— Я пойму, — ответил Гена.

— Глупо всё это.

— А наша жизнь… Ты считаешь её умной?

— Я не знаю, что считать, — ответила Тая. — Иногда мне кажется, что всё предначертано заранее. Мы идём по жизни, как актёры, что играют заранее написанные роли. А порой я думаю, что наша жизнь — это сплошная череда случайностей. Я не знаю предначертано было мне встретить Рига или это было случайность, но он первый человек, который спросил почему я такая грустная. Просто подошёл и спросил. Ему тогда было просто скучно. А мне стало тепло от его слов. Участия. Его тогда сильно не хватало. И он его проявил. Отогрел. Я ведь знала, что это всё обман. Что нет никаких чувств. Знала, что он меня использует и позволяла ему собой пользоваться, потому что с ним было тепло. Он прогонял на время холод, который заставлял застывать душу. И только после этого я смогла вновь начать играть. А до этого не могла. И сейчас не могу. Опять. Тогда мне казалось, что это всё правильно, а сейчас от самой себя мерзко.

— Зря, — Гена посмотрел на неё. — Зря жалеть о том, что было. Может тогда это был единственный шанс пережить трагедию и не замёрзнуть в своём одиночестве. Только это всё в прошлом. А в будущем я тебе замёрзнуть не дам. И не отпущу такую глупышку. Как бы ты ни пыталась от меня убежать.

— Звучит как угроза, — сквозь слёзы улыбнулась Тая.

— Ты сейчас так запуталась, что уже не понимаешь, где тебе и с кем будет хорошо или плохо, — он неожиданно лёг рядом и обнял её.

— Ты прав. Я запуталась, — наблюдая за его рукой, которая держала её руку, сказала Тая.

— Ты теперь не одна. У тебя скоро будет ребёнок. И уж точно он тебя долго не бросит. А то может и после восемнадцати лет не захочет уходить из дома. Будешь его пинками выгонять, а он будет сидеть дома и говорить, что будет жить с тобой. И невесту в дом приведёт к тебе. Ну вот, уже смеёшься.

— А я думаю, что будет девочка.

— Может и девочка, тоже хорошо. А её не получится дома удержать. Она захочет уехать в Москву.

— У тебя как-то всё неправильно. Девочки с мамой обычно остаются, а мальчики уезжают на поиски приключений.

— Так мы уже поняли, что жизнь — неправильная штука. Поэтому удивлять не будем, — сказал Гена. — Ты больше не плач. Слёзы — это вода. А с твоей беготнёй к туалету, у тебя её дефицит. И не бойся. Я тебя не оставлю и постараюсь не обижать. Специально точно не обижу, а если случайно это сделаю, то попрошу прощения. Я тебя очень давно люблю. Как увидел на выступление в городе. После этого ты не уходишь из моей головы. Можешь не отвечать на мои слова и не пугаться. Просто я хочу, чтоб ты знала, что ценее тебя у меня никого нет. И только благодаря тебе я ещё не сорвался и не натворил дел. Держусь и пытаюсь бороться со всеми неприятностями. Мне всегда казалось, что рано или поздно мы с тобой встретимся. И мне не хотелось, чтоб ты от меня отвернулась.

Глава 6

— К тебе кто-то пришёл, — сказала Тая, услышав, как хлопнула входная дверь.

— Это Данко с Элей. Ничего, они и без меня справятся.

— Как-то неудобно.

— А мне вполне хорошо. Я бы так лежал целый день, — ответил Гена. Провёл своим пальцем по её. — Сейчас такое ощущение, что весь мир остановился. Сузился до этой комнаты.

— Только шум за дверью говорит об обратном.

— И пусть. Тут же тихо.

— Как в рекламе, и пусть весь мир подождёт.

— Иногда нужно взять паузу, чтоб не сойти с ума. Жизнь — штука сложная и непредсказуемая. Ты вроде всё распланируешь. Решишь, что будет именно так, как хочешь ты, а она берёт и вносит свои коррективы. Иногда не приятные, а иногда очень приятные, — ответил Гена. — Неожиданные.

— Так уговариваешь, что я могу и правда поверить…

— А ты поверь, — он вздохнул. — И передо мной можно не показывать браваду. Я знаю, как тебе сейчас страшно и обидно.

— Я всё понимаю, что мешаю вам ворковать. Но может поужинаем? — раздался голос Данко.

— Идём, — громко ответил Гена. — Умеет он встрять когда не нужно.

— И когда нужно, — заходя в комнату, сказал Данко. Присвистнул.

— У тебя чувство такта совсем нет? — поворачиваясь в его сторону, сказал Гена.

