София Чайка - Однажды, 31 декабря, или Старый друг

Даниил заметил удобную на вид тахту, но мужчине вдруг очень захотелось увидеть Наташину спальню. Он отправился туда.

«Занимаешься самоистязанием, парень?» — саркастически нашептывал внутренний голос. Но, к сожалению или счастью, сердце слушается только собственных доводов.

Уютная, удобная, с акварелями на стенах, эта комната выглядела очень женской, несмотря на двуспальную кровать, застеленную ярким покрывалом, сшитым из разноцветных лоскутков.

Именно на этой кровати проводил ночи Сашка. Но ведь на ней спит и Наташа. И именно это — главное. Какую же сторону она предпочитает?

Даня улегся слева и почувствовал, что под подушкой что-то есть. Он вытащил на свет божий медвежонка, того самого, которого подарил Наточке Бучинской на ее десятилетие, только изрядно потрепанного от времени.

Он угадал — это ее место. Даня повернулся на бок лицом к двери, прижал к себе медвежонка и тотчас уснул.

* * *

Из зеркала на Наташу смотрела молодая женщина в длинном платье. Знакомая и нет одновременно.

В глазах, слегка подведенных карандашом, проглядывалась неуверенность. Длинные блестящие каштановые волосы волнами спадали на голые плечи и почти полностью скрывали смело открытую спину.

Может, следовало набросить шаль?

Ната провела руками по шелку и решила не прятать от Даниила свою все еще стройную фигуру.

Вспомнив, что этот Новый год следует встречать в металлических украшениях, она достала из резной шкатулки длинные серебряные серьги и широкий браслет из такого же металла — подарок родителей на ее двадцатилетие.

Липа ничего и никогда ей не дарил. Кроме Веруни. Но Ната не жаловалась — ни ему, ни родителям. Стыдно.

Почему Саша ее не любит? А может, все же любит, но не достаточно сильно?

Наверное, она на самом деле мыслит слишком рационально, и поэтому недостаточно активна в постели — главный аргумент Липы во время их нечастых споров. Если ему не нравилась ее постель, зачем он вообще возвращается сюда, а не сидит на своей базе? Нет, в этот раз Липа не испортит ей праздник.

Наташа встала боком, оглядела профиль.

Кажется, выглядит она неплохо. Только слишком уж волнуется. А что, если она не понравится Дане? Глупости какие! Он — всего лишь друг, и ему безразличен ее вид.

Хотя… Кажется, теперь между ними появилось что-то еще. Нечто неуловимое. Чему Наташа пока не придумала названия. Очень похожее на притяжение.

— Какая ты красивая, мамочка! — Верунька прижалась к ее плечу и посмотрела на отражение в зеркале. — Королева!

— Спасибо, солнышко!

Она поцеловала дочь в макушку. Девочка тоже принарядилась, и по примеру мамы распустила волосы, скрепив их заколками со стразами. Маленькая принцесса, да и только! Сашка — просто негодяй, раз не приехал к таким красавицам. Ему же хуже!

— Верунь, буди гостя.

* * *

К нему во сне явился ангел. Он очень смахивал на девочку, в которую Даня когда-то влюбился. Ангел наклонился к нему и прошептал:

— Даниил, просыпайтесь. Пора нарезать хлеб.

Хлеб?

— Ах, да! Уже встаю.

Оказывается, он крепко уснул. И снились ему очень приятные сны. Но маленьким девочкам о них рассказывать нельзя. Если повезет, он поведает о них их главному действующему лицу.

— Ты — очень красивая!

— Спасибо. Это вы еще маму не видели.

— Уже бегу.

Он поднялся с кровати, но не стал натягивать пиджак и галстук, только пригладил ладонями коротко остриженные волосы.

Даня никак не мог определить, что ему понравилось в гостиной больше всего.

Небольшую елку хозяюшки украсили не только шарами, но и давно забытыми шишками и домиками, а еще — разноцветными стеклянными гирляндами и подмигивающими лампочками. Это чудо расточало на всю комнату чудесный хвойный праздничный аромат.

Стол был сервирован скромными, но очень изящными столовыми приборами и вышитыми гладью салфетками. На ажурной скатерти красовалась целая гора тарелочек и вазочек с яствами. Даниил тотчас вспомнил, что сегодня еще не обедал. В самом центре стола горела оригинальная свеча в виде белого тигра.

Мужчина даже пожалел, что не принимал участия в создании всей этой красоты.

