– Ты понял меня? – вдруг закричал мистер Викс. – Ты ничего не получишь!

Кен Джин поклонился. Так всегда поступают слуги– они кланяются.

– Вы думаете, что это равноценная компенсация? – учтиво спросил Кен Джин.

Мистер Вике прищурился. Скривив губы, он посмотрел на дочь.

– Она все еще девственница?

– Нет! – закричала Шарлотта.

– Да, – отчетливо произнес Кен Джин. – Врачи смогут подтвердить это.

– Ты представишь мне подробный финансовый отчет, – сказал мистер Викс. – Ты ответишь за каждый пенс. А потом ты уедешь из Шанхая. Я не хочу больше видеть твою жалкую физиономию.

– Конечно, – спокойно ответил Кен Джин. Да, он снова уйдет ни с чем. За его спиной будет висеть только мешок с одеждой.

Едва сдерживая свою ярость, она повторила: – Мы с ним муж и жена…

– Шарлотта! – остановил ее Кен Джин. Ему больше не хотелось лгать.

Теперь она напустилась на него.

– Прекрасно! Тогда мы поженимся. И ты получишь назад не только свои деньги, но и богатое приданое, которое дадут за мной. Мы с тобой будем жить вместе в… – Шарлотта огляделась по сторонам. Увидев, во что превратилось имущество Кен Джина, она пожала плечами. – В доме. И никто… – Она бросила красноречивый взгляд на отца и его любовницу, – не скажет маме о том, что сегодня здесь произошло. Мы с тобой будем счастливыми женихом и невестой. – Голос девушки задрожал. Наверное, она сама понимала, что все это чистой воды безумие.

– Я отрекусь от тебя, жалкая потаскуха! – В голосе отца было столько злости, что Шарлотта отклонилась назад, как будто ее ударили, но молчать не стала.

– Я – потаскуха? Ты, очевидно, забыл, что твоя дочь, в отличие от тебя, не замужем и не имеет ни перед кем никаких обязательств. Мама любит тебя! Ты что, всю жизнь ей изменяешь? Всю жизнь?

– Айе, детка, – печально пропела Мэгги, которая внимательно изучала кресло дракона. – Именно так всегда и бывает. Это жизнь.

– Не смей говорить со мной в таком тоне! – заорал мистер Викс на Шарлотту. – Ты вела себя как грязная шлюха. И даже еще хуже!

– А у меня перед глазами прекрасный пример – мой отец! Кен Джин почувствовал, как сжалось его сердце и по всему телу разлился неприятный холод. Громкие крики, угрозы, осколки под ногами – все это было до боли знакомо ему. Но он уже не ребенок, и его дом больше не подвергнется бессмысленному насилию. Кен Джин стал между отцом и дочерью. Они стояли очень близко друг к другу, но молодой человек все-таки протиснулся между ними, чтобы вовремя отвести удар отца и защитить его дочь.

– Кен Джин! – крикнул мистер Викс.

– Кен Джин! – умоляла его Шарлотта.

Он молчал до тех пор, пока они не отошли друг от друга. Только теперь он мог свободно дышать и говорить.

– Знаете ли вы, что такое быть женой китайца? – спросил он, обращаясь к девушке.

Шарлотта не сразу поняла, о чем говорит Кен Джин. Она смотрела то на него, то на отца. Наконец она остановила взгляд на своем возлюбленном.

– Помню, ты говорил что-то о клетке.

Он кивнул. Он ненавидел себя за то, что ему приходится разрушать ее мечты и причинять ей боль.

– Вы будете служанкой для всей семьи. Вас будут постоянно попрекать каждым зернышком риса, которое вы съели. Слезы будут вам вместо воды, а синяки – вместо матраса.

– Но ты не будешь так относиться ко мне…

– Я ничем не смогу вам помочь, – ответил он. – Если не я, то моя мать будет обижать вас в мое отсутствие.

Шарлотта подняла голову.

– Я не буду жить с такой ведьмой.

Он замолчал. Ему не хотелось больше пугать ее. Он желал лишь одного – чтобы она поняла, что ее прекрасной мечте не суждено сбыться. Они никогда не станут мужем и женой.

– Вас будет обижать моя первая жена.

Девушка открыла рот от удивления. Даже мистер Викс ошарашено попятился назад.

– Ты женат?

Кен Джин покачал головой, но не опустил голову. Он посмотрел Шарлотте в глаза, прежде чем объяснить, что он имел в виду.

Я обручен. Она китаянка, и мы еще не скоро поженимся. Она будет моей первой женой, а вы – моей младшей женой.

– Что, черт возьми, ты несешь? – прорычал мистер Викс.

Кен Джин не обращал на него внимания. Он как завороженный смотрел на Шарлотту. Она напряженно о чем-то думала.

– Тебе придется разорвать свою помолвку, Кен Джин. Я буду твоей единственной женой.

Он покачал головой.

– У китайцев так не принято.

– А у англичан принято.

Он кивнул. Англичане обычно женятся на одной женщине, а потом спят с другими. И как только заканчивается очередной роман, они совершенно забывают о той, с кем еще недавно делили ложе, и не чувствуют при этом никаких угрызений совести. Кен Джин считал это отвратительным. Он никогда не поступит так со своей женой.

Однако сейчас он неподвижно стоял и смотрел на Шарлотту. Она уже начала осознавать, что это конец, что ее надеждам не суждено сбыться. Ею овладело безмерное отчаяние. Нет, она, конечно же, не упала на колени. Она обладала достаточно сильным характером и была готова достойно встретить удар судьбы. У нее лишь исказилось в гримасе лицо, став мертвенно-бледным, а в глазах застыл страх.

– Ты сказал, что я твоя тигрица, – прошептала она.

Кен Джин ощутил боль – такую резкую и сильную, что содрогнулся всем телом.

– Вы – моя тигрица, – подтвердил он, но не для того, чтобы Шарлотта поняла, почему ему приходится отказываться от нее, а потому, что это было правдой. – У меня уже не будет другой тигрицы, – с горечью произнес Кен Джин, хотя был уверен, что она и сама понимала это. Они просто идеально подходят друг другу. Многие люди всю жизнь ищут, но так и не могут найти свою вторую половину. А ему повезло, он нашел свою тигрицу, но, к несчастью, вынужден навсегда расстаться с ней. – Если вы станете моей женой, вам придется покинуть Уильяма. Ваш брат не сможет жить в моей семье, да и вы тоже.

Она тяжело вздохнула. Кен Джин сказал о том, чего она боль-ще всего боялась. Но уже в следующее мгновение Шарлотта пришла в себя и, гордо вскинув голову, снова ринулась в бой – за него, за их счастливую совместную жизнь.

– Мы будем жить в своем доме в Шанхае, – заявила она. – Ты, я и Уильям. И больше не будет никаких родственников. Только мы.

Кен Джин снова почувствовал укол в сердце. На этот раз боль была еще сильнее. Она прошла сквозь все тело до самого средоточия мужской силы.

– Я не могу позволить себе такую жизнь, – ответил он, покачав головой.

– Но нельзя же просто так сдаться. Должен же быть какой-то выход!

Он приблизился к девушке, но не посмел прикоснуться к ней. Он уже не имел на это права. Честно говоря, у него никогда и не было этого права.

– Вам хочется, чтобы все устроилось. Вы настаиваете на своих условиях, хотя в душе понимаете, что это невозможно, – сказал Кен Джин, беспомощно опустив руки. – Я предполагал, что именно этим все и закончится. Ваша подруга Джоана и ее монах, вероятно, уже мертвы.

– Нет! – протестующе закричала Шарлотта.

Но он видел, как дрожали ее руки, и понял, что она уже повержена. Кен Джин ничего не ответил. Признаться, он исчерпал все слова и теперь надеялся только на то, что мисс Шарлотта согласится с ним. Она будет сожалеть о том, что стала женой китайца, а он никогда не сможет принять английский образ жизни. Даже ради нее. Все ее друзья отвернутся от нее, а он, лишившись своих денег, никогда не сможет обеспечить ей ту жизнь, к которой она привыкла. Но Шарлотта не хотела слушать Даже разумные доводы своего отца.

– Глупая девчонка, – произнес мистер Викс, который стоял за спиной Кен Джина. – Неужели ты не понимаешь, что ни его родственники, ни наши не будут поддерживать с вами никаких отношений?

– Мне все равно, – гордо произнесла девушка срывающимся голосом. Она вся как-то поникла, ее плечи опустились.

– Но нашим детям будет не все равно, – прошептал Кен Джин. – Я не хочу оставлять вас, мисс Шарлотта, – сказал он. И это была чистейшая правда.

– Тогда не делай этого!

– Вы не сможете жить в нищете, мисс Шарлотта, а я не смогу обеспечить вам достойную жизнь.

В ее глазах вспыхнула ярость.

– Откуда ты знаешь, что я могу, а чего не могу?!

Кен Джин потупился. Он уже не мог смотреть на ее страдания и боль.

– Вы подумали об Уильяме? Разве он сможет жить в бедности? – спросил он. Шарлотта не ответила, и он подошел к ней еще ближе. – Вы никогда не станете настоящей китайской женой, а я – настоящим английским мужем. Без денег… – Кен Джин замолчал, не закончив свою мысль. Они оба понимали, что он больше никогда не сможет работать первым помощником – ее отец обязательно позаботится об этом. – Я должен вернуться к своей семье, – помедлив, сказал он. Кен Джин прекрасно понимал, что после всего случившегося ему придется уповать на милость близких. От одной этой мысли у него сжалось сердце, а ноги, казалось, одеревенели. Сможет ли он вынести подобное испытание? Но еще больше ему не хотелось, чтобы Шарлотта тоже оказалась в подобном положении.

