— Это было давно.

— Если быть точным, всего два часа назад.

— Вредина, — пробормотала Брайан и посмотрела на небо. Вокруг было удивительно спокойно. Так тихо, подумала она, такие моменты нужно ценить. Потом, опустив взгляд, улыбнулась Шейду: — Ты когда-нибудь занимался любовью в пироге?

Шейд не смог не улыбнуться. Брайан просто не оставляла ему выбора.

— Нет. И не думаю, что нужно отказываться от нового опыта.

Брайан провела языком по своей верхней губе.

— Иди сюда.

* * *

Оставив позади тихую дельту и жужжащих в воздухе насекомых, они устремились в бурный и шумный Новый Орлеан. Потные трубачи на улице Бурбон, обмахивающиеся торговцы на фермерском рынке, художники и туристы на площади Джексон. Это был юг, совершенно не похожий на юг. Точно так же среди типично техасских городов выделялся Сан-Антонио.

Из Нового Орлеана Шейд и Брайан отправились на север по Миссисипи, увидеть, на что похож июль в глуши американского юга. Жизнь там совсем другая: жара и влажность, прохладные напитки в высоких стаканах и драгоценная тень. В городах мужчины носили белые рубашки и ослабляли галстуки. В сельской местности фермеры работали, не обращая внимания на зной, но двигались медленнее своих коллег с севера и запада. Возможно, дело в температуре за сорок или образе жизни.

Дети пользовались привилегией, которую давала им юность, и ходили почти голышом. Их загорелые тела были влажными от пота и пыльными. В городском парке Брайан сфотографировала мальчугана с кожей цвета красного дерева. Улыбаясь, он купался в фонтане.

Камера малыша не смутила. Пока Брайан выбирала настройки, он улыбался ей, визжа от удовольствия. Белая от пузырьков воздуха прохладная вода каскадом лилась на него, мальчик, казалось, был заключен в стекло.

В небольшом городке на северо-западе от Джексона они попали на игру Низшей лиги бейсбола. Поле было так себе, на трибунах не более пятидесяти человек. Несмотря на все это, Шейд и Брайан припарковались между пикапом и проржавевшим седаном.

— Это здорово! — Брайан схватила сумку с камерой.

— Ты просто учуяла хот-доги!

— Ну, и это тоже. — Брайан не стала возражать. — Просто так выглядит настоящеелето. Можно было, конечно, сходить в Нью-Йорке на игру «Янки», но здесь фотографии однозначно будут лучше. — Она подцепила Шейда под руку, пока тот не успел далеко уйти. — И хот-доги нужно обязательно попробовать.

Шейд внимательно огляделся. Везде — на траве, на складных стульях, на трибунах — сидели люди. Веселились, жаловались, сплетничали и прихлебывали холодные напитки. Он понял, все здесь друг друга знают если не по имени, то в лицо уж точно. Какой-то мужчина в бейсболке выплюнул жевательный табак и обругал судью.

— Я поброжу немного, — сказал Шейд, неожиданно решив, что с трибун увидит не все.

— Хорошо. — Брайан тоже оценила обстановку и решила сосредоточиться как раз на трибунах.

И они разделились. Шейд отправился к мужчине в бейсболке, который привлек его внимание, Брайан — на трибуны, откуда, вместе с другими болельщиками, рассчитывала посмотреть игру.

На всех игроках были белые брюки, уже испачканные грязью и травой, и футболки, красные и синие, с названиями команд. Почти всем форма была велика. А бейсбольные перчатки на нескладных руках кэтчеров выглядели просто огромными. Одни игроки были в кроссовках, другие в бутсах с шипами. У некоторых, как у настоящих профессионалов, из задних карманов торчали перчатки.

Брайан решила, что о характере игроков лучше всего рассказывают их кепки. Кто-то носил аккуратно, кто-то заламывал назад, кто-то нахлобучивал на самые глаза. Брайан хотела поймать кадр в движении, но, пока ничего путного не подвернулось, решила поснимать игрока, стоявшего на второй базе. Тот в ожидании пробежки отбивающего пинал бутсами свою базу и надувал пузыри из жвачки.

Поднявшись еще на ступеньку выше, Брайан попробовала длиннофокусный объектив. С ним явно было лучше. Она обрадовалась, увидев, что у спортсмена на второй базе все лицо в веснушках. Чуть выше кто-то щелкнул жвачкой и засвистел, когда судья объявил о страйке.

