— Джонатан! Вы помолодели с нашей последней встречи, — заулыбалась я открывшему дверь швейцару.

— В нашу последнюю встречу Вы были пьяны.

— Я уже знаю, что с моего пьяного тела стаскивал дряхлые кроссовки мистер Олдридж, — хитро улыбнулась я.

— Как неловко. Мистер Роланд, по-видимому, забыл меня предупредить о том, что обо всём Вам рассказал.

— О чём? — надеясь не узнать страшных подробностей, поинтересовалась я.

— О том, что с Вас пришлось снимать обувь. Как Вы себя ощущаете после поездки?

— Не смотря на то, что я уже привыкла к роскошным перинам и мягким подушкам, спать на собственной раскладушке оказалось куда приятнее, — широко улыбнулась я.

Вернуться в поместье в качестве настоящей няни, а не тупицы со стажем, было немного необычно. Впервые в стенах этого дома Мартин не пытался измазать меня красками, нарочно разбить вазу или разбросать свою поистине легендарную коллекцию из двенадцати Докторов Кто, специально созданную для него старшим братом. К сожалению, Рик прекратил свои уроки, чему радовался только несмышленыш Мартин. Мы же (Роланд, Рик, Доротея и я — больше никто не знал о состоянии здоровья Мартина) прекрасно понимали, что нет смысла тратить жизненное время ребенка на образование, которое ему уже никогда не понадобится. Без Рика мне стало куда скучнее обедать, и не с кем было обсудить последние новости из жизни Мартина (Доротея с Роландом и так всё знали).

* * *

Для Британии лето выдалось слишком жарким — дождей почти не было. До конца июля в нашей семье всё так плотно устоялось, что казалось, будто оставшаяся жизнь пройдет именно так — мама до конца дней будет меня бойкотировать, папа будет метаться в поисках работы, бабушка с дедушкой совершать свои двухчасовые утренние и вечерние прогулки, Тэмми продавать хлебобулочные изделия в лавке на соседней улице, Эмилия жить с Эмметом и изредка приходить к нам в гости, а Дин с Элис навсегда останутся маленькими трикстерами. Вот только всю схему нарушали дети, которые точно не собирались оставаться маленькими. До дня рождения двойняшек оставалась всего неделя, когда я узнала, что день рождения Мартина на четыре дня раньше — двадцать седьмого июля. И снова пришлось экспериментировать с подарком. Ситуация была настолько щепетильной, что даже мама внесла свой вариант подарка мальчику-аристократу, чтобы «не было стыдно за Глорию ни перед именинником, ни перед его братом».

Папа: водяной пистолет — отклонено, так как я не хочу быть пострадавшей от собственного же подарка.

Дедушка: любой другой пистолет — отклонено, так как я не хочу быть пострадавшей от любого другого собственного подарка.

Бабушка: настольная игра — у мальчика их тысяча.

Эмметт: копилку — в первый же день треснет от его сбережений.

Эмилия: модный девайс — хорошо, но недостаточно средств на действительно стоящую вещь.

Тэмми: машинка на пульте управления — принято, как подарок от двойняшек, а что по поводу подарка от меня?

Мама: рыбка в аквариуме — конечно жаль живое существо, но себя жаль еще больше, так что утверждено.

Рыбку я отправилась выбирать в компании племянников, которые зависли на джунгариках, пока не заметили маленьких золотистых хомячков. Выбрав самую золотую из десятка золотых рыбок, я приступила к выбору самого круглого из полусотни круглых аквариумов на ножке. Когда же Дин на кассе успешно разбил вдребезги только что оплаченный мной сосуд, мне пришлось приобрести аналогичный, после чего я твердо решила нести живое существо самостоятельно. В конце концов, я уготовила для бедняги жестокую жизнь бок о бок с Мартином, так что отдавать его на растерзание двойняшкам точно не собиралась.

Праздник оказался на удивление большим. Кроме Лео и двойняшек пришла еще дюжина неизвестных мне детей, в основном мальчишки — неизвестные мне друзья Мартина из Лондона. Естественно всё началось с дарения подарков. Моложавые мамочки подходили со своими марципановыми сыночками к имениннику и вручали золотые запонки, хрустальные статуэтки, декоративные изделия из фарфора, элитные ручки — в общем, всё то, что принято дарить ребенку из высшего общества и всё то, что ему определенно не понадобится в ближайшее десятилетие его детской жизни. Хороший подарок преподнесли Лео и Доротея — большой плюшевый лев, который символизировал «связь» между Мартином и Леонардом, о которой Лео произнес очень красивую речь. Суть «Теории Связи» заключалась в том, что оба мальчика львы — Лео по имени, Мартин по зодиаку.

Еще один неплохой подарок подарила пожилая женщина по имени Ава — декоративный калейдоскоп, от которого Мартин был в глубочайшем восторге. Аве было около пятидесяти пяти, она была слишком худой и, в отличие от остальных присутствующих дам, совершенно натуральной — никакого силикона или ботокса — пусть даже и потрепанное, но всё своё. Эта женщина явно ни разу в жизни не делала подтяжек, отчего была усыпана многочисленными, натуральными морщинками. Она не складывала губы в трубочку, позируя на фотокамеру, поэтому её улыбка была самой искренней. Из искусственного у нее был только цвет волос. Она была крашеной блондинкой с рваным каре, едва касающимся плеч. Ава много курила через слишком длинный мундштук и не снимала свою огромную шляпу до тех пор, пока все не сели за праздничный стол. Чем эта женщина могла одновременно располагать к себе и отталкивать от себя — это резкая честность. Если она считала, что золотые запонки в качестве подарка ребенку — это выпендреж, она говорила, что это выпендреж. Если она считала, что силиконовые сиськи — это силиконовые сиськи, она не виляла своим ответом на заявление хозяйки сисек о том, что бюст настоящий. Судя по всему, у Роланда с Авой были крайне доверительные отношения, не смотря на презрительные взгляды в её сторону со стороны остальных присутствующих.

Радиоуправляемую машинку от двойняшек Мартин принял с большим энтузиазмом, нежели вазу из голубого хрусталя от пластилиновой брюнетки и её точной копии в виде эгоцентричной девочки, но было ясно, что подобный подарок не является чем-то сверхжеланным, в отличие от подарка Роланда, от которого мальчик пришел в полный восторг. Старший Олдридж попал в самое яблочко, подарив брату какую-то грязную футболку с автографом знаменитого бразильского футболиста, которому она прежде принадлежала. Без комментариев. Я никогда не пойму сути подарка в виде зловонной тряпки, но свой подарок, после успеха Роланда, мне дарить откровенно расхотелось. В итоге так вышло, что я была последним человеком, чей подарок Мартин раскрыл. Подняв крышку коробки, мальчик замер.

— Это Гектор? — округлив глаза, неопределенно спросил мальчик.

— Гектор? — переспросил Роланд и заглянул в коробку. Моё сердце оборвалось. Что за дурацкая идея дарить золотую рыбку сыну аристократического общества, если она минимум не из девятьсот пятьдесят восьмой пробы?

— И в правду Гектор, — неожиданно заключил Роланд и отошел от Мартина, вытаскивающего аквариум из непомерно большой коробки в сине-голубую полоску.

— Гектор?! — наклонившись к Роланду, неприкрыто удивленным шепотом поинтересовалась я.

— Его золотая рыбка, которая потерялась во время переезда из Лондона, — заговорческим шепотом ответил Олдридж.

— Потерялась?! — продолжала шептаться я.

— По правде говоря, я её случайно смыл в унитаз…

— Случайно?!

— Долгая история, — гулко вздохнул Роланд, после чего посмотрел на меня и решительно добавил. — Правда, случайно.

— Глория! Ты нашла моего Гектора! Это лучший подарок! За это время он так вырос…

— Что ж, Ваш вариант подарка определенно переплюнул мой, — шепотом и с притворной завистью признал поражение Олдридж.

— И не только Ваш, — самоуверенно заулыбалась я, слыша за спиной завистливое перешептывание самоуверенных мамаш, которые были уверены в том, что нельзя обманывать ребенка, даря ему поддельного Гектора.

После праздничного ужина вечер потек легче. В гостиную внесли главный символ дня, и Мартин задул десять бирюзовых свечей на огромном двухуровневом торте с декоративным дизайном. Я всю жизнь думала, что подобные произведения искусства — это что-то не из мира сего, но вкус этого чуда в сто крат превзошел его внешний вид. Казалось, будто мои рецепторы впервые в жизни включились на полную мощность.

После торта взрослые разбрелись по гостиной, разбившись на небольшие кучки, а дети отправились играть на задний двор главного особняка. К моему удивлению, двойняшки с легкостью поладили с детьми из высшего общества, в то время как Лео остался в стороне, всем своим видом показывая своё нежелание играть в пятнашки. Так мы и остались втроем на краю террасы — я, Доротея и Лео. Когда же моя группа поддержки попрощалась с именинником и покинула праздник, я впервые за весь вечер почувствовала себя словно не в своей тарелке. Не зная куда деть руки, я решила воспользоваться предложением Джонатана и угостилась бокалом шампанского.

