– Милорд Северин! Какими судьбами вы здесь?! – выпалил он.

– Проездом, друг мой, – спокойно отозвался тот. – А вы? С каким-то важным поручением? К кому?

– Да, да! – устало завёл глаза гонец. – Дочь герцога – леди Фрок больна. Вот нас и отправили во все концы, так сказать, искать врачей.

– И в какой же конец направляетесь вы?

– К миледи Эрмелинде. Быть может, у графини при дворе есть хороший лекарь.

– Миледи сейчас и самой нужен лекарь, – вздохнул советник и тут же чуть приободрился. – Но я знаю, кто может помочь. В лесу по дороге сюда есть небольшой домик, там живёт целительница, очень искусная.

– Да? В лесу? – удивился мужчина. – Она не ведьма ли, часом?

– Вы верите подобным сказкам? – усмехнулся Северин. – Конечно нет. Тем более, раз придворные врачи не справляются, значит пригодится любая помощь. А она как раз сведуща в нетрадиционной медицине. Да и стал бы я рекомендовать кого-то для маленькой леди, не будучи в нём уверенным.

– Ну, раз такое дело, – почесал в затылке гонец, – то стоит попробовать.

– Скачите обратно к столице, чуть не доезжая до ущелья, повернёте налево. Тропа неприметная, смотрите внимательно.

– Благодарю. Пожалуй, я поспешу!

– Да, передавайте поклон её матушке.

Мужчина коротко кивнул и, оставив на столе несколько монет для трактирщика, вышел во двор. Северин прислушался к стихающему топоту лошадиных копыт, удручённо вздохнул.

– Ещё слишком рано, мальчик мой. Придётся потерпеть, – произнёс он тихо себе под нос, усаживаясь за стол на узкую скамейку. – Эй! Юрген! Накормишь ты меня сегодня или нет?!

* * *

– Не хочу я никуда ехать! – уверенно отрезала Мари, убирая в кухонный шкаф вымытую посуду. – Что мне за дело до какой-то там леди?

– Это дочь герцога, – вмешался в семейный разговор гонец, до того стоявший молча в дверях кухни.

– Да хоть сам герцог, не хочу и всё! – девушка бесцеремонно отодвинула его в сторону и твёрдым шагом удалилась в свою комнату.

– Вы бы научили её хорошим манерам, – бросил мужчина, с укором глядя на оставшуюся в кухне женщину. – При дворе такой вольности не потерпят.

– Простите, я поговорю с ней, – вздохнула Амелия. – Прошу, подождите здесь.


Она постучала в закрытую дверь.

– Я не поеду, – раздался голос Мари с другой стороны. – Ты это специально подстроила, да?

– Милая, я никак не могла подстроить болезни леди Фрок. Но раз уж всё так серьёзно, может, ты сумеешь ей помочь?

– В столице полно врачей.

– Но у них ничего не получилось. Может твоя аку… не помню что, подействует?

– Акупунктура, – девушка приоткрыла дверь, выглянула наружу. – Ты действительно думаешь, что именно я могу чем-то помочь? Да меня же никто всерьёз не воспримет.

– Милая, как мать, я могу с уверенностью сказать, что когда страдает ребёнок, женщина готова пойти на всё и поверить любому, кто даст шанс на выздоровление. Значит, герцогиня будет слушать.

– А эта леди что, ребёнок?

– Ей семь.

Мари со вздохом опустила голову.

– Пообещай, что не скажешь Уиллу ничего за меня. Я хочу сама всё решить.

– Самой будет тяжелее, – предупредила Амелия.

– Я знаю. Но если не увижу его реакции собственными глазами, ни за что не поверю, что он врал.

– Как хочешь, милая. А что же мне ему тогда сказать?

– Скажи, что я в столице. Если для него это важно, приедет. А вообще, может я и сама его там встречу, он же сопровождает виконта…

– Я помогу тебе собраться, – тихо произнесла женщина. Хотелось перевести тему, видя как Мари снова загрустила.


– В столице веди себя учтиво и скромно, – наставляла мать, когда немногочисленные вещи были собраны и уложены в перемётные сумки, а лошадь осёдлана, – не как дикарка из леса. С мужчинами старайся не разговаривать вовсе. А в высшем обществе не забывай правильно кланяться, как я тебя учила, и мило улыбаться. Не вздумай дерзить. За подобные вещи можно угодить и в темницу, да и вообще это некрасиво. Когда твой кавалер вернёт лошадь, я приеду.

Девушка слушала материнские поучения, переминаясь с ноги на ногу и поминутно закатывая глаза.

– Да запомнила я всё. В третий раз уже повторяешь одно и то же, матушка.

– Я очень надеюсь, что запомнила. Ты у меня и впрямь совсем дикая.

– Я буду скромной и тихой, – нетерпеливо вздохнула Мари.

– Она что же, поедет верхом? – поинтересовался вышедший из дома гонец. Он только окончил трапезу, на которую уговорила его хозяйка дома. Путь предстоял неблизкий, а на задержки времени уже не оставалось.

– Так будет быстрее, – небрежно бросила девушка и тут же закусила губу, прошептала себе под нос. – Скромно и тихо, – мило улыбнулась и произнесла негромко. – Мы ведь спешим.

– Она хорошо держится в седле, – подтвердила мать, и Мари легко взобралась на лошадь.

– Как скажете, – покачал головой гонец, пытаясь не представлять реакции герцога, если он увидит такую вот целительницу для своей дочери. – Можем ехать?…

Глава 3. Девочка и ангел

Ночь второго дня.

Глубокой ночью уставших всадников у ворот встретила сонная охрана. Высокий стражник, поправляя растрёпанные волосы и цепляя на голову кожаный шлем, вышел им навстречу.

– Доложите герцогине, что прибыл ещё один врач, – коротко приказал гонец.

– Это что ли врач? – недоверчиво хмыкнул мужчина, с насмешкой глядя на Мари, старательно отводившую взгляд. Тяжело было молча пропускать замечания, но она мысленно твердила себе материнские наставления. – Не мала ли?

– Не твоё дело, – грубо ответил гонец. – Отправь кого-нибудь к миледи и дай проехать. Да смотри, – добавил он уже за воротами, – герцогу не докладывать.

– Как скажете, – зевнул стражник, закрывая ворота и расталкивая своего храпящего сослуживца.

– Вот так все на меня будут смотреть, – вздохнула девушка, спешиваясь у входа в западное крыло замка. Оно было значительно ниже основной постройки и служило по большей части для размещения прислуги.

– Не переживай, – ласково подбодрил усталый спутник. За те часы, что он провёл с юной целительницей в дороге и на коротких остановках, стал воспринимать её куда серьёзнее и заметно смягчился, – герцогиня добрая женщина. Не выслушав, она не станет судить.

– Спасибо, – улыбнулась Мари самыми краешками губ. – Так что же, сейчас сразу к ней?

– Да. Миледи Ребекка готова принимать врачей в любое время, только бы помочь дочери.

– Что же случилось с девочкой, если никто не может помочь?

– Мне неизвестно, – вздохнул гонец. – Слышал только из разговоров, что леди Фрок ничего не ест уже неделю и не встаёт с постели.

Девушка покачала головой – дикая усталость после бессонной ночи и долгого пути не давала сосредоточиться ни на одной мысли. Полумрак узкого коридора и глухое эхо мерных шагов действовали лучше любой колыбельной, она готова была уснуть прямо на ходу. Наконец яркое пятно в темноте – открылась высокая дверь впереди, навстречу путникам вышла женщина лет сорока, с аккуратно уложенными в высокую причёску волосами и заплаканным лицом.

– Это герцогиня? – тихо спросила Мари.

– Нет, няня, – шепнул гонец. – Я предупрежу тебя.

– Миледи ждёт вас, – всхлипнула женщина, не глядя на гостей, и отошла с дороги, пропуская их в восточное крыло, где размещались комнаты хозяев замка.

Потолок полуосвещённой залы терялся во мраке, в нескольких местах на стенах в потемневших канделябрах горели свечи. Воск часто капал на каменный пол и, судя по всему, некому было убрать огарки. Дрожащие круги слабого жёлтого света на стенах и задернутых гардинах, непрестанно плачущие свечи и гробовая тишина создавали до того скорбную обстановку, что у Мари сжалось сердце – будто девочку уже хоронят.

Няня молча приоткрыла следующую дверь, жестом пригласила идти за ней.

– А это герцогиня, – прошептал гонец, не оборачиваясь к семенящей за ним девушке. – Обращайся «ваша светлость».

Она кивнула, наверное, самой себе, ведь мужчина не мог её видеть, и напряжённо сжала кулаки.

Леди Ребекка оказалась молодой женщиной лет тридцати с виду. Если не брать в расчёт смертельную бледность и темнеющие под глазами круги, оставленные бессонными ночами, она была невероятно красива: длинные, густые тёмно-каштановые волосы, наспех заплетённые в косу, спадали до самого пояса, мягкие черты чуть вытянутого лица не теряли очарования даже в выражении тревоги и горя, каждое движение тонкого стана передавало природную грацию, а весь образ в целом не оставлял сомнений в благородном происхождении его обладательницы. Мари даже на секунду ощутила подобие зависти, кольнувшей сердце пониманием, что она рядом с этой прекрасной женщиной выглядит действительно дикаркой. Но допускать такие мысли было не в её правилах, поэтому дурное чувство было тут же растоптано и выброшено из головы, а вместо него вновь закрутились в памяти последние наставления матери.