Тогда, для того чтобы проникнуться игрой, Брайан опустила фотоаппарат. Чтобы передать царившую на стадионе атмосферу, надо самой проникнуться ею. Дело не в игре, а в ощущении общности. Отбивающие по очереди выходили на позицию, зрители выкрикивали их имена и обычные в таком случае ремарки, свидетельствующие о личном знакомстве. Все — и болельщики, и спортсмены — однозначно были увлечены процессом.

Родители отпросились с работы, для того чтобы успеть на матч, бабушки и дедушки отказались от раннего ужина, соседи — от вечера перед телевизором. У всех свои любимчики, и никто не стеснялся выражать им симпатию.

Очередной отбивающий заинтересовал Брайан. Невероятно красивая девчонка лет двенадцати. Встретив ее случайно на улице, вы решили бы, что она занимается балетом, а не отбивает мячи на базе. Но как только девочка сжала в руках биту и приняла нужную позу, Брайан вскинула фотоаппарат. Это нельзя было пропустить.

Она успела поймать момент замаха для первого удара. Движение было очень мощным. Может, сейчас Брайан и снимала матч Низшей лиги в богом забытом местечке на берегу Миссисипи, но думала она о том, как работала в студии с балериной. Девочка снова приготовилась отбивать, Брайан опять навела на нее фотоаппарат. Две подачи — и ни одного удачного кадра. Терпение у Брайан было на исходе.

«Бей низко и в сторону», — произнес кто-то у нее за спиной. А Брайан думала лишь о том, что момент для съемки будет упущен, если девочка сейчас покинет дом и побежит на следующую базу.

Все случилось так быстро, что Брайан даже не поняла, куда улетел мяч. Девочка бросилась вперед. Брайан снимала все ее перемещения и, когда та достигла второй базы, взяла крупный план. «Да, Мария поняла бы это выражение лица», — подумалось ей. Напряженность, решительность и смелость. Брайан сфотографировала девочку, когда та одним рывком в облаке пыли упала на третью базу.

— Великолепно! — В порыве восхищения Брайан и не заметила, что говорит вслух. Она опустила фотоаппарат. — Просто великолепно!

— Это наша девочка!

Услышав это, Брайан обернулась. Рядом с ней сидели двое. Женщина была, наверное, ее ровесницей, может, лишь на год или на два старше. Она буквально сияла. Мужчина широко улыбался и жевал жвачку. Скорее всего, Брайан чего-то не расслышала. Мужчина и женщина казались такими молодыми.

— Это ваша дочь?

— Да, старшая. — Женщина взяла мужчину за руку. Брайан заметила простые парные обручальные кольца. — Где-то здесь еще трое бегают, но их больше интересует буфет, чем игра.

— Но наша Кэри не такая. — Мужчина посмотрел на поле, где сейчас находилась его дочь. — Она с головой ушла в бейсбол.

— Надеюсь, вы не против того, что я ее фотографировала.

— Нет. — Женщина снова улыбнулась. — Вы живете в городе?

Это был вежливый способ больше узнать о собеседнике. Женщина наверняка знает всех в радиусе десяти километров, подумала Брайан.

— Нет, я путешествую. — Она сделала паузу, очередной отбивающий отправил мяч за пределы поля, и Кэри смогла снова вернуться в дом. — Я фотограф, журнал «Стиль жизни» нанял меня для этой поездки. Может, вы слышали об этом издании.

— Конечно. — Мужчина повернул лицо к жене, не сводя глаз с поля. — Она покупает его каждый месяц.

Вытащив форму согласия из кармана, Брайан объяснила, зачем снимала спортсменов. Хотя она говорила тихо и быстро, ее слова быстро расползлись по трибунам. И вскоре Брайан уже была вынуждена отвечать на множество вопросов любопытных болельщиков. Потом она подумала, что можно быстро все уладить. Она спустилась с трибун, сменила объектив на широкоугольный и сделала групповой снимок. Получилось неплохо. Но Брайан не хотела весь следующий час фотографировать старательно позирующих людей, поэтому она отправилась в буфет, чтобы дать фанатам возможность снова переключиться на игру.

— Сняла что-нибудь?

Повернув голову, Брайан увидела, что ее нагоняет Шейд.

— Да. А ты?

Он кивнул и облокотился на прилавок. Солнце уже садилось, но прохладнее не становилось. Ночь обещала быть жаркой. Шейд заказал два хот-дога и два больших стакана с холодными напитками.

— Знаешь, чего мне сейчас больше всего хочется? — спросила Брайан и начала есть свой политый соусами хот-дог.

