужчине было уже лет сорок пять, фигура по-прежнему спортивная и подтянутая.

Кей села в другое кресло.

– Я думала, вы собирались привести жену, мистер Марден.

– Она ни за что не согласится, – резко бросил он. – Сказала, что все это, прощу прощения, бред собачий.

– Судя по тому, что вы сказали по телефону, я не смогу помочь, пока не увижу вас обоих вместе.

– Ну да, да, знаю, – раздраженно пробурчал он. Джоел Марден был телевизионным продюсером и за последние годы сколотил состояние, поставляя телекомпаниям комедийные и драматические сериалы, пользующиеся неизменным успехом. Несколько дней назад, обедая в студийной столовой с другом, он долго пил и жаловался на личную жизнь, пока тот не дал ему адрес Кей, пообещав, что она ему поможет – приятель оказался продюсером последнего фильма Сильвии. Марден решил, что стоит попытаться. Позвонив Кей, он объяснил, что женат уже семнадцать лет, но они с женой разлюбили друг друга, давно уже не спят вместе, и сейчас у него связь с молодой женщиной, актрисой, звездой телефильмов, и секс с этой девушкой, по его словам, «нечто невероятное». Марден собирался подать на развод и жениться вторично.

– Не совсем понимаю, какой помощи вы, в таком случае, ждете от меня, – удивилась Кей. – По-моему, вам скорее нужен адвокат, чем сексопатолог.

– Я уже говорил со своим адвокатом. И он сказал, что обойти закон о совместном владении собственностью невозможно – придется делить пополам все нажитое за то время, что мы были женаты. Это, мисс Уайлер, означает, что, если я собираюсь получить развод, придется расстаться с тридцатью миллионами баксов. Конечно, согласен, за подобные развлечения нужно платить, и немало. Но тридцать миллионов?! Прежде чем отважиться на такое, я решил, что, может, есть способ вернуться к старому. Когда-то нам было так здорово вместе! Не знаю, как мы успели потерять это, но если бы можно было опять… да к тому же столько деньжищ! Как вы думаете, мисс Уайлер, есть хоть какой-то шанс?

– По крайней мере, стимул имеется, – заметила Кей. – Но если вы больше ее не любите…

– Сейчас уже сам не понимаю, люблю или нет. Но знаю, что очень любил, когда мы поженились, и, может, любовь вернулась бы, делай она для меня то же, что и эта, новая.

Кей попросила Мардена прийти и привести жену. Однако он явился один.

– Мистер Марден, – сказала Кей, – я готова провести с вами час, если считаете, что можно помочь вам одному. Но наша цель – восстановить утерянное половое влечение между вами и женой, и ничего нельзя сделать, пока она не согласится добровольно участвовать в процессе.

– Может, и согласится, – вздохнул он.

– Прекрасно. Значит, приведите ее, когда…

– Сюда она не пойдет.

– Но я только что объяснила…

– Понимаю, она должна быть участником… Марден запнулся и искоса глянул на Кей.

– Мисс Уайлер, вы даете консультации на дому? Кей никогда не беседовала с клиентами вне офиса, но теперь ее неожиданно осенило: разве насчет этого есть какие-то правила? Может, миссис Марден слишком застенчива или просто имеет какой-то физический недостаток?

– В зависимости от обстоятельств, – сказала она наконец.

– Я уже рассказывал насчет обстоятельств. Кэрол, моя жена, не верит, что вы можете нам помочь, да к тому же сильно обозлена на меня. Она знает о той женщине и считает, наверное, что лучше получить половину каждого цента, который я заработал, чем снова сойтись со мной. Однако она кое-что сказала и, может, шанс еще есть…

– Значит, согласится поговорить со мной, если я приеду к вам?

– Сам не знаю. Сказала, если кто-то считает, что может помочь нам, пусть приедет и понаблюдает за нами в постели: мол, это сразу докажет, насколько все безнадежно.

– Именно поэтому вы просите меня приехать к вам? Просто наблюдать и…