Екатерина Смолина - Одинокий фонарь

– Извращенец!.. – фыркнула тихо и отправилась в спальню.

Утро прекрасно, если просыпаешься рядом с любимым мужчиной, а на столе стоит завтрак. Меня же ждало не менее нежное пробуждение, – с точки зрения кошачьей логики. Первое, что я увидела вместо любимого мужского носа, была… наглая, рыжая попа с пушистым хвостом, возложенным мне на шею. И не успела я решить, радоваться мне такому внезапному проявлению доверия со стороны Шермана или нет, как я дернулась от кошачьих когтей, коварно впившихся в мою ногу!..

Восторженно прижатые к голове черные уши и черные от расширенных зрачков глаза мелькнули на том конце кровати и исчезли вновь.

– Дам, еще раз так сделаешь – накажу!..

И никто из нас нисколечко не сомневался, что сделает, – еще как сделает!.. И только Тесси, как приличная девочка, грызла свою игрушку, мирно лежа в собачьей подстилке. Правда, игрушка сильно напоминала по цвету мою летнюю туфлю… Но будем считать, что я этого не видела. В конце концов, глупо и откровенно лень в пятый раз ругать собаку за полюбившиеся ей бежевые лодочки, изгрызенные уже до дыр.

Максим ушел еще два часа назад, отказываясь просыпаться и идти на работу. Я даже испугалась, – вдруг этого неисправимого трудоголика подменили? Но нет, ворча и проклиная утро, он все-таки встал, почти не сбившись с графика! Вот это сила воли – всю ночь увлеченно заниматься «лечением» и все-таки не проспать! Я бы так не смогла…

Умывшись и приготовив себе кофе с молоком, я уселась в большой комнате перед телевизором. В любимой растянутой футболке Макса, сползшей на одно плечо, поджав одну ногу под себя и накинув на вторую наш белый пушистый плед, я почувствовала себя предательницей. В таком самочувствии можно было вполне идти на работу, совершать трудовые подвиги! И я уже было потянулась к телефону, чтобы обнародовать свое твердое намерение руководить… но так уютно подвернулась подушка под бок, так красиво поднимался пар от горячего кофе с молоком!..

Стыдно, стыдно, стыдно! Но на работу не пойду. Только, пожалуй, и «лечиться» так активно в ближайшую неделю еще не смогу, – я же не знала, что у моего любимого гусара настолько сильный сексуальный аппетит разыграется всего-то за несколько дней воздержания! Нет, поначалу мне нравились откровенные ласки, неожиданные и неопробованные еще позы. Но совсем скоро мои силы кончились, и к утру я уже активно притворялась мертвой, убедительно задерживая при этом дыхание. Поверил или нет, а размеренное посапывание рядом заставило облегченно выдохнуть и пообещать себе утром обыскать квартиру на предмет «виагры»!..

И все-таки приходилось честно признать: способ лечения хоть и необычный, но… действенный! Секс, мед и чай – удивительное сочетание. И пусть ноют натруженные мышцы, пусть немного намокла на спине только утром надетая свежая футболка. Я не лежу пластом, не умираю от слабости и даже не слишком сильно гнусавлю, – это ли не чудо?..

Повозившись с собакой и допив свой кофе, я все-таки решилась на диверсию. Если Макс вчера решил меня покорить в постели, приняв какое-то средство, то очень зря! Меня и так все устраивало… Да я теперь как заправский кавалерист ковыляю, только еще и шиплю при каждом шаге!

Тумбочки, шкафчики, полочки… Кровать, под кроватью, – ух, сколько тут пыли, – пчхи!.. Полочки в ванной, под раковиной… тряпка, кстати, – вот, искала же…

В результате ревизии под кроватью была уничтожена пыль, найдены три разных носка, – видимо, дань домовому, – и пустая упаковка презервативов. Последнее озадачило еще больше: я не помнила, чтобы мы ими пользовались. В начале знакомства – да, но не сейчас… Более того, неделю назад их там точно не было, я ведь убиралась!!!

Кажется, прошла целая вечность, пока я рассматривала цветастую сплющенную коробочку. Перед глазами мелькали удивительные картинки: Макс с блондинкой, потом на рыженькой и позади брюнетки… Но, судя по отсутствию инородных волос в квартире, если он тут и развлекался с девицей, то она была лысой. А еще наверняка она теперь исцарапанная и очень нервная, потому что наши питомцы совместимы исключительно с хозяевами.

