– Рокки, я сегодня пропущу работу.

– Это я вижу. – Она вздохнула. – Ты придешь завтра?

Я закрыл глаза. Как я мог вернуться после всего, через что заставил ее пройти? Как я мог смотреть на нее, зная, что другому мужчине, а не мне, посчастливилось обнять ее?

Нет. Это невозможно.

Сквозь стиснутые зубы я ответил:

– Знаешь, что? Я так не думаю.

– Черт, Джесси! – она завизжала, удивив меня. – Что, черт возьми, с тобой? Это из-за нашей вчерашней ссоры?

– Все должно быть связано с тобой, верно? – Конечно, так и было.

Это всегда было связано с ней.

– Я не это имела в виду. – Хотя она изо всех сил старалась скрыть боль, в ее голосе слышалась легкая дрожь.

Это была моя жизнь, не так ли? Даже когда я пытался быть хорошим парнем, в итоге я причинил боль тому, кто этого не заслуживал. Я должен был сделать что-то ужасное в прошлой жизни, чтобы получить такое кармическое наказание в этой.

Проглотив комок вины, застрявший в горле, я прошептал:

– Я расскажу тебе все, но сейчас...

– Тебе неудобно, я поняла.

– До свидания, Рокки.

«Это для твоего же блага».

– Джесси!

Я убрал телефон от уха и уставился на него. Я смотрел, как экран погас, став черным, как тьма в моей душе. Жизнь несправедлива, не так ли? Иногда искать тех, кого любишь больше всего, означает тащить свое сердце по грязи. Какое бы кармическое наказание я ни заслужил, возможно, это был мой способ загладить вину.

– Мишель не нуждается в обучении, – прошептал я. – Мне нужно прекратить тянуть время и уехать завтра.


Глава 25


Пик. Пик. Пик.

– С вас шестьдесят восемь долларов семьдесят пять центов... Эй? Эй? Мистер, с вами все в порядке?

Выйдя из транса, я быстро моргнул и увидел, что кассир машет рукой перед моим лицом.

– Чувак, ты в порядке? – подросток переминался с ноги на ногу и смотрел на телефон. – Я могу позвонить 911, если хочешь... если только... ты не под кайфом?

«Не под кайфом. Скорее в депрессии. Я всего лишь оставляю свою больную маму и убегаю от девушки, которую люблю. Но да, я в порядке».

Я молча кивнул и вставил карточку в считывающее устройство. Мальчик как-то странно посмотрел на меня и пожал плечами.

– Слушай, если это то, что я получу, когда вырасту, то я этого не хочу.

Я фыркнул и схватил свои продукты, взяв около четырех пакетов в каждую руку.

– Поверь мне, если бы я мог быть вечно молодым, я бы так и сделал. Полегче, дружище.

Забавно, как такая обыденная вещь, как покупка продуктов, может иметь такой вес. По дороге домой я поймал себя на том, что оглядываюсь на груду полиэтиленовых пакетов и чувствую себя немного виноватым от того, что моим последним поступком в Бэтл-Фоллс было не что иное, как наполнение кладовки. Я имею в виду, конечно, у мамы теперь есть медсестра, чтобы заботиться о ней, и мы все просто вернемся к жизни, которую знали и любили в течение последних пяти лет... все же часть меня чувствовала, что я должен сделать что-то более важное перед отъездом. Может, напечатать объявление в газете, чтобы пожелать счастья людям, которых я люблю... и которым больно. Может быть, я мог бы купить пирожные и оставить их на крыльце, чтобы они замерзли под снегом в Бэтл-Фоллс. Но нет, я просто набивал дом консервами и фруктами.

Я свернул на свою улицу и чуть не заскрежетал тормозами. В противоположном конце, прямо под умирающим дубом, стояла машина, похожая на ту, на которой ездила Рокки.

– Должно быть, у меня галлюцинации, – пробормотал я, качая головой. – Это как в тех фильмах, где парень повсюду видит лицо своей девушки.

Поднимаясь по ступенькам к своему дому, я услышал женский голос, доносящийся изнутри. Решив, что Мишель снова появилась рано, я приготовился к шквалу непрошеных советов, когда внезапно...

Хриплый мамин голос эхом разнесся по пустому коридору.

– Это потому, что он боялся, что утащит тебя вниз за собой.

– Что? – Я услышал, как ахнула Рокки, и сердце у меня упало.

– И еще, что он боялся, что его притащат обратно сюда...

– Мама! – Я вбежал в комнату так быстро, как только мог, смутно осознавая, что содержимое моих сумок высыпается на пол.

– Джесси! – Рокки вскочила на ноги, как ребенок, которого только что поймали с рукой в банке печенья.

– Что ты здесь делаешь? – спросил я, бросив встревоженный взгляд на мать. Что она могла ей сказать?

– Я... я...

– Ищешь меня? – Мои глаза закрылись.

Что еще она могла здесь делать? Уж точно не пришла в гости к матери. Открыв глаза, я увидел, что Рокки опустилась на колени и нетерпеливо хватала продукты, складывая их в стопки рядом с моими порванными сумками. Я с отвращением покачал головой. Рокки не должна ни за кем убирать. Особенно за мной.

– Что она тебе сказала?

Оранжевая вспышка промелькнула у меня перед глазами. Рокки застенчиво улыбнулась, держа перед моим лицом фрукт. Я раздраженно покачал головой и забрал апельсин.

– Эм, только то...

– Ты опять уходишь от нее, – ответила за нее мама.

В ее голосе слышалось ликование. Даже после пяти лет разлуки она любила смотреть, как я мучаюсь.

– Нет, этого она мне не говорила. – Голос Рокки упал на несколько октав.

Было очевидно, что она лжет.

– А следовало бы. – Моя досада на мать победила врожденную потребность приукрашивать вещи для Рокки.

– Так это правда? – Она взглянула на мою мать, и на ее лице промелькнула жалость. – Ты действительно собираешься оставить ее в таком состоянии? Как ты вообще можешь смотреть на себя в зеркало?

– Как она может смотреть на себя? Я пытался, действительно пытался. Я хотел сделать все лучше между нами, а она просто назвала меня неудачником и вела себя как плохая мать, которой всегда была. – Меня не волновало, что мама была в той же комнате.

Она должна это услышать! Серьезно, почему я был единственным, кто видел, как плохо она обращалась со мной?

– Остановись, Джесси. Ты действительно собираешься так говорить о своей больной маме?

Я проглотил комок, который рос у меня в горле.

– Ты права.

Готовясь к бою, Рокки заметно удивилась.

–Да?

Дикая идея промелькнула в моей голове, привычка, которая, казалось, всегда всплывала, когда дерьмо собиралось ударить по вентилятору. Я все еще мог уехать, но без тяжелого сердца. Это была отличная идея. Прежде чем успеть передумать, я протянул руку и схватил ее за тонкое запястье.

– Пошли.

– Что? – Она быстро заморгала.

– Мои слова не помогут тебе понять. Я должен показать тебе.

Позвольте мне взять свои слова обратно. Возможно, это была не лучшая идея, но определенно самая безумная. Я дернул Рокки, и она полетела ко мне.

Глаза Рокки истерически сверкнули.

– Куда мы идем? У меня работа! Твоя мама...

– Медсестра придет, – перебил я ее. – Я искал ее с тех пор, как приехал, и нанял вчера.

– Когда ты не пришел. Конечно, – понимающе прошептала Рокки.

Она медленно подняла голову, раздвинула губы, и зубы ее сверкнули, как у дикого зверя в тусклом свете флуоресцентных ламп. Если бы я не знал ее лучше, то сказал бы, что она готова откусить кусок от меня.

– Зачем мне куда-то идти с тобой?

Инстинктивно я отпустил ее запястье и отдернул руку на случай, если она все-таки укусит.

– Я знаю, что не был с тобой откровенен, и причина в том, что...

– Что, Джесси? Еще один бред?

– Слушай, я...

Черт, как, черт возьми, я собирался это сделать? Я знал, что чувствую. Я чувствовал это сердцем, но все мысли в моей голове были так перепутаны. Не было слов, чтобы описать все.

Как я все еще любил ее.

Как я знал, что она все еще любит меня.

Почему наши жизни были слишком разными, чтобы быть вместе.

– Ты художник и знаешь, что увидеть картину своими глазами – стоит тысячи слов, верно?

– Ты собираешься показать мне фотографию? – с сомнением спросила она.

Ах, моя Рокки. Как всегда саркастична.

– Нет, я собираюсь показать тебе кое-что получше. Что-то, что заставит тебя понять, все, что я скрывал от тебя. Просто... пожалуйста, пойдем со мной. Это важно. – Решив, что она не укусит меня, я снова схватил ее за запястье, страстно желая почувствовать ее кожу на своей.

Она молчала, и на мгновение я испугался, что она действительно сошла с ума из-за меня. К счастью, она вздохнула и, наконец, заговорила.

– У меня есть работа. Знаешь, работа, которую ты бросил?

– Так позвони кому-нибудь! Я уверен, что ты можешь это уладить, – отчаянно закричал я. У нее было около восьмисот членов семьи. Я был уверен, что, по крайней мере, один из них сможет ее прикрыть. – Как насчет Белль?

– Серьезно? Она сразу же позвонит моим родителям, вероятно, придумывая глупую ложь. Кроме того, я уже поменялась сменами с Морисом, чтобы приехать сюда. Он собирается уйти в ближайшее время, мне нужно сменить его.

Ладно, план сработал.

Все еще держа ее за руку, я вывел ее на крыльцо, отчаянно пытаясь избежать ушей матери. Мне только не хватало аудитории, чтобы рассказать нашей одержимой сплетнями медсестре о моей жизни в мыльной опере.

– Ты можешь еще кому-нибудь позвонить? – я был в отчаянии.

Мне нужно было это чувство завершенности, прежде чем я исчезну навсегда.

Рокки покачала головой, прерывисто дыша. Она определенно волновалась.

– Куда мы идем? Ты не можешь просто ожидать, что я возьму и уйду с тобой.

– Конечно, нет. Я не жду от тебя ничего.

Она, конечно, не должна мне ничего.

Ее лицо приняло самое сердитое выражение, которое я когда-либо видел у нее. Как только ее верхняя губа начала подергиваться, я понял, что официально пересек черту.

– Что, если мне будет некомфортно? Ты когда-нибудь думал об этом, мистер секретность? Что, если я устала от твоей чуши?

– Пожалуйста, – услышал я свою мольбу. – Я хочу тебе кое-что показать. Это будет многое значить.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем лицо Рокки смягчилось. Она подалась вперед и глубоко вздохнула.

– Ладно. Позволь мне позвонить Джастину. У него есть резервная копия моего ключа в случае, если я подхвачу грипп или типа того.

Меня захлестнула волна облегчения. Она действительно была замечательным человеком. Даже я не ожидал, что она окажет мне услугу, особенно учитывая, как я с ней обращался. Именно поэтому я не заслуживал ее.

– Спасибо тебе. – Я попятился к дальней колонне на крыльце, давая ей возможность солгать своему сотруднику. Как босс, я мог только представить, как она, должно быть, расстроилась из-за всей этой ситуации, что еще больше убедило меня в том, что я в долгу перед ней. Услышав, что она повесила трубку, я с улыбкой поднял глаза. – Ты можешь выиграть Оскар.

– Заткнись. – К моему разочарованию, она сунула руки в карманы. Не было ни малейшего шанса подержать их. Закусив губу, она нерешительно подняла глаза. – Куда мы идем?

– Чарльстон.


Глава 26


Я был самым тупым ублюдком на свете.

Какого черта я настаивал, чтобы она поехала со мной в Чарльстон? Я настолько жаждал наказания?

Я украдкой взглянул на нее и вздохнул от того, что увидел. Она была напряжена, в этом не было сомнений, ее руки аккуратно лежали на коленях. Это определенно не была веселая и расслабленная версия Рокки, которую я знал. Она сидела так, словно застряла в суде, готовая к нападению адвоката-акулы – застенчиво, благовоспитанно и определенно неуклюже.

– Ты собираешься мучить меня своим молчанием?

Я усмехнулся в ответ, пытаясь разрядить обстановку. Ответной реакции не последовало.

Ну, может, она была адвокатом в этом деле, а я ответчиком, пока не доказана невиновность.

Я бросил на нее понимающий взгляд и слегка надул губы.

– Прекрасно, я это заслужил. – Сделав паузу, я осмелился спросить: – Так все же, я достоин твоего доверия?

– Мое доверие? – надменно воскликнула она. – И это говорит парень, который последние пять лет делал вид, что меня не существует? О, да, ты действительно заслуживающий доверия человек.

Что ж, по крайней мере, теперь она заговорила. Я прикусил губу, отчаянно желая, чтобы мы с ней как-нибудь прошли через это. Я говорю не только о втором шансе для нашей дружбы, или даже об этой второй встрече. Нет, я говорю о самой жизни. Я имею в виду, насколько было бы проще, если бы я вырос с таким прошлым, как Итан? Наверное, у меня хватило бы мужества и поддержки пригласить на свидание единственную девушку, которую я любил целую вечность! Возможно, именно поэтому я так одержим этим придурком. Каким бы неприятным он ни был, он всегда будет тем парнем, которым я всегда хотел быть.