В наушниках раздался шорох, а затем богатый баритон Нико заполнил все пространство шлема. Это было странное ощущение, будто голос был внутри ее головы и вокруг нее одновременно.

– Нет. Мне принадлежит шестьдесят процентов острова на южном и западном побережьях. Остальное, включая пляжи на севере острова, оливковые рощи на востоке и небольшую коммерческую винодельню в деревне, сейчас принадлежит местным жителям, чьи семьи проживают на Лавандовом острове не один век.

– Сейчас принадлежит? – переспросила она. – Так было не всегда?

– Нет. Несколько веков островом владела одна аристократическая французская семья. У них было много слуг, которые обосновались на острове с семьями. В начале прошлого столетия богатый американский промышленник купил остров и решил продать небольшие участки местным жителям, которые наконец получили возможность стать владельцами земли, а не арендаторами.

Мариэтта завороженно молчала, пытаясь переварить услышанное.

– Чем живут островитяне? Рыбной ловлей?

– Да. Кроме того, заготовкой оливок и производством вина, которое продают на материк. Еще есть ограниченный туризм.

– Ограниченный?

– Строго лимитированное количество туристов в определенное время года. В туристический сезон дважды в неделю паром привозит туристов и автомобили. Местные жители, конечно, стремятся получить доход от туризма, но также заботятся об окружающей среде и хотят жить в тишине и уединении.

– Здесь много потомков от первых обитателей острова?

– Да, немало.

– Как это, должно быть, удивительно – знать историю целых поколений своей семьи. – В наушниках повисла тишина. – У вас есть фамильные связи с островом?

– Нет.

– Стало быть, ваша семья живет во Франции?

– Нет.

Второе короткое «нет» – явный намек не лезть с дальнейшими расспросами. Мариэтта прикусила язык, несмотря на растущее любопытство, и продолжила любоваться пейзажем.

Впереди по курсу шла большая рыбацкая лодка, направляясь в бухту.

Нико летел довольно низко. Рыбаки, подняв головы, приветственно махали руками. Нико тоже широко улыбнулся и помахал в ответ. Безусловно, мистер Безопасность знаком со всеми жителями поселка.

Вертолет спустился еще ниже и сделал крен вправо, облетая аэропорт и ближайшие окрестности. Мариэтта увидела красные черепичные крыши побеленных домов с открытыми ставнями, старую каменную церковь и руины старинной крепости на гребне холма.

– Где ваш дом?

– Дальше на побережье, примерно в двадцати минутах езды на автомобиле от порта.

Поселок остался позади, и Мариэтта увидела уходящий вглубь острова величественно-прекрасный сосновый бор. Высоченные деревья с густой кроной манили прогуляться среди них.

– Вы покажете мне остров, пока мы здесь?

– Возможно, если позволит время. Нам предстоит много работы.

Она удивленно взглянула на Нико:

– Какой работы?

– Вопросы и ответы.

Девушка нахмурилась:

– Я вас не понимаю…

– Мы будем препарировать вашу жизнь, Мариэтта. День за днем. Час за часом. Минута за минутой. Вы расскажете мне, как проходит ваш день, что вы делаете, куда ходите, с кем встречаетесь, чтобы мы могли установить, знаете ли вы своего преследователя и встречались ли с ним.

Мариэтта невольно застонала.

– Но я уже ответила Бруно на все вопросы. И вам тоже.

– Ответите еще раз, – спокойно констатировал он. – Ответите столько раз, сколько я сочту нужным.

Его тон был непреклонен, и по спине Мариэтты пробежали мурашки. Какая ирония судьбы. Еще вчера при первой встрече с Николя Сезаром она подумала, что не хотела бы оказаться на месте того, кого он станет допрашивать. А теперь ей самой предстоит такое испытание.

Ее настроение резко ухудшилось. Она молчала весь остаток пути и даже подавила возглас восхищения при виде виллы, примостившейся на высоком плато рядом с крутым утесом из известняка.

Гладкое белое суперсовременное одноэтажное сооружение могло бы доминировать над пейзажем. Однако его довольно простой и незамысловатый дизайн лишь выгодно дополнял окружающее пространство. Со стороны океана плоская терраса плавно вела к бассейну с кобальтовой гладью воды, сверкающей на солнце. Со стороны острова виднелся просторный внутренний двор с широкой подъездной дорогой, вьющейся через густой сосновый бор.

Мариэтта рассматривала особняк, пока Нико сажал вертолет на специальную площадку рядом с внутренним двором.

