— Здравствуйте, мисс Крэйг, — сказала она, по-королевски спускаясь со стула, на котором стояла. Поддерживать достойный вид было весьма непросто, так как на ней не было ничего, кроме нижнего белья.

Тихонько вздохнув, Лоретта уселась в шезлонге и принялась стаскивать лайковые перчатки. Мэгги не могла больше терпеть этого.

— Что вам здесь нужно? — решительно спросила она.

Лоретта очаровательно улыбнулась. Мэгги могла бы даже назвать ее улыбку ослепительной.

— Ну, детка, я пришла помочь тебе с ролью и все такое. Будучи гораздо более опытной актрисой…

— Я не нуждаюсь в том, чтобы мне помогали справиться с ролью, — резко перебила ее Мэгги. — Я могу прочитать пьесу почти наизусть.

Лоретта изогнула соболиную бровь. Она была по-настоящему красивой, подумала про себя Мэгги, и намного более искушенной, о чем могла только мечтать девятнадцатилетняя девушка, выросшая в странствующем цирке. Лоретта уже явно раскусила слабость Мэгги.

— Ты слишком молода для роли Катарины, должна сказать. Я могла бы представить тебя в роли Бьянки, но…

В дверь постучали, и Мэгги, схватив лежащее на полу шерстяное платье, нырнула за ширму, поспешно натягивая через голову свое одеяние.

— Привет, Лоретта, — услышала Мэгги голос Филипа. — Чем обязаны такой… чести?

По шороху бархата Мэгги догадалась, что Лоретта встала. Застегивая платье, она услышала, как та устало ответила:

— Хотела предложить свою помощь. Но мисс Чемберлен, по-видимому, не нуждается в руководстве более опытных людей.

— И старших, — зло добавил Филип. Мэгги выглянула из-за края ширмы, заметив, каким убийственным взглядом Лоретта смерила Филипа, перед тем как с царственным видом выйти из гримерной.

— Думаешь, такое будет часто происходить? — спросила Мэгги, выходя из-за ширмы.

Филип усмехнулся.

— Сомневаюсь. У Лоретты своя роль, в другом театре.

Мэгги снова почувствовала себя брошенной. — Который принадлежит мистеру Маккене?

— По правде говоря, — как-то неохотно сказал Филип, — другие театры были переданы Лоретте. Что-то вроде прощального подарка.

Интересно, какие «прощальные подарки» от Риви ожидают ее, когда ему наскучит их роман? Однако она быстро взяла себя в руки: Риви просил ее выйти за него, она будет не любовницей, а женой.

— Понятно, — сказала она.

Вскоре после этого начались репетиции, и Мэгги узнала, что, будучи во всем остальном весьма ласковым, Филип оказался суровым руководителем, когда дело доходило до неудачных сцен и забытых строчек.

Актера, игравшего роль Петруччо, звали Сэмюэл Фэрмонт. Он был англичанином, и в его лице Мэгги нашла друга и учителя. Высокий, белокурый и очень красивый, Сэмюэл был совершенным сценическим героем. Когда репетиция закончилась, он проводил Мэгги до гримерной.

— Вы действительно очень хороши, — ласково сказал он. Все время она гордилась тем, что отлично знает свою роль, но Филип ругал ее с самого начала: все, что она ни делала, было не так.

— Благодарю вас, — сказала она упавшим голосом.

— Могу ли я пригласить вас на ужин? — спросил Сэмюэл, помявшись у двери.

Сначала она собиралась отказаться, но потом что-то внутри нее восстало при мысли о том, что Риви может содержать ее так же, как содержал Лоретту, и гордость Мэгги воспламенилась. А кроме того, если не принимать в расчет серьезность предложения Риви о женитьбе, скромный ужин в компании нового друга казался вполне невинным и даже забавным.

— Не откажусь, — сказала она.

— Превосходно, — улыбнулся Сэмюэл. — Буду ждать вас у выхода.

Мэгги нырнула в гримерную и принялась быстро расплетать волосы. С платьем ничего нельзя было поделать, но она уныло встряхнула жесткие юбки и вышла.

Сэмюэл был весьма преуспевающим актером: он повел Мэгги в один из лучших ресторанов и заказал жареную утку и вино.

— Из вас получится восхитительная Катарина, — сказал Сэмюэл, грациозно поднимая бокал за Мэгги. — В вас есть огонь, задор…

— Думаю, Филип видит меня в роли Бьянки, устало заметила Мэгги. — Знаете, эта роль изначально предназначалась для меня.

Сэмюэл улыбнулся; в своем жилете цвета ржавчины он выглядел, как настоящий щеголь. Отблески света играли в его пшеничных волосах.

— Почему же он передумал?

Конечно же, Мэгги не могла рассказать ему всю правду. Что он подумает о ней, узнав, что она женщина Риви Маккены, получившая роль только благодаря тому, что владельцу театра захотелось ублажить ее этим.

— Не знаю, — солгала она. А потом, чтобы сменить тему разговора и поскольку ее разбирало любопытство, Мэгги спросила: — Как получилось, что вы в Австралии, мистер Фэрмонт?

— Пожалуйста, — нежно упрекнул он, — мое имя Сэмюэл. А в Австралии я потому, что искал приключений. Как только рассчитаюсь за дорогу, поеду в Америку. Всегда хотел повидать это местечко.

На какой-то миг Мэгги почувствовала ужасную, острую тоску по родине. Но она тут же оставила эту мысль. Глупо скучать по тому месту, где у тебя нет ни родных, ни друзей.

— Это будет замечательно, — сказала она.

— Вы когда-нибудь скучаете по своей стране? — мягко спросил Сэмюэл, держа в руке бокал мерцающего багряного вина.

Мэгги кивнула, опустив глаза.

— Да, но у меня там больше никого нет. — Она коротко обрисовала ему свое безрадостное детство, а потом и потерю родителей.

Сэмюэл вздохнул.

— Мы живем в одиноком мире, Мэгги, в одиноком мире.

Мэгги почувствовала неловкость и сосредоточилась на том, что оставалось от ужина. В чем-то Сэмюэл был прав. В мире было так много людей, но немногие из них надолго соприкасались с жизнью других.

— Да, — ответила она.

Прежде чем продолжился их разговор, возле столика появился Филип. Вид у него был огорченный и раздраженный.

— Что, черт возьми, все это, по-твоему, значит? — строго спросил он возбужденным шепотом у Мэгги, даже не глядя на Сэмюэла.

Мэгги слишком устала и измучилась, чтобы сердиться на вторжение Филипа, как она поