— Ах, дорогая, — сказал он, повышая голос, чтобы перекрыть шум. — Мне нужны только ты и мой сын. Я не причиню вреда ни кому из вас.

— Он не твой сын, — произнесла Брианна низким злым голосом. — И никогда не будет твоим.

Он презрительно хмыкнул.

— О, да? Это не то, что я слышал в тюрьме в Кросс-Крике, любимая. А теперь я вижу его… — он смотрел на Джемми, медленно кивая головой. — Он мой, дорогая девочка. Он похож на меня, не так ли, парень?

Джемми, продолжая плакать, спрятал свое лицо в юбках Брианны.

Боннет вздохнул, пожал плечами и оставил все попытки подольститься.

— Ладно, тогда, — сказал он и двинулся вперед, очевидно, намереваясь взять Джемми.

Брианна выдернула руку из складок юбки и навела на него пистолет, который я сорвала с его пояса. Боннет застыл на середине шага, приоткрыв рот.

— А как тебе это? — прошептала она, смотря на него немигающими глазами. — Ты держишь свой порох сухим, Стивен?

Она, держа пистолет обеими руками, нацелила его прямо в промежность мужчины и выстрелила.

Надо отдать должное, он был очень быстр. У него не было времени бежать, но он прикрыл свое достоинство руками, как только она нажала на курок. Кровь щедро брызнула сквозь его пальцы, но я не могла сказать, куда попала пуля.

Он отшатнулся назад, все еще прижимая руки к телу. Он дико осматривался вокруг, как если бы не мог поверить в это, потом опустился на одно колено. Я слышала его тяжелое и быстрое дыхание.

Мы стояли парализованные, уставившись на него. Одна рука проскребла по песку, оставляя кровавые борозды. Потом он медленно поднялся и стоял несколько мгновений, согнувшись почти вдвое и прижав одну руку к промежности. Его лицо было мертвенно бледным, зеленые глаза потускнели, как стылая вода.

Потом он развернулся со стоном и побежал, как жук, на которого наступили, но не раздавили, истекая кровью и натыкаясь на кусты. Некоторое время слышался треск, когда он продирался сквозь кустарник, потом все стихло. Над деревом пальметто я увидела строй летящих пеликанов, фантастически изящных на фоне низкого неба.

Я все еще полулежала на земле, не способная подняться из-за шока. По щеке пробежала теплая струйка, и я поняла, что это была капля дождя.

— Он говорил правду? — Брианна опустилась рядом со мной, помогая мне сесть. — Думаешь, он не соврал? Неужели они мертвы? — Она была бледной, но не показывала истерики. На руках у нее сидел Джемми, цепляясь за ее шею.

— Нет, — сказала я. Все казалось отдаленным, словно происходило с замедленной скоростью. Я с трудом поднялась и стояла, пошатываясь, как если бы забыла, как это делается.

— Нет, — снова сказала я и не почувствовала ни страха, ни паники при воспоминании о словах Боннета, только уверенность, словно теплый, утешительный комочек в груди. — Нет, они живы.

Джейми сказал мне, что это не тот день, когда мы с ним расстанемся.

Марсали исчезла в лесу, чтобы подобрать Джоан. Герман нагнулся над пятнами крови на песке, зачаровано рассматривая их. Мне тоже пришла на ум мысль, что нужно осмотреть их и попытаться определить насколько серьезно его ранение, но я тут же выбросила ее из головы.

«Он никогда не будет твоим», — сказала она.

— Идемте, — сказала я, нежно поглаживая Джемми. — Я думаю, мы пока можем обойтись без душистых свечей.

Роджер и Джейми явились на рассвете два дня спустя, разбудив всех громоподобным стуком в двери гостиницы. Из-за возникших шума и криков испуганные люди из близлежащих домов открыли ставни и высунули головы в ночных колпаках. Я была уверена, что у Роджера было незначительное сотрясение мозга, но он отказался ложиться в постель, хотя согласился положить голову на колени Бри, которая производила потрясенные сочувственные звуки, рассматривая огромную шишку на ней. Джейми в это время сделал краткий отчет о сражении на пристани Уайли, а мы дали свои несколько запутанные описания наших приключений в миртовой роще.

— Значит, Боннет не мертв? — спросил Роджер, приоткрывая один глаз.

— Ну, мы не знаем, — пояснила я. — Он убежал, но я не знаю, как плоха его рана. Крови было не так уж много, но если он был ранен в низ живота, то это наверняка смертельно. Перитонит — очень медленный и страшный способ смерти.

— Хорошо, — мстительно произнесла Марсали.

