Что мы там проходили с Джейн о реакциях организма на событие, которое «воспринимается», как угроза жизни? Я не должна показывать страха, и тогда я не дам ему власти надо мной. Я же поэтому не могу прекратить улыбаться? Конечно, да. Мое сердце бьется, как безумное. Джейсон что-то говорит Марине, но я не разбираю слов из-за толчков крови в висках, оглушающих меня, как барабанная дробь. Я смотрю на него, охватывая взглядом всего сразу и по мелочам. Правильные и мужественные черты волевого лица расслаблены, чувственные красивые губы произносят какие-то слова, несколько пуговок на темной рубашке в развороте черного пиджака небрежно расстегнуты. Он обладает невероятным шармом и мощной энергетикой, влияющей даже на тех, кто знает его настоящего. Мне кажется, я знаю и не знаю этого человека. Такое странное ощущение, словно взлетаешь и паришь, наблюдая со стороны, подсознательно отрицая реальность происходящего, и в то же время всем своим существом, душой, сердцем и телом улавливаю сигналы, электромагнитные волны, которые трещат между нами, искрясь и рассыпаясь тлеющими угольками.

— Что ты забыл в Сохо? И, вообще, в Нью — Йорке? — слышу я свой напряженный голос. Джейсон невозмутимо смотрит на меня. Без агрессии. Вежливо улыбается, как случайной знакомой. Марина стоит рядом со мной, явно готовая в случае необходимости применить свои когти и каблуки. Милая, ты сделаешь ему приятно, но точно не остановишь. Я вспоминаю все, что мы обсуждали во время визитов у Джейн Кларк. Я больше не буду безропотной жертвой. У меня есть козыри в рукавах, я ничего ему не должна, и я впервые могу говорить с ним на равных. Чувствую себя сильной и цельной. Я собралась. Адреналин разливается по венам, когда он открывает дверцу и выходит на тротуар. Отступаю на шаг назад, натыкаясь на кого-то. Боже, мне кажется, я физически чувствую силовой щит его энергии, надвигающийся на меня, перетекающий через меня.

— У меня была встреча в Мерсер. А из Германии вернулся неделю назад, — сообщает он, хотя не обязан. Я закусываю губу от досады. Мерсер — это клубный отель. Не трудно додумать, какого рода встречи могут там проводиться. — А вы забегали в Прадо? — иронично задерживая взгляд на сумочке Марины, спрашивает Джейс.

— А это не твое дело, — грубо отвечает за меня Марина. — Мы идем сейчас в Бальтазар, чтобы перекусить и едем дальше по своим делам.

— Мы идем перекусить? — удивилась я, переведя взгляд на подругу. Та повела плечами.

— От нервов всегда хочу есть, — поясняет она.

— Прости, что заставил тебя понервничать, — произносит Джейсон. — Могу я вас подвезти?

— Ты можешь свалить по-быстрому.

— Марина! — возмущенно одернула я подругу. Джейсон даже бровью не повел. Конечно, он и не такое в свой адрес слышал.

— А что? — огрызается она. — Хочешь, чтобы я забыла, в каком ты состоянии ко мне пришла? Нечего разводить с ним вежливые беседы.

— Твоя подруга очень любит тебя, — спокойно улыбается Джейсон, глядя мне в глаза, и снова я замираю и забываю дышать. Перевожу взгляд на Хогвоут-Билдинг на другой стороне улицы, пытаясь отвлечь свое внимание на нечто не менее прекрасное, но более безопасное. Этот венецианский палаццо, украшенный чугунным «ажуром» знаменит в Сохо так же, как замок Дракулы в Румынии.

— Я не дам ее в обиду, — продолжает пререкаться Марина. — Можешь не пытаться врать, что оказался здесь случайно.

— Но это действительно так. — твердо говорит Джейсон. Я снова смотрю на него. Он чуть наклоняет голову вбок, в ответ изучая меня. — Нам нужно поговорить, Лекси.

Звук моего имени на его языке вызывает табун мурашек по всему телу. Я вздрагиваю, а Марина хватает меня за руку, пытаясь утащить прочь. Но я не шевелюсь, уверенно освобождаюсь от железной хватки подруги. Я не должна дать страху управлять мной. Если я хочу освободиться от ночных кошмаров, от вечных «если бы» и «может быть», то просто обязана показать себе и Джейсону, что у него больше нет власти надо мной. Наивно? Да. Но не лишено смысла.

— Хорошо, — согласно киваю я. Марина потрясенно смотрит на меня.

— Ты спятила?

— Мы просто поговорим. Сходи одна за цветами, или давай съездим завтра. Я позвоню. — Голос мой звучит сдержанно и спокойно. Я горжусь собой.

— Вот дура ты, Сашка, — качает головой Марина, машет на меня рукой и сердито шагает прочь. И, что удивительно, прямо рядом с ней тормозит очередное желтое такси. Она оборачивается, взглядом приглашая меня собой, но я отрицательно качаю головой.

