Стефани Блэйк - Огненные цветы

– Не совсем, сэр. – Капитан густо покраснел. – Возникли осложнения.

– Осложнения! – взревел Роджер. – Какие там еще, к черту, осложнения? Неужели даже такую чепуховую операцию никому нельзя поручить? А ведь у вас даже поддержка с моря была. Ну валяйте, выкладывайте, что это за так называемые осложнения?

Капитан откашлялся. Попробуй объяснить такому службисту, как генерал О’Нил, что его жена оказалась в заложницах у этого разбойника – его же собственного братца.

– Ну, что молчите?!

– Генерал… сэр, не знаю даже, как сказать… Словом, кое-кто хочет вас видеть.

Краска гнева так и залила лицо генерала; он весь напрягся, словно изготовился кинуться на беднягу Пирса, и тогда тому несдобровать. Но тут же, к удивлению капитана, он вновь опустился на стул, и красивое лицо его медленно осветилось улыбкой – зловещей, правда, но все же улыбкой.

– Ах вот как? И кто же это такой? И кому это удалось заставить вас явиться сюда и отнимать у меня время? Я ведь, кажется, ясно сказал: до тех пор, пока задача не будет выполнена, видеть вашу физиономию не желаю.

– Это командир повстанцев, сэр, – заикаясь, выговорил капитан. – Он вышел с белым флагом. – Теперь самое трудное. – Это ваш брат, сэр.

– Мой брат? Шутить изволите? – Тон у Роджера сделался обманчиво-ласковым, и от этого капитану стало только хуже.

– Боюсь, что нет, сэр. Ошибки быть не может, он похож на вас как две капли воды.

К вящему изумлению капитана, Роджер зашелся в смехе, покачивая головой, словно человек, выигравший на скачках и все еще отказывающийся верить в свою удачу. Не иначе с ума сошел, подумал капитан.

– Братец Брайен. Так-так-так. Мне докладывали, что он вернулся в Ирландию, но я и мечтать не мог, что этот верткий угорь так легко попадется в сети. Белый флаг, говорите? Стало быть, капитулировать собрался?

Пирс стиснул зубы.

– Да нет, сэр, сдаваться он не намерен. Тут другое. Не знаю даже, как сказать вам…

– Пирс!

– Сэр, – выпалил капитан, – он захватил заложницу. И утверждает, что это ваша жена.

Капитан отступил на шаг, с трудом подавив желание прикрыть лицо, лишь бы не видеть, как разъярился Роджер, услышав эту новость. Но генерал лишь выпрямился на стуле и сдавил в ладонях линейку, да так, что костяшки пальцев побелели. Кровь отхлынула у него от лица. Глаза засверкали. Губы искривились в злобной улыбке. И все же Роджеру удалось сдержаться.

– Моя жена – заложница, – чуть слышно проговорил он.

– Может, это все же не она, сэр, может, ваш брат врет. – Пирс не знал, как успокоить начальника.

– А вы ее видели?

– В бинокль. Красивая женщина с черными волосами. И глаза. Такие глаза, сэр, даже на расстоянии притягивают.

Линейка с хрустом разломилась надвое. Пирс подался назад.

– Пригласите сюда этого человека, капитан, – с грозным спокойствием приказал Роджер.

Затишье перед бурей!

Пирс вышел и кивнул часовому:

– Все в порядке, генерал желает переговорить с этим типом.

– Пожалуй, мне лучше приглядеть за ним. – Сержант взял ружье на изготовку. Он тоже был явно потрясен фантастическим сходством этого человека с генералом. Такого просто не бывает!

Когда Брайен вошел в палатку, Роджер уже явно был готов к встрече.

Положив руки на стол, он немного подался вперед. Пистолет лежал рядом. Лицо его ничего не выражало.

– Можете быть свободны, капитан. И вы тоже, сержант.

– Но, сэр… – замялся часовой.

– Плохо слышите? Вон отсюда!

Дождавшись, пока их оставят наедине, Брайен медленно подошел к столу. Братья молча глядели друг на друга. Виделись они в последний раз ни много ни мало двадцать пять лет назад или даже больше. И как встарь, Брайен поразился сходству с братом – точно в зеркало глядишься. Даже еще больше похожи стали, чем в юности, – оба седеют.

– Хорошо выглядишь, Роджер, – первым прервал молчание Брайен.

– Насколько я понимаю, Равена у тебя?

– Да, она заложница.

– Лжешь! Эта шлюха пришла предупредить тебя, что мы прочесываем местность, чтобы навсегда покончить с вами, вшивыми изменниками!