– Ваша светлость, – девушка склонилась в почти правильном реверансе.

– Нет времени на соблюдение правил, – прервал заготовленную речь дрожащий голос герцогини. – Вы можете помочь?

– Я сделаю, что смогу, – растерянно ответила Мари выпрямляясь.

– Тогда поспешите, – женщина едва сдерживала слёзы, – у меня очень дурное предчувствие… Что моя девочка уже на грани, – она прикрыла ладонью глаза, другой рукой указала на постель в дальнем углу просторной комнаты, у входа в которую и стояла гостья.

Мари беззвучно вдохнула поглубже, чувствуя, что волнение переваливает через допустимый предел, за которым уже невозможно будет адекватно оценивать ситуацию. Сейчас хотелось проклинать бессонную ночь пустой болтовни, которая ещё несколько часов назад казалась самым волшебным временем – впервые от неё зависела чья-то жизнь. И не просто человека, не высокопоставленной особы, а маленького невинного ребёнка.

Герцогиня и няня последовали было за ней, но девушка остановилась, набравшись смелости, обернулась к ним.

– Вы позволите мне остаться с девочкой наедине? – спросила она уверенно.

Няня недоверчиво покосилась на гонца оставшегося снаружи, хотела было что-то ответить, Мари уже не сомневалась, что сейчас её вновь заподозрили в колдовстве, но леди тихо спросила:

– Я могу вам доверять?

– Я клянусь, – ответила она, глядя прямо в глаза встревоженной женщины, вновь позабыв о правилах приличия, – даже если не смогу помочь, точно не сделаю хуже.

– Она не сделает ничего запрещённого? – шепнула няня на ухо герцогине.

– Я не ведьма, – тут же отозвалась Мари. – И, если вам будет угодно, расскажу о лечении после.

– Мы будем ждать снаружи, – приказала Ребекка и уверенным взглядом пресекла все дальнейшие пререкания прислуги.

Когда дверь закрылась и из-за неё донеслись звуки удаляющихся шагов, девушка снова глубоко вздохнула, приводя мысли в порядок. Без посторонних глаз и лишних вопросов волнение не должно было стать помехой. Она медленно подошла к кровати, отодвинула тяжёлый полог. Взгляду предстала картина, заставившая сердце сжаться в приступе жалости к страданиям несчастного ребёнка. Кожа девочки почти сливалась с белёной тканью постели, закрытые глаза ввалились, тонкие губки высохли и потрескались, кудри безжизненных, поблекших волос, рассыпанных по подушке, спутались и делали картину абсолютно невыносимой. Дыхания слышно не было, только едва заметные шевеления лёгкого шёлка ночной рубашки давали понять, что больная ещё жива. Мари закусила губу, аккуратно села рядом с кроватью на невысокий стул. Тихо достала из сумки книгу – она двигалась сдержанно, будто боялась, что от малейшего ветерка несчастная пациентка может рассыпаться прахом. Зашелестели едва слышно страницы, она чуть расслабилась, отведя взгляд от маленькой мученицы.

– Ой, – послышался вдруг тихий голосок, и девушка чуть не подпрыгнула от неожиданности. – Ты ангел? – прошептала Фрок, приоткрыв большие серо-голубые глаза. – Я наконец-то умерла?

– Нет, что ты, – как могла мягко произнесла Мари, сердце бешено колотилось и болезненно щемило при виде тех усилий, что требуются малышке, чтобы просто разговаривать. – Я хочу тебя вылечить.

– Ты не похожа на доктора, – вздохнула леди. – Ты похожа на ангела. Ты будешь лечить мою душу?

– Нет, я простой доктор, – попыталась улыбнуться девушка.

– Няня сказала, что перед смертью приходит ангел и слушает наши грехи, чтобы мы могли уйти на небо. Мне очень нужно на небо…

– Тебе ещё рано, – Мари всё меньше понимала, что за болезнь могла так отразиться на мыслях ребенка. – На небо нужно уходить старичками, когда все дела здесь уже закончены, – поддерживала она странный разговор, откладывая одну книгу и доставая другую.

– Но мне очень нужно, – снова вздохнула Фрок.

– Зачем? – она пыталась говорить как можно мягче и дружественнее, но голос предательски подрагивал. Отношение к детям у неё всегда было особенно трепетным, хотя девушка видела их в основном в книгах и изредка в деревне. Малыши казались ей настоящими ангелочками, спустившимися с небес – такие невинные, честные, доверчивые… беззащитные.