— Остановись, иначе я тебя ударю — не выдержала я, начиная понимать, что Дан не прекратит, если его не остановить, он все осознает, правда, в отличии от меня брат уже в экстазе.

— Бей! Я не прекращу! Лили я с двенадцати лет мечтаю Так тебя целовать, Так обнимать и не только это — стиснув до боли меня в своих руках, зло произнес Дан.

— Ты понимаешь, что мы в парке? На нас же люди смотрят — привела я последний аргумент.

— Здесь никого нет… Хотя, ты права — и с этими словами Дан довольно грубо схватил меня на руки и понес в сторону стоянки.

— Куда ты меня тащишь? — взбрыкнула я.

— В машину — голос брата стал каким-то решительным.

— Зачем?

— Прокатимся, кое-куда, раз уж, здесь нас могут увидеть — все так же уверенно проговорил Богдан.

— Брат, отпусти меня! Я никуда с тобой не поеду! — опять попыталась я вырваться.

— Лили, прости, но сегодня я буду главным и не стоит со мной пререкаться — с какой-то жесткостью потребовал Дан и ловко опрокинул меня на заднее сиденье недавно купленного им бентли, заблокировав дверцу.

Сам Богдан сел за руль и дал по газам. Проскочив пост охраны даже не притормозив, он свернул на трассу ведущую из города. Я впервые по-настоящему испугалась и не кого-нибудь, а родного брата. И с каждым километром, что удалял меня от студии мой страх рос и креп.

— Богдан, куда ты меня везешь? Пожалуйста, остановить, мне страшно! — уже не скрывая испуга, просила я.

— Я же предупреждал, не выводи меня, Лили, я не настроен быть добрым сегодня! — с опасной лаской в голосе произнес Дан и свернул на проселочную дорогу.

— Скажи хотя бы, куда мы едем?

— На дачу к моему другу — въезжая в лес отвлеченно бросил Дан.

После этих слов Богдан перестал реагировать на мои вопросы и просьбы вернуться. Он целенаправленно вел машину куда-то в глубь ельника. Я уже подумала, что брат заблудился, когда из-за деревьев показался забор и кирпичная крыша видневшаяся из-за него. Дан притормозил у забора и вышел из машины.

Еще выехав из города, я вспомнила о мобильнике и сейчас сжимая его в руках я в панике набирала номер Влада. Пошли длинные гудки с помехами, видимо мы далеко уехали от цивилизации. Наконец, послышался голос Влада, я открыла рот, но ничего не успела сказать. Дверца машины резко распахнулась и Дан выволок меня из салона. Отобрав телефон от бросил его на землю и придавил ногой. Брат резко толкнул меня, так, что я не удержавшись ударилась о машину и чуть не упала. Но Дан вовремя схватил меня.

— Я говорил тебе, но когда ты меня слушалась Лили? Поэтому, без обид — несильный но ощутимый удар пришелся на правую щеку.

— Ты с ума сошел?! — рявкнула я, понимая, что шутки кончились, Дан действительно, не в себе.

— Нет. Я просто устал от твоих выходок! Очень устал, Лили — притянув меня к себе коснулся Богдан моих губ своими.

Поцелуй был ужасен. Дан, поняв, что я не собираюсь отвечать на поцелуй, с силой начал сосать мои губы, отчего мне все же пришло приоткрыть рот, брат воспользовавшись этим, пропихнул язык мне в рот и с еще большим остервенением начал целовать, прикусывая мои губы. Черт! Только сейчас, когда он поцеловал меня, я почувствовала запах марихуаны, он же накурился! Твою мать!

Я попыталась отпихнуть Дана от себя, уже не опасаясь навредить ему. Мои удары сыпались на него, как из рога изобилия, но брат будто и не замечал их, даже не пытался блокировать. Его руки сейчас были заняты тем, что задирали мои кофту и с жадностью тискали каждый сантиметр моего открытого тела.

— Дан, остановись! Умоляю — стоило брату оторваться от моих губ, прошептала я.

— Нет! Ты — моя! Я не позволю тебе уйти, мы всегда будем вместе — он схватил меня за руку и потащил к забору. Я впервые за столько лет заплакала, осознав, что не в силах его остановить.

У Богдана не было ключей, но зато он знал где хранились запасные, в каменной кладке забора. Он даже не выпустил моей руки, пока искал и открывал ворота. Протащив меня до крыльца и открыв дверь, брат втолкнул меня в дом и захлопнул дверь.

— Не плачь! Ты же знаешь, я ненавижу хныкающих девиц! — тряхнул меня Дан, взяв за плечи.

