Кролич обиженно вскинул голову.

— Я не понимаю, почему об этом вообще зашла речь. Уверяю вас, у «Юниверсити Риелти» безупречная репутация в этом городе.

Миссис Компсон нетерпеливо махнула рукой.

— Да, да, конечно. Никто не сомневается в готовности вашей компании надлежащим образом заботиться о сохранности исторического здания.

«Я сомневаюсь», — подумала Сара, разглядывая его.

По выражению глаз Кролича она поняла, что он заметил это. Но на его лице ничего не отразилось — оно оставалось приветливым и учтивым.

— Благодарю вас за кофе, миссис Компсон, но мне пора. Пожалуйста, ознакомьтесь с этими бумагами, и мы с вами обсудим наши условия. Нет, нет, не провожайте, я сам найду дорогу, — торопливо добавил он, когда миссис Компсон хотела встать. Он пожал ей руку и взял кейс. Уже выходя из комнаты, он с улыбкой сказал Саре: — Подумайте о работе. Договорились?

Когда он ушел, миссис Компсон вздохнула и откинулась на спинку кресла. Ее глаза глядели устало, лицо сделалось озабоченным и хмурым.

— Что–то мне не хочется, чтобы Элм — Крик превратился в студенческое общежитие, — пробормотала она. — Я не на это рассчитывала. Я думала — ну… что тут поселится приятное семейство, возможно, с детьми… — Ее голос оборвался.

— Вы все–таки не торопитесь с решением, — посоветовала Сара.

— Я не могу медлить. — Миссис Компсон встала и резко поправила юбку. — Они сделали разумное предложение; с моей стороны глупо отказываться.

— А мне как быть? Продолжать или нет? — спросил Мэтт.

Миссис Компсон немного подумала.

— Продолжайте. Иначе он воспользуется незаконченной работой как поводом для того, чтобы снизить цену, что бы он сейчас ни говорил.

Значит, миссис Компсон тоже не доверяла Кроличу; по крайней мере, не совсем. Сара взяла со столика кофейные чашки и отнесла их на кухню, потом вернулась к пожилой леди. Мэтт поцеловал Сару и ушел в северные сады.

Работая наверху, Сара и миссис Компсон почти не делали попыток начать разговор. Иногда уголком глаза Сара видела, как немолодая хозяйка замирала, опустив руки, и смотрела куда–то в пол незрячим взором.

Сара поглядывала на нее, и ей мучительно хотелось найти нужные слова и убедить миссис Компсон не продавать дом.

В полдень Мэтт пришел на ланч. Сара намеревалась отвести мужа в сторону и узнать его мнение о Кроличе, когда миссис Компсон их не услышит, но такой возможности не представилось. За едой никто не обмолвился ни о риелторе, ни о грядущей продаже особняка. Сара видела, что ее сотрапезники игнорировали утренние события, и не могла понять, испытывает она от этого разочарование или облегчение.

После ухода мужа Сара вспомнила про листки, которые дала Гвен. Миссис Компсон разложила их на кухонном столе и прочитала, кивая.

— Кажется, все предусмотрено, — заметила она. — По крайней мере, со стороны Гвен. Мне нужно поработать и подготовиться к девятому числу. Ведь это вроде вторник.

— Я не знаю, но очень скоро.

— Скоро? Да у нас еще больше недели. Мы подготовимся. Не беспокойтесь. — Миссис Компсон улыбнулась. — Пожалуй, над этим мы сегодня и поработаем. Это поможет нам стряхнуть с себя уныние.

Сара кивнула. Грегори Кролич мастерски умел испортить хороший летний день. Мысль о том, что Элм — Крик скоро будет продан, огорчала ее, но еще хуже было думать о том, что этот величественный особняк превратится в студенческое общежитие. Но было еще что–то такое, о чем Кролич умолчал. Или Саре это только казалось? Может, она просто искала причины для неприязни к нему?

— Так. Значит, вам не понравился мистер Кролич, — неожиданно произнесла миссис Компсон.

Сара удивленно посмотрела на нее.

— О‑о, не волнуйтесь, дорогая. Вы ничего не сказали, и я признательна вам за это, но все ваши эмоции написаны у вас на лице.

— Я не очень ему доверяю, — призналась Сара. — Но я не знаю, как может нравиться человек, который забирает у вас Элм — Крик.

— Забирает у «нас», вы это хотели сказать?

— Глупости. Начнем с того, что Элм — Крик мне не принадлежит.

— Конечно, он ваш. — Миссис Компсон похлопала Сару по руке. — Вы тут работали, шили квилт, слушали истории о прежних обитателях — хотя и не все и не про всех. Поэтому Элм — Крик стал отчасти и вашим.

— Если бы Элм — Крик был частично моим, я бы ни за что не продала свою часть.