– Совсем нет. Она… она… – Но Роджер явно не желал его слушать, и Брайен замолк.

– Между прочим, мне известно, что ты был в замке. Должно быть, стареешь, память совсем потерял, забыл, что с нашей матерью секретами делиться нельзя. Она, бедняжка, с самого нашего детства надеется, что мы когда-нибудь примиримся.

– Ладно, оставим это. – Брайен улыбнулся и пожал плечами. – Перейдем лучше к делу. Можешь думать обо мне или о Равене что угодно, но суть не в этом. Подумай лучше о том, что мои люди оказались в безвыходном положении. Поверь моему слову, они убьют ее. И меня, между прочим, тоже, потому что я вынужден буду ее защищать. Роджер, речь идет о твоей жене.

– Никогда она не была мне женой, – горько откликнулся он. – Клятвы верности и обручальные кольца не имеют никакого значения. Она всегда любила только тебя.

– Хорошо, пусть не жена. Но ведь мать Сабрины. А ведь ты, я знаю, любишь девочку.

– Сабрина… – Тон у Роджера заметно смягчился.

– И она тебя тоже любит, Равена говорила мне.

– Снова лжешь?

– Клянусь жизнью Сабрины, это чистая правда. Да ты и сам знаешь, ведь она зовет тебя папой.

Роджер молча склонил голову и погрузился в раздумье.

И тут Брайен выложил, как ему казалось, свой главный козырь.

– Я пришел к тебе заключить сделку, Роджер, – сказал он. – Жизнь моих людей в обмен на мою жизнь. И Равена с девочкой навсегда будут твоими.

Роджер выпрямился, встал, и теперь братья молча смотрели друг на друга, стоя почти вплотную.

– Ах ты, грязная, глупая, слепая свинья! – взорвался Роджер. – Неужели ты думаешь, что я способен торговаться с таким подонком, как ты, да еще за счет Короны? Неужели ты думаешь, что я отпущу твой сброд, чтобы снова рисковать жизнью достойных английских солдат? Неужели ты думаешь, что я хоть пальцем пошевелю ради того, чтобы сохранить жизнь этой распутнице? Да я ненавижу всех вас! К дьяволу, в ад, откуда вы и явились на этот свет!

Оба одновременно потянулись к пистолету. Тот отлетел в сторону, и братья сошлись в рукопашной. Брайен рванул Роджера на себя, и стол разлетелся в щепки. Тот, в свою очередь, ухитрился нанести Брайену сильный удар в ухо. Он инстинктивно поднял руки, и Роджер накинулся на него, как разъяренный бык. Брайен уклонился, пригнулся, резко бросился вперед и, обхватив Роджера руками за талию, изо всех сил двинул ему коленом в пах. Тот на мгновение обмяк, и этого было достаточно, чтобы Брайен, отступив на шаг назад, нанес ему кросс правой. Удар пришелся прямо в челюсть, и Роджер невольно попятился. Преследуя его, Брайен достал его левой в живот и завершил атаку правым апперкотом. Роджер свалился на пол и лежа злобно сверлил Брайена глазами, приобретшими ярко-зеленый оттенок, как у загнанного тигра.

Он приподнялся на локте и упреждающе вскинул свободную руку.

– Сержант, не стрелять! Этот человек мне нужен живым. Пока живым.

Брайен стремительно обернулся, но было уже поздно. Удар прикладом пришелся ему прямо в затылок. В глазах у него потемнело, и он без сознания свалился на пол.

Очнувшись, Брайен обнаружил, что его сковали: на запястьях наручники, лодыжки крепко связаны металлической цепочкой.

– Отведите его обратно на позицию, – коротко приказал Роджер. – Я сейчас подойду.

Брайен бросил взгляд на бруствер, находившийся от них ярдах в двухстах. Равена все еще оставалась наверху, продолжая прилежно играть свою роль.

– Вниз! – во всю силу легких закричал он. – Ничего не вышло!

Один из сопровождавших с силой ударил его в зубы тыльной стороной ладони. Из рассеченной верхней губы потекла кровь.

– Она его не услышала, – сказал капитан Пирс, – но все равно заткните ему на всякий случай рот кляпом.

Появился генерал Роджер О’Нил. На нем была полевая форма, на поясе болталась сабля, драгунский шлем с плюмажем лихо заломлен набок.

Капитан и остальные замерли по стойке «смирно».

– Прикажете передать, что перемирие закончено, сэр?

– Да, капитан, и самым категорическим образом, чтобы никаких сомнений не было. Застрелите эту женщину.

