Мэделин Мартин - Огненное сердце

– Леди Элеонора, – раздался над ухом голос Лотти, и Элеонора рассеянно посмотрела на нее, с трудом оторвав взгляд от спящего малыша. – Позвольте представить вам лорда Чарльза.

Она подняла глаза и только сейчас заметила, что он с улыбкой за ней наблюдает.

– Рада знакомству, лорд Чарльз, – улыбнулась Элеонора. Котенок зашевелился, потянулся и положил передние лапки на лиф ее платья. Его неуклюжие движения не могли не развеселить, и она тихо засмеялась. – Я должна сделать реверанс, но в данной ситуации это затруднительно. Надеюсь, вы меня извините.

– Я готов простить вам все на свете, если обещаете, что когда-нибудь вновь посмотрите на меня так же.

Было в его тоне нечто, вызвавшее томление в ее груди. Он смотрел на нее задумчиво и с нежностью.

– Леди Элеонора, вы красивы, но искренняя улыбка делает вас обворожительной.

Обворожительна? Она? Раньше ее считали только чопорной, безупречно воспитанной, ледяной и никакой другой. Правда, несколько раз называли красивой, но разве можно верить комплиментам.

– Благодарю, – произнесла она так легко, что сама поразилась открытости. На душе неожиданно стало спокойно.

Элеонора перевела взгляд на котенка – источник тепла и умиротворения. Оказывается, эмоции обладают огромной силой воздействия. Она всю жизнь пыталась усмирить их, скрутить и спрятать в самый дальний уголок души. Неужели все же осталось в ней что-то искреннее? Не создаст ли это проблемы, о чем ее всю жизнь предостерегал отец? Похоже, существует лишь один способ проверить – положиться на волю судьбы и позволить Лотти действовать.

Ранее Чарльз крайне неохотно, но признавал привлекательность леди Элеоноры. Даже ее рыжие волосы, цвет которых считался в обществе грубым, ему представлялись прекрасными, тем более что они выгодно оттеняли кожу лица. А когда она искренне улыбалась, красота ее становилась очевидной и несомненной.

Если бы она каждого мужчину приветствовала так, еще одаряя лучистым взглядом зеленых глаз, ей не грозила бы опасность остаться старой девой.

Котенок уютно устроился у нее на плече. Странно, но раньше Чарльз не замечал удивительно красивую, изящную линию шеи и нежность кожи этой девушки. Леди Элеонора вскинула голову и чуть приподняла бровь, наслаждаясь произведенным эффектом.

Лотти довольно рассмеялась.

– Теперь, когда знакомство прошло должным образом, настало время перейти к беседе.

Леди Элеонора не смогла удержаться и тоже рассмеялась, когда малыш стал цепляться за ее руку, не желая отправляться в корзину. Она устроила его на мягком животе Силки. На щеках девушки заиграл румянец, когда она позволила себе несколько мгновений полюбоваться идиллической картиной.

Однако стоило леди Элеоноре подняться, как Чарльз снова увидел знакомую жесткость в облике, привычно расправленные плечи и высокомерно поднятую голову. Разумеется, за многие годы она сжилась с привычкой быть «застегнутой на все пуговицы», ее не отбросить так просто. Потребуется время и усиленная работа над собой.

Чарльз не смог бы себе ответить, что его сейчас больше огорчает: то, что девушка снова надела маску безразличия и холодности, или то, что ему придется долго ждать и надеяться получить дневники.

Чарльз резко встал с пола, хотя дамы снова присели у корзины. В конце концов, этикет не регламентирует поведение джентльмена в случае, когда дамы заигрались с котятами.

– Как ваше самочувствие, леди Элеонора? – спросил он с поклоном.

– У меня все хорошо, благодарю. – В голосе уже не было той мягкости, что слышалась несколько минут назад. – А как ваши дела?

– Благодарю, замечательно. Могу ли я рассчитывать на танец с вами? – Чарльз широко улыбнулся, надеясь, что это поможет девушке расслабиться. – Простите мою смелость, но не могу не отметить, что вы сегодня прекрасно выглядите.

Леди Элеонора слегка растянула губы в улыбке.

– Благодарю, и я с удовольствием с вами потанцую.

Оба замолчали, в воздухе повисла неловкая пауза.

– Получается не очень… живо, – нахмурилась леди Элеонора.

– Пожалуй, мне есть что вам предложить, – подмигнула Лотти. – Вы ведь любите читать, как я понимаю.

– Очень.

– И вы примеряете на себя образы героев, верно?

– Да.

Чарльз смотрел на подругу детства с возрастающим удивлением.

