Стефани Лоуренс - Однажды ночью

– У нас есть Реджи, – сказала Аманда.

Дьявол перевел взгляд на Реджи.

– Судя по повязке у него на голове, вряд ли его можно считать незаинтересованным в том, чтобы тот, кто ранил его, получил по заслугам.

– Что вы задумали? – спросил Мартин, отпустив Джозефа. – У нас очень мало времени, и если преступник тот, кого мы подозреваем, он поймет, что это ловушка, как только увидит вас.

– Именно поэтому мы вошли через черный ход. – Леди Озбалдестон внимательно оглядывала библиотеку. – Да у вас тут самая настоящая сокровищница! – Оценив расстановку мебели, она удовлетворенно заключила: – Отлично, то, что надо. – Она тросточкой указала на резную ширму из четырех секций, затем обратилась к Вейну и Дьяволу: – Вы, двое, берите ее и ставьте там. – Тросточка переместилась к окну. – Этот идиот не пойдет через двор и не увидит нас в окно. Можете поставить туда кресло для меня, а вы постоите.

Мужчины поспешили выполнить ее указания – времени на споры не осталось. Люк с Мартином перенесли кресло, Дьявол и Вейн – ширму.

– Великолепно! – заключила леди Озбалдестон, зайдя за ширму. – Все отлично видно, резьба совсем не мешает. До чего же умные люди эти индусы!

Вейн с Дьяволом удалились вслед за леди Озбалдестон, а Люк с Мартином, переглянувшись, заняли свои места. В парадную дверь позвонили.

Звон разнесся по дому и отозвался в их натянутых до предела нервах. Все замерли, прислушиваясь.

Послышался мужской голос, потом голос Джозефа. В коридоре зазвучали шаги – сначала отдаленно, потом все ближе и ближе. Шли двое, и один из них наверняка был Джозеф.

Как актеры, ожидающие подъема занавеса, все скрыли свое волнение под масками спокойствия и приняли расслабленные позы.

Дверь открылась, и вошел Джозеф.

Аманда затаила дыхание.

– Мистер Эдвард Эшфорд, милорд.

Мартин изобразил на лице легкое удивление и встал:

– Эдвард? – В библиотеку вошел Эдвард, и Мартин протянул ему руку. – Чем могу быть тебе полезен?

Эдвард окинул взглядом всех: и Люка, развалившегося в кресле лицом к камину, и Реджи, сидевшего в кресле напротив Аманды.

– Вообще-то я подумал, что тебе может понадобиться моя помощь, – повернулся он к Мартину. – Я опоздал, да?

– К чему опоздал? – осведомился Люк, глядя на брата. Эдвард внимательно посмотрел на него.

Аманда молила Бога, чтобы Люк не выдал своих чувств.

– К тому, чтобы быть свидетелем. – Эдвард снова обвел всех взглядом. – По-моему, это очевидно – в свете тяжести преступлений, пусть и давних, – что при получении Мартином дневника должны присутствовать… незаинтересованные наблюдатели.

По его тону всем стало ясно: он намекает на то, что дневник – фальшивка и что разговоры о невиновности Мартина – лишь глупая шутка. Но никто на это не отреагировал, лица Люка и Мартина оставались бесстрастными. Аманде очень хотелось броситься на защиту жениха, но она прикусила язык и велела себе сохранять спокойствие. Чувствуя, что Реджи вот-вот сорвется, она строго посмотрела на него, и он успокоился.

И как раз вовремя. Потому что Эдвард заинтересовался его повязкой.

– Что, Кармартен, попали в переделку?

Реджи лишь кивнул.

– Садись. – Сев рядом с Амандой, Мартин указал Эдварду на кресло рядом с Реджи – единственное свободное место.

– Если вы не против, я погреюсь у огня. – Эдвард прошел мимо Реджи к камину. – На улице промозгло.

В этот момент раздался звонок. Опять послышались голоса, опять прозвучали шаги. Постучали в дверь. Мартин крикнул: «Войдите!» Вошел Джулс, в руках у него был перевязанный бечевкой сверток.

Мартин встал. Джулс передал ему сверток со словами:

– Старушка желает вам доброго здравия.

Поклонившись, он ушел.

Мартин повертел сверток в руках и развязал бечевку, развернул бумагу и достал тетрадку с потертыми ленточками и увядшими розами – обычный девичий дневник. Он отбросил оберточную бумагу и повернул его так, чтобы Эдварду было видно слово «Сара» на обложке.

Аманда тайком посмотрела на Эдварда: тот делал вид, будто происходящее мало его интересует.

Мартин открыл дневник, прочитал первую страницу, потом стал листать его, постепенно подбираясь к последней…

Неожиданно Эдвард подскочил к нему, выхватил дневник и бросил его в камин.

Огонь вспыхнул ярче. Аманда с криком подскочила. Вскочили и Люк, и Реджи. А Мартин не шевельнулся.