— Тогда, объясни, что ты собираешься делать со мной? — стараясь унять истерику, спросила я срывающимся голосом.

— Ничего особенно… Лили, не бойся, я не стану тебя бить… сильно. Все что мне хочется — это любить тебя, так, как ты бы добровольно вряд ли позволила — обнимая меня, глухо ответил Дан.

— То есть, ты собираешься трахнуть меня?! — сама не веря в то, что говорю все же осведомилась я.

— 'Трахнуть', как грубо. Нет, я буду любить тебя — после этих слов, я начала вырываться изо всех сил.

Моя молчаливая борьба привела к тому, что Дан опять ударил меня, но было куда больней и ощутимей, ударив в солнечное сплетение. Бил он профессионально. Больно, но не травмоопасно. Я согнулась пополам, чем Богдан и воспользовался. Перекинув меня через плечо и потащил в неизвестном направлении. Через минуту мы оказались в просторной комнате, видимо, спальне. И судя по размерам кровати, народ тут явно не поспать заходил. Брат бросил меня на постель и стал неспешно расстегивать рубашку.

Я несмотря на боль, попыталась подняться, что Богдану не понравилось, он с силой толкнул меня назад. Раньше, я думала, что многие просто врут, говоря, что не в состоянии были сопротивляться, когда на них нападали. Но сейчас я сама была не в состоянии противиться. И не только из-за страха сковавшего тело, но и из-за боли, что разливалась от груди животу.

— Бог, умоляю, прекрати! — опять начала я увещевать брата.

— 'Бог', надо же! Как ты заговорила, а до этого, ты даже братом меня назвать не желала. Хватит ломать комедию, мы оба знаем, что я не стану останавливаться. И сколько бы ты не просила, я не прекращу, только могу опять разозлиться и ударить любимую сестренку. Поэтому хватит плакать, расслабься и получи удовольствие. Разве не ты говорила, что лучшего парня чем я нет на свете? Ты радоваться должна, ведь этот парень весь целиком принадлежит тебе.

Оставшись в джинсах, Богдан подошел ко мне, я непроизвольно сжалась, ожидая очередного удара. Но вместо это, Дан попытался стащить с меня кофту, чему я активно мешала, в итоге, ткань треснула и порвалась. Теперь я была обнажена выше пояса. Руками пытаясь прикрыть грудь и заодно помешать Богдану снять с меня штаны, я не могла поверить, что он действительно делает это со мной.

— Лили, прекращай брыкаться, я все равно раздену тебя, но если ты будешь сопротивляться, я могу сделать это очень болезненно — возможно, не понимай я, что произойдет следом за снятием одежды, я бы и купилась, на угрозы. Но сейчас самое ужасное для меня было желание брата заняться со мной сексом.

Я бесполезное занятие по прикрыванию груди и стала, не только ногами, но и руками отпихивать от себя брата. Конечно, наши силы были несоизмеримы, но так, я хотя бы оттягивала неизбежное. И злила Богдана. А еще я все же надеялась, что мне удасться привести его в чувства. Но словами я уже не пыталась воздействовать на него, во-первых потому что они не помогали, а во-вторых — единственное, что я могла сейчас произнести, это мольбы остановиться, которые просто показали бы насколько я напугана и беспомощна.

— Ладно, я устал, поверь, я надеялся, что все будет совсем не так — после этих слов, Дан схватил разорванную им же кофту и крепко обхватив мои запястья, привязал их к витой металлической спинке кровати. Я дернулась, но ни ткань, ни узел не поддались.

— Урод! — чувствуя, как злость поднимается во мне прорычала я.

— Ну-ну, не обзывайся — погрозил мне пальцем Дан и все-таки стащил с меня джинсы.

— Да пошел ты!

— Наконец-то, узнаю тебя, сестренка, такие выражения больше тебе подходят, чем причитания — с силой, так, что от его пальцев остануться синяки, Богдан раздвинул мои крепко сжатые бедра и пристроился между ними, наклоняясь и целуя меня в шею.

— Я же возненавижу тебя после этого — привела я последний аргумент.

— Нет — поднимая голову, взглянул брат мне в глаза — ты не способна ненавидеть меня, да и я не позволю. Ты всегда была и будешь только моей. Мы вместе с рождения. Как ты не поймешь? Я люблю тебя сильнее всех на свете…

Больше Дан на слова не тратился. Он стал жадно целовать меня. Никто и никогда так меня не целовал. Он будто хотел съесть меня. Эти поцелуи не казались мне противными, зато они были болезненными. Я ощущала, как после каждого из них, на коже остается засос или синяк. Медленно Богдан перешел от шеи к ключице, спустился к груди.

