Он перевернул посылку и покачал головой.

— Здесь была печать, но она искрошилась.

Сероватые комочки воска зацепились за бечевку, но печать, которая, возможно, могла прояснить вопрос об отправителе, разрушилась в превратностях путешествия.

— Хмм, — мистер Баг покачал головой, с сомнением прищурившись на коробку. — Не мотыга.

— Нет, не мотыга, — согласился Джейми, оценивающе взвешивая ее на ладони. — И не книга, и не пачка бумаги. А я больше ничего не заказывал. Это могут быть семена, как ты думаешь, сассенах? Ведь мистер Стэнхоуп обещал послать тебе семена от своего друга, не так ли?

— О, может быть!

Это была захватывающая мысль. У друга мистера Стэнхоупа, мистера Кроссли, был обширный декоративный сад с большим количеством экзотических растений, и Стэнхоуп обещал попросить Кроссли обменять семена и черенки некоторых европейских и азиатских растений из его коллекции на семена и клубни из моей «горной твердыни», как он называл мой огород.

Роджер и Брианна обменялись быстрыми взглядами. Семена казались им менее интересными, чем газеты или книги. Однако открывать посылку никто не спешил; всем хотелось получить как можно больше удовольствия, гадая, что же в ней находится.

В конечном счете, посылка не была открыта до окончания ужина, пока все не использовали возможность взвесить ее на руке, потыкать и потрясти, понюхать и высказать свои соображения о ее содержимом. Отодвинув пустую тарелку, Джейми, наконец, с важным видом взял коробку, еще раз встряхнул и вручил мне.

— Такой узел только для рук хирурга, сассенах, — произнес он с усмешкой. Хотя узел был не морской, тот, кто его завязывал, сделал это добросовестно. Я провозилась несколько минут, но, наконец, развязала его и, свернув бечевку, уложила ее в карман.

Джейми кончиком дирка аккуратно распорол шов и к удивлению присутствующих вытащил маленькую деревянную шкатулку. Она была проста по дизайну, но изящно сделана из темного полированного дерева с медными шарнирами и засовом, а также с небольшой медной пластинкой на крышке.

— Мастерская «Холлибартон и Холлибартон», 14 Портман-Сквер, Лондон, — прочитала Брианна, наклонившись над столом и вытягивая шею. — Кто такие эти Норман и Грин? [189]

— Не имею ни малейшего понятия, — ответил Джейми. Он приподнял засов одним пальцем и аккуратно откинул крышку. Внутри был мешочек из темно-красного бархата. Он вытащил его, растянул шнурок и медленно вытащил… нечто.

Это был золотой диск примерно четырех дюймов в диаметре. Удивленно вытаращив на него глаза, я увидела, что по краю он был немного приподнят, так что напоминал тарелку, и по ободку были выгравированы крошечные символы. В центре диска торчало какое-то устройство, сделанное из серебристого металла. Оно состояло из маленькой окружности, похожей на циферблат часов, и было снабжено тремя стрелками, идущими от его оправы к центру большого золотого диска.

Маленький серебряный круг также был изукрашен таинственными знаками, тонкие линии которых были едва видны, и присоединен к лироподобной фигуре, которая, в свою очередь, покоилась на длинном плоском серебряном угре, вьющемся по внутренней оправе золотого диска. Над всем этим возвышалась золотая планка, которая сужалась на концах, как стрелка очень большого компаса. Стрелка была насажена на ось, проходящую через центр большого круга, которая позволяла ей вращаться. На планке с завитушками было выгравировано «Джеймс Фрейзер».

— Во имя Святой девы, что это такое? — миссис Баг, конечно, первая оправилась от изумления.

— Это планисферная астролябия, — ответил Джейми, который уже преодолел свое удивление, и его голос звучал почти безразлично.

— О, конечно, — пробормотала я. — Естественно!

Он перевернул вещь, показывая плоскую поверхность с выгравированными на ней несколькими концентрическими кругами, которые, в свою очередь, были разделены сотнями рисок и знаков. На этой стороне была вращающаяся планка такая же, как и стрелка компаса на другой, но прямоугольной формы и с загнутыми вверх концами, в которых были сделаны прорези.

Бри почтительно потрогала пальцем мерцающую поверхность.

— Мой Бог, — сказала она. — Она действительно золотая?

— Да, — Джейми осторожно положил объект в ее протянутую руку. — И я хотел бы знать почему?

— Почему золотая или почему астролябия? — спросила я.

— Почему золотая? — ответил он, глядя на вещь немного хмуро. — Я искал этот инструмент давно, но не нашел нигде между Олбани и Чарльстоном. Лорд Грэй обещал отправить ее из Лондона, и очевидно это она и есть. Но почему, во имя Христа…

Общее внимание все еще было приковано к астролябии, но Джейми отвернулся и взял ящичек, в который она была упакована. Конечно же, на его дне лежала записка, свернутая и запечатанная синим воском. Однако печать не принадлежала лорду Грэю с ее обычными улыбающимся полумесяцем и звездами; она была незнакомой с изображением рыбы с кольцом во рту.

Джейми глядел на письмо, нахмурившись, потом сломал печать и развернул листок.

«Мистеру Джеймсу Фрейзеру, эсквайру

Фрейзерс-Ридж, Королевская колония Северная Каролина

Мой дорогой сэр,

Я имею честь послать Вам вложенное сюда с наилучшими пожеланиями от моего отца, лорда Грэя. При моем отъезде в Лондон он дал мне поручение найти самый лучший инструмент, и, зная, как глубоко он ценит Вашу дружбу, я постарался изо всех сил. Надеюсь, он Вам понравится.

Ваш покорный слуга,

Уильям Рэнсом, лорд Элсмир,

Капитан 9-ого полка.»

— Уильям Рэнсом? — Брианна встала, чтобы прочесть записку из-за плеча Джейми. Она, вопросительно, поглядела на меня. — Он пишет, что его отец Джон, но сын лорда Джона — маленький мальчик, да?

— Ему пятнадцать лет, — в голосе Джейми прозвучала странная нотка, и я увидела, что Роджер резко поднял голову от астролябии, и его зеленные глаза внезапно стали внимательными. Его пристальный взгляд переместился на меня с тем особым выражением, который развился у него в последнее время, словно он слышал то, чего никто слышать не мог. Я отвела глаза.

— …не Грэй, — говорила Брианна.

— Нет, — Джейми все еще глядел на записку в руках и казался немного рассеянным. Он коротко покачал головой, словно отгоняя какую-то мысль, и обратился к вопросу Брианны.

— Нет, — повторил он более твердо. — Парень — пасынок Грэя, его отцом был лорд Элсмир, так что мальчик — девятый граф Элсмир. Рэнсом — их фамилия.

Я не поднимала глаз, усердно уставившись на стол и пустую шкатулку, боясь поднять голову из опасения, что мое прозрачное лицо может выдать тайну.

Отцом Уильяма Рэнсома в действительности был не восьмой граф Элсмир, а Джеймс Фрейзер, и я могла чувствовать напряжение в ноге Джейми, которой он касался моей ноги под столом, хотя его лицо выражало лишь умеренное раздражение.

— Очевидно, парень купил комиссию, — произнес он, аккуратно складывая записку и кладя ее назад в шкатулку. — Значит, он поехал в Лондон и купил там инструмент по просьбе Джона. Полагаю, что для человека его происхождения «самый лучший» означает золотой!

Он протянул руку и мистер Уэнрайт, который восхищался своим отражением в блестящей золотой поверхности, неохотно отдал ему астролябию.

Джейми критически рассмотрел ее, вращая серебряного угря указательным пальцем.

— Ну, в общем, — неохотно признал он, — что касается его изготовления, это очень хороший инструмент.

— Красивый, — мистер Баг одобрительно кивнул и взял миску с горячим рагу, которое предлагала миссис Баг. — Для землемерных работ?

— Да, правильно.

— Для землемерных работ? — Брианна взяла две картофельные клецки и села возле Роджера, машинально передав ему одну из них.

— В том числе, — Джейми перевернул астролябию и легонько толкнул планку, заставив ее крутиться. — Вот эти прорези образуют меридиан. Ты знаешь, что это?

Брианна с заинтересованным видом кивнула головой.

— Конечно. Я знаю различные виды съемок, только мы использовали…

Я увидела, как Роджер поморщился, глотая рагу; кусочки мяса застряли в его горле. Я потянулась за кувшином с водой, но он поймал мой взгляд и почти незаметно покачал головой. Он снова глотнул, на этот раз более легко и кашлянул.

