– Прости, – парень нахмурился, честно пытаясь вспомнить, о чём был разговор. – Я… Повтори, пожалуйста.

Девушка подбросила в огонь несколько толстых сухих веток, улыбнулась мило и вкрадчиво.

– Ты устал? – она подошла ближе и села рядом с ним на расстеленную накидку. – Давай отдохнём ещё.

– Было бы неплохо, – Вильгельм притянул её к себе, обнимая за плечи, положил подбородок на её макушку, глядя в искрящееся пламя костра.

За спиной едва слышно шуршал лес, впереди плескалась быстрая река, солнце, изредка выглядывавшее из-за плотной пелены облаков, совсем спряталось, создавая ощущение сумерек.

– Так мрачно, – вздохнула Мари, глядя на темнеющее небо, – и… – она не закончила фразу, обернулась, поняв, что шум за спиной всё нарастает.

Вильгельм даже не шелохнулся.

– Дождь? – нарочито обречённо спросил он, когда девушка, закусив губу, перевела взгляд на него. Она кивнула. – Что ты говорила про деревню?

– Она чуть выше по течению, – подскочила на ноги Мари. – Маленькая деревушка.

– Стоит поспешить туда, – он поднялся, потянув следом накидку. – Надевай и залезай на лошадь, – протянул её спутнице.

– Ты ведь тоже устал, – произнесла она, но, поймав на себе строгий взгляд, молча повиновалась. Что-то подсказывало, что спорить будет бесполезно. – Думаешь, там ещё не знают о нас?

– Это было бы лучшим подарком судьбы, – усмехнулся правитель, бросив на потухающие угли последний камень, и взял коня под уздцы. – Скорее всего, гонцов отправили в крупные города и деревни, а оттуда уже, силами здешних блюстителей закона, в более мелкие.

– Чего же нам ждать, если они добрались и сюда? – Мари, выдавая своё беспокойство, слегка теребила лошадиную гриву.

– За мою голову назначат баснословную награду, также как, наверное, и за твоё спасение, – пожал плечами Вильгельм. – Нищий народ будет легко купить.

– Не нужно так, – вдруг нахмурилась девушка. – Нищий – не значит продажный, – ответила она на немой вопрос в глазах собеседника.

– Откуда тебе знать? – хмыкнул тот, подозрительно прищурившись. – Ты же с людьми никогда не общалась.

Она отвела глаза, не найдя с ходу что ответить, или не желая отвечать.

– Я знаю, – отвернулся парень, продолжая шагать вперёд. – Оголодавшие люди могут предать нас, ведь им всё равно, кто мы – парочка беглецов. Как нас представит маркиз? Наверняка я буду кровожадным злодеем, головорезом и похитителем детей, а ты – моей запуганной жертвой. Если бы люди знали, что могут значить наши жизни для них, если бы не верили любому слову, провозглашённому с помоста герцогскими послами.

– Они не верят, – тихо произнесла Мари, вновь взглянув на спутника. – Я думаю, что не верят. Все бояться герцога, но никто не любит так, чтобы верить беззаветно.

– В любом случае, нам придётся рискнуть, – пожал плечами Вильгельм, поёжившись от холодных крупных капель, пробивших ткань рубашки. Дождь, пусть пока и редкий, наконец догнал беглецов, заставляя прибавить шагу и кутаться в медленно промокающую одежду. – Иначе мы рискуем замёрзнуть за ночь. Особенно, если дождь усилится.

– Вот она! – радостно воскликнула Мари, указывая куда-то вперёд.

Вильгельм пригляделся – за повалившимся и нависшим над руслом реки деревом виднелась маленькая водяная мельница, а за ней ещё несколько домиков, стоящих в ряд.

На узкой грунтовой дороге, разделявшей деревенские дворы с низкими покосившимися заборчиками, никого не было. Дождь усиливался, превращаясь в крупный ливень, грязные ручьи потекли к реке. Стараясь не дрожать от холодных струй, бегущих по замёрзшему телу, Вильгельм остановился у первого дома. Он чуть помедлил в нерешительности, но всё же подошёл к двери и собрался стучать, но вдруг остановился, сквозь пелену дождя заметив невдалеке, за несколькими дворами, огонь костра. Он пригляделся и тут же с обнадёженной улыбкой вернулся к лошади, хватая ту за поводья.

– Что случилось? – непонимающе спросила Мари, глядя на него из-под широкого капюшона.

– Ваганты, – радостно объявил правитель, направляясь к костру, над которым можно было уже разглядеть высокий, растянутый на нескольких кривых балках, навес. До слуха путников донеслась едва различимая в шуме воды тихая музыка.

– Что? – девушка прищурилась, пытаясь увидеть, кто именно сидит под навесом. – Кто это такие?

