Мелисса Джейкобс - Один-ноль в пользу женщин

Я ничего не отвечаю. Сьюзен переводит взгляд на стену напротив дивана и грустно улыбается, заметив обложку с фотографией Лолы в рамке.

– Знаешь, Лекси, я никогда раньше тебе этого не говорила, но я кое-что слышала об обстоятельствах развода Лолы.

– Слухи меня не интересуют.

Сьюзен кивает, но продолжает:

– Я слышала, что муж Лолы не изменял ей. И что она заявила об измене намеренно, чтобы вынудить его отказаться от управления рестораном. Я слышала, что она заплатила официантке за рассказ о сексе с Энрике. Конечно, ей не пришлось присягать в суде, потому что он уступил требованиям Лолы. А почему ему пришлось сделать это? Вовсе не потому, что Лола наняла отличного адвоката. – Сьюзен поворачивается и смотрит на меня. – Дело в том, что она обратилась в пиар-компанию, чтобы уничтожить его репутацию. Лекси, скажи, каким должен быть человек, чтобы для развода нанять специалиста по связям с общественностью?

– Многие известные люди делают это.

Сьюзен кивает и продолжает:

– Но Лола тогда еще не была знаменита. У нее был ресторан, несколько хороших отзывов в прессе. Телешоу появилось позже. Теперь она имеет все: и телешоу, и кулинарную книгу. Благодаря тебе. И как же она тебя отблагодарила? Завела какую-то жалкую интрижку, поставила под удар собственную репутацию и обманула тебя!

Чувствую во рту привкус желчи, но, сглотнув, решаю помешать Сьюзен выйти победительницей в этом раунде интеллектуальной игры.

– Сьюзен, это домыслы. Единственное, что мы знаем точно, клиентом «Голд груп» является Лола, а не Адриан Сальво. И защитить ее репутацию – это наш долг и в наших интересах.

– Когда начинаются съемки? – Неожиданный вопрос застает меня врасплох.

– Через две недели.

– Может быть, еще не слишком поздно выйти из игры. Это ведь для тебя было важно гарантировать стабильность Лолы, а я в этом не заинтересована.

– Сьюзен! – Сделав глубокий вдох, я встаю, выхожу из-за стола и, остановившись напротив нее, говорю: – Если «Голд груп» расторгнет договор, «Квизин ченнел» отменит съемки. Я не смогу дать необходимых гарантий и вписать свое имя в этот договор. Пожалуйста, не делай этого. – Смотрю ей в глаза. – Сьюзен, пожалуйста. Я постараюсь уладить все с Лолой.

– Мне не нужно, чтобы ты что-либо улаживала. Я могу все сделать сама.

– Как?

Она молчит.

– Сьюзен!..

Ее лицо становится каменным:

– Ты предлагаешь Сальво подписать договор с твоей новой компанией? У тебя есть какая-то особая договоренность с ним и с Лолой?

– Нет, – твердо отвечаю я.

Сьюзен с грустью произносит:

– Лекси, я не верю тебе.

У меня нет слов, и я лишь пожимаю плечами.

– Мне кажется, в душе тебя не волнуют интересы «Голд груп». – Она смотрит на меня холодно, как будто я здесь чужая и не присматривала столько лет за ее компанией и детьми. – Лекси, я больше не могу доверять тебе.

У меня вытягивается лицо. Эти слова ранили меня больнее, чем все сказанное за последние недели. Или даже за несколько прошедших лет. Или чем все, что она вообще мне говорила. Сьюзен направляется к двери.

– Я не стану разрывать договор между «Голд груп», Лолой и «Квизин ченнел».

– Спасибо, Сьюзен.

– Но наши договоренности я соблюсти не могу. Сегодня твой последний день в «Голд груп».

Передвигаясь механически, как робот, я примерно за полчаса собираю личные вещи. Их совсем немного – все умещается в мою спортивную сумку. Упаковка тампонов, две банки диетического напитка «Доктор Пеппер», запасная пара колгот, губная помада, благодарственное письмо из пансиона для престарелых еврейской общины в рамке и обложка «Эксесс» – тоже в рамке – с фотографией улыбающейся Лолы.

Все остальное в этом кабинете, даже мой любимый ковер, – собственность «Голд груп».

Оставив ключи на столе – теперь это стол Марии, – я выключаю свет и закрываю за собой дверь. Судя по всему, Сьюзен не сообщила сотрудникам, что я ухожу раньше, чем планировалось. Никто не оглядывается, когда я прохожу через холл, и мне очень неприятно прощаться с прошлым так, словно я совершила что-то постыдное.

– Уходите раньше? – спрашивает Младшенький.

– Да, – отвечаю я, – я ухожу раньше.

Но я не выхожу из здания. У меня есть ключ, который открывает проход на крышу. Он мой, я честно его заслужила.