Сидя на полу, все еще поджав ноги под себя, я набрала номер. Почему-то в душе было очень спокойно, только тревожные нотки то и дело накатывали волнами. Максим ответил почти сразу, только тихо. Быстро извинился и обещал перезвонить позже, после совещания. На заднем фоне кто-то монотонно рассказывал о достижениях компании и пояснял незримые пометки незримого графика…

Задумчиво пошлепав телефоном о ладонь, я выдохнула, поджав губы. И тут в Теськиной подстилке мне померещилось нечто блестящее. В собачьей сокровищнице маленькой фетишистки оказалась не только моя туфля, но и носок Макса, старая щетка для обуви, и… три золотых конвертика с латексными изделиями! Они, конечно, уже были непригодны для использования ввиду их погрызенности, но теперь меня обуяла детская радость от того, что паззл сошелся! Три презерватива и мятая коробка от них на ровно такое же количество!..

Через час просмотра передач, – как назло, о мужских изменах! – я задумалась вновь. Зачем он покупал презервативы? Ведь новенькие, судя по сроку годности! Из старых запасов? Или привел лысую проститутку и до предохранения дело не дошло?! Ух, эти мне переживания!..

В комнате раздался мелодичный рок, а на дисплее телефона высветилось фото улыбающегося Максима.

– Привет, Катюш. Что случилось?

– Просто звоню… А с чего ты так решил?

– У тебя голос расстроенный. Кто-то обидел?

Я помолчала, нервно покачивая коленками под пледом.

– Да вот… Нашла тут в спальне интересный эротический аксессуар… А у тебя, случайно, не было лысой любовницы с расцарапанным лицом и руками?!

Кажется, на том конце связи сдавленно хохотали.

– Я похож на извращенца? – ехидно фыркнул. – Или ты меня так готовишь к кардинальной смене своей внешности?

– Макс… – вздохнула напряженно. – Скажи, ты мне изменял? Только честно…

Повисла секундная пауза.

– Не-ет, – протянул. И, подумав, иронично добавил: – А надо? Столько подозрений, что уже немного обидно за неподтвержденный имидж…

– А откуда у нас презервативы? Ты ведь такую марку даже никогда не покупал…

В трубке послышался вздох.

– Кать, я и не покупал с тех пор, как мы от них отказались. Ты же сама сказала, что с ними не то! И я не знаю, откуда они взялись. К нам иногда заходят мои знакомые, может, выпали у кого-нибудь?..

– Хороши знакомые, что к тебе без резинок не ходят, – хмыкнула, изрядно расслабившись. – Ты у нас настолько грозный начальник?

– Да уж, грозный, – рассмеялся, иронично посетовав, – даже брезгуют-с без презерватива отдаться-с!.. А некоторых начальниц вон на стоянке поджидают, и что-то совсем не боятся быть битыми…

– Ревнуешь? – улыбнулась, отметив, что давно кручу в пальцах подаренный им кулон.

– Привожу сухие факты, – неожиданно сладко зевнул, в последний момент приглушив звук. – Ты как себя чувствуешь? Завтра работаешь?

– Мне лучше, спасибо, Максюш, – смущенно покраснела. – А ты?

– Нормально. Только если бы ты не позвонила, – точно бы уснул на совещании. Толик хороший бухгалтер, но так монотонно рассказывает!..

– Кто-то всю ночь изображал неутомимого Казанову, а виноват бухгалтер Толик?!

– Вы чем-то недовольны, мадам?

– Нет, все было замечательно… Просто, если ты хотел меня впечатлить и для этого что-то принял, то больше не надо, правда. Меня и так все устраивает…

– А если я просто соскучился? – понизил тон до тихого и нежного. – Может, меня сильно заводит твоя вечно смущенная улыбка в сочетании с пунцовыми щечками и жадным взглядом? А эти милые попытки убедить, что ты уже спишь? Мм?.. Ты так смешно сопела при этом, выставляя свою аппетитную попку в кружевах из-под одеяла…

Ушки и щеки полыхали огнем. И это не температура, точно знаю! И вроде взрослые же люди, давно и безнадежно лишенные наивности… Но если бы это все мне говорил кто-то другой, – вряд ли бы впечатлило.

– Маньяк!.. – фыркнула с улыбкой.

– Маньяк сегодня приедет домой пораньше, – устало откликнулся. – И желательно бы просто поесть и сразу спать. Не обижайся, девчоныш, но я сегодня хреновый Казанова, даже если ты меня свяжешь и напичкаешь стимуляторами. Если ничего готовить не хочешь, то закажи хотя бы пиццу, ладно?..

После разговора с Максом на душе значительно потеплело. Оказывается, если просто обсудить проблему, то сомнений становится гораздо меньше! Да и глупо ведь приводить любовницу в дом, в котором живешь со своей девушкой. Гостиничный номер стоит не так уж и дорого, а Максим Свиярский дураком никогда не был. И сейчас я только крепче обняла большого плюшевого медведя, лежа на диване под пледом и косясь на топочущую в коридоре артистку-фетишистку.