— Наташа, — крикнул Даня, потому что в комнате никого не оказалось, — если бы вы разбудили меня раньше, я бы вам по… мог.

Он еле договорил последнее слово.

Чарующая. Прекрасная. Неимоверно соблазнительная!

Ему на ум пришло и много других слов, когда на пороге комнаты появилась Ната, но все они замерли у него на губах. А когда Даниил обрел способность говорить, то лишь вымолвил:

— Тебе идет это платье.

— Я рада.

Женщина смущенно улыбнулась, будто впервые в жизни услышала комплимент, и провела ладонями по ткани от груди до бедер, словно проверяла, нет ли на нем складок. Даниил проследил глазами за движениями ее рук и тяжело сглотнул.

Ему очень шла белая рубашка с закатанными рукавами и расстегнутыми верхними пуговицами. Наташа невольно залюбовалась загорелыми сильными руками и крепкой шеей.

До этого вечера Наташа не обращала внимания на других мужчин. Уже давно Сашка заслонил ей собой весь белый свет. Для нее существовал только он, или мысли о нем. Но чем реже Липа бывал дома, тем более расплывчатыми становились воспоминания.

Сегодня впервые Наташа увидела рядом мужчину, к которому испытала влечение. И это ощущение оказалось не слишком похожим на то, что прежде чувствовала к Сашке.

Неужели она ошибалась? Столько лет насмарку?!

— Правда, мама очень красивая?

Рядом с ней появилась Верунька и потянула за руку к столу.

— Очень, — быстро согласился Даня, и Ната тотчас почувствовала себя неотразимой. Как мало, оказывается, для этого нужно!

Дело было даже не в словах, скорее в немного удивленном, но по-настоящему восхищенном взгляде, которым мужчина охватил ее всю, словно огладил.

Великолепное ощущение! Совершенно новое для нее. Вдруг захотелось плакать.

Но нет, она точно не дура, чтобы лить слезы, когда такой мужчина ожидает ее за праздничным столом!

Женщина подошла к Дане совсем близко, а он сжал ее пальцы в своих руках, поднес к губам.

— Неужели? — сказала, лишь бы что-то сказать.

— Очень, — прошелестел горячий шепот, и Наташе захотелось утонуть в серебристых глазах.

— Даниил, хлеб я уже нарезала, но вы должны открыть шампанское. Да и телевизор пора включать. Скоро полночь.

Господи, благослови ребенка!

Наташа вдруг поняла, что если бы не дочь, они бы точно сейчас целовались. Должно быть, она немного сошла с ума.

— Я слишком долго спал. Вы балуете своего гостя, дамы. В следующий раз, когда дело дойдет до хлеба, обязательно разбудите меня.

Даня со знанием дела взялся за бутылку, а в Наташиной голове, словно на старой пластинке, застряли слова: «В следующий раз… В следующий раз…»

Он оговорился. Не мог же он на самом деле так думать? Или мог?

Неужели появился шанс стать счастливой?

* * *

— Ура! Новый год наступил!

Верочка весело подпрыгнула вместе с двенадцатым ударом и громко поцеловала Наташу в щеку. А затем, не останавливаясь, чмокнула и его.

Даниилу пришлась по душе эта милая девочка, но стала его любимицей отныне и навсегда после следующих слов:

— Чего вы стоите? А ну-ка, быстренько целуйтесь! Так положено. А я побежала звонить бабушке. В этом году я первая поздравлю ее.

Даня поймал неуверенный взгляд Наташи и улыбнулся, сделал шаг вперед — к ней. Предупредил:

— Мы только что получили разрешение. И я собираюсь его использовать.

Зачем он все это говорит? Раздразнил себя дальше некуда.

Даниил отвел в сторону прядь шелковистых каштановых волос, заметил, что женщина задержала дыхание и закрыла глаза. Возможно ли, что она хочет его, так же сильно, как он ее? Существовал только один способ проверить это.

Даня приподнял пальцами подбородок женщины и нежно коснулся ртом слегка приоткрытых губ. Вымолвил тихо:

— С Новым годом, Наташенька! С Новым счастьем!

— Ты веришь в это?

— Когда ты вот так, рядом со мной, да.

Он обнял ее, осторожно погладив по обнаженной спине кончиками пальцев, будто норовистую кобылку, которая в любую минуту могла сорваться с места и убежать.