Прошло уже два часа после моего ухода из офиса, но я до сих пор сижу на крыше в теплой дымке, нависшей над городом. Глядя по сторонам, не перестаю задавать себе один и тот же вопрос.

Знает ли Грейс? Элли? Миа? Рассказала ли Лола кому-нибудь из совета подружек про Адриана? А если все это неправда? Или правда?

Что я скажу Лоле? Как объясню ей, что я, как и Сьюзен Голдберг, в курсе ее романа? Как Сьюзен собирается «уладить» эту ситуацию? Звонила ли она Лоле? И знает ли Лола, что я знаю?

А как же я сама? Сколько времени мне понадобится, чтобы найти первого клиента? И как я это сделаю?

Позже тем же вечером я подхожу по боковой улице к ресторану Лолы и стучусь в дверь кухни. Мне открывает невысокая женщина:

– Сото?[68]

– Роr favor, necesito Lola. Me ilamo Lexi.[69]

– Si.

Она захлопывает дверь, и уже через минуту ко мне выходит Лола в сабо, черных обтягивающих брюках, поварской куртке с надписью «Пако» и в переднике, завязанном на талии. Вся ее белая куртка и фартук заляпаны чем-то зеленым, красным и черным. Она не удивляется, увидев меня.

– Ты занята? Готовишь? – спрашиваю я.

– Репетирую шоу. Пытаюсь рассчитать время для приготовления некоторых блюд. – Даже не поинтересовавшись, что я делаю у задней двери ее ресторана, Лола скрещивает руки на груди.

– Ты можешь немного прогуляться со мной? – спрашиваю я.

– Не думаю. – Она выглядит раздраженной. Видимо, уже успела пообщаться со Сьюзен.

– Думаю, нам стоит поговорить, – тихо произношу я.

– Хочешь что-нибудь сказать? Давай.

После тяжелого дня, который выдался у меня из-за нее, такой подход выводит меня из себя:

– Отлично. Ты спишь с Адрианом Сальво?

Лола поднимает подбородок:

– Да.

– И как давно?

Не отводя глаз, она отвечает:

– Почти четыре месяца. Все началось после Дня святого Валентина. Он был здесь, просматривал инвойсы и поинтересовался, что я делала в праздник. Я ответила, что занята только работой, и он пригласил меня на коктейль. А потом… – Она замолкает.

– Это было за две недели до того, как я познакомилась с ним. Но встреча уже была назначена. И ты об этом знала. Я ведь говорила тебе.

Лола пожимает плечами:

– Простое совпадение.

– Но почему же ты мне не сказала?

Лола отходит от меня. Прислонившись к стене дома, она разглядывает свою одежду и молчит.

– Тебе не интересно узнать, как я все выяснила?

– Я уже знаю. Адриан заходил сегодня после обеда и все мне рассказал.

– Все? Неужели? Я в этом сомневаюсь!

– Лекси, я пыталась объяснить тебе, что ты не нравишься Адриану. Но ты все равно продолжала твердить, что он заигрывает с тобой. Я же говорила, что ты ошибаешься. Посмотри, что из этого вышло. Не сомневаюсь, тебе было неприятно, когда он отверг тебя, но бить его было чересчур.

– Подожди. Что ты сказала? – Я подхожу к Лоле и, стараясь сдержать свой гнев, встаю напротив. – Это неправда! Адриан приставал ко мне, а я ему отказала. И тогда он начал говорить о тебе всякие гадости. Вот за это я дала ему пощечину. – Стоит ли мне рассказывать Лоле, что именно он говорил? Нет. Не стану унижать подругу.

– Ты неправильно его поняла. Адриан не стал бы плохо отзываться обо мне.

– Ты мне не веришь? – шепотом спрашиваю я.

Лола смотрит мне прямо в глаза:

– Думаю, ты неверно поняла происходящее. – Она не отводит взгляда, и я понимаю, что она верит Адриану. Ей хочется ему верить.

– Лола, – я набираю полную грудь воздуха, – почему ты ничего не сказала мне раньше?

Она снова принимается разглядывать свою одежду.

– Не хотела оказывать влияние на ваши деловые отношения.

– Лола? – Она поднимает глаза. – Чушь, но давай на минуту представим, что ты говоришь правду. Ты не сказала мне ради моего же блага. А совет подружек в курсе?

Она меняется в лице.

– Нет.

– Почему? Разве мы не говорим друг другу обо всем? То, что у тебя появился любовник, – отличная новость. Почему же ты не захотела ей поделиться? Если не собиралась говорить мне – ради моего же блага, – почему не доверилась Элли? Или Грейс?

– Я ждала, выйдет ли из этого что-нибудь. Что-нибудь серьезное. А до тех пор думала сохранить все в секрете.

– Лола, разве ты не знаешь, что от подруг обычно скрывают только что-то очень неприятное?

