Бекки подняла пистолет.

— Не стоит меня испытывать.

— Вы доставили мне массу неприятностей, Ребекка. Насколько я понял, вы умудрились добраться до Уэстленда. И не пытайтесь это отрицать. Они теперь преследуют меня, и в этом ваша вина.

Михаил что-то резко бросил своим людям. В комнату сразу ворвались казаки. Князь махнул рукой на Бекки, которая стояла спиной к стене возле окна, с ужасом наблюдала, как окружают ее казаки, и лихорадочно думала. Если герцог Уэстленд начал действовать на основании ее письма, если власти, как утверждает Михаил, его преследуют, тогда она больше не просто пленница, она — заложница, и она нужна им живая.

Князь пробормотал еще один приказ, и казаки начали медленно сужать круг. Бекки догадалась, что он велел отобрать у нее оружие. Она переводила дуло справа налево, пытаясь держать под прицелом всех одновременно.

— Вы очень щедры, жертвуя их жизнями, — с вызовом крикнула она кузену, не сводя глаз с приближающихся казаков. — Почему бы вам не попытаться самому забрать у меня пистолет и не получить эту пулю?

Не опуская пистолета, она все сильнее прижималась к невысокой стене. Близость пути к спасению приводила Бекки в отчаяние, но она понимала, что одно неловкое движение — и она не успеет выскочить из окна, казаки сумеют ее схватить, а если она побежит, они станут стрелять ей в спину — Бекки уже убедилась: их ничто не остановит.

В этот миг до нее долетело цоканье копыт — всадник скакал вверх по склону и, очевидно, уже появился на поляне, где стоял коттедж.

— Ага! — пробормотал Михаил и задрал подбородок. В его жестких глазах загорелись огоньки злобного предвкушения. — А вот и наш герой. Едет, дурак, спасать свою прекрасную даму.

— Алек, остановись! — закричала Бекки в окно у себя за спиной. Сердце ее отчаянно колотилось, но она не посмела отвести взгляд от нападающих и обернуться назад.

— Бекки!

Краешком глаза девушка видела, как Алек соскочил с лошади и прямо направился в коттедж.

От такого безрассудства Михаил с насмешкой покачал головой.

— Хватайте его! И сначала приведите сюда. Я хочу сказать нашему счастливчику пару слов перед тем, как он умрет.

— Михаил, пожалуйста! — взмолилась Бекки. — Он не имеет к вам никакого отношения. Ничего не знает. Я все сделала сама… — В соседней комнате вдруг раздался грохот. Бекки замолчала. — Алек!

В следующий миг казаки втащили Алека в комнату и бросили на пол. Многие из нападавших не отказали себе в удовольствии пнуть лежащего носком сапога под ребра. Алек застонал от боли и схватился за живот.

Его черные скаковые бриджи и высокие сапоги были покрыты дорожной пылью, а одежда говорила, в какой спешке он откликнулся на вызов Михаила — на Алеке не было ни сюртука, ни жилета, ни шейного платка, — одна лишь свободная белая рубашка. И никакого оружия. Стоя на четвереньках перед Бекки, Алек встретился с нею взглядом. Бекки не могла вымолвить ни слова, но глаза рассказали о чувствах этих двоих. Волосы Алека были взлохмачены, в глазах отражались страдание и любовь.

— Встань, — приказал Михаил.

Алек неловко поднялся на ноги, оглядел Бекки, пытаясь понять, в каком она состоянии. Его лицо потемнело, а черты заострились, когда он заметил разорванное платье и царапину на щеке, но потом он увидел, что она сумела захватить оружие, и он почувствовал гордость за мужество своей возлюбленной. Выпрямившись во весь рост, Алек расправил плечи и вздернул подбородок. Бекки казалось, что он выглядит как принц из волшебных сказок, плененный, измученный, но непокоренный.

Девушка лихорадочно искала выход. Присутствие Алека придало ей новые силы. Он опустил ресницы, скрывая опасный блеск в своих синих глазах, но Бекки знала, Алек тоже обдумывает, как им обоим спастись. Он открыто улыбнулся девушке, перевел взгляд на пистолет в ее правой руке и тут заметил пузырек с кислотой в левой.

— Где Ева? — недовольным тоном потребовал ответа Михаил.

— Жаль, конечно, Курков, но ваша дама решила вас покинуть. Не могу представить себе почему.

Его протяжный светский акцент чуть не заставил Бекки улыбнуться. Как это у него получается? Он даже в этих условиях поднимает ей дух. И когда она восхищенно на него взглянула, в голову ей пришла лишь одна мысль: «Я так тебя люблю, дорогой!» Она поверить не могла, что он здесь, с нею рядом.