* * *

В Наташа в это время мечтала остаться навсегда в этих надежных объятиях. Если мужчина этого захочет. Женщина в ней больше не думала. Дразня, легко укусила Даню за нижнюю губу, а когда он опешил от неожиданности, жарко поцеловала, обхватив руками за шею.

Они наслаждались и узнавали друг друга, иногда судорожно вдыхая воздух. Прижимались друг к другу, словно хотели слиться в одно, трепещущее от страсти, существо.

Наташе хотелось, чтобы этот поцелуй длился вечно, так ей было хорошо. Но тут сквозь туман желания пробился детский голосок, звучавший из прихожей.

— Мама, бабушка хочет тебя поздравить с Новым годом!

Наташа оторвалась от горячих губ и с тревогой заглянула в глаза мужчины, в поисках… Осуждения? Одобрения?

Она очень надеялась, что Даня не посчитал ее поведение развязным, поскольку и сама не понимала, как решилась на такое.

Насколько она успела заметить, слегка затуманенные серые глаза смотрели на нее… весело!? Когда мужчина попытался что-то произнести, Наташа прижала свои пальцы к его губам, заставляя молчать.

— Потом. Позже поговорим.

Мама, как всегда, с пристрастием расспрашивала дочь о таинственном дяде Дане. Любопытная женщина, естественно, не удовлетворилась уклончивым объяснением «Просто хороший друг». Наташе пришлось пообещать, что расскажет все, но позже.

Возвратившись в гостиную, Наташа застала там симпатичную сценку: Вера накладывала на Данину тарелку по ложке из каждой салатницы, стоявшей на столе, и приговаривала:

— Это — витамины для здоровья, это — белки для силы, а торт потом поедите, когда в желудке места мало останется, сладкого взрослым много нельзя.

Довольный Таран кивал в ответ и улыбался. Он даже закатил глаза в преувеличенном восторге, когда Вера подсунула ему под нос «греческий» салат.

Это был самый чудесный праздник в жизни Наташи за последние десять лет, хотя они не делали ничего особенного, лишь вместе ели, смеялись, разговаривали и смотрели телевизор. Затем Верунька вытащила гостя на свободное пространство и принялась демонстрировать, как теперь модно танцевать, а потом хохотала, когда тот пробовал повторить ее движения.

Даня совсем не боялся показаться неуклюжим или смешным. Он острил по поводу своих танцевальных способностей и развлекался, чем очень отличался от Липы. Будучи страшно обидчивым, тот не терпел критики — ни серьезной, ни шуточной. Но Наташа не собиралась портить праздник воспоминаниями о Саше, хотя и прислушивалась, не звонит ли телефон. Но только ради дочери.

Наконец Вера сообщила, что договорилась со своей подружкой Соней отметить праздник хлопушками и бенгальскими огнями, и убежала в соседскую квартиру. Они с Даней остались вдвоем. И Наташа растерялась.

Чтобы заполнить неожиданную паузу и собраться с мыслями, села за стол и начала накладывать себе на тарелку свекольный салат, когда Даниил внезапно произнес:

— Я хочу перед тобой извиниться.

Ну вот! Видимо, ему не понравился поцелуй — лучший поцелуй в ее жизни. Липа оказался прав: она абсолютная неумеха в любви.

У расстроенной Наты задрожали руки, и ложка салата упала на праздничное платье.

Ей ни в чем не везет. Никогда.

Женщина вскочила со стула и помчалась в ванную, чтобы быстрее замочить платье, а заодно вытереть некстати выступившие слезы.

Даниил растерянно наблюдал, как Ната выбегает из комнаты, и никак не мог сообразить, чем ее обидел. Он бросился вдогонку, собираясь все выяснить, с разгону открыл дверь ванной комнаты и замер. Молодая женщина стояла перед ним лишь в ажурных бежевых трусиках и держала в руках платье.

Даниил внимательнейшим образом рассмотрел все — начиная от изящных щиколоток и красивых длинных ног, до копны растрепавшихся волос, одна прядь которых обвила высокую полную грудь с розовой вершинкой.

Наташина невероятная женственность притягивала его с неимоверной силой, и Даниил понял, что если тотчас не перестанет на нее смотреть, то не удержится и сделает с этой женщиной то, о чем мечтал слишком давно. Он сомневался, что Наташа ждет от него именно этого, поэтому решил не торопить события — заставил себя закрыть дверь. Прижался лбом к прохладному дереву и закрыл глаза, пытаясь договориться с собственным желанием. Получалось плохо.