У каждого свои маленькие странности.

Меня разбудил приглушенный шум. С трудом разлепив глаза, я приподнялась на плюшевой игрушке, дыша ртом, как рыбка. Где-то под диваном лежала коробка с салфетками и куча скомканных платочков. В коридоре горел свет.

– Максим, это ты?

Он неспешно зашел в комнату, где я спала. Босой, в одних любимых домашних штанах на бедрах и оттого еще более привлекательный, он на ходу озадаченно рассматривал ту злосчастную упаковку. Видимо, наткнулся в спальне.

– Прости, я так крепко заснула после нашего разговора… – сонно покаялась, подтягивая сползшую с плеча футболку. – Ничего не приготовила и не заказала…

– Там же суп есть грибной, в микроволновке греется. Будешь? – плюхнулся рядом, пододвинув нас с медведем.

– Угу…

Просыпаться тяжело. Нос, как я его ни лечила, неблагодарно тек и свою функцию выполнять не желал. И только уткнувшись лбом в грудь обнявшего меня гусара, я ощутила, насколько разными были у нас температуры. Даже его губы и нос на моей макушке казались какими-то чужеродными.

– Знаешь, я тут подумал… Может, уйдешь с работы?

– Мм… Взять еще пару дней?.. Нет… Надо завтра выйти. Я только-только порядок в отделе навела, и проект завис…

Макс помолчал, сжав мое плечо, на несколько секунд выводя из сонного транса.

Надо будильник завести. А то ведь просплю и опоздаю. Хорош пример будет для сотрудников…

– Соня… – хмыкнул, заглядывая в мое лицо и целуя лоб. – Завтра к врачу поедешь, а не на работу.

– Угу… – сквозь сон отозвалась я эхом, проваливаясь в тяжелое облако вновь.

В коридоре слышались приглушенные голоса. Тянуло холодом. Я поежилась, натягивая одеяло повыше, и попыталась снова уснуть. Судя по длинной, жесткой шерсти, у меня в ногах спала Теська, и вот бок грел кто-то из котов. В последнее время даже Шер не брезговал приходить спать со мной, видимо признал во мне обитателя прайда. Диван мягко покачивался под моими шевелениями, – значит, так и уснула тут, а Макс одеялко принес…

– Максим, я тебя очень прошу! Мне нужна твоя помощь, без тебя я погибну!.. – донесся из коридора женский голос.

– Два предыдущих раза ты тоже была при смерти, но как-то странно пыталась вылечиться, затащив меня в постель. Лер, может, хватит хвататься за соломинку? Мне надоели эти дикие обвинения насчет Кати и сфабрикованные эротические фото с ней!..

– Но она тебе действительно изменяет. Неужели ты не видишь?

– Даже если и так, то это не твоего ума дело.

– Дурачок ты, Свиярский, – ласково и снисходительно отозвалась она. – Ну кто она тебе? Послушная куколка в коллекции? Наиграешься и бросишь!.. А я же другая, Макс, – кажется, она его пыталась обнять. – У нас все будет надолго и всерьез. Только скажи!

– А если не скажу, тогда что? – мрачно отозвался он. – Папочку-депутата позовешь или продолжишь лезть в мою семью, пытаясь меня рассорить с моей женой?

На несколько секунд повисла тишина, и лишь изредка все громче стали слышны женские всхлипы и один единственный обреченный мужской вздох. Даже я замерла, озадаченно переваривая последнее слово в его реплике.

– Я же тебя люблю, – сдавленно и едва слышно прошептал женский голос. – И что мне теперь делать? Она ведь и мизинца твоего не стоит, а ты трясешься над ней, – всхлипнула, – как… Как… Мы ведь были счастливы с тобой, помнишь? Ты же ребенка хотел…

– Лер, ну не люблю я тебя… – вздохнул. – Ты красивая, сексуальная девушка, но… – развел руками. – Нам давно пора расстаться.

Снова повисла тишина. Максим стоял, подперев плечом стену в коридоре у входной двери. Его подкаченная в спортзале обнаженная спина, сужающаяся к криво сползшим штанам, закрывала назойливую посетительницу. Но не узнать «ночнушку» было нельзя.

– Почему?.. – тихо, с надрывом спросила она. – Чем я хуже нее?.. Что в ней такого, а? Максим?..

– Просто она моя, – пожал плечом. – В любом смысле.

Она горько рассмеялась. Тихо-тихо, как смеются только женщины, которым терять уже нечего.