— Ваша дерзость неуместна, Найт, особенно если учесть все обстоятельства.

— Мне сразу показалось, что вы не умеете проигрывать, ваше сиятельство. Ты слышала, Бекки, я выиграл! Выиграл для тебя весь турнир.

— Ох, Алек! — Бекки смотрела на него во все глаза. — Я знала, что так и будет.

— Убейте его! — прорычал Михаил своим людям.

— Стойте! — закричала Бекки и прижала дуло пистолета к своему виску. — Не двигайтесь! Клянусь, если вы до него дотронетесь, я спущу курок и у вас не будет заложника.

Ее крик заставил всех окаменеть. Даже Алек был потрясен. Он нахмурился и испугался такого развития событий. Но Бекки больше ничего не могла придумать.

— Я сказала, отойдите от него, — с ледяной яростью проговорила она.

Казаки, ожидая приказа, перевели взгляды на Михаила. Их собственная судьба тоже зависела от того, останется ли у них Бекки заложницей, ведь, в конце концов, они собирались убить Алека. Князь колебался, наконец он отозвал своих псов коротким кивком головы.

— Опустите пистолет, Ребекка, — приказал он девушке, когда казаки неохотно отступили на шаг от Алека.

Все, кроме одного — страшного бородача, который стоял за спиной у молодого человека и, казалось, больше интересовался местью, чем собственной судьбой. Этот казак с проклятиями вытащил саблю, схватил Алека за плечо и явно собрался перерезать ему глотку. Алек поймал взгляд возлюбленной и кивком указал ей на пузырек с кислотой.

Она моментально вытащила пробку, и швырнула пузырек в лицо убийцы. Алек успел увернуться.

Пузырек ударил казаку в лицо, кислота пролилась и попала несчастному на кожу. Тот издал душераздирающий вопль, уронил оружие, поднес руки к глазам и слепо побежал из комнаты. Алек тем временем быстро нагнулся, подхватил саблю и размахнулся.

Казаки окружили его, но сабля будто летала в руке Алека, защищая его и справа, и слева. Он сражался на всех флангах одновременно, но, занятый наседающими на него спереди, не видел, как сзади подбирается еще одни враг.

Бекки не раздумывая прицелилась и выстрелила казаку в грудь. Он упал на колени, вскрикнул и рухнул наземь.

— Ах ты, маленькая сука! — выдохнул Михаил.

— Бекки, беги отсюда! — крикнул ей Алек, парируя особо сильный выпад. — Бери мою лошадь и скачи!

— Я не оставлю тебя!

— Беги! — дико закричал он.

Тут один из казаков направил на нее пистолет, Бекки подскочила и вывалилась в низенькое окно у себя за спиной. Пуля ударила в каменную стену, посыпалась крошка. Девушка бросилась к огромной, незнакомой лошади Алека и вдруг испугалась.

Разве она оставит Алека одного? Но ведь он ее защитник, и он приказал… К тому же он уже доказал, что умеет сражаться.

Из коттеджа доносился звон сабель. Бекки схватилась за уздечку, но как залезть на огромного гунтера? Она все никак не могла дотянуться ногой до стремени.

— Проклятие!

Лошадь была слишком высокой. Бекки вдруг вспомнила про высокий пень, на котором раньше сидела ворона, и повела туда лошадь, но было уже поздно.

Прошла лишь минута, но Михаил успел выскочить из разбитых дверей коттеджа.

— Попалась, малютка! — И князь бросился к Бекки, изо всех сил размахивая руками, чтобы испугать лошадь. Гунтер встал на дыбы. Бекки выронила поводья. Оставалось только бежать. — Считай, что ты уже мертвая, Ребекка. Если я погибну, то и тебя прихвачу с собой!

Бекки летела по узкой лесной тропинке. Ее гнал нестерпимый ужас. Грудь бурно вздымалась. Мир вращался перед глазами. Под ногами трещали сучья. Ноги чувствовали каждый камешек сквозь тонкие подметки кожаных башмачков. Вот она споткнулась об упавший ствол, но удержалась на ногах и бросилась дальше, помедлив лишь для того, чтобы освободить зацепившуюся за ветку юбку. Тонкий шелк порвался. Задыхаясь, она продолжала бежать. Михаил не отставал. От его дикого вопля у нее по спине побежали ледяные мурашки.

— Ребекка-а-а-а-а!

Алек продолжал сражаться с тремя оставшимися в живых казаками. Кровь кипела у него в жилах. Он должен, должен спасти Бекки! Выпад, защита, поворот, защита, выпад, укол. Никогда в жизни он так не фехтовал. Что-то на него нашло. Мускулы наливались небывалой силой. Он с радостью расходовал эту силу, двигаясь в ритме бешеной схватки. Все получалось. Он не чувствовал боли от ран, полученных, когда на него бросились враги. Не обращал внимания на ноющие мышцы, не чувствовал, как пот заливает лицо. Он не должен проиграть и не проиграет. Однако большая часть его души улетела вслед за Бекки.