Лола снова прислоняется к стене.

– Ты так плохо отзывалась об Адриане после вашей встречи. Я думала, если он тебе понравится, я все расскажу. Но ты высмеяла его и заявила, что он с тобой заигрывал, а на самом деле он просто так старомодно себя ведет, будто он латиноамериканец. Но я-то это знала, а ты нет. А потом его отец решил не подписывать контракт с «Голд груп», и я думала, что смогу сделать что-нибудь, чтобы переубедить его. Но у меня ничего не вышло, и я поняла, что тебе это очень не понравится, особенно когда ты решила уволиться из-за случившегося. Так что проблемы накапливались, а я продолжала молчать. И вот стало слишком поздно.

Прислонившись к противоположной стене, я медленно повторяю про себя слова Лолы:

– Теперь я понимаю.

Лола облегченно вздыхает:

– Ты ведь помнишь, как тебе поначалу не понравился Жан-Франсуа, но потом, пообщавшись с ним немного, ты изменила свое мнение. Мне казалось, что то же самое может произойти и в случае с Адрианом.

– Правильно. Только Адриан подонок.

– Нет.

– Лола, это правда.

Она опускает глаза и пинает окурок носком туфли.

– Как странно все получилось! Скоро начнутся съемки новых эпизодов телешоу. И выйдет кулинарная книга. Ради этого я боролась и работала, не покладая рук.

– Да, – киваю я, подбоченившись, – ты права. У тебя впереди большое будущее.

– Но я никогда не чувствовала себя такой одинокой. – Лола поворачивается ко мне, но я не вижу слез в ее глазах. Она просто искренне расстроена. – Мне казалось, что у меня впереди масса времени, чтобы снова выйти замуж.

– Снова выйти замуж? Ты этого хочешь?

– А ты думаешь, я мечтаю остаться одна на всю оставшуюся жизнь?

Конечно, нет. Никто не хочет быть один. Это очевидно. Но почему-то я никогда не думала, что это относится к Лоле…

– Лекси, мне скоро сорок. Многим ли мужчинам я еще могу быть интересна? – Когда я открываю рот, чтобы возразить ей, Лола жестом останавливает меня. – Молчи. Ты не знаешь, что это такое, быть в моем возрасте разведенной одинокой женщиной. – И начинает плакать.

– Лола, но ты не одна.

– Лекси, знаешь что? Может, Адриан и не идеален, но с ним я чувствую себя не такой одинокой.

– Лола, я и не догадывалась о твоих чувствах. – Теперь моя очередь опустить глаза и попытаться осмыслить слова подруги. Я чувствую себя очень далекой от нее и в то же время очень близкой. Эта улица слишком узкая, темная и грязная. Мне не стоило сюда приходить.

– Лола?

– Да?

– Сьюзен Голдберг может позвонить тебе завтра. Она случайно узнала о твоей связи с Адрианом. Ты должна убедить ее, что ваши отношения никак не помешают съемкам.

– А ты не можешь этого сделать?

– Нет, сегодня был мой последний день в «Голд груп».

– Сегодня? Мне казалось, ты остаешься еще на месяц.

– Я передумала и решила уйти раньше, – говорю я.

– О, понятно. – Мы замираем в неловком молчании.

Наконец я спрашиваю:

– Ты будешь и дальше встречаться с Адрианом?

– Да, – отвечает Лола. – Послушай, мне очень жаль, что я не рассказала тебе о нем. Мне казалось, я поступаю правильно. Но я не хочу говорить остальным. Пока не надо.

– Я тебя не понимаю.

– Это не обязательно, – мягко говорит Лола.

– Поверить не могу, что ты не хочешь встретиться с ним еще раз. – Грейс эмоционально распекает меня из-за доктора Марка. Она не знает, что сорок восемь часов назад в моей жизни случилось нечто, по силе равное землетрясению. И хотя Грейс не видит разрушений, я до сих пор ощущаю толчки.

Сегодня семья Роуз устраивает веселье в честь Четвертого июля. Каждый год Миа превращает задний двор своего дома в патриотическую страну чудес. И этот год не стал исключением. Вымощенная камнем дорожка, которая ведет от дома к бассейну, украшена факелами. На каждом из пяти круглых столов лежит красная скатерть в клетку, в центре возвышаются композиции из больших длинных конфет – красных, белых и голубых. Приглашенный повар колдует над грилем. Он готовит свиные ребрышки, цыпленка, кебабы из морепродуктов и бургеры с разнообразными сырами. На буфетной стойке на льду стоят огромные чаши с капустным, картофельным и другими салатами. Бармен в шляпе Дяди Сэма наливает холодный чай и лимонад детям, пиво и коктейли – взрослым. Из колонок, закрепленных на задней стене дома, звучит музыка Брюса Спрингстина.