Мэделин Мартин - Огненное сердце

– Возможно. – Она решила, что большего не скажет, правда останется навсегда ее тайной для всех.

Они поравнялись с экипажем. Джентльмен повернулся и приподнял шляпу, поймав взгляд Элеоноры. Она не сразу поняла, что это Хью и леди Алиса. Они уже некоторое время ехали прямо перед ними, а она и не заметила. Она поразилась тому, насколько поглощена была беседой со своим новым знакомым. А еще более тому, что не испытывала давящей тревоги и чувства униженности, как раньше при встрече с мужчиной, которым была отвергнута.

– Когда маска сброшена, – невозмутимо продолжал Чарльз, – мужчина может увидеть женщину такой, какая она есть на самом деле.

– И вы увидели меня настоящую?

– Именно так, – медленно произнес он, словно думая о чем-то другом.

– И какой вы меня увидели? – не удержалась она от вопроса. Ее сердце замерло в ожидании ответа. Быть может, не стоило и спрашивать.

– Я увидел вас отважной прежде всего. Вы не отступаете, а встречаете трудности с открытым лицом. В вас есть страсть, которую вы тщательно скрываете. Тем не менее она присутствует в вашей натуре, и это прекрасно.

– Вы считаете меня привлекательной? – Испугавшись собственной смелости, Элеонора сразу пожалела, что задала вопрос.

Чарльз остановился, заставляя ее сделать то же, хотя это и было нарушением правил, что Элеонора, разумеется, осудила, но забыла об этом, стоило ей посмотреть в его глаза.

– Да, я считаю вас очень привлекательной, – серьезно ответил Чарльз.

Он не тот мужчина, которого она должна рассматривать на роль мужа, ведь от одного его взгляда ее душа начинает трепетать. Кроме того, нельзя забывать о его связи с куртизанкой.

– Полагаете, другие мужчины тоже могут счесть меня красивой?

Щека его дернулась, он долго молчал, прежде чем ответить. Это было странно: он смотрел на нее сверху вниз, пожирая глазами, и молчал. Элеонора напряглась, по-своему истолковав его поведение.

– Да, – наконец произнес Чарльз. – Разумеется, да.

Элеонора выдохнула с облегчением, взяла Чарльза под руку, и они пошли дальше. Пора было возвращаться, пока ее отсутствие не вызвало подозрений. У мамы наверняка возникнут вопросы о неизвестном спутнике.

– Значит, мне не стоит скрывать, что я тоже могу быть ранимой?

– Определенно не стоит.

Ей очень повезло, что на занятиях рядом с ней был такой проницательный и честный мужчина. Однако новые требования часто противоречат тем, к которым она привыкла. Прежде она всегда следовала правилам этикета и была сдержанной до холодности. И вот теперь, под влиянием обстоятельств и своих новых знакомых, Лотти и Чарльза, начала ценить прелесть откровенных разговоров. Определенно их советы весьма полезны.

Да, она никогда не забудет то, как поступил с нею Хью, но приходится признать, что боль и обида отступили. Неужели это произошло благодаря ее странным занятиям? И если все так, то каких еще успехов она сможет добиться?

– Признаюсь, дать волю эмоциям сложно, ведь меня с детства учили их скрывать.

– Нас всех так воспитывали, учили в любой ситуации не терять контроль, в том числе и над эмоциями.

– И вас тоже?

Элеонора моргнула от неожиданности. Ее отец всегда и во всем требовал подчинения его правилам. Мама, слуги – все домочадцы должны были поступать так, как он считал допустимым, какими бы ни были обстоятельства. Даже с единомышленниками его круга, именуемого ими клубом, он стремился настоять на своем. Элеонора никогда раньше не задумывалась, как далеко распространялась власть отца.

– Могу я задать вопрос?

– Разумеется.

Элеонора ощущала тепло его руки и боролась с желанием погладить ее кончиками пальцев.

– Это не мое дело, – начала она, собравшись с мыслями, – но мне чрезвычайно любопытно.

– Слушаю, леди Элеонора.

Что ж, хорошо. Для храбрости она набрала в легкие побольше воздуха и задала свой вопрос:

– Вы один из любовников Лотти?

Чарльз давно так не веселился в душе. Он и Лотти любовники?

Воистину, это же нелепо. У Лотти острый язык, к тому же она отлично его знала, с ней проблем было бы больше, чем с любой другой женщиной.

Он сжал губы, чтобы подавить смех, и все же прыснул.

– Лорд Чарльз? – Элеонора смотрела на него чуть нахмурившись.