Он ей необходим.

Алек видел, что Курков выскочил следом за Бекки, и чувствовал, что теперь князь жаждет ее крови. Враги Алека начинали уставать. Пора было с ними кончать, и Алек так и сделал без всякой жалости, помня о том, как они поступили с его друзьями.

Первому он нанес страшный удар по руке с саблей и разрубил ее до кости, потом добил противника. На него бросился второй. Алек быстро вытащил саблю из грудной клетки умирающего и сделал мощный выпад. Удар пришелся в шею врага и чуть не снес ему голову. Третий казак потрясенно смотрел на англичанина.

Алек сделал шаг к последнему врагу. Тот бросился бежать. Алек ловко преградил ему дорогу и вынудил продолжать схватку. Через несколько мгновений казак уже повалился на колени, а его крик боли быстро перешел в хрип. Алек, стиснув челюсти, провернул саблю у него в утробе, извлек оружие, вытер кровь об одежду на другом трупе, забрал у мертвеца пистолет, выпрыгнул в окно и бросился спасать Бекки от Михаила.

По узкой тропинке он бежал на звук низкого голоса, который раскатами грохотал в лесу.

Бекки что было сил летела вниз по склону, по инерции она выскочила из леса и чуть не врезалась головой в скалу. Задыхаясь, девушка упала на колени и все же сумела остановиться.

Перед ней расстилалось нестерпимо сияющее на утреннем солнце море. Оно было совсем близко, сразу за выступом, на котором стояла Бекки. «Я знаю это место», — подумала она, потеряв на минуту бдительность из-за внезапно нахлынувших сладких воспоминаний.

Именно здесь они с Алеком устроили пикник несколько недель назад… целовались в этой зеленой траве…

Вдруг Бекки услышала за спиной раскаты низкого, холодного смеха и кое-как поднялась на ноги. Обернувшись, девушка увидела, что кузен находится всего футах в двенадцати и держит в руке шпагу.

— Ну вот, — с улыбкой пророкотал он. — Этого я и ждал. Бекки оглянулась через плечо — за спиной был обрыв. А впереди был кузен, который приближался, помахивая шпагой.

— Видите ли, Ребекка, не надо было сопротивляться мне дома, в Йоркшире. Следовало покориться моей власти, и ничего бы этого не случилось. Посмотрите, что вы наделали. Теперь мы все погибли. И все из-за вас. Дмитрий Максимов мертв. Из-за вас. Я не собирался его убивать. Это вы меня вынудили.

— Я вам не верю, — дрожащим голосом проговорила Бекки.

— Но это правда. Я намеревался оставить его в заложниках, как и вас, но сейчас уже слишком поздно. Поздно для всех нас. Вам всего-то надо было покориться мне, но вы оказались слишком… упрямы. А теперь все кончено с моим будущим, с надеждами России, с лучшими из моих людей, с вашей собственной бессмысленной жизнью, даже с вашим дорогим лордом Алеком. Все мертвы.

— Не совсем… Курков.

У Бекки перехватило дыхание. Михаил резко обернулся. Перед ним был живой Алек Найт. Он осторожно выбирался из леса.

— Думаю, ваше сиятельство, миледи в этот момент ищет гаситель для фонарей. К несчастью, у меня есть только пистолет. — Алек поднял пистолет и прицелился князю между глаз. — Бекки, солнышко, — притворно мягким тоном произнес он, — отвернись.

Бекки повиновалась, но все же успела заметить, как выпрямился князь, как высокомерно задрал голову, готовясь принять пулю.

— Досви-да-ииа, ваше сиятельство.

Щелк.

Ничего. Нет пули! Бекки с ужасом отняла от лица ладони. Алек выругался. — Проклятие! Михаил издал глухой смешок.

— En garde — защищайтесь! — прорычал он и яростно бросился на Алека со шпагой.

Началась схватка.

Стараясь держаться подальше от обрыва, Бекки отошла, чтобы не попасть под руку, но у нее не хватало душевных сил наблюдать за страшными ударами, которыми обменивались противники. Оба бросались друг на друга с беспощадной силой и ненавистью. Солнце сверкало на мелькающих в воздухе клинках, которые рубили, извивались, крутились, как крылья фантастической ветряной мельницы. Стояла тишина, слышалось лишь тяжелое дыхание обоих мужчин и звон металла. Огромная, злобная сила князя противостояла ловкости и проворству Алека.