– Закройте глаза и представьте одну из романтических сцен из вашей любимой книги, а себя героиней.

Леди Элеонора заметно расслабилась, закрыла глаза, а когда открыла их, взгляд стал совсем иным. Лотти слегка толкнула Чарльза локтем и указала на ученицу. Тот кивнул и повернулся к леди Элеоноре с улыбкой, от которой женщины буквально таяли.

– Добрый вечер, леди Элеонора. Прекрасно выглядите, полагаю, у вас все хорошо.

Девушка томно посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц:

– Благодарю. Как ваши дела?

– Сейчас значительно лучше.

Щеки ее порозовели, взгляд стал неожиданно озорным. Она смотрела на него так, будто знала некую тайну, но дразнила и не желала открывать. Чарльз внезапно представил ее лежащей в кресле полуобнаженной, с распущенными волосами, слегка прикрывающими плечи.

– Потанцуйте со мной сегодня вечером. – Скорее веление, нежели приглашение.

Элеонора подняла глаза и выдержала взгляд.

– С удовольствием, лорд Чарльз.

Он протянул ей руки, и она вложила в них свои, в тонких перчатках.

Очарование интимного момента разрушил возглас Лотти:

– Замечательно!

Чарльз мгновенно отпрянул. Что он делает? Ведь перед ним дочь Вестикса. Он здесь только ради того, чтобы получить от нее тетради. С чего он вдруг стал млеть от одной ее улыбки?

– Леди Элеонора была великолепна. – Лотти захлопала в ладоши, словно находилась в опере и наблюдала увлекательное действие, а не заурядный разговор. – Вы смогли расслабиться и стать такой, какой и должны быть: искренней и доброжелательной. Я следила за выражением вашего лица. Один такой взгляд на мужчину дает понять, что он важен для вас. Он будет восхищен, заинтригован и сосредоточен только на вас.

Похоже, Лотти хорошо понимала, как формируется мнение мужчин. Чарльз постарался не придавать ее неожиданно точной оценке большого значения и не обижаться.

Леди Элеонора потупила взгляд, принимая похвалу с положенной скромностью.

– Мне помогли ваши советы, Лотти.

Она повернулась к Чарльзу, собираясь что-то сказать, но ей помешал стук в дверь. Вошел лакей и сообщил, что подан экипаж миледи.

– Уже прошел час? – воскликнула та.

– К сожалению, – пожала плечами Лотти. – Нам ждать вас завтра?

От возбуждения Элеонора немного криво надела светлый парик.

– Да, пожалуй. И мне бы очень хотелось повидать котят.

Лотти засмеялась, а Чарльз поймал себя на мысли, что улыбается от предвкушения новой встречи.

– Разумеется, вы еще их увидите. – Лотти поправила девушке парик – блеклые, невыразительные локоны скрыли роскошные рыжие волосы.

Когда леди Элеонора ушла, Чарльз повернулся к Лотти и увидел, что она стоит перед ним, подперев рукой бедро, и смотрит с хитрой ухмылкой.

– Сегодня вы были в ударе, ваша светлость. – Она склонила голову, и взгляд ее стал кокетливым. – Полагаю, ты изменил мнение о леди Элеоноре.

Нет же! – сказал он себе. Пусть и с очаровательной улыбкой, но она по-прежнему дочь графа Вестикса. Впрочем, он сочувствовал ей, ведь у них обоих были сложные отношения с отцом. Лотти известно, что цель его сближения с леди Элеонорой – получение дневников путешествий, видимо, она теперь предполагает, что не единственная.

Чарльз стряхнул с рукава фрака шерсть котенка и неопределенно хмыкнул. Лотти склонила голову и впилась в него острым взглядом. У нее был такой вид, будто она знала то, что неизвестно ему. Откровенно говоря, это немного раздражало и нервировало герцога.

Следующим вечером Чарльз не торопился. Он не хотел появляться у Лотти раньше времени, чтобы вновь не стать предметом для изучения и не слушать ее рассуждения, касающиеся его интереса к леди Элеоноре. Даже мысль об этом казалась герцогу абсурдной, отец определенно перевернулся бы в гробу.

– Тебе удалось продвинуться в сборе сведений о камне? – спросила Лотти, когда они уселись на диване в гостиной.

Слуга, как обычно, поставил на маленький столик рюмку хереса.

– Она к вину даже не притрагивается, – отметил Чарльз.

– Но может однажды захотеть притронуться. – Лотти пожала плечами и вновь переключила внимание на гостя. – Я так понимаю, твой ответ о камне – нет.