– Прошу меня простить. Нет, я не любовник Лотти и никогда им не буду.

Леди Элеонора потупила взгляд. Пальцы ее напряглись.

– Матушка меня заметила. Я должна идти к ней.

Чарльз с удивлением осознал, что не может и не хочет расставаться с этой необычной девушкой. Хотя и напомнил себе, что она дочь Вестикса.

– Простите мой смех, – поспешно произнес он. – Мы с Лотти росли вместе, я всегда относился к ней, как к сестре, и романтических мыслей у меня никогда не было, поэтому сама идея… показалась мне забавной. Поверьте, смех вызвал вовсе не ваш вопрос.

И было странно, почему ему так важно ее убедить в этом?

– Мне пора. – Элеонора с опаской покосилась на группу женщин. – Но я хочу, чтобы вы знали: для меня важны наши откровенные беседы. Раньше я ни с кем не могла так запросто поговорить. Это так ново и… прекрасно.

Выражение ее лица смягчилось. В глазах мелькнуло что-то, кажется, надежда. Неужели это правда? Она действительно так одинока? Всю жизнь носила навязанную обществом маску? Неудивительно, что теперь ей так трудно измениться. Особенно учитывая, что она дочь графа Вестикса.

Чарльз вновь порадовался, что принял предложение Лотти помочь на занятиях. Похоже, леди Элеонора – жертва властности отца, как и все в его окружении.

– Мне тоже нравятся наши беседы.

Он говорил правду, общение с дочерью графа Вестикса доставляло ему удовольствие, что само по себе не могло не удивлять.

Она слегка закусила нижнюю губку и превратилась в милую, наивную девушку, что редко удавалось большинству женщин, использующих кокетливый жест намеренно.

Бог мой, у нее, оказывается, чувственные губы, пухлые, красивой формы – такой рот будто создан для поцелуев. Как он раньше этого не замечал?

Чарльз смотрел вслед направлявшейся к матери леди Элеоноре, размышляя, не показалось ли ему, что щеки ее окрасил нежный румянец и что румянец этот вызван их беседой.

* * *

Через несколько часов он уже сидел в гостиной Лотти, ожидая появления леди Элеоноры. Эта девушка поистине очаровательна, и надо же было такому случиться, она – дочь человека, которого он считал своим врагом!

Благодаря их разговорам он стал понимать причину ее видимой холодности, а откровенные вопросы помогли разглядеть под маской страстную женщину. В ней была внутренняя сила, которой большинство людей лишены, а также тщательно скрываемая жажда жизни.

– Ты улыбаешься? – прервала его размышления Лотти. – Получил то, что нужно для поисков Кёр де Фю? – И, встрепенувшись от волнения, продолжала: – Ты знаешь, где он?

Предаваться мечтам было приятнее. Чарльз сжал зубы. Он общается с человеком, которого должен избегать, получает некоторое удовольствие от этого, а о делах забыл и ни на шаг не приблизился к цели.

– Пока нет. – Он покачал головой. – Будь прокляты те, кто все так усложнил.

Лотти склонила голову набок.

– Если причина улыбки не камень… значит, женщина.

Куртизанка явно была удивлена.

Чарльз ухмыльнулся и отвернулся, чтобы наполнить бокал виски, но главное – скрыться от пристального взгляда Лотти, не сулящего ничего хорошего.

– Уверяю тебя, это не так.

– О нет. Ты не сможешь меня обмануть. – Она подошла ближе и коснулась пальцем кончика его носа. – Никому не убежать от любви, даже тебе.

Любовь? Это же смешно. И дочь Вестикса не может быть той, кто пробудит в нем подобное чувство.

– Твоя поспешность в выводах достойна порицания. – Чарльз покосился на женщину, не отрываясь от бокала.

– В этом мое очарование. – Она положила руку на бедро и посмотрела на него с хитринкой. – Теперь, когда ты стал герцогом, разве не должен жениться?

– Я намерен прежде найти камень. – Он сделал большой глоток виски.

– Прибыла леди Элеонора, – сообщил дворецкий.

Чарльз сделал все, чтобы на лице не дрогнул ни один мускул – Лотти мгновенно подмечает такие вещи. Он ни в коем случае не испытывает сильных чувств к леди Элеоноре, но ему приятно, что с его помощью девушка сможет измениться, стать более открытой и женственной. Еще несколько встреч, и он поговорит с ней о тетрадях. Все решится, это лишь вопрос времени.

Элеоноре никак не удавалось пройти сцену знакомства без ошибок. В первый раз она была скованна и совсем не выглядела привлекательной, во второй не смогла придать взгляду выразительность. Откровенно говоря, непросто быть открытой, когда внутри от волнения все скручивается в узел.