Проходит, наверно, минута, прежде чем я снова поднимаю взгляд на Джейсона. Выражение его лица непроницаемо и закрыто от меня. Но он кажется расслабленным и неопасным. Мы в центре Сохо. Он не может ничего мне сделать.

— Может, тогда мы пойдем в Бальтазар, раз твоя подруга уехала? — спросил Джейсон, открывая для меня дверцу машины. Я колеблюсь, пристально наблюдая за его лицом. Невозмутим, как скала.

Я сажусь на кожаное сиденье, пока Джейсон обходит джип, замечаю, что у него новый водитель.

— А где Джейк? — спрашиваю, когда он садится рядом, но не совсем близко.

— Джейк заболел. Сломал руку, вроде, — небрежно ответил Джейсон. Откинул голову назад, разваливаясь на сиденье, и вытягивая перед собой длинные ноги. Он огромный, сильный, и даже в просторной машине его слишком много. Я сглатываю, разглядывая его профиль. Мне нечего сказать, мысли путаются в голове, и я чувствую горечь и душевную тоску.

— Расскажешь, как твои дела, Лекси Памер? — повернув голову, он выстреливает в меня своим фирменным взглядом, который когда-то украл мою душу.

— Хорошо, Джейсон Доминник! — с вызовом произношу я, вздернув подбородок. Циничная улыбка трогает уголки его губ, его взгляд темнеет, заставляя меня насторожиться.

— Я рад за тебя. Ты насладилась своей свободой? — новый вопрос, произнесенный слишком сахарным тоном, срывается с его губ, меняя выражение глаз, и я начинаю нервничать.

— Я уезжаю в Гарвард через неделю. Мечты сбываются, — натянуто произношу я, чувствуя нечто странное, гнетущее между нами. Мой голос спокоен, но это стоит немалых душевных затрат. Я должна отвлечь его разговорами.

— Ну, это вряд ли, детка, — говорит Джейсон с ледяной уверенностью. Я вскидываю на него удивленный взгляд, и понимаю, что совершила страшную ошибку, когда села в его машину. Он не сводит с меня глаз, улавливая каждую мою эмоцию, чуя страх, наслаждаясь моей беспомощностью. Ничего не изменилось. Джейсон по — прежнему хищник, жаждущий моей боли.

— По-моему, мы проехали Бальтазар, — с паникой в голосе говорю я, прилипнув к окну. Джейсон снова усмехается, снисходительно наблюдая за моими метаниями.

— Мы едем ко мне, Лекси, — сдувая с рукава невидимые пылинки, произносит он. Мои глаза расширяются от потрясения.

— Зачем? Марина видела нас вместе. Она вызовет полицию. — Мои слова звучат жалко. Думаю, мы оба понимаем это.

— Не бойся, детка. Просто поговорим. Я же не маньяк, чтобы набрасываться на тебя. — Он смотрит на часы, потом в окно. — Сейчас обеденное время. Везде много людей. Я просто не хочу, чтобы нам мешали.

— Я, вообще, не считаю, что нам есть, что обсуждать, — категорично заявляю я. Джейсон пожимает плечами.

— Возможно, ты права. Я хочу кое-что отдать тебе, Лекси. Но, если бы я просто прислал чек, ты бы отправила его обратно. Мне не нужны твои деньги, — холодно произносит он.

— Теперь это твои деньги, Джейсон. И вся одежда, и украшения свалены в коробки и занимают полкомнаты моей сестры. Я вышлю их снова. Мне ничего не нужно от тебя. — я начинаю злиться. — Меня бесит твоя упертость. Хочешь, чтобы я все выкинула?

— Это ты упрямая, Лекси. И глупая, — раздраженно говорит Джейсон. — Почему все нищие люди ведут себя, как идиоты? Откуда в вас столько гордыни? Ты берешь деньги за то, что моешь туалеты и разносишь пиво?

— Это другое! — упрямо поджимаю губы.

— Черта с два. — Джейс наклоняется ко мне, так, что наши лица почти соприкасаются. — Я пользовался тобой почти три месяца. Ты заработала компенсацию за свои услуги.

— Хочешь унизить меня? — дурея от знакомого до боли аромата его лосьона после бритья, спрашиваю я с возмущением.

— Хочу быть благодарным и справедливым — произносит он, глядя мне в глаза, и резко отстраняется. Я выдыхаю. — К тому же, долг твоему дяде нужно отдавать. Или он подпольный олигарх?