— Я помню, ты говорила, что можешь делать такие работы, — Джейми с одобрением взглянул на свою дочь. — Именно для этого мне нужна астролябия, — он поднял руку с инструментом, — хотя я имел в виду что-нибудь менее роскошное. Оловянная больше бы подошла для работы. Но поскольку я не должен платить за нее…

— Дай мне посмотреть, — Брианна протянула руку и, взяв астролябию, стала сосредоточенно вращать внутренний диск.

— Ты знаешь, как ее использовать? — с сомнением спросила я.

— Я знаю, — вмешался Джейми с несколько самодовольным видом. — Нас учили этому во Франции.

Он встал и указал подбородком на дверь.

— Выноси ее наружу, девочка. Я покажу, как определить время.

— …да, вот сюда, — Джейми наклонился через плечо Бри, указывая на место на внешнем диске. Она тщательно прокрутила внутренний диск, чтобы подогнать к метке, взглянула на солнце и сдвинула указатель на часть дюйма.

— Пять тридцать! — воскликнула она, покраснев от восхищения.

— Пять тридцать пять, — поправил ее Джейми, широко ухмыльнувшись. — Видишь здесь? — он указал на один из крошечных знаков на оправе, которая для меня показалась не больше мушиного пятнышка.

— Пять тридцать пять, — повторила миссис Баг благоговейным тоном. — Подумать только, Арч! Да я не знала точного времени с тех пор… с тех пор как…

— С Эдинбурга, — подсказал ее муж, кивнув головой.

— Да, верно! У моей кузины Джейн были часы в футляре. Прекрасная вещь; они звонили, как церковный колокол, на циферблате были медные цифры, и пара крошечных херувимов летали…

— Я первый раз узнала время до минуты после дома Шерстонов, — Бри не обращала внимания ни на восторг миссис Баг, ни на инструмент в ее руках. Я видела, как она встретилась взглядом с Роджером и улыбнулась ему. После нескольких мгновений он кривовато улыбнулся ей в ответ. А когда он в последний раз знал точное время?

Все, прищурившись, смотрели на садящееся солнце и, отмахиваясь от полчищ гнуса, обсуждали, как давно они видели часы. «Очень странно, — думала я с некоторым развлечением. — Откуда такая озабоченность измерением времени?» Однако я тоже разделяла всеобщее увлечение.

Я попыталась вспомнить, когда видела часы в последний раз. На свадьбе Джокасты? Нет, на поле возле Аламанса перед сражением. У полковника Аша были карманные часы, и… Нет, это было после сражения. И, вероятно, для Роджера это тоже был последний случай, если он был в состоянии услышать, как один из армейских хирургов заявил, что сейчас четыре часа, и высказал мнение о том, что Роджер не доживет до пяти часов.

— Что еще можно с ней делать, па?

Бри осторожно вручила астролябию Джейми, который сразу же стал стирать с нее отпечатки пальцев полой рубашки.

— О множество вещей. Можно определить свое местоположение на земле или море, определить время, найти любую звезду на небе…

— Очень полезная вещь, — заметила я. — Хотя не такая удобная, как часы. Но полагаю, что определение времени — не главное твое намерение?

— Нет, — покачал он головой, аккуратно укладывая астролябию в бархатный мешочек. — Мне необходимо провести землемерную съемку двух земель, предоставленных губернатором, и как можно быстрее.

— Почему быстрее? — Бри, собравшаяся уйти, обернулась, вопросительно изогнув бровь.

— Потому что время поджимает, — Джейми поглядел на нее, и удовольствие от нового приобретения на его лице сменилось серьезным выражением. Он оглянулся, но возле порога не осталось никого, кроме его самого, меня, Брианны и Роджера.

Мистер Уэнрайт, равнодушный к научным чудесам, потащил свой тюк в дом, ему помогал мистер Баг, и им обоим своими комментариями мешала миссис Баг. Завтра все в Ридже узнают, что к нам приехал торговец, и придут с утра, чтобы купить, продать или просто услышать последние новости.

— Вы оба знаете, что произойдет, — Джейми перевел взгляд от Бри к Роджеру. — Короля можно свергнуть, но земля останется. И если мы хотим сохранить ее, нам нужно обмерить ее и должным образом зарегистрировать. Когда наступят трудные времена, и люди будут вынуждены бежать со своей земли, или ее у них отберут, будет дьявольски трудно вернуть ее назад, но вполне возможно, если иметь надлежащие документы, подтверждающие, что когда-то она была ваша.