Дом похож на хозяина, решила она.

Непреклонный. Отстраненный. И красивый.

Глава 5

– Довольно!

Пронзительная нотка в голосе Мариэтты заставила Нико оторваться от записей, которые он по старинке вел с помощью ручки и блокнота, и взглянуть на Мариэтту. Он откинулся в кресле.

– Передохните, Мариэтта.

– Мне не нужно ваше снисхождение, – огрызнулась она. Итальянский темперамент давал себя знать: ее карие глаза обрели цвет горячего и горького эспрессо. Крепко зажмурившись, Мариэтта ущипнула себя за переносицу.

Нико вальяжно раскинулся в кресле, скрестив босые ноги, и терпеливо ждал, когда девушка успокоится.

– Прошу прощения. – Мариэтта открыла глаза. – Я не хотела быть грубой. Просто не понимаю, какое отношение к расследованию имеет информация о том, где я покупаю фрукты и овощи по субботам.

Ласковый морской бриз рябил прозрачную воду в бассейне и покачивал огромный зонт, под которым они расположились на открытом воздухе. Вздохнув, Мариэтта откинула назад длинные волосы и, собрав их в конский хвост, перетянула эластичной резинкой, висевшей на запястье.

Нико наблюдал за ней, вертя в руках ручку. Ни капли макияжа на лице, а какая красавица.

– Еще кофе?

Она кивнула:

– Да, пожалуйста.

Он налил ей кофе из тяжелого серебряного кофейника. Приходящая прислуга Жозефина накрыла им завтрак. Кроме кофе, на столе стояло блюдо с фруктовым ассорти, йогурты, свежие круассаны и домашний джем.

Хорошо, что Жозефина смогла приехать из поселка сегодня утром. Она и ее сын Люк уже привели в порядок дом, пополнили запасы продовольствия и установили по просьбе Нико специальные поручни в ванной в гостевых апартаментах. Нико ценил их преданность. Он обратился к ним с просьбой о помощи накануне, и они все сделали, несмотря на то что в их семейном бистро были горячие деньки туристического сезона.

Жозефина сама предложила приехать сегодня утром, чтобы убедиться, что все в порядке. Нико предположил, что женщиной скорее движет любопытство, чем забота. Вилла построена четыре года назад, и до сих пор здесь не было гостей, только несколько строго отобранных слуг, следивших за домом. Неудивительно, что приезд Мариэтты стал событием. Девушка немедленно очаровала экономку.

Однако ее очарование совсем не распространялось на него, особенно в последние полтора часа, сухо подумал Нико, снова берясь за ручку.

– Расскажите мне еще раз про Дэвида, – попросил он, заметив, как она мгновенно от него отгородилась.

– Тут не о чем говорить. У нас были отношения, а затем мы расстались. Конец истории.

– Вы были вместе два года. – Нико прожил в браке с Джулией тоже два года. – Наверняка между вами было что-то серьезное, – продолжил Нико, неожиданно ощутив, как сжалось в груди сердце.

Мариэтта равнодушно пожала плечами:

– Какое-то время да.

– Кто инициировал расставание?

– Я.

– Почему?

– Это личное, – ответила она и надела солнечные очки. – Если вы думаете, что это Дэвид меня преследует, вы ошибаетесь. Он успешный бизнесмен и женат. Так что вы взяли ложный след. Кроме того, записки подписаны инициалом «С».

Нико положил ручку на стол. Помолчав пару секунд, чтобы унять раздражение, он сказал:

– Во-первых, «С» может означать не только имя, во-вторых, я понимаю, вам трудно, но любой из ваших бывших романтических партнеров может быть потенциальным подозреваемым, пока мы их не проверим досконально и не исключим из списка.

Мариэтта упрямо вздернула подбородок в жесте неповиновения, который он уже начал узнавать.

– Откуда вы знаете, что мой преследователь входит в круг моих знакомых? Разве он не может быть абсолютно незнакомым человеком?

– Я рассматриваю и этот вариант. Но практика показывает, что обычно сталкер знает свою жертву. А в случае с женщинами две трети из них подвергаются преследованию бывшим или настоящим партнером. – Он помолчал, давая Мариэтте время осознать услышанное. – Весьма вероятно, что вы знакомы или встречались раньше с вашим преследователем. Возможно, он ваш сосед или коллега по работе, а может, тот самый продавец, у которого вы покупаете по субботам фрукты.

Мариэтту передернуло.

– Святые угодники! Это может быть кто угодно.

– Абсолютно верно, – подтвердил Нико. – И чем скорее мы сузим круг потенциальных подозреваемых, тем быстрее обнаружим и обезвредим злодея.

Слегка распрямив плечи, Мариэтта вздохнула и сказала:

– О’кей. Что вы хотите знать о Дэвиде?

– Как он среагировал на расставание?

Девушка поколебалась, прежде чем ответить.

– Он был огорчен.

– Зол?

– Немного, – тихо ответила она. – Думаю, скорее обижен.

– Он не хотел разрыва?

Мариэтта сделала глоток кофе и аккуратно поставила чашку на стол, прежде чем ответить.

– Он сделал мне предложение.

Нико непонимающе моргнул.

– Я знаю, – продолжила Мариэтта, прежде чем он переварил эту важную информацию. – Физически здоровый, успешный и интересный внешне мужчина делает предложение девушке-инвалиду, и она отвергает предложение. – Она грустно улыбнулась. – Полагаю, вы считаете, что девушке в моем положении не следует быть чересчур разборчивой, да?

– Я совсем не об этом подумал. – Брови Нико сердито взметнулись вверх.

– Но о чем-то вы все же подумали? – вызывающе спросила она.

Он почувствовал ком в горле.

– Я подумал, что вы должны были сказать мне об этом раньше.

– И все?

– Нет, – коротко ответил он. – Я подумал, что бедолага, должно быть, был раздавлен вашим отказом выйти за него замуж.

Подбородок Мариэтты снова дернулся. Было ли это удивление или скептицизм, Нико не мог сказать с уверенностью.

– Почему вы ему отказали?

Мариэтта снова потянулась за чашкой и глотнула кофе, а затем дрожащей рукой вернула ее на место. Она явно тянула время, пытаясь собраться с силами для ответа.

– Дэвид хотел поставить меня на ноги, – наконец сказала она.

– Что вы имеете в виду?

– Он был одержим идеей вылечить меня.

– Ваш паралич?

– Да.

Нико нахмурился:

– А что в этом плохого?

– Для меня это сделало наши отношения несостоятельными.

– Почему?

Она пожала стройными плечами:

– Потому что я не разделяла его одержимость.

У Нико буквально отпала челюсть.

– Хотите сказать, что не верите в возможность излечения?

Мариэтта наморщила лоб.

– Я верю, что есть надежда на выздоровление. Медицина не стоит на месте. Развиваются новые методики и технологии по лечению травм позвоночника. Но не стоит жить только одной надеждой на чудесное исцеление с помощью новых открытий. Нужно принимать жизнь такой, какая она есть. Дэвид не мог смириться с тем, что я не встану из кресла и не пойду. Он постоянно искал информацию в медицинских журналах о новых методах лечения спинальных травм, которые я, по его мнению, непременно должна была на себе испробовать.

Мариэтта замолчала. Она была рада, что на ней темные очки. Если пословица о том, что глаза – зеркало души человека, соответствует действительности, ей не хотелось, чтобы Нико заглянул в ее душу сейчас. Воспоминания об одержимом желании Дэвида «починить» ее по-прежнему ранили душу.

Возможно, Мариэтта и разделила бы энтузиазм жениха, не пройди она этой дорогой вместе с братом в реабилитационный период после аварии. Тогда Лео сумел убедить себя и ее в том, что у нее есть реальный шанс снова начать ходить. Его упорство и решимость были такими заразительными, что она поддалась на уговоры брата поехать в Германию и пройти экспериментальный курс лечения.

Увы, все закончилось сокрушительным фиаско. Мариэтте понадобился не один месяц, чтобы прийти в себя. Тогда она твердо решила трезво смотреть на жизнь и быть реалисткой, а не витать в облаках несбыточных мечтаний.

Не прошло и года, как она встретила Дэвида, снова превратившись в наивную глупышку, мечтающую о таких простых вещах, как муж и семья. Врачи давно сказали ей, что она физически может иметь детей, но она подавила эту мечту, потому что ни один мужчина не захочет создавать семью с такой, как она.

– Он говорил, что любит меня, – с горечью продолжила Мариэтта. – Но он любил ту, которую создал у себя в голове, ту, которая сможет ходить.

Нико поерзал на стуле.

– Разве вам не хотелось испробовать новые методы лечения?

Нико знал, что ему не следует задавать подобные вопросы. Это уже не его территория. Он должен найти преследователя Мариэтты, а до этого обеспечить ее безопасность. Все остальное – не его ума дело. Проявить заботу – значит стать уязвимым и слабым, а в его работе слабость недопустима.