— Лили, сладкая моя, куколка — отрываясь от меня, шептал Дан.

Я все понимала и осознавала, что мне надо сопротивляться. Но я не могла, тело стало ватным и к своему стыду, даже зная, что меня насилуют и не абы кто, а собственным брат, я невольно возбуждалась и оттого происходящее казалось мне еще более отвратительным. Ведь мое поведение, не соответствовало моим мыслям и желаниям. Я хотела, чтобы он остановился, а мое тело требовало продолжения.

— Лили, ты возбудилась? — усмехнулся Дан, почувствовав мое желание.

— Ненавижу тебя! — прошипела я, сквозь стиснутые зубы.

— Надо же! Моя девственная сестричка, оказалась горячей штучкой — целуя мой живот и подбираясь к лобку продолжил насмехаться брат.

— Прошу, перестань! — не выдержала я.

— Лили-Лили, непослушная девочка, если не замолчишь, мне придется самому закрыть твой невероятно сексуальный ротик — не отрываясь от поцелуев моих бедер пригрозил Дан.

Чувствуя, как с каждой минутой все больше теряю контроль, перестаю сопротивляться. Я даже сказать что-то протестующее не была в силах. А стоило мне ощутить язык брата на лобке и ниже, почувствовать его внутри себя, я застонала и единственная просьба, которая не срываясь с моих губ, но вертящаяся у меня в голове, повторялась: 'Не останавливайся!'.

Я знала, что скоро меня накроет оргазм, понимала, что причиной этому будет Богдан, но у меня уже не осталось сил препятствовать этому. В животе все сжалось, мышцы напряглись, я закатила глаза и от нахлынувшего удовольствия выгнулась дугой, с силой сжимая бедрами голову Дана. Я 'улетела'.

Приходить в себя не хотелось, в голове больше не было туманного желания, единственное, что осталось это стыд вперемешку с брезгливостью. И не по отношению к брату. Я чувствовала этот 'коктейль' по отношению к себе. Но главное, я боялась продолжения. Понимая, что Богдан вряд ли остановиться на достигнутом.

Но, похоже, я ошибалась. Внезапно, для меня, все еще лежащей с закрытыми глазами, путы на руках исчезли. Я распахнула глаза. Так и есть, Дан развязал меня и лег рядом. Я лежала не шелохнувшись, через минуту, Богдан притянув меня к себе заставил лечь головой на его грудь. И продолжая обнимать меня, голую, униженную и сломленную, легкими движениями стал поглаживать по волосам.

— Ненавижу — слезы, что я еле сдерживала, хлынули потоком.

— Любимая моя, о какой ненависти идет речь? Сейчас ты наглядно доказала, что не ненавидишь меня и даже более того, что хочешь меня. Для тебя я не только брат. Или ты имитировала? — иронично осведомился Богдан.

— И что дальше? что ты собираешься делать со мной дальше?

— Ничего, ты сейчас поспишь немного, тебе это необходимо, уж поверь мне такого рода оргазмы отнимают много сил. А потом мы поедем в какой-нибудь ресторан, праздновать наше воссоединение — обыденным голосом произнес брат.

— Ты с ума сошел, да? О чем ты говоришь?! Какое воссоединение?! — я попыталась вырваться, но Дан держал крепко.

— Обычное или мне напомнить, как ты пару минут назад стонала, а может повторить? — продолжая ласково гладить меня одной рукой, другой до боли сжал мою ягодицу Богдан.

— Нет — выдавила я из себя.

— Тогда, спи, малышка — скрепя зубами, я покорно закрыла глаза.

Снился мне всякий бред. Я почему-то стояла на табуретке и декламировала стишки про зайку и мишку с оторванной лапкой, пела про елочку, а моей аудиторией были Ян, Влад и Богдан. А еще откуда-то появились Дед Мороз со Снегурочкой. У Дед Мороза была подозрительно знакомая физиономия, вглядевшись я поняла, что это Лекс, а Снегурочкой, соответственно являлась Иви. Боже, мне такие кошмары никогда прежде не снились. Поэтому, когда я почувствовала, как меня осторожно будят, была несказанно рада, ровно до той минуты, пока не поняла, что будит меня Богдан и будит он меня поцелуями.

— Вставай, сладкая, хватит спать — оставляя мокрый след от своего языка на моей многострадальной шее, прошептал он.

— Я проснулась — пихнула я его, стараясь отползти от брата подальше.

— Прекрасно — не обращая внимание на мои трепыхания продолжил осыпать меня влажными поцелуями Богдан.