– Но ведь должен же быть какой-то выход! – едва не плача, воскликнула девушка.

Ее отчаяние задело Кен Джина за живое, и жгучая боль тотчас пронзила его грудь. Все-таки странно, что он так остро ощущал ее боль, хотя его тело почти полностью онемело. Не в силах сдержаться, он коснулся ее лица и вытер слезы. Они были такими горячими. Каждая капелька – острый клинок инь, вонзающийся в сердце.

Но он уже сделал свой выбор.

– Пока мы не найдем другого выхода, я должен уладить все дела с вашим отцом.

Она резко выпрямилась, и Кен Джин почувствовал, что от нее повеяло холодом.

– Я вам не дешевая игрушка, – заявила Шарлотта, – и не могу быть предметом торга.

– Тогда кто же ты, детка? – удивленно спросила Мэгги своим нежным голоском. – Ты не замужем, ты не можешь работать. Тебя обучали лишь тому, как вести хозяйство в богатом доме. Он – бедный человек. Ты для него будешь только обузой, – сказала она и, подойдя к Шарлотте, взяла ее за руку. – Собирайся, идем домой. Тебе нужно переодеться. Пусть мужчины сами выпутываются из этого положения.

– Нет, – уже не так уверенно произнесла Шарлотта. Мистер Викс вышел из-за спины Кен Джина.

– Отчитаешься за каждый пенс, китаец, – сказал он. В его глазах горел алчный огонь.

Кен Джин поклонился.

– И вы забудете обо всем, что здесь произошло, и будете относиться к мисс Шарлотте с прежним уважением?

– Она – моя дочь, – прорычал белый мужчина. – Я всегда забочусь о своей семье.

– Я приведу все бумаги в порядок и завтра утром представлю вам полный отчет.

– И все-таки вы договорились! – закричала Шарлотта. Кен Джин вздрогнул, как будто его ударили по лицу. Но ему уже нечего было сказать. Мистер Викс тоже предпочел промолчать. Он просто схватил дочь за руку. Мэгги похлопала ее по другой руке.

– Ты повзрослеешь, детка. Мы все, так или иначе, проходим через это.

Шарлотта уставилась на женщину. Кен Джин понимал, что в душе его страстной тигрицы бушевала настоящая буря. Он чувствовал и горячий протест, и бурлящую ярость, а за всем этим – сумасшедшую панику от осознания того, что рушатся все ее надежды. Каким же глупцом был ее отец! Ведь он воспитал свою дочь так, что она искренне верила в то, что сама вольна решать, как ей поступать и что делать. С юного возраста Шарлотта вела домашнее хозяйство и заботилась о своем брате. И она никогда не сомневалась, что вправе распоряжаться собственной судьбой.

Девушка с ненавистью посмотрела на отца. Он встретил ее взгляд с не меньшей решимостью и злостью. Потом она повернулась к Кен Джину. Молодой человек хотел поклониться ей, но его тело свело судорогой, и он не смог даже пошевелиться.

– Мы могли бы вместе вознестись на Небеса, – внезапно произнес Кен Джин. Он и сам не понимал, почему сказал ей это. Возможно, потому, что это было правдой.

Шарлотта широко открыла глаза. В них было столько удивления, злости и еще бог знает чего. Он понимал, какая буря эмоций поднялась в ее душе. В отличие от нее, его душа просто онемела, и страдания в это мгновение уже не волновали его.

Он чувствовал себя опустошенным.

– Я ненавижу тебя, – прошипела девушка. Затем, резко дернувшись, она вырвалась из рук отца и Мэгги и выбежала из комнаты. Мистер Викс, выругавшись, последовал за ней. Мэгги же вздохнула и начала пересчитывать монеты в своем кошельке.

– Думаю, что я им сейчас не нужна, – сказала она и вопросительно посмотрела на Кен Джина. – К сожалению, вам очень не повезло. Моя мама всегда говорила, чтобы я не влюблялась в богатых. Они не понимают самых простых вещей. А кто потом за это расплачивается? Конечно же, такие, как мы с тобой. – Наклонив голову, она бросила на Кен Джина испытующий взгляд. – Ты отложил что-нибудь на черный день, детка? Ну, на всякий случай?

Молодой человек стоял, опустив голову, и смотрел в пол. Он все еще не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. У него даже не было сил отпихнуть ногой осколки, лежащие на полу.