Он перебрал содержимое всех ящиков и не нашел ничего полезного, впрочем, не очень-то на это и надеялся. Отец давно бы рассказал ему о местонахождения рубина, если бы это для него самого не составляло тайну. Нужные дневники определенно остались у Вестикса.

Чарльз нетерпеливо постучал по столику из красного дерева, на котором стояли разнообразные сосуды с напитками.

– Если бы только у меня были все тетради…

Как скоро он будет достаточно дружен с леди Элеонорой, чтобы задать ей вопрос? Сейчас еще рано, их отношения еще недостаточно крепкие, чтобы спросить, не боясь ее отпугнуть. Кроме того, от успеха занятий зависит будущее Лотти.

– Ты не думал обратиться с просьбой к графине Вестикс? – поинтересовалась Лотти.

– Чтобы леди Элеонора узнала, кто я такой?

– Рано или поздно она все равно узнает, кто ты. Ты же не думаешь, что сможешь скрывать свое имя и дурачить ее до бесконечности?

– Это было твоей идеей – представить меня как лорда Чарльза.

Лотти вздернула подбородок, перекинула каскад локонов через плечо и посмотрела на него с вызовом:

– Откуда мне было знать, что ты так с ней сблизишься?

Распахнувшиеся двери избавили его от необходимости отвечать. Предмет их разговора, шелестя шелком, появился на пороге, благодаря вечерней прохладе, с лицом свежим и румяным.

– Во вторник я приглашена на бал-маскарад к леди Ковингтон. Как полагаете, я буду готова?

– Несомненно, будете, – с энтузиазмом заверила Лотти. – В маске будет еще проще. Можно немного забыть о правилах и стать более раскованной. У вас все получится.

Именно этого Чарльз и боялся. Жених отвлечет леди Элеонору, а его лишит возможности общения с ней и, следовательно, достижения цели.

– Матушка сказала, что уже видит во мне перемены, и она от них в восторге, – продолжала Элеонора, не обращая внимания на скептическое выражение лица Чарльза. – По ее словам, я непременно буду иметь успех; завтра днем еду к модистке, чтобы заказать карнавальный костюм. – Она смутилась и закусила губу. – Вы уверены, что я буду готова? Раньше у меня было больше неудач, чем успехов. Не могу же я все время носить с собой котенка.

Лотти положила руку ей на плечо, желая успокоить.

– До маскарада еще будет несколько занятий, и вам поможет маска. Запомните мои слова, вы будете великолепны.

– Выбрали костюм? – вступил в разговор Чарльз и смутился оттого, что вопрос прозвучал не слишком вежливо. Его охватило новое, необъяснимое чувство, тревожившее больше, чем ускользающая возможность достижения цели.

Выражение лица и тон насторожили Элеонору. Она вскинула бровь и произнесла после короткой паузы:

– Да, Снежной королевы.

Лотти довольно захлопала в ладоши. Чарльз поспешил заглушить глотком бренди рвущийся из глубины души стон.

Отчего-то он ярко представлял Элеонору в бледно-голубом наряде, расшитом кристаллами, с улыбкой, способной сделать ее настоящей красавицей. Женихи слетятся как пчелы на мед.

Даже в состоянии подавленности Чарльз не мог не признать, как умно решила поступить Элеонора. Что может быть лучше, чем ответить светскому обществу, обыграв данное ими же прозвище.

– Скажите, а каким вы видите наряд? – Глаза Лотти сияли от возбуждения.

Чарльз не стал слушать ответ, его больше беспокоили собственные заботы. До бала всего несколько дней, стоит ли положиться на удачу и поговорить с Элеонорой? Велик шанс все испортить, но и промедление ему не на руку. Впрочем, существует еще один вариант – сказать правду. Леди Элеоноре до сих пор неизвестно, кто он, возможно, она не представляет, каковы были отношения их отцов. Он сам не вполне уверен, что ныне здравствующие Вестиксы его ненавидят. Можно открыться леди Элеоноре, попросить передать дневники и молиться о том, чтобы она согласилась. Или… Или дать задание Томасу разузнать, в какое время леди Элеонора будет у модистки, и нанести визит графине Вестикс. Леди Элеонора даже не узнает об их встрече.

Получив дневники, он, скорее всего, найдет в них нужную информацию и исчезнет из жизни леди Элеоноры, не опустившись до обмана.

– Лорд Чарльз, что с вами? – донесся до него голос Элеоноры.

– Все хорошо, – машинально отозвался он и поставил на столик бокал с недопитым бренди. Если он твердо решил встретиться завтра с графиней, надо начинать приготовления. Томас – мастер своего дела, но и ему понадобится время. – Прошу меня извинить, но я должен откланяться.