София Чайка - Однажды, 31 декабря, или Старый друг

— Никогда не пожалею, — Наташа поцеловала его между лопатками. — Я не замужем. И никогда не была.

Он повернулся так стремительно, что Наташа не успела разжать руки.

— Этот подлец не женился?

— Женился. Только не на мне.

Так просто было поведать ему все и, наконец, освободиться от тайн и неприятных мыслей.

— Я ничего не понимаю. Расскажи.

Он взял ее лицо в свои ладони и требовательно заглянул в глаза.

— Дань, ты умеешь считать. Я забеременела еще в школе.

— Я покалечил бы его, если бы знал.

— Мой отец — тоже. Поэтому я никому не сказала. А потом мы решили… Саша решил, что нам лучше жить гражданским браком. Мы и жили. А два года назад я узнала, что Липа уже пять лет как женат на дочери президента своего клуба. И у них растет сын. А мы с Верой — вторая семья, так сказать, запасная тихая гавань, где можно спрятаться и переждать любой шторм.

Сообщать о таком оказалось трудно, но гораздо легче, чем Наташа ожидала. Даня не станет ее обвинять в глупости и недальновидности. Она в этом не сомневалась.

— Дальше.

— После того, как я отказалась спать с ним, он стал появляться здесь все реже. Но сегодня Липа клятвенно обещал приехать к своей дочери.

— И снова обманул.

— Как всегда. Но сегодня я довольна, что Саши здесь нет.

— Зачем ты оставила его бритвенный станок?

— Это — напоминание о том, какой дурой я оказалась.

— Давай выбросим его. Пусть он останется в прошлом. Как и Сашка.

— Хорошо, я сделаю это. Но и ты окажи мне услугу.

— Все, что угодно.

— Люби меня.

Его рука лишь на мгновение задержалась на верхней пуговице кофточки. Проворные пальцы начали медленно расстегивать их, одну за другой, и при этом костяшки мужских рук, дразня, касались ее тела.

Наташа ничего не надела под мягкий кашемир. Зачем? Даня и так уже все видел. А ей не терпелось вновь испытать чудесные, головокружительные ощущения, наверстать упущенное.

Мужчина смотрел ей в глаза, словно проверяя, так ли действует, как ей хочется, как она мечтала. Его пристальный взгляд периодически вспыхивал от колеблющегося пламени свечи, и, казалось, гипнотизировал. Во всяком случае, Наташе вдруг захотелось закрыть глаза. И она сделала это.

От этого волнующие ощущения только обострились. Особенно в тот момент, когда Даниил провел кончиками пальцев от ее ключиц вниз, между грудями, а затем приподнял налитые округлости кверху, словно плоды. Волны наслаждения растеклись по Наташиному телу, когда горячие губы обхватили напрягшуюся вершинку. Она не смогла сдержать стон.

Нежные руки обвили ее, наклоняя назад, подставляя жадным губам разгоряченную плоть. И этот контраст жаркого рта и прохладного воздуха наполнил влагой ее ноющее лоно. Даня пробрался под пояс брюк, а затем туда, где сосредоточилось женское желание, разглаживая складки и забираясь все глубже и глубже.

Наташа начала двигаться навстречу руке, вбирая, присваивая. Ее дрожащие от возбуждения руки уже лихорадочно добирались до мужской плоти. И когда женщине это удалось, Даня пробормотал:

— Извини, но моя выдержка закончилась.

Он подхватил ее на руки и почти побежал в спальню.

Даниил бросил самую соблазнительную женщину в мире на кровать и начал срывать с себя одежду, когда Ната вдруг вскрикнула.

— Что случилось?

— У меня под лопатками что-то острое, — женщина приподнялась и вытащила из-под покрывала… его очки, слегка деформированные. — Извини. Я даже не заметила, что ты без них. Все хорошо видел?

— Что мне нужно, я прекрасно рассмотрел. — Даниил рассмеялся. — А что не удалось, то сейчас прощупаю.

Он забрал у Наташи очки и стащил с нее брюки. Кофточку она сбросила сама.

— Красавица!

Даня провел руками по разгоряченному телу снизу вверх, становясь коленями на кровать и медленно накрывая Наташу собой.

Запечатлев на нежных губах поцелуй, мужчина принялся одаривать ими подрагивающее женское тело до кончиков пальцев на ногах. Каждый судорожный вздох был для него наградой, его завоеванием. А когда мужчина согнул в коленях длинные стройные ноги и развел их в стороны, чтобы подарить еще один, очень интимный поцелуй, Наташа неожиданно напряглась.

