— Вы тревожитесь за него? — спросил он мягко, взглянув на меня.

— Сейчас? Или вообще? — я улыбнулась, хотя и без особого веселья. — Если бы было так, то мне не пришлось бы отдыхать.

Он слегка улыбнулся мне.

— А сейчас вы отдыхаете?

Я улыбнулась в ответ по-настоящему в этот раз.

— Я не мечусь туда-сюда, — ответила я, — не заламываю рук.

Одна темная бровь дернулась.

— Могли бы согреть их таким образом.

Один из мужчин зашевелился, что-то бормоча, и мы на некоторое время замолчали. Кофейник кипел, я могла слышать приглушенный гул воды в нем.

Что же могло так задержать его? Он не мог так долго допрашивать Джосайю Бердсли, он или получит ответы сразу же, или позволит мальчику уйти. Что бы мальчик ни украл, Джейми это не интересует, только обещание earbsachd.

Огонь гипнотизировал, я могла смотреть в танцующее пламя и видеть мысленным взором большой костер сбора, темные фигуры вокруг него и слышать отдаленный звуки скрипки…

— Я должен пойти и поискать его? — внезапно спросил Роджер вполголоса.

Я дернулась, пробудившись от сонного гипноза, и потерла лицо рукой.

— Нет, — покачала я головой. — Опасно входить ночью в незнакомый лес. Ты все равно не сможешь найти его. Если он не вернется к утру, тогда.

По мере того, как время бежало, я начала думать, что рассвет наступит прежде, чем Джейми вернется. Я волновалась за Джейми, но до утра ничего нельзя было сделать. Беспокойные мысли пытались лезть в голову. Был ли у Джосайи нож? Конечно, был. Но даже если мальчик был настолько отчаянным, чтобы напасть на Джейми, мог бы он захватить Джейми врасплох? Я отодвинула эти мысли, сосредоточившись на подсчете числа кашляющих мужчин.

Восьмым был Роджер, глубокий сильный кашель которого сотрясал его плечи. Он беспокоился о Бри и Джемми? Или гадал о том, беспокоится ли Бри о нем? Я могла бы сказать, но знание не поможет ему. Мужчины, собирающиеся на битву, нуждаются в уверенности, что дом — это совершенно безопасное место; эта уверенность позволяет им сохранять присутствие духа и переносить тяготы войны.

«Это чертовски важная часть воинской жизни», — произнес голос Джейми в моей голове.

Я начала постепенно засыпать, просыпаясь каждый раз, когда моя голова дергалась на шее. В последний раз меня разбудили руки на моих плечах. Роджер положил меня на землю, подложив свернутую шаль под голову, и аккуратно укутал мои плечи. Я мельком увидела его черный силуэт на фоне огня, похожий на медведя, и провалилась в сон.

Не знаю, как долго я спала, но проснулась внезапно от громкого чихания поблизости. Джейми сидел в нескольких футах от меня, держа запястье Джосайи Бредсли в одной руке и кинжал в другой. Он чихнул еще два раза, нетерпеливо вытер нос рукавом, потом положил кинжал лезвием на угли.

Я уловила запах нагретого металла и резко приподнялась на локте. Прежде чем я что-то смогла сказать или сделать, возле меня что-то зашевелилось. Я поглядела вниз с удивлением, потом вверх, потом снова вниз, решив, что я все еще сплю.

Под моим плащом, прижавшись ко мне, крепко спал мальчик. Я видела темные волосы и бледную кожу всю в грязи и царапинах. Потом от огня раздалось громкое шипение, и я перевела взгляд туда, увидев, как Джейми прижал раскаленное лезвие к большому пальцу Джосайи.

Джейми поглядел на меня, услышав мое резкое движение, и слегка нахмурился, безмолвно заклиная меня молчать. Лицо Джосайи кривилось, рот был оскален от боли, но он не издал ни звука. На той стороне костра сидел Кенни Линдсей и наблюдал, молчаливый, как камень.

Все еще уверенная, что сплю, я положила руку на мальчика. Он зашевелился, и ощущение твердой плоти под моими руками разбудило меня полностью. Я сжала его плечо, и его глаза испуганно раскрылись.

Он резко приподнялся, собираясь вскочить на ноги. Потом он увидел своего брата — а Джосайя совершенно очевидно был его братом — и резко остановился, дико оглядывая поляну, лежащих мужчин, Джейми и меня.

Игнорируя боль в сожженной руке, Джосайя поднялся со своего места и быстро подошел к брату, взяв его за руку.