Не спуская глаз с Эдварда, Аманда медленно села. Одно дело подозревать, а другое – знать наверняка.

А огонь тем временем пожирал высохшие, пожелтевшие от времени страницы дневника, превращая их в пепел.

– Эдвард, – ледяным тоном спросил Мартин, – зачем ты это сделал?

– Так это же очевидно! – Повернувшись спиной к камину, Эдвард надменно вскинул голову. – Вы оба никогда ни о ком не думаете, только о себе. Вы хоть представили, какую боль причиняете другим, вороша эту старую историю? Ведь дело давно закрыто, кто надо – заплатил, суд свершился. Наши семьи – Фалбриджи, Эшфорды и прочие родственники – давным-давно покончили с этим скандалом. Нет смысла затевать все по-новому. На что ты надеешься? – Его губы сложились в презрительную усмешку. – Ты, – подбородком указал он на Мартина, – был осужден десять лет назад. Ты не выдержал проверки. Не важно, совершил ты преступление или нет, все верили, что это ты. – Он пренебрежительно пожал плечами. – Тебя сочли самым подходящим, чтобы нести бремя вины. – Он обвел взглядом богато обставленную комнату. – И тебе это удалось. Так почему бы тебе не нести это бремя и дальше? Так будет лучше для семьи. – Он посмотрел на Аманду. – Даже если это означает, что ты не получишь все, чего хочешь.

Теперь Аманда поняла, как чувствует себя кролик перед змеей. Она наблюдала за Эдвардом, и ей не верилось, что этот человек с холодным взглядом – тот, кого она знала всю свою жизнь.

– Итак, – проговорил Мартин, и Эдвард повернулся к нему, – ты сжег дневник, потому что считаешь, что, дабы избавить семью от нового скандала, именно я должен нести вину за преступление, которого не совершал?

Эдвард кивнул:

– Так будет лучше.

– Кому лучше, дорогой братец? – Люк встал рядом с Мартином, отрезая Эдварду путь к двери. – Ты уверен, что не хочешь нового скандала только по этой причине? А может, ты боишься, что расследование затронет тебя?

Эдвард фыркнул:

– Нет, конечно. Всем известно…

– Что ты всегда пользуешься плеткой, когда ездишь верхом, – перебил его Люк. – Именно так. И теперь нам известно, что это ты убил Бакстона – ты встретил его на утесе Фроггатт, подкрался к нему и плеткой оттеснил к краю. – Эдвард побледнел как полотно. Люк презрительно скривился, однако его взгляд оставался холодным. – Именно так, дорогой братец. Плеткой. У Мартина никогда не было плетки – она ему не нужна. А тебе без плетки с лошадью не справиться. И это известно всем родственникам.

Эдвард дернулся, как будто Люк ударил его.

– Чепуха! – быстро овладел он собой. – Любой мог взять плетку. – Он покосился на почти сгоревший дневник.

– Эдвард, Сара никогда не вела дневник.

– Да? – Эдвард удивленно заморгал, посмотрел на Мартина, потом в камин.

Аманда воспользовалась моментом и, осторожно обойдя кресло, осталась стоять.

Однако ее маневр не ускользнул от внимания Эдварда.

– О чем ты говоришь? – спросил он у Мартина.

– О том, что на самом деле никакого дневника не было. Мы распустили слух о нем, чтобы вывести на чистую воду того, кто изнасиловал Сару и убил Бакстона, дабы тот не привлек его к ответу…

– Дабы сохранить свою репутацию – ведь и тогда, и сейчас у него ничего нет, кроме репутации.

Выждав немного, Мартин спросил:

– Это был ты, Эдвард, да? Ты изнасиловал Сару… – Впервые за все время в его голосе прозвучал гнев, а глаза заблестели. Он шагнул к Эдварду, тот попятился и уперся спиной в каминную полку. – Ты представляешь, как она умерла? – Голос Мартина постепенно набирал силу. – Ты представляешь, какую боль испытал Бакстон, прежде чем ты прикончил его? – Он продолжал идти на Эдварда. – Я уже не говорю о муках, которые перед смертью пришлось претерпеть моей матери, моему отцу! Сколько же жизней ты погубил, Эдвард? Ты, один?

Эдвард тихо ахнул. Его грудь учащенно вздымалась.

Неожиданно он перепрыгнул через кресло и оказался рядом с Амандой, а кресло толкнул ногой в сторону Мартина и Люка. Аманда закричала и бросилась бежать.

Но Эдвард успел схватить ее за волосы и потянул к себе, наматывая пряди на руку. Аманда застонала от боли.

Эдвард подтащил ее к себе и выставил перед собой, как щит.

Щелк! Аманда краем глаза увидела отблеск света на металле и в следующее мгновение ощутила на шее холод стали.