— Тебе так не нравится?

— Не знаю, — неуверенный голос заставил Даниила еще больше возненавидеть эгоиста, который не любил Наташу достаточно сильно, если вообще любил. — Но хочу попробовать.

— Тебе понравится. Обещаю.

Если до этой минуты, сгорая от нетерпения войти в нее, он собирался только коснуться нежных складок, то теперь сделал так, чтобы его любимая женщина испытала настоящее удовольствие, нежно, но настойчиво лаская розовые лепестки и растущий бугорок.

Наташа настолько утратила контроль над собой, что когда он прикрыл рукой ее рот, заглушая рвущийся крик, женщина укусила его ладонь. Но возникшая боль не могла сравниться с мужской радостью.

Даниил подождал, пока Наташа придет в себя, нежно целуя, и поинтересовался:

— Ну что, готова продолжить?

— Безусловно. Тем более, что ты…

— Не беспокойся обо мне. Теперь я своего не упущу.

Он перевернул расслабленную женщину на живот, приподнял упругую попку вверх и плавно заполнил женщину собой. Даниилу было настолько уютно там, внутри, в Наташе, что он несколько минут просто лежал на ней, наслаждаясь мгновениями счастья. Однако тело требовало продолжения. Движения Даниила, помимо его воли, стали сильными, даже порывистыми. Он входил в нее до отказа, а затем почти полностью покидал гостеприимное убежище. Ната полностью подчинилась его воле, лишь слегка вскрикивала, когда Даниил терял чувство меры. Заключительный акт в его исполнении был бурным, неистовым. Совершенно обессиленный, он упал на Наташу, придавив ее к матрасу.

Разумные мысли медленно возвращались в его голову. Мужчина был благодарен Нате за понимание. Никогда прежде он настолько полно не сливался с женщиной и телом, и душой, и поэтому недостаточно контролировал себя. Хорошо, что уделил столько внимания подготовке.

— Тебе… Я тут немного…

— Я получила огромное наслаждение. И не смей извиняться.

— Не буду. Мне не хочется подниматься.

— Тогда лежи. Тебя никто не гонит, — тихо рассмеялась Ната. — Только накрой нас чем-нибудь.

Даниил натянул на них покрывало и провалился в сон.

* * *

Зачем она завела будильник? Сегодня же выходной.

Наташа с трудом открыла глаза и поняла, что ее голова лежит на мужской груди. Теплой и надежной.

А еще через минуту она поняла, что звонят в дверь. Настенные часы показывали семь утра.

Кому не спится в такую рань?

Настырный визитер продолжал трезвонить в дверь. Ната поняла, что придется встать, а то надоедливый гость точно разбудит Веруньку.

Она неохотно поднялась с Даниила, заботливо укрыла его покрывалом, позволила себе еще минутку полюбоваться атлетическим телом, со вздохом надела домашний халат и направилась к двери, на ходу расчесывая пальцами волосы.

Открыв дверь, женщина тут же об этом пожалела.

Сашка с прокурорским выражением лица стоял на пороге квартиры. Наташа еще два года назад поменяла дверные замки, и он не мог без предупреждения ворваться внутрь.

Как же не хотелось его впускать! Возможно, впервые в жизни. Оказывается, всего за одну ночь желания способны изменились радикально.

Видимо, кое-что из мыслей Наташи тут же отразилось на ее лице, потому что Сашка громко, на весь подъезд произнес:

— Где он?!

Шут. Сашка походил на клоуна в этом новом нелепом ревнивом образе и дорогом пуховике, отороченном песцом. Хорошо, хоть не горностаем. Жаль, что придется его впустить. Ната не хотела публичных выяснений отношений.

Она не стала пререкаться, и просто отошла в сторону, впуская в мирную квартиру картинно разгневанного Липу. Он прошел, не раздеваясь, прямо в гостиную, бросил взгляд на стол, накрытый на трех человек, и обернулся к Наташе, прислонившейся к дверной раме.

Саша окинул ее откровенно раздевающим взглядом, задержавшись на вырезе халата. Если раньше Наташа только порадовалась бы такому пристальному вниманию, то сейчас ей захотелось скрыть от него все, что возможно.

В глубине налитых кровью то ли от спиртного, то ли от бессонной ночи глаз разгоралась похоть. Видимо, это было единственное по-настоящему сильное чувство, которое он испытывал к ней. Но Наташа больше не хотела его.