Миссис Компсон засмеялась.

— Я разделяю ваши чувства. Я тоже не хочу продавать свою.

— Тогда почему вы беседовали с агентом по недвижимости? Раз не хотите продавать, то и не говорите с ним об этом.

— Все не так просто. — Миссис Компсон сцепила пальцы в замок и положила руки на стол. — Признаться, поначалу я думала, что хочу его продать. Но чем больше я тут живу и общаюсь с вами и Мэттью, тем больше понимаю, что это мой дом, без которого я очень скучала.

Сара вскочила со стула.

— Тогда давайте все уладим, — воскликнула она. — У Мэтта есть телефон в машине. Я побегу в сад, позвоню Кроличу и сообщу, чтобы он забыл о сделке. Как я рада, что вы решили остаться, я…

Миссис Компсон покачала головой.

— Что? В чем дело?

Пожилая хозяйка жестом велела Саре сесть.

— Да, я не хочу продавать Элм — Крик; но я должна его продать.

— Должны? Почему? Разве…

— Нет, дело не в деньгах. И давайте оставим эту тему.

— Я не могу. Вы ведь знаете, как я хочу, чтобы вы тут остались. Так вы хотя бы объясните мне, почему вы отказываетесь?

— Не отказываюсь, а не могу остаться, — прошептала миссис Компсон. — Вы очень настырная юная особа, согласны?

— Сейчас я вынуждена так себя вести.

— Ну, ладно. Хотя я сомневаюсь, что мое объяснение вас удовлетворит, слушайте. Когда–то Элм — Крик был замечательным местом. Таким его сделали Бергстромы. Но теперь… — Она вздохнула и окинула взглядом комнату. — Вы видите, во что все превратилось. Тут пустота. Разруха. И я виновата в этом.

— Как вы можете себя винить? — возмутилась Сара. — Это сделала Клаудия. Вы здесь даже не жили.

— Совершенно верно. Но я должна была быть тут. Чистокровные лошади Бергстрома были моим делом, а я забросила их. О‑о, в то время я смотрела на это иначе. Я не знала, что Клаудия пустит все под откос. Но это не оправдание. Элм — Крик никогда уже не будет таким, как прежде, и мне невыносимо больно жить здесь и каждый день вспоминать о том, что утрачено.

Сара взяла миссис Компсон за руку.

— Неправда. Вы, я и Мэтт — вместе мы сделаем особняк таким же красивым, каким он был. Вот увидите.

— Хм‑м. — Миссис Компсон посмотрела на нее с тоской и нежностью. — Мы можем восстановить его красоту, но не его величие. Пожалуй, вы слишком молоды, чтобы понять разницу.

Она сжала руку Сары и отпустила.

— Единственный выход для себя я вижу в том, чтобы передать особняк другой семье, которая сможет сделать так, чтобы тут снова бурлила жизнь. У меня нет прямых наследников, только двоюродные и троюродные братья и сестры, рассеянные по всей стране. Я давно потеряла с ними связь и осталась единственной из Бергстромов. Одна я не могу вернуть Элм — Крик к жизни. У меня не хватит на это ни сил, ни времени. Годы дают о себе знать.

Миссис Компсон помолчала.

— Может, в самом деле правильнее всего, чтобы Кролич поселил в поместье студентов. Дом оживет, а ведь именно этого я и хочу. Как вы думаете, что сказал бы в такой ситуации мой прапрадед Ханс? — Она тихонько засмеялась.

Но Саре было не до смеха.

— Если Элм — Крик должен вернуться к жизни, почему вы не хотите жить в нем, чтобы это случилось?

Миссис Компсон ничего не ответила.

— По–моему, вы слишком суровы к себе.

— Если уж на то пошло, моя вина слишком огромна, и я ничем не смогу ее искупить. — Ее голос дрожал. — Ладно, хватит об этом. Лучше пойдем в библиотеку и подберем материалы для лекции. У меня там несколько ящиков со слайдами. Надо в них разобраться. Когда мы закончим с этим, можно будет заняться квилтингом. Кажется, вы сказали, что готовы начать новый блок?

Сара поняла, что доверительная беседа закончилась.

— Вчера вечером я дошила «Звезду Лемуана».

— Молодец. Это хорошо. — Миссис Компсон встала и отправилась наверх.

Сара поднималась за ней по лестнице. Тревожные раздумья не давали покоя.

Глава 18

«Несколько ящиков со слайдами» оказались четырьмя большими картонными коробками, в которых лежали фотографии и газетные вырезки. Миссис Компсон пояснила, что на протяжении тридцати лет снимала каждый сшитый ею квилт.

— Гвен повезло, что вы привезли все это с собой из Севикли, — заметила Сара.