— Одно из лучших шампанских, которое я когда-либо пила в этой жизни, — заявила остановившаяся справа от меня Ава. — Роланд всегда знал толк в выгодных сделках, дорогих автомобилях и качественной выпивке, хотя и вырос в относительной бедности. Кажется, вкус у него в крови.

— Вы хорошо знаете мистера Олдриджа?

— Хорошо знаю? — вздернула брови женщина. — Лучше, чем все вместе взятые на этом празднике. Право слово не понимаю, зачем он потратил отменное шампанское на подобное сборище.

— Вам здесь не нравится?

— Не больше чем тебе, милочка. Не путай моё отношение к этому месту с отношением к присутствующим, — поправила свою раскидистую шляпу женщина и, поставив опустошенный бокал на поднос официанта, поднесла к губам мундштук. — Ты ведь не хочешь пить, тогда зачем взяла бокал?

— Чтобы остальным меньше досталось, — изогнула бровь я.

— Ха! Это интересно… Интересно… Знаешь ли, не смотря на свой шестой десяток, я не прочь злоупотребить дымом или выпить лишний бокал шампанского.

— Вам шестьдесят? Выглядите минимум на пять лет младше.

— Это всё Тибет, деточка.

— Вы буддистка?

— Еще в младенчестве я была окрещена в христианку и христианкой я и умру. Но это совершенно не значит, что я закрываю глаза и затыкаю уши в отношении других вероисповеданий. Хочешь дам совет?

— А если я скажу «нет», что-то изменится?

— Определённым образом всё. Ведь ты никогда не узнаешь, что именно я хочу тебе сказать.

— Таким образом, можно утверждать, что для меня также всё изменится, если я услышу то, что Вы хотите мне сказать. Пожалуй, я откажусь. Я знаю достаточно из того, что мне нужно знать, и не знаю определенно ничего из того, чего мне знать не нужно. Не будем же нарушать эту тонкую грань золотой середины.

— Я рада, что хотя бы у одной мозг оказался бо́льшим размером, нежели у Гектора, — выдохнула дым из легких Ава и взяла новый бокал шампанского. Я не до конца поняла, о чем именно только что сообщила мне обычно прямолинейная Ава, но решила не уточнять, чтобы не разрушить её ложное мнение о моем интеллекте.

* * *

Я решила уйти за полчаса до того, как начнут расходиться остальные гости. Тем более запыхавшиеся и покрасневшие двойняшки сами подбежали ко мне, избавив меня от попыток выловить их среди хаотично движущейся детворы. Однако нас сразу же отловил Олдридж, с которым я хотела лишь мимолетно попрощаться, но, благодаря гиперактивности племянников, всё пошло прахом.

— Мистер Роланд, Вы ведь отпустите Мартина на наш день рождения? Он у нас первого августа, — громко поинтересовалась раскрасневшаяся от беготни Элис.

— Конечно, — заулыбался Олдридж.

— А что он нам подарит? — встрял Дин, и я чуть не провалилась сквозь землю.

— А что бы вы хотели?

— Пусть лучше Мартин сам придумает, — дернула за руку брата Элис. — А знаете что? Вы тоже приходите! И принесите свой подарок.

— Да-а-а! — восхитился идеей сестры Дин. — Тогда будет на один подарок больше. Только Вы дарите мне и Элис раздельные подарки, а не как бабушка Пэт и дедушка Кристофер. Они всегда дарят нам общий подарок, а Элис потом не хочет делиться со мной воздушным змеем!

— Неправда, это ты со мной не делишься, — мгновенно возмутилась Элис.

Из-за этих двоих мне было так неловко, что вдруг захотелось испариться в пространстве. После того, как Роланд вдоволь отсмеялся куда-то в сторону, он снова посмотрел на двойняшек, после чего произнес с легкой усмешкой:

— Обязательно приду с подарком.

Глава 60

Все были в шоке от того, что Дин и Элис осмелились пригласить Олдриджа, совершенно забыв посоветоваться со старшими, но в больший транс всех вгонял тот факт, что миллионер принял приглашение. Если честно, после этого я была так зла на своих племянников, что они всячески пытались избегать лишних встреч со мной.