– Сэр? – Капитан Пирс даже отшатнулся в ужасе. Все услышавшие это приказание потрясенно глядели на генерала, а некоторые даже позволили себе выказать неудовольствие. Послышался негромкий ропот:

– Стрелять в женщин, да где это видано?

– Это же его родная жена, ни больше ни меньше.

– Я всегда говорил, что это не человек, а настоящее животное.

Капитан переступил с ноги на ногу.

– Сэр, позвольте не выполнять ваше приказание, пока вы немного не успокоитесь.

Роджер рванулся к капитану, схватил его за петлицу и принялся трясти, как трясет терьер пойманную крысу.

– Если вы еще хоть раз позволите себе не подчиниться, капитан Пирс, я добьюсь, чтобы вас выгнали с военной службы. Делайте что приказано. Подберите самых метких стрелков, чтобы о промахе и речи не было, и застрелите эту женщину!

Используя руки державших его солдат как точку опоры, Брайен изловчился и лягнул Роджера обеими ногами в спину. Тот застонал от боли и опустился на одно колено. Судя по приглушенным репликам, англичане были явно удовлетворены увиденным.

– Так ему и надо, получай по заслугам.

Роджер с достоинством поднялся с земли, отряхнул мундир и одним взглядом заставил солдат замолчать. Затем он повернулся к Брайену.

– Как только покончите с женщиной, расстреляйте этого человека. А дальше займемся остальными!

Капитан Пирс смотрел куда-то ему через плечо.

– Генерал, кто-то едет.

Роджер обернулся и, увидев трех незнакомых всадников – все в форме английской армии, – сдвинул брови.

– Это еще кто такие?

Подъехав поближе, военные спрыгнули с лошадей, и самый высокий обратился к Роджеру:

– Генерал О’Нил?

– Да, а в чем дело? Идет бой, и вам здесь делать нечего.

– Прошу прощения, сэр, но как раз есть что. Мое имя Дженнигс, я возглавляю военную администрацию графства Керри. У меня для вас срочное сообщение из Дублина, от самого вице-короля.

– Придется подождать до окончания боя. Позже, позже, майор.

Майор, явно не привыкший к столь пренебрежительному обращению, побагровел и раздраженно сказал:

– Нет, генерал О’Нил, не позже, а именно сейчас. Вам следует немедленно прекратить огонь и начать переговоры о перемирии.

– Перемирие? – Роджер так и затрясся. – Только через мой труп! Капитан Пирс, делайте что велено!

– Если вы не подчинитесь распоряжению вице-короля и продолжите бой, я лично выступлю против вас свидетелем на суде военного трибунала, – предостерег его майор Дженнигс. – И против вас тоже, капитан Пирс.

Генерал буквально взвился:

– Вот разговоров-то будет в казармах, на месяц хватит! – Он с рычанием бросился на все еще закованного в железо пленника и схватил его за горло.

– Я убью тебя, ублюдок! Давно пора, жаль, что раньше возможностью не воспользовался!

Понадобились усилия четырех человек, чтобы оттащить его от Брайена.

– Кого это вы взяли в плен? – требовательно произнес майор Дженнигс.

– Это командир повстанцев, – пояснил капитан Пирс. – Он пришел с предложением о перемирии.

– Вот это удача! Немедленно выньте у него кляп изо рта и снимите наручники.

– Весьма признателен за участие, майор. Так что это вы там говорите о перемирии?

– Да, это приказ вице-короля. Если вы сложите оружие и дадите обещание не возобновлять боевых действий, я уполномочен объявить всем вашим людям амнистию.

Эта новость буквально потрясла Брайена. Но в то же время он насторожился:

– А что это вдруг? Может, в ловушку нас поймать хотите?

– Никаких ловушек, О’Нил. Руководители ИРБ, всех его движений, в том числе и фениев, встречаются в Дублине с представителями королевы, чтобы обсудить возможности прочного мира в Ирландии.

Брайен расправил плечи. Слезы гордости невольно выступили у него на глазах.

– Мы победили, – прошептал он.

– Это нельзя назвать окончательной победой, – сказал Джон Редмонд, один из двух посланников заключенного в тюрьму Чарлза Стюарта Парнелла, выступая от его имени на встрече в Дублине.

– Но это солидный шаг в верном направлении, – возразил капитан О’Ши, другой представитель Парнелла. – Кажется, какой-то китайский философ сказал так: любое, самое длинное, путешествие начинается с одного маленького шага. А за последние десять лет Ирландия прошла большой путь.

Вице-король, сидевший во главе стола заседаний, внимательно посмотрел на него поверх очков без оправы.

– Земельный акт, – сказал он, – это самая большая и самая значительная уступка, которую английский парламент сделал Ирландии в этом столетии.