– Бродячие артисты, музыканты и поэты, – усмехнулся парень. – Неужели ты никогда не слышала? Они уж точно не выдадут нас!

– Не выдадут? – тихо повторила Мари его слова. – Хорошо, – отдающийся лёгкой дрожью страх, сменился нешуточным любопытством.

Живя в лесу, девушка никогда не видела вагантов и не могла припомнить, чтобы мать рассказывала что-то о них. Но воодушевление спутника было достаточным аргументом, чтобы заранее проникнуться уважением к этим бродягам.

– Доброго дня, странные люди! – крикнул Вильгельм, приблизившись к навесу, за которым стали различимы две крытые телеги, прикрывавшие стоянку от ветра.

– Шутки изволите шутить?! – вышел навстречу гостям худощавый паренёк в тёплой накидке и зелёной чалме. – Где же он добрый? – при том, что слова его звучали весьма недовольно, лицо озаряла самая неподдельная добродушная улыбка.

– Вот и я об этом, – Вильгельм с ответной улыбкой подошёл ближе, нерешительно войдя под край навеса и протянув руку, чтобы помочь Мари спуститься с лошади. – Не найдётся ли у вас приюта для двух продрогших странников? – он на всякий случай встал чуть впереди спутницы, скинувшей наконец мокрый капюшон и с надеждой воззрившейся на сидящую вокруг костра компанию. Двое молодых мужчин лет двадцати пяти в одинаковых серых плащах и с такими же одинаковыми лицами, седобородый, чуть сгорбленный старик, полная женщина в ярком платке и многослойном платье с широкими рукавами, мальчишка лет двенадцати в большой мешковатой куртке, закрывающей его с ногами – все с любопытством рассматривали гостей. Встретивший их парень молчал, задумчиво потирая подбородок и переводя взгляд с Вильгельма на Мари и обратно.

– У нас ничего нет, – вдруг вышла из-за мужского плеча девушка. – Но я могу помочь по хозяйству и отработать ночлег…

– У нас есть лошадь, – вдруг строго перебил её спутник. – И, если нужно…

– Эй-эй! – переполошился вдруг парень в чалме. – Куда это вас понесло? С каких пор, – он обернулся к друзьям, – ваганты оказывают платные услуги?!

Те отрицательно покачали головами.

– Я только решал, во что бы вас переодеть, – развёл он руками. – А плата у нас своя – история, – он шутливо подмигнул Мари.

– История? – не понял Вильгельм.

– Да, интересная история, – на немой вопрос путников он загадочно усмехнулся. – Ни за что не поверю, что у двух молодых людей, блуждающих по захолустьям Ладлера и скрывающихся от маркиза, нет интересной истории для нас.

Мари невольно вздрогнула, незаметно вцепившись в рукав спутника, но тот лишь снова выступил чуть вперёд, пряча подругу за плечом.

– Значит, здесь о нас уже известно? – произнёс он, подозрительно прищурившись.

– О да! – беззлобно заулыбался собеседник. – Слетевший с катушек разбойник и похищенная им из-под венца графиня. Я как услышал, сразу решил, что вы отличные ребята, – вагант рассмеялся, жестом приглашая гостей к костру. – Среди нас два беглых преступника, политический предатель, бывшая куртизанка и маленький воришка, а я, – парень шаркнул ножкой и почтительно поклонился, – самый что ни на есть, настоящий королевский шпион, к вашим услугам.

– Ну и сброд, – фыркнул сидевший у костра старик. – Франц, не пугай так гостей!

– Да ладно, – артист махнул на него рукой. – Чего о нас только не болтают. Проходите к костру, погрейтесь, – он снова поманил их за собой. – Зиби, найди во что переодеться.

Женщина в тёмном платье поднялась с бревна и, окинув путников оценивающим взглядом, отправилась к телегам, кутаясь в широкий тёплый платок.

– Это была наша кухарка, швея, посудомойка, горничная и знаменитая гадалка Зибилле, – произнёс Франц, плюхнувшись обратно на своё место у костра и провожая женщину взглядом. – Это, – он указал на хмурого старика, – Вендэль. Он злостно разглашает государственные тайны направо и налево, а попутно играет в нашем бродячем театре все серьёзные роли. Братья Дитфрид и Фридеман, – парень указал на близнецов в серых плащах, те быстро переглянулись и с простодушными улыбками кивнули гостям. – Не смотрите, что они такие славные ребята – беглые узники Кавальтерской тюрьмы. Мы зовём их Дит и Фрид и, несмотря на своё преступное прошлое, эти двое великолепно играют на лютне и виоле! Малец наш – бывший воришка, мы его подобрали с год назад в пригороде Фалькнеса. Теперь Бернд по большей части играет в спектаклях женские роли, потому что Зиби для них частенько не подходит, – он с лёгким смешком расставил руки под плащом и надул щёки, намекая на излишнюю полноту гадалки. – Ну а я! – снова почтительно кивнул гостям. – Франциск Самодержавный третий!