– Не подходить! – заорал Эдвард, видя, что Люк и Мартин уже отодвинули кресло. Они остановились. – Вот так-то… – Аманда затылком почувствовала, как Эдвард кивнул. – Стойте на месте! Мартин, ты же не хочешь, чтобы твоя новая любовь тоже умерла, а?

Трах!

Грохот прозвучал так неожиданно, что все подпрыгнули.

– Ах ты, негодный мальчишка! Будь здесь твоя матушка, она глазам своим не поверила бы! Как ты посмел, мерзавец? – Леди Озбалдестон стремительно двигалась вперед, постукивая по полу своей тросточкой. Ширма, за которой она пряталась, валялась на полу. Вслед за ней шли Дьявол и Вейн.

Эдвард замер с раскрытым ртом, ошарашенный таким напором.

– Ты ничтожество! Надо было бы придушить тебя при рождении. Ты – пятно на репутации семьи. – Старая леди остановилась в ярде от него. – Получай!

Никто не успел и глазом моргнуть, как леди Озбалдестон замахнулась тростью и ударила Эдварда по запястью.

– А-а-а! – заорал тот и выронил нож.

Мартин и Люк перепрыгнули через кресло, а леди Озбалдестон тем временем схватила Аманду за руку и оттащила ее от Эдварда. Подоспевшие Мартин и Люк заломили ему руки за спину и повалили на пол.

– Лицемерный трус! – Леди Озбалдестон от души пнула Эдварда.

Тут открылась дверь, и в библиотеку, сверкая глазами и размахивая турецкой саблей, влетел Джулс, а за ним – Джозеф. Вейн поспешил их успокоить, заверив, что их помощь уже не требуется.

Все закончилось очень быстро. Ни у Мартина, ни у Люка не было желания церемониться с Эдвардом. Избитый и окровавленный, тот лежал на полу и дрожал.

Переведя дыхание, Мартин повернулся к Аманде, и леди Озбалдестон, разжав руку, слегка подтолкнула ее к жениху, хотя в этом не было надобности, так как Аманда сама бросилась к нему в объятия. Он прижал ее к себе на мгновение, а потом отстранил и внимательно оглядел шею.

– Этот подонок ранил тебя! – В его голосе звучала ярость.

– А я ничего не почувствовала, – солгала Аманда.

Рана болела, но могло быть и хуже. Она неожиданно поняла это и в запоздалом страхе прижалась к Мартину.

Убедившись, что все в порядке, Джулс с Джозефом ушли, и Вейн закрыл за ними дверь.

В следующее мгновение в парадную дверь позвонили. Кто-то яростно дергал за звонок и при этом изо всех сил колотил в дверь. Все замерли и прислушались в надежде, что у Джулса и Джозефа хватит сил сдержать натиск.

Их надежды не оправдались.

Послышался женский голос. Аманда сразу узнала его и, посмотрев на Дьявола, обнаружила, что у того на скулах играют желваки, а сам он сверлит взглядом леди Озбалдестон.

– Это не я, – заявила ее светлость. – Наверное, один из вас двоих, – она указала тростью на Дьявола и на Вейна, – не умеет держать язык за зубами.

– Да мы не виделись с ними, после того как вы вызвали нас! – возмутился Вейн.

Дверь открылась, и в комнату ворвались Онория, Пейшенс и Амелия. Онория мгновенно оглядела помещение.

– Вот теперь это на что-то похоже! Аманда, тебе придется потрудиться, чтобы украсить дом к свадьбе. – Онория подошла к Аманде и приобняла ее. – Пейшенс, смотри, ее ранили, и у нее идет кровь. А нам не нужны уродливые шрамы!

Мартин заметил, что леди Озбалдестон внезапно побледнела. Она позволила Онории отвести себя к креслу и в изнеможении села. Пейшенс занялась Амандой. Она подвела ее к окну и, усадив на приоконную скамью, внимательно оглядывала рану на шее. Амелия успокаивала Реджи, который был бледен как мел. Отыскав звонок, она дернула за шнурок и приказала появившемуся на пороге Джулсу принести теплой воды и салфетку, чтобы обработать рану Аманды. Взглянув на Люка, она добавила, что понадобится еще и лед.

Мартин смотрел на все это и поражался: три слабые женщины… в считанные секунды они взяли бразды правления в свои руки. Повернувшись к Люку, он заметил у того на щеке огромный синяк. Этот удар Эдвард предназначал Мартину, но Люк принял его на себя.

Удостоверившись, что с ее дражайшим супругом все в порядке, Онория отправила его за стаканом воды для леди Озбалдестон. Вейна тоже не оставили в покое и приказали приготовить всем что-нибудь выпить. Из оброненных женщинами фраз Мартин понял, что Онория, Пейшенс и Амелия разработали собственный план и наблюдали за событиями из кареты у въезда на аллею. Они услышали крик Аманды и поспешили на помощь.