— Хорошо! — эхом отозвался Герман, с гордостью глядя на мать. — Maman стреляла в плохого человека, Grandpere, [257]— сказал он Джейми. — И тетушка тоже. Он был весь в дырах, и всюду кровь!

— Дылы, — отозвался довольный Джемми, — дылы, дылы, много дылы!

— Ну, возможно, только одна дыра, — пробормотала Брианна. Она не подняла глаз от мокрой тряпки, которой смывала засохшую кровь с головы Роджера.

— О, да? Ну, если ты отстрелила ему только один палец или одно из его яиц, то он может выжить, — заметил Джейми, усмехнувшись ей. — Однако это не улучшит его характера, я думаю.

Фергюс прибыл в полдень на пакетботе, привезя с собой зарегистрированные, скрепленные официальной печатью бумаги на два гранта на землю, таким образом, завершив этот радостный день. Тем не менее, празднований не было, поскольку одно дело еще оставалось.

После энергичных обсуждений было решено — с учетом того, что Джейми уже принял решение и упрямо отказывался рассматривать иные мнения — что мы с ним едем на запад в Речной поток. Молодые семьи останутся в Уилмингтоне еще несколько дней, закончить дела и послушать, не говорят ли что-нибудь о раненном или умирающем мужчине. Потом они должны будут отправиться во Фрейзерс-Ридж, держась подальше от Кросс-Крика и Речного потока.

— Лейтенант не сможет, используя угрозу тебе или пареньку, повлиять на тетю, если вас не будет поблизости, — указал Джейми Брианне.

— А что касается вас, mo charadean, [258]— сказал он Роджеру и Фергюсу. — Вы не можете оставить женщин и детей одних; Бог знает, кого они подстрелят в следующий раз!

Только после того, как он закрыл дверь, оставив смех в номере, он повернулся ко мне и провел кончиком пальца по царапине на моем горле, потом прижал меня к себе так сильно, что я подумала, что мои ребра будут сломаны. Я в свою очередь вцепилась в него, не заботясь о том, что не могу дышать, и что нас могут увидеть, счастливая только оттого, что он здесь, что могу коснуться его.

— Ты все сделала правильно, Клэр, — наконец, прошептал он, уткнувшись лицом в мои волосы. — Но, ради Бога, никогда не делай так снова!

На рассвете следующего дня мы уехали. Вдвоем.

Глава 104

Хитрые, как лисы

Мы достигли Речного потока три дня спустя на закате; наши лошади покрылись потом и грязью, и мы сами выглядели не лучше. Усадьба казалась вполне мирной; последние лучи весеннего солнца сияли на зеленой лужайке и сверкали на белых мраморных статуях и камнях мавзолея Гектора среди темных тисов.

— Ну что, как ты думаешь? — спросила я Джейми, когда мы остановились у въезда на лужайку, внимательно рассматривая дом.

— Ну, усадьбу еще не сожгли, — ответил он, привставая на стременах, чтобы оценить ситуацию. — И я не вижу крови, льющейся по ступенькам. Хотя… — он опустился в седло и достал из седельной сумки пистолет, который тут же зарядил и затолкал за пояс брюк, прикрыв фалдами сюртука. Потом мы медленно двинулись к дому.

Когда мы подъехали к нему ближе, я поняла, что он выглядел странно. В доме и вокруг него ощущалась зловещая неподвижность: ни торопящихся по делам слуг, ни звуков музыки, ни запахов еды из кухни. Самое необычное заключалось в том, что нас не вышел встречать Улисс. На наш стук в дверь несколько минут никто не отвечал, потом дверь открылась и появилась горничная Джокасты, Федра.

Около год назад после смерти своей матери она выглядела ужасно, но и сейчас ее вид был не лучше. Под глазами были круги, а кожа была покрыта разноцветными пятнами, как у начавшего портиться фрукта.

Однако, когда она увидела нас, ее глаза засияли, а рот расслабился в явном облегчении.

— О, мистер Джейми! — запричитала она. — Я молилась со вчерашнего дня, чтобы кто-нибудь приехал к нам и помог, но я была уверена, что это будет мистер Фаркард, а тогда мы, возможно, попадем в еще более худшее положение. Он ведь законник и все такое прочее, даже если он друг вашей тетушки.

Джейми приподнял бровь в ответ на такое довольно запутанное заявление, но кивнул с успокаивающим видом и сжал ее руку.

— Я не думаю, что я могу быть ответом на чьи-либо молитвы, но не возражаю. С моей тетей… все хорошо?