Я медленно, чтобы не испугать их, встала на ноги. Они наблюдали за мной одинаковыми опасливыми глазами на худых белых лицах. Одинаковые. Да, те же самые узкие лица, хотя волосы второго брата были длиннее, и одет он был только в рваную рубашку и был к тому же босоног. Джосайя сжал руку брата, ободряя, и я начала подозревать, что он на самом деле украл. Я улыбнулась им обоим и протянула руку к Джосайе.

— Дай, я посмотрю твою руку, — прошептала я.

Он колебался мгновение, потом протянул правую руку. Это была хорошая аккуратная работа, настолько аккуратная, что мне стало немного плохо. Кожа на возвышении большого пальца была срезана напрочь, и открытая рана прижжена и иссушена металлом. Рана была овальной формы красно-черного цвета и полностью скрывала клеймо.

Позади раздались тихие шаги, Роджер принес мою аптечку и поставил ее у моих ног.

Ничего нельзя было сделать, только смазать ее мазью горечавки и перевязать чистой сухой тканью. Я видела, пока работала, как Джейми вложил кинжал в ножны и, поднявшись, пошел рыться среди мешков и седельных сумок. Когда я закончила перевязку, он вернулся с едой, завернутой в платок, и свернутым рулоном одеяла. В его руках были бриджи, снятые мной ранее.

Он вручил их мальчику, одеяло и пищу дал Джосайе, потом положил руку на его плечо и сильно сжал. Второй рукой он мягко повернул другого мальчика лицом к лесу и подтолкнул в спину. Потом кивнул головой в направлении деревьев, и Джосайя кивнул в ответ. Он повернулся ко мне, прикоснувшись перевязанной рукой ко лбу, и прошептал: «Спасибо, мэм».

Оба мальчика тихо и быстро исчезли в лесу, босые ноги второго близнеца сверкали из-под гач, когда он шел следом за братом.

Джейми кивнул Кенни и снова сел возле огня, в изнеможении опустив плечи. Я налила ему кофе, он взял его, пытаясь улыбнуться в знак благодарности, но тут его скрутил приступ сильнейшего кашля.

Я успела подхватить кружку, чтобы кофе не пролился, и через плечо Джейми поймала взгляд Роджера. Он кивнул на восток и приложил палец к губам, пожав плечами с гримасой покорности на лице. Он так же, как и я, хотел бы знать, что произошло — и почему. Однако он был прав, ночь заканчивалась. Скоро наступит рассвет, и мужчины, привыкшие просыпаться при первых лучах солнца, начнут вставать.

Джейми прекратил кашлять, но издавал ужасные булькающие звуки, пытаясь почистить горло, словно свинья, утонувшая в грязи.

— Вот, — прошептала я, подавая ему кружку. — Выпей и ложись. Ты должен немного поспать.

Он покачал головой и сделал глоток, скривившись от горечи кофе.

— Не имеет смысла, — прокаркал он и кивнул головой в сторону востока, где на фоне светлеющего неба стали вырисоваться силуэты сосен. — И кроме того я должен подумать, что же, черт побери, делать сейчас.

Глава 27

Смерть по вызову

Я едва сдерживала нетерпение, пока мужчины встали, поели, свернули лагерь — все раздражающе медленно — и оседлали лошадей. Наконец, я снова ехала верхом, и утро было таким холодным, что, казалось, воздух потрескивал, когда я его вдыхала.

— Хорошо, — сказала я без предисловий, когда, наконец, пробилась к Джейми. — Говори.

Он оглянулся на меня и улыбнулся. От усталости его лицо было изборождено морщинами, но бодрящий морозец — и много очень крепкого кофе — придали ему энергии. Я тоже, несмотря на бессонную ночь, чувствовала себя живой и бодрой; кровь быстро бежала по моим жилам, румяня щеки.

— Ты не хочешь подождать маленького Роджера?

— Я могу рассказать ему позже, или ты расскажешь ему сам.

Ехать в ряд втроем не представлялось возможным, и только благодаря впадине в склоне горы, мы с Джейми могли пока ехать бок о бок. Я подвела свою кобылу поближе, так что пар из ноздрей его коня обдавал мои колена.

Джейми протер лицо и встряхнулся, как если бы хотел сбросить усталость.

— Да, хорошо, — сказал он. — Ты заметила, что они братья?

— Разумеется. Откуда, черт побери, появился второй?

— Оттуда, — он указал подбородком на запад. Через промоину внизу была хорошо видна небольшая поляна — один из тех естественных участков леса, где деревья уступают место лугу и ручью. Возле деревьев на краю полянки, словно указующий перст в неподвижном холодном воздухе, поднималось тонкий столбик дыма.

Прищурившись, я смогла разглядеть небольшой деревенский домик с парой шатких построек рядом. Пока я смотрела, маленькая фигура появилась из дома и направилась к одному из навесов.

— Сейчас они обнаружат, что он сбежал, — сказал Джейми немного хмуро. — Хотя, если повезет, они могут решить, что он пошел в уборную или доить коз.

Я не стала спрашивать, как он узнал, что у них есть козы.

— Это их дом? Джосайи и его брата?

— Что-то вроде того, сассенах. Они были слугами по контракту.

— Были? — скептически произнесла я. Я сомневалась, что срок контракта братьев истек прошлой ночью.

Джейми пожал одним плечом и вытер нос рукавом.

— Если их не поймают, то да.

— Ты же поймал Джосайю, — указала я. — Что он тебе рассказал?

— Правду, — ответил он, приподняв уголки губ. — Или я так думаю.

Он преследовал мальчика в темноте, руководствуясь его отчаянным хрипом, и загнал в ловушку в расщелине среди скал. Там он схватил его, завернул в свой плед и, усадив на камень, с помощью терпения и разумной твердости — дополненными глотками виски из фляжки — смог вытянуть из мальчика его историю.

— Они были иммигрантами, вся семья — отец, мать и шестеро детей. Из семьи только близнецы перенесли плавание, остальные умерли в море от болезни. Здесь у них не было никаких родственников — по крайней мере, их никто не встретил на берегу — и владелец судна продал братьев. Цена не покрывала стоимости проезда всей семьи, так что парни были проданы на тридцать лет, а их заработная плата должна была идти на погашение долга.

Его голос был сух и спокоен, такие вещи случались повсеместно. Я знала об этом, но не была склонна принимать рассказ без комментариев.

— Тридцать лет! Боже, сколько же им было в то время?

— Два или три года, — ответил он.

Я была поражена. Не принимая во внимание произошедшую трагедию, я могла бы посчитать, что это до некоторой степени хорошо — если, конечно, их покупатель мог обеспечить мальчикам приличную жизнь… но я помнила худые ребра и искривленные ноги Джосайи. Они не выглядели детьми, о которых хорошо заботятся.

— Джосайя понятия не имеет, кем были его родители, откуда они прибыли, и как их фамилия, — пояснил Джейми. Он коротко кашлянул.

— Он знал собственное имя и имя брата — его зовут Кезайя — но больше ничего. Бердсли — это тот человек, который их купил. Сами мальчики не знают, кто они — шотландцы, англичане, ирландцы, но с такими именами они вряд ли могут быть немцами или поляками, хотя и это не исключается.

— Хмм, — я задумчиво выпустила облачко пара, которое на время закрыло от меня вид на домик внизу. — Значит, Джосайя убежал. Полагаю, что побег имел некоторое отношение к клейму на большом пальце?

Джейми кивнул, не поднимая глаз с земли, следя, как лошадь осторожно выбирает путь вниз по склону горы. Земля с обеих сторон от дороги была мягкой, и грязь просачивалась между камнями, словно черные грибы.

— Он украл сыр, он честно в этом признался, — его рот немного раздвинулся в улыбке. — Взял его в молочной в Браунсвилле; это видела доярка. В действительности она сказала, что сыр взял другой брат, но…

Рыжие брови Джейми на мгновение сошлись.

— Возможно, Джосайя не был так честен, как я думал. Во всяком случае, сыр украл один из них. Бердсли вызвал шерифа, Джосайя принял на себя вину и наказание.

После этого происшествия, который имел место два года назад, мальчик сбежал с хутора Бердсли. Как сказал Джейми, Джосайя намеревался вернуться и забрать брата, как только найдет место для житья. Предложение Джейми стало для него счастливым шансом, и после сбора он пешком отправился за братом.

— Вообрази его удивление, когда он увидел нас на склоне горы, — сказал Джейми и чихнул. Он вытер нос, глаза его немного слезились. — Он скрывался рядом и решал, что делать — ждать ли, пока мы уйдем, или посмотреть, может быть, мы завернем на хутор, и тогда он под шумок сможет незаметно увести брата.

— И значит, ты решил помочь ему украсть брата? — у меня тоже бежало из носа. Я достала носовой платок и доверила миссис Хрюше нашу безопасность на то время, пока сморкалась. Я посмотрела на Джейми поверх носового платка. У него все еще был красный нос, но его высокие скулы раскраснелись от утреннего солнца, и он выглядел довольно бодрым для человека, который всю ночь провел в холодном лесу. — Повеселился, да?