— Да ладно, она беременная. Вряд ли вы чем-то хорошим занимались. Да и я тебя знаю. В доме столько народу, что ты бы не решился… А подушкой меня зачем убивать? — рассмеялся Данко. — Красавица, ты на меня внимания не обращай. Пойдём лучше кушать. Серёжка себя превзошёл.

— Это каждый раз слышу, — тихо сказал Таи Гена. — Его только до плиты допусти, так сразу начинается волшебство.

— Раз зовут, то надо идти. Надеюсь смогу оценить по достойству кулинарный талант молодого повара, — ответила Тая вставая. Голова закружилась, поэтому ей пришлось сесть на кровать. Она улыбнулась встретив встревоженный взгляд Гены. — Бывает.

— Одну тебя к врачу отпускать опасно. Но здоровье проверить надо, — сказал Гена, протягивая ей руку.

Эля расставляла тарелки. Ваня жевал морковку, вгрызаясь в неё, как кролик. Из комнаты выглянула мама Гены. Она недовольно поджала губы и с видом королевы удалилась в комнату.

— Только недавно их накормил, — сказал Гена.

— Я её пригласила, она отказалась, — сказала Эля. — Сказала, что мы тут шабаш собираем, а тебя с пути истинного сбиваем.

— О как, — покачал головой Гена.

— А что такое шабаш? — спросил Ваня.

— Сбор колдунов и ведьм, — ответил ему Данко, пробираясь к месту около стены.

— Как в Гаррре Потторрре! — прорычал мальчик, вскакивая на ноги. — Так мы теперь все волшебники!

— Не крутись, — сажая его на стул, сказал Данко.

— Весело у вас, — заметила Тая.

— И шумно. Тебе рыбу или мясо? — спросил Гена.

— Как в ресторане. Лучше мясо, — сказала Тая.

— Это хоть какое-то разнообразие в жизни отшельника, — сказал Данко.

— Ни какой я не отшельник, — поморщился Гена.

— Только ты почти никуда не выходишь. Даже когда я предлагаю тебе посидеть с родителями, — сказала Эля.

— Так и ходить некуда, — ответил Гена. — Эль, ты поможешь Таи по врачам пройтись?

— Не надо, — попыталась возразить Тая, но её даже никто не слушал. Гена только ладонью накрыл её руку.

— Не вопрос. Если чего-то серьёзное, то лучше в областной город ехать, — поглядывая на Таю, сказала Эля.

— Беременность не такая уж серьёзная болезнь, — пробормотала Тая, чувствуя, как краснеют щёки.

— Здорово! Тогда мы с тобой потом переговорим на эту темку. Без лишних ушей, — сказала Эля.

— Как будто от меня что укроется, — хмыкнул Данко.

— А ты решил в Холмса поиграть? Тебе кепка и трубка не пойдут, — оценивающе посмотрев на него, выдала Эля.

— Ничего, я буду играть свою роль. Себя такого первого и неповторимого, — ответил Данко.

— Генка боится, что бабушка не примет его родителей, поэтому не едет на шашлыки, — сдал его Серёжа.

— Да ну, — поморщился Данко. — От этого никто не застрахован. Ещё не факт, что такими сами в старости не станем. И мама это понимает. Ген, она даже тебя за это уважать стала.

— Встал на путь исправления? — спросил Гена.

— Что-то типа того.

— Пап, дай попить! — Ваня отобрал у Данко кружку с чаем. Плеснул ему на колени.

— Поосторожнее. Теперь я мокрый ходить буду, — вытирая полотенцем, что протянул ему Серёжа, сказал Данко. — Всё торопишься куда-то.

— Так я нечаянно, — ничуть не раскаиваясь, сказал Ваня.

Тая смотрела на этот ужин и удивлялась. Давно не было такого душевного тепла. И всё это было искренне без фальши. Вкусная еда, какие-то фразы, обсуждения планов на предстоящую неделю. Смех. Какие-то подколки, но беззлобные. Счастливые люди, которым можно было только позавидовать.

А потом был десерт, на который как раз подоспел пирог с яблоками. Тая сама не заметила как попросила добавку.

— Я же говорил, что всё наладится, — прошептал ей Гена, склонившись к её уху. И ведь правда, тошнота ушла. Гена ушёл к матери, которая пошла будить своего мужа. Тая же прислушивалась к себе. Вроде не тошнит. Ощущения спокойствия…

— Вань, поел? — спросил его Серёжа.

— Да, — выбираясь из-за стола, сказал мальчишка.

— Тогда мы ушли.

— И куда вы? — спросила их Эля.

— Гулять.

— Пойдём на площадке потусуемся. Девчонок цепанем, — ответил Серёжа.

— Только будем весёлых искать, — серьёзно сказал Ваня.

— Чтоб в девять были дома. Ваньке завтра в сад, — строго сказала Эля.

— Так и мне на работу. Задерживаться не будем, — ответил Серёжа. Посмотрел на Таю. Подмигнул ей. — Рад знакомству. Ещё увидимся.