— О, да, сэр, она чувствует себя хорошо.

Развернувшись, прежде чем мы смогли задать еще вопросы, она повела нас к лестнице.

Джокаста сидела в своем будуаре и вязала. Она подняла голову на звук шагов, спросила: «Джейми?» и встала. Даже на расстоянии я могла видеть спущенные петли в ее вязании, что было так не похоже на ее прежнее аккуратное рукоделие.

— Да, это я, тетя. И Клэр. Что здесь происходит? — в два шага он пересек комнату и взял ее за руку, поглаживая ее утешающим жестом.

Ее лицо выразило такое же интенсивное облегчение, как и у Федры, и я подумала, что она сейчас свалиться от избытка эмоций. Тем не менее, она выпрямилась и повернулась ко мне.

— Клэр? Благодарю Святую деву, что ты приехала, хотя… ладно, пока оставим это. Пойдемте. Дункан ранен.

Дункан лежал в соседней комнате под грудой одеял. Сначала я испугалась, что он мертв, но при звуках голоса Джокасты он пошевелился.

— Мак Дубх? — озадаченно произнес он, высовывая голову из-под одеял и прищуриваясь, чтобы лучше видеть в полумраке комнаты. — Что, ради Бога, привело тебя сюда?

— Лейтенант Вольф, — несколько язвительно ответил Джейми. — Возможно, это имя тебе знакомо?

— Да, можно и так сказать, — в голосе Дункана прозвучала странная нотка, но я не обратила на нее внимания, занятая разжиганием свечей и выкапыванием его из постельного белья для осмотра.

Я ожидала увидеть ножевое или огнестрельное ранение. Однако при беглом осмотре он казался невредимым, и только через некоторое время я обнаружила, что у него была сломана нога. К счастью, это был простой перелом нижней части голени, и хотя он являлся болезненным, не представлял большой угрозы для его здоровья.

Я послала Федру принести какие-нибудь материалы для накладывания шины в то время, как Джейми, узнавший, что Дункан не подвергается немедленной опасности, уселся, чтобы разобраться в происходящем.

— Он был здесь? Лейтенант Вольф?

— Да, был, — снова едва заметное колебание.

— Он уехал?

— О, да, — Дункан непроизвольно вздрогнул.

— Я причиняю вам боль? — спросила я.

— О, нет, миссис Клэр, — уверил он меня. — Я только…

— Ты можешь рассказать мне все, Дункан, — произнес Джейми несколько раздраженным тоном. — Я думаю, молчать не имеет смысла. А если твой рассказ будет коротким, у меня тоже есть что поведать вам.

Дункан сузил глаза, но потом вздохнул и откинулся на подушки.

Лейтенант явился в Речной поток два дня назад, однако в парадную дверь не вошел и не объявил о своем прибытии. Вместо этого он оставил своего коня в миле от усадьбы и украдкой пробрался в дом.

— Мы узнали об этом, когда обнаружили лошадь, — пояснил Дункан, пока я перевязывала его ногу. — Я вообще не знал о его присутствии, пока не вышел после ужина в уборную, и он не набросился на меня из темноты. Я чуть не умер от испуга, а потом чуть не умер от пули, так как он стрельнул в меня. Если бы у меня рука была с левой стороны, то он простелил бы ее. Но поскольку руки не было, он промахнулся.

Несмотря на увечье, Дункан сопротивлялся отчаянно; он боднул лейтенанта головой в лицо; тот отшатнулся, поскользнулся на камнях дорожки и упал на спину, со страшным треском стукнувшись головой о бордюр.

— Словно дыню раскололи топором, — Дункан вздрогнул, вспомнив этот звук.

— О, вот как. И что, он умер сразу? — заинтересованно спросил Джейми.

— Ээ, нет, — Дункан, который во время рассказа оживился, снова почувствовал себя неуютно. — Я тоже потерял равновесие, попал ногой в каменную канавку, которая идет от нужника, упал и сломал ногу. Я лежал там и звал на помощь. Потом, наконец, меня услышали Улисс и Джо и спустились вниз.

Дункан рассказал Джокасте о произошедшем, пока Улисс ходил за двумя конюхами, чтобы перенести его в дом. А потом отвлеченный болью и имея привычку оставлять решение всех проблем на дворецкого, он забыл про лейтенанта.

— Это была моя ошибка, Мак Дубх, — сказал он с расстроенным выражением на бледном осунувшемся лице. — Я должен был дать какие-то распоряжения. Хотя даже сейчас я не знаю, что я мог приказать, несмотря на то, что с тех пор у меня было много времени подумать.