– Или просто Франц Самодур, – хмыкнул старик в густые усы.

– Ну да, – рассмеялся в ответ парень в чалме. – Можно и просто Франц. Некогда обычный бастард, ныне шпион, сказитель, артист и любимец женщин!

– Да тебя только Зиби и любит, – съязвил, кутаясь в безразмерную куртку, Бернд. – И то, как несносного сынишку.

– А тебя, как послушную дочурку, – по-детски обиженно ответил артист, но собеседник на это только демонстративно отвернулся. – Так вот, друзья мои, – Франц перевёл взгляд на гостей, тут же позабыв о маленькой ссоре, – мы перед вами, как есть, без прикрас. Расскажите и вы нам по чести, кто вы? И чем так насолили нашей ненасытной власти?

– Вот, нашла! – не дал путникам ответить голос женщины, выбирающейся из телеги. – Придётся девочке в штанах походить, надеюсь, спадать не будут. Мы сами-то все греемся чем ни попадя из инвентаря, – она мельком посмотрела на зелёную чалму. – Есть ещё тёплые покрывала, сделаем из них накидки. А вашу одежду просушим и…

Зибилле остановилась, вперившись взглядом в скинувшую плащ Мари.

– Да-а, – выдохнула наконец она, когда на лице девушки уже во всю разыгрался смущённый румянец. – Это в такой одежде нынче в бега подаются?

– У нас не было времени, – начала было оправдываться гостья, но гадалка перебила её строгим жестом указательного пальца.

– Не хватало, чтобы вы заболели, – проворчала она. – Сначала нужно согреться, а уж потом все эти истории, – женщина неодобрительно глянула на притихшего Франца. – Идите, идите в повозку, переоденьтесь.

– Благодарим вас, – Мари смущённо коротко поклонилась и взглянула с ожиданием на спутника, тот молча кивнул и, приняв из рук Зиби ворох вещей, зашагал к телеге.

– Может, – нерешительно спросила женщина, подозрительно глядя вслед парочке, – нужно помочь с платьем?

Но Мари только ещё больше раскраснелась и отрицательно мотнула головой, поспешив за Вильгельмом, который даже не обернулся на слова заботливой гадалки.

Кое-как развязав промокшую шнуровку и расстегнув все застёжки, девушка медленно стянула рукава и, ёжась от холода, скинула с себя промокшее платье. Она мельком глянула на Вильгельма, тот, угрюмо отвернувшись к холщовой стене, уже затягивал пояс мешковатых штанов.

– Кажется, – с тихим смешком произнесла Мари, расправляя на себе длинную мужскую рубаху, – они предназначались мне.

Парень глянул вниз, недовольно скривил губы – штаны были явно коротки. Он, чуть помедлив, стянул их с себя и, не оборачиваясь, протянул спутнице.

– Ты не хочешь смотреть на меня? – непонимающе, даже слегка обижено спросила она, прикрываясь.

– Я обещал себе, что больше, – Вильгельм осёкся, быстро влез во вторые штаны и продолжил тихо. – Я поступил неправильно вчера в лесу. И… Если сейчас на тебя посмотрю, то могу снова забыть о том, что это было неправильно.

– О чём ты? – Мари нервно сглотнула, продолжая медленно одеваться.

– Нужно немного подождать, – наконец повернулся к ней парень, краешком глаза заметив, что на спутнице уже достаточно одежды. – Иначе, – он хотел что-то добавить, но замолчал, а затем всё же не выдержал, нахмурился и выпалил нервно. – А вдруг меня убьют?! Что тогда тебе делать с нашим ребёнком?!

Девушка ошарашено смотрела на друга, не зная, что ответить. А Вильгельм тут же покраснел и снова отвернулся, закрыв глаза ладонью.

– Я не хочу испортить тебе жизнь. И если бы наше будущее было безоблачным, не грозило бы такими опасностями, поверь, я…

Он не закончил, тонкие руки обвили грудь и сквозь плотный лён рубашки правитель почувствовал сбивчивое дыхание прижавшейся к нему спутницы.

– Я верю, – шепнула Мари, перебирая пальцами кожаный шнурок завязки воротника. – Но не хочу думать о таком будущем… Можешь не смотреть, – она улыбнулась, прильнув щекой к его спине.

– Не боишься? – Вильгельм осторожно развернулся к ней лицом и улыбнулся в ответ, зарываясь носом в растрепавшиеся волосы.

– С тобой, больше не боюсь, – ответила она, поднимая глаза.