За ними захлопнулась дверь. Эля стала собирать посуду, чтоб сразу её помыть. Тая хотела ей помочь, но Эля отказалась.

— Отдыхай. Да и вид у тебя бледный, — сказала она.

— Серёжка с Ванькой только и делает, что возится. Я думал, что за год они отдалятся друг от друга, — заметил Данко.

— Мне вначале казалось, что он тебя копирует, а теперь смотрю, что сам по себе такой, — ответила Эля.

— Наша порода. Ничего не скажешь, — хмыкнул Данко. В этот момент у него зазвонил телефон. Минута разговора. — Сейчас подъеду.

— И кто на этот раз? — спросила Эля.

— Петька попросил помочь с краном. Потёк. Я быстро. Не думаю, что много времени займёт.

— Ты прям герой, что постоянно спешит на помощь.

— Но ведь дождёшься? — весело спросил он.

— А вот возьму и ждать не буду. Вернёшься, а место занято. Чего тогда делать будешь? — насмешливо спросила его Эля.

— Страдать и выть под окном, — он поцеловал её в щеку.

— Я быстро, — сказал он, кивнул Таи и ушёл.

— Так всегда, вроде дом полон народу, а по факту никого. Разбегаются от меня, как тараканы от совка, — проворчала Эля. — Хорошо хоть возвращаются.

— У вас хорошая семья, — ответила Тая.

— У тебя. Хорошая, а когда-то было всё иначе. Ты же у нас из другого города? Завтра тогда встанем на учёт в местной больнице. А там пойдём по всем кругам больничного ада под названием диспансеризация. Сколько недель уже?

— Много. На аборт не берут.

— И не надо. Первый ребёнок всегда страшно. Я сама когда-то Серёжку одна рожала. Без мужа. Ничего. Наладилось же всё. А если бы побоялась, может всего бы этого и не было. Надо верить в лучшее и в свои силы. Ещё о друзьях не забывать. Может ты удивишься, но хороших людей много. Так что не бойся. Прорвёмся, — сказала Эля. — Поэтому завтра, часов в восемь, я за тобой зайду. Договорились?

— Договорились, — ответила Тая, удивляясь, как легко на это согласилась. Сомнения остались где-то далеко в прошлом. А будущее уже перестало так пугать.

— Она мне всё-таки не нравится, — сказала Эля. — Вроде обычная девчонка. Вижу, что запуталась, а не нравится и всё тут.

— Это ревность, — ответил Данко.

— Какая ревность? Ты о чём? — довольно резко спросила его Эля. Она мыла посуду. Слишком резко поставила тарелку на полку. От чего та жалобно зазвенела.

— Самая обычная женская ревность, — мягко посмеиваясь, сказал Данко. — А посуда тут ни при чём. Раньше в Генкиной жизни из женщин была только ты. Не считая матери, которая сейчас на ведьму похожа. Ты его взяла под опеку. Он тебе нравится. Может жалость, может просто симпатия.

— Чего ты городишь? — фыркнула Эля.

— Может запасной вариант, — продолжил Данко. — А теперь появилась другая девчонка, которая переключила его внимание. Тебе этого внимания не хватает. Вот ты и злишься.

— Ещё скажи, что мы с ним любовники.

— Не скажу. Вы друзья. И ими останетесь. А знаешь почему?

— Почему?

— Потому что тебе со мной хорошо, — Данко подошёл к ней и обнял. — А друзья, они никуда не денутся. Можно уехать на разные концы страны, встретиться по прошествии десятилетия и как будто не расставались. Так и тут. Ему это девочка нравится. Пусть. Сколько ему ещё бобылём жить? Я тебе уже это говорил по поводу Сережке. Иногда надо отпускать детей в свободное плаванье. Генка хоть и не ребёнок, но тот как раз этот случай.

Эля выключила воду и повернулась к нему. Посмотрела куда-то поверх его плеча. Задумчиво прикусила губу.

— Что случилось? — спросил Данко.

— Ты будешь ругаться.

— Не буду.

— Я ребёнка жду. Знаю, что возраст, что до этого были проблемы… — сказала она. Он только сжал её плечи.

— Как такое возможно? Мы с тобой предохраняемся. Таблетки, презервативы.

— Случайность. Помнишь, когда я болела в мае. Тогда могли таблетки дать сбой. У нас ещё презерватив порвался. Как бы мы с тобой ни старались, но похоже это судьба.

— Судьба. Я не хочу тебя потерять. В тот раз я чуть с ума не сошёл. Ты понимаешь, что только благодаря тебе я на плаву. Держусь за эту жизнь. Когда тебя чуть не потерял, когда ты в кому впала, всё стало безразличным. Потеряло смысл.