— Поесть?

Брайан проигнорировала ответ Шейда и добавила на сосиску горчицы.

— Поплавать в огромном бассейне с прохладной водой, а потом сразу же выпить «Маргариту» со льдом.

— Но вместо этого тебе придется сесть за руль. Твоя очередь вести фургон.

Работа есть работа. Брайан пожала плечами.

— Ты видел ту девочку, которая отбила трижды?

Они уже шли к фургону по неровному газону.

— Которая просто пулей летала?

— Да. Я сидела на трибуне рядом с ее родителями. Они сказали, у них четверо детей.

— И что?

— Четверо детей! — повторила Брайан. — Я клянусь, женщине не больше тридцати! Как люди это делают?

— Напомни мне позже, я тебе покажу.

Рассмеявшись, Брайан ткнула Шейда локтем в бок.

— Я не об этом, хотя твоя идея мне нравится. Вот представь: пара, оба молодые, симпатичные. Ясно, они друг другу нравятся.

— Это великолепно.

— Не будь циником! — приказала она и открыла дверь фургона. — Люди устают друг от друга, когда у них четверо детей, закладная на дом и десять или даже двенадцать лет брака за спиной.

— Ну, и кто из нас циник?

Брайан начала было говорить, но смолкла и нахмурилась.

— Наверное, я. — Она завела машину. — Видимо, сужу о людях по себе, раз удивляюсь, когда вижу большие счастливые семьи.

— Когда брак удачный, — Шейд осторожно положил сумку с камерой под приборную панель, — все удивляются.

— Да уж.

В машине повисла тишина. Брайан вспомнила, какую сильную зависть испытала к Браунам, когда фотографировала их. Теперь, много недель и километров спустя, еще одно событие показало ей, что она не до конца избавилась от этого чувства. Она загнала его куда-то в дальний угол сознания, но как только увидела пару на трибуне стадиона в маленьком городке, зависть снова выползла на свет.

Семья. Единство. Узы. «Может, — думала Брайан, — некоторые просто держат данные обещания?» Или, может, не все способны ужиться с другим человеком, не все хотят идти на уступки и искать компромиссы?

Оглядываясь назад, она понимала, что они с Робом старались сохранить отношения, каждый по-своему. Единства в их действиях не было, каждый поступал так, как хотел, не считаясь с мнением другого. Следовало ли на основании этого заключить, что счастливы в браке те, кто мыслит одинаково?

Вздохнув, она свернула на шоссе, которое должно было привести их в Теннесси. Если вывод справедлив, то уж лучше прожить всю жизнь в одиночестве. Брайан часто попадались люди, с которыми ей было весело. Но еще ни разу ей не встречался человек с таким же, как и у нее, складом ума. И даже от сидевшего рядом с ней мужчины, уткнувшегося носом в газету, она очень сильно отличалась.

В каждом городе Шейд покупал газету и прочитывал ее от корки до корки, с жадностью проглатывая слова. Брайан же пробегала взглядом заголовки, потом поверхностно изучала рубрики «Стиль» и «Общество» и переходила к комиксам. Если она хотела узнать последние новости, включала телевизор или радио. Чтение Брайан считала одним из видов отдыха, а анализ причин ослабления напряженности между государствами не способствовал этому.

Отношения. Она вспомнила разговор, который несколько недель назад состоялся у нее с Ли. Нет, Брайан просто не создана для продолжительных отношений. Шейд как-то обмолвился, что не все люди склонны к постоянству в чем-либо, и она согласилась. Так почему же теперь ее так расстраивала правда?

В своих чувствах к Шейду Брайан толком еще не разобралась, но превращаться в романтичную особу не собиралась. Да, ее раздражали счастливые пары, в которых люди дополняют друг друга, а не соревнуются, но это вполне естественно. Она пока не готова менять образ жизни, под кого-то подстраиваться. Пока ее все устраивает.

А вот если она влюбится… Брайан снова почувствовала себя неуютно. Влюбленность все осложнит. Успешная карьера, свобода, интересный и привлекательный любовник, нет, она и без того счастлива, менять что-либо глупо.

— И дело вовсе не в том, что я боюсь, — сказала она вслух.

— Что?

Брайан повернулась к Шейду и покраснела. Это удивило обоих.

— Ничего, — пробормотала она. — Просто мысли вслух.

Шейд смерил ее долгим взглядом. Она, смутившись, скорчила недовольную гримасу. Поддавшись внезапному желанию, Шейд прикоснулся к ее щеке.