— Удача тут ни при чем. У меня сохранились некоторые из этих квилтов, но большинство было продано или раздарено. Здесь лежат свидетельства дел всей моей жизни. Я лучше стану спать на морозе, но не оставлю без присмотра эти коробки.

Когда миссис Компсон открыла картонку, Сара развернула первую попавшуюся газетную вырезку. Заголовок гласил: УОТЕРФОРДСКАЯ ГИЛЬДИЯ КВИЛТИНГА УЧАСТВУЕТ В АУКЦИОНЕ «КВИЛТ ПОБЕДЫ». Ниже было фото: несколько женщин держат одеяло, собранное из маленьких шестиугольников.

— Вы тут есть? — спросила Сара.

— Что там у вас? — Миссис Компсон взяла заметку в руки. — О господи! Как давно это было. — Она ткнула пальцем в одну из женщин. — Вот я, держусь за угол квилта.

Сара вгляделась в стройную молодую женщину на снимке. Гордо подняв подбородок, она строго глядела прямо в объектив.

— Что за «Квилт победы»?

— Узор в нем складывается не только из блоков. Это «Бабушкин цветник».

— Напоминает пчелиные соты.

Миссис Компсон засмеялась.

— Что ж, пожалуй. На мелкие детали мы брали лоскуты, берегли каждую ниточку. Ведь шла война, и даже Бергстромы не могли себе позволить лишние расходы. Мы, женщины, сшили этот квилт и выставили его на аукцион, чтобы выручить деньги на военные нужды. Тут на фото не видно, но на каждом светлом шестиугольнике вышито имя одного из местных парней, ушедших на войну. А если он отдал жизнь за свою страну, мы вышивали рядом с его именем золотую звезду. — Она вздохнула и вернула Саре газетную вырезку. — В то лето мы вышили много золотых звезд.

Сара снова посмотрела на снимок и убрала его в коробку.

— Ну–ка, поглядим, — сказала миссис Компсон, разглядывая слайд на свету. — Да, этот хороший. Сара, пожалуйста, достаньте из той коробки проектор и сотрите с него пыль, хорошо? Да, вот этот слайд будет первым.

Два часа миссис Компсон просматривала слайды, размышляла и либо браковала, либо указывала Саре, в какое место круглой карусели проектора их положить. Миссис Компсон объяснила, что она намерена рассказать студентам об истории квилтинга. Слайды покажут, как квилтинг менялся с годами и все равно оставался прежним.

— Вы расскажете им историю «Бродячей ноги»?

— Да, и, возможно, несколько других, если позволит время. — В конце концов миссис Компсон вздохнула и отодвинула от себя последнюю картонку. — Вот и все слайды, которые мне понадобятся. План лекции я напишу в другой раз, а теперь пора приступить к очередному уроку.

Они убрали коробки и спустились в гостиную, где Сара достала все, что требовалось для изготовления шаблонов.

— Сегодня я научу вас, как сшить блок «Загадка холостяка», — сообщила миссис Компсон, и в уголках ее губ мелькнула улыбка.

— Что в нем такого смешного? — удивилась Сара, подумав, что с ним связано какое–то суеверие. Может, миссис Компсон скажет, что квилт, в который вшит блок «Загадка холостяка», обрекает его создательницу на безуспешные поиски работы?

Улыбка миссис Компсон сделалась шире.

— Вообще–то ничего особенного. Это наша с Клаудией шутка. Не очень приятная, мне даже стыдно о ней рассказывать.

— Не томите меня. Что за шутка?

— Я уже говорила, что вы пока не знаете всех историй, связанных с особняком или его обитателями, — пробормотала пожилая мастерица, словно размышляя вслух. — А ведь когда–то одна девица была тут очень важной персоной. — Она вздохнула и опять посмотрела на Сару. Ее щеки слегка порозовели, а на лице читалось едва ли не смущение. — Ладно, я поведаю вам еще одну историю, пока мы работаем над новым блоком. Но предупреждаю, что мой рассказ выставляет меня в нехорошем свете. Признаюсь, в молодые годы я не всегда помнила о милосердии.

— Эге, в это трудно поверить, — ответила Сара суховатым тоном, похожим на тон миссис Компсон.

* * *

Как я уже говорила, Ричард не любил школу. Если бы папа не твердил ему все время, что он должен получить приличное образование, если хочет когда–нибудь управлять конным заводом, то он, пожалуй, вообще перестал бы учиться. Семестр в Пенсильванском колледже не утолил его жажду к странствиям и приключениям. Ричард часто жаловался, что уотерфордская школа душит его, что учителя там жуткие, а город скучный, и так далее. Когда Ричарду исполнилось шестнадцать, они с отцом пошли на компромисс: если Ричард улучшит оценки, папа разрешит ему учиться в Филадельфии.