— Ты передумал? Но, праздник закончился, и твоя дочь спит.

— Не пытайся отвлечь меня глупой болтовней. Вера все мне рассказала по телефону.

— Не знала, что ты звонил.

— Я попросил ее ничего не говорить тебе. Мне хотелось сделать сюрприз. Так, где он?

— Меня ищешь, Липа?

Даниил неслышно вошел в комнату, успев надеть брюки и рубашку. Он выглядел таким милым и в то же время сексуальным, что Наташа невольно залюбовалась, глядя на мужчину. И обеспокоилась тоже.

Раньше она дорожила им, как другом, а теперь он стал ее любовником. Нет. Это слово мало отражало ее отношение к Дане. Любимым. Так правильнее. Кто знает, может, она любила его всегда, только не подозревала об этом?

Ее мысли прервал нервный смешок Липы.

— Ну, конечно, Даниил Таран — собственной важной персоной! Владелец крупной фирмы и практически миллионер. Мне следовало догадаться. Уже хозяйничаешь?

Саша прищурил глаза и засунул руки в карманы джинсов.

— К чему весь этот сарказм? Пытаешься все свалить с больной головы на здоровую?

Даня выглядел обманчиво спокойным, но Ната знала его достаточно хорошо, чтобы понять — он едва сдерживает ярость.

— Это не я пробрался в твой дом и твою семью.

У Липы нервно задергался рот, и начал срываться голос.

— Это не твой дом, — не сдержалась и высказалась Наташа.

— Ты сам отказался от этой семьи, — продолжил Даня. Он встал рядом с ней и положил руку на ее плечо.

Видимо, этого Липа вынести не смог. Он истерически заорал:

— Ты спал с ней! Ты всегда этого хотел!

— Это тебя уже не касается, и говори тише. Твоя дочь еще спит.

Наташа телом ощущала, как Даня напряжен, и очень боялась, что и он сорвется.

«Ты всегда этого хотел!»

Эти слова помимо воли застряли в ее голове. Почему Даня раньше ничего ей не говорил? Почему ничего не сделал?! Она обязательно это узнает, когда уйдет Сашка.

— Ты спишь в моей кровати, с моей женщиной, через стенку от моей дочери, и говоришь, что это меня не касается? — Липа перевел дух и прошипел: — Таран, у тебя было все — богатая семья, золотая медаль, пропуск в любое учебное заведение страны. Зато я отобрал у тебя то, чего ты хотел больше всего — Наташку. Именно я стал ее первым мужчиной.

— А мне плевать, кто был у нее первым. Главное, что теперь она моя. И я ее никому не отдам.

Даниил прижал женщину к себе так крепко, как только мог, чтобы не сделать больно. Но Наташе уже было больно от горьких, обидных Сашкиных слов.

— Саша, как ты мог?

Ей захотелось расплакаться и одновременно ударить его чем-нибудь, желательно тяжелым.

— Я мог? Как ты могла? Шлюха!

Наташе казалось, что она смотрит немое кино. Боевик.

Даниил, словно ниндзя, незаметно оказался рядом с Липой и выбросил вперед руку, сжатую в кулак. В тот же миг Сашка закрыл руками лицо и, как большая сломанная кукла, свалился на пол.

В сознании Наты успела промелькнуть мысль: «Хорошо, что елку не свалил».

Глухой звук от тяжелого упавшего тела вернул Наташу в мир звуков, а босоногий мужчина взял Липу за куртку и, встряхнув, угрожающе произнес:

— Ты извинишься перед ней. Сейчас. Иначе я снова тебя ударю, трус.

— Наташка, забери этого полоумного от меня и… извини.

Даня брезгливо оттолкнул Липу и сел на диван, потирая костяшки пальцев. Сашка поднялся, потирая челюсть. Наташа уже собиралась попросить его уйти и оставить их в покое, когда услышала:

— Ты все-таки дура, Наташка. Думаешь, он любит тебя? — Даниил не говорил ей о любви, но… — Мы просто поспорили на тебя.

Наташа нащупала стул и села, беспомощно взглянув на Даню.

Спорили?! Это невозможно. Только не он!

— Наташ, не слушай его. — Таран подошел к ней и присел на корточки, ища глазами ее ускользающий взгляд. — Он врет.

Женщина перевела взгляд на Сашу и успела заметить победоносный взгляд. Она, действительно, дура, если потратила столько лет на этого самовлюбленного хлыща.

«Мы просто поспорили на тебя».