— Нет, — качаю головой. Я немного растеряна. Слова Джейсона прозвучали искренне и логично. И было бы здорово, если бы я могла вернуть Майклу часть суммы, хотя, как-то неловко брать деньги у Джейсона. Но когда он такой уравновешенный и рассудительный, я не думаю, что в его предложении есть что-то зазорное. Я действительно три месяца была грушей для битья. Но, несмотря на все доводы, внутри меня растет протест и несогласие. Я не возьму эти деньги. Мозг лихорадочно соображает, анализируя происходящее. И вдруг выдает ответ, который потрясает меня до глубины души. Я знаю, что он задумал.

— Я не шлюха, Джейсон и не возьму твои деньги, — безапелляционно заявляю я. Он поджимает губы, удивленный моим упрямством. — Именно этого ты добиваешься, предлагая заплатить за «услуги»? Хочешь показать мне мое место?

— Ну конечно, ты у нас честная девушка, — небрежно бросает Джейс, глядя в окно. — И теперь раздвигаешь ноги совершенно бесплатно.

— Я хочу выйти. Не собираюсь снова слушать твои оскорбления. Ты не имеешь права! — я дергаю ручку двери, не думая, что на такой скорости могу вылететь из автомобиля и запросто разбиться. Мы уже выехали за город, и ничто не сдерживает движение джипа. — Умей проигрывать достойно, Джейсон, — шиплю я. Инстинкт сохранения дает сбой. — Черт побери, останови эту долбаную машину, Доминник! — перехожу на крик, но он лишь невозмутимо приподнимает брови.

— Я никогда не проигрываю, Лекс. Если сказал, что мы поговорим, значит, так и будет.

— С каких это пор тебя интересуют разговоры со мной, Джейсон? — презрительно фыркаю я. Он посылает мне туманную улыбку, и неожиданно берет за руку, поглаживая большим пальцем пульсирующую венку на запястье. Электрические разряды между нами поднимают волоски на всем теле, я потрясенно смотрю в его глаза, пытаясь понять, что может означать такая реакция.

— Ты хочешь сразу перейти к главному блюду? — проникновенно спрашивает он, и темные глаза гипнотизируют меня, вовлекая в свой черный мир запретных желаний.

— Я не наступаю дважды на одни и те же грабли, — тряхнула головой, рассеивая наваждение.

Джейсон смотрит на меня, не отрываясь. Задумчиво, мрачно… Мое сердце трепещет.

— Твой пульс говорит об обратном, Лекс, — мягко, с придыханием, произносит его голос. — Ты совсем не изменилась. Почему я думал, что все будет иначе?

— Прошло не десять лет, а месяц с небольшим. Почему я должна измениться? — спросила я рассеяно, высвобождая запястье. — Не нужно ко мне прикасаться.

Джейс игнорирует мою просьбу, и теперь, до боли знакомым жестом, приподнимает мой подбородок, обхватывая скулы своими сильными пальцами, которые причиняли мне столько боли и наслаждения.

— Меня боишься? Или себя? Скажи, что ничего не чувствуешь, и высажу тебя прямо сейчас, — шепчет он, вглядываясь в мои глаза, гладит мою щеку кончиками пальцев, проводит ими по линии шеи, скользит на плечо. Едва ощущаемые касания, непривычные, но невероятно чувственные. — Скажи, что не думала обо мне, — продолжает он приглушенным голосом, наклоняясь ближе, кончики пальцев очерчивают линию моей руки от плеча до локтя и ниже, снова к запястью. Его знакомый запах лишает меня здравого смысла, я теряюсь в лабиринтах колдовских глаз. Снова. Зачарованная чувственным шепотом и его мощной энергетикой, которая, как и прежде, подчиняет меня, вовлекает в игру.

— Прекрати. — Мой голос жалок, как и я сама. А душа бьется в клетке его желания, его воли. Я ничего не смогу сделать, чтобы сокрушить Джейсона, избавиться от него, от власти, которую он имеет надо мной. Я отравлена, сломана и не подлежу ремонту.

— Ты моя, Лекс. Просто признай это. И будет легче, — нашептывает он, как тот самый библейский змей, соблазняющий Еву.

Я закрываю глаза, чтобы он не прочитал в них ответ. И я боюсь слез, которые смогут пробудить в нем зверя. Пять недель моей реабилитации летят к черту. Власть Джейсона над моим сознанием сильнее, чем целительное влияние Джейн Кларк. Он сильнее ее. Отчаянье и неподдающееся разумному объяснению облегчение охватывают меня. Безумная радость и безнадежная тоска. Я — вся противоречие, клубок нервов и эмоций. Я в шаге от пропасти.

— Тебе не нужно бороться со мной, Лекс. Посмотри на меня. — Его пальцы снова сжимают мои скулы, но уже более властно. Так же звучит его голос, которому я не могу сопротивляться. Я покоряюсь, и перестаю дышать, потрясенная силой воздействия его взгляда. — Я тот, кто знает, что ты другая. И никогда не станешь прежней. Я — твой Бог, и ты принадлежишь мне. Вся. Помни об этом.