Чарльз попытался ее подбодрить.

– Попробуйте вспомнить о чем-то веселом. Каком-то разговоре или случае.

– Вам известно, что леди не пристало хохотать и веселиться. Это непреложное правило. – Фраза принадлежала отцу, и Элеонора до сих пор ее помнила. – Кроме того, я не могу думать о чем-то смешном, когда вы двое смотрите на меня с такой серьезностью. Я ощущаю себя так… словно в витрине. Это сбивает с толку.

Лотти в задумчивости постукивала кончиком пальца по нижней губе. Внезапно она встала с места.

– У меня идея. Прошу меня извинить.

Пристальный взгляд синих глаз Чарльза, ставший таким привычным, вновь заставил Элеонору волноваться.

– Улыбнитесь. Обещаю, что не наброшусь на вас в отсутствие Лотти. – Он подмигнул ей и сам широко улыбнулся.

Элеонора послушно растянула дрожавшие от напряжения губы в неком подобии улыбки.

Лорд Чарльз приподнял бровь.

– Похоже, улыбка дается вам с трудом, – с легкой иронией в голосе заметил он.

А Элеонора подумала, что этот мужчина просто невыносим.

– Я же стараюсь! – с горечью воскликнула она.

– Вы слишком напряжены. Вместо любезной улыбки я вижу на вашем лице злобную гримасу, словно вы готовитесь вцепиться мне зубами в горло.

Он был уверен, что Элеонора рассердится на него за эти слова, но, против ожидания, она улыбнулась искренне и неожиданно весело.

– Может, я как раз об этом и думала?

– Я предпочитаю легкие покусывания, например, прямо под ухом, если вам интересно.

Элеонора онемела, она была смущена и сбита с толку, а в таком состоянии парировать выпад остроумной и колкой фразой было совершенно невозможно. Ее взгляд невольно скользнул по его шее. О каких покусываниях он говорит? Как это вообще делается? Может, так, как она ест цветок из марципана – слишком прекрасный, чтобы стать пищей, и оттого более желанный? Или как она закусывает нижнюю губу в моменты раздумий? Что же чувствует при этом тот, кого кусают, и тот, кто это делает?

Нескончаемый поток вопросов в голове прервало появление Лотти с корзиной в руках.

– Надеюсь, это поможет вам расслабиться и отвлечет от грустных мыслей.

Она поставила корзину на пол. Элеонора потянулась, приподняла кусок ткани и увидела лениво развалившуюся пушистую кошку, под ее животом уютно расположились крошечные пушистые серые и белые котята. Обе дамы и джентльмен опустились на пол перед корзиной, разглядывая довольное жизнью кошачье семейство.

– Сначала я думала, что Силки располнела от спокойной лондонской жизни. – Лотти погладила любимицу по голове и почесала за ухом. Кошка немедленно ответила на ласку довольным мурлыканьем. – Оказалось, все намного серьезнее. Правда, они милые?

Она подхватила одного котенка на ладонь и прижала к груди. Мать приподняла голову, наблюдая, куда забирают детеныша, а тот неожиданно жалобно запищал. Лотти поцеловала крохотную головку и протянула руку Элеоноре.

– Не хотите его подержать?

– Мать не будет возражать?

– Силки будет только благодарна за передышку, и я знаю, вы его не обидите.

Кошка лизнула лапу и принялась умываться, словно выражая согласие с хозяйкой дома.

Элеонора с особой осторожностью приняла малыша из рук Лотти. Ладонью она сразу ощутила его теплый животик, но котенок тут же отчаянно запищал и выразил свой протест с помощью коготков. Острые как иголки, они вонзились в кожу Элеоноры, но, несмотря на весьма неприятные ощущения, она прижала малыша к груди и принялась что-то ему нашептывать, пока тот не затих.

– Запомните, что сейчас чувствуете, – произнесла Лотти тихим грудным голосом. – Котенок не судит и не оценивает. В ваших руках ему спокойно и тепло. Отбросьте все страхи и запомните то состояние, в которое сейчас погрузились. Никогда не нужно бояться быть тем, кто вы есть на самом деле.

Элеонора, словно завороженная, слушала Лотти. Котенок ровно дышал, голубые глазки стали сонными и закрылись. Какие замечательные слова и какие верные. Их обязательно надо запомнить. Убаюкивая в ладонях крошечного котенка, Элеонора все отчетливее понимала, что здесь ей нечего бояться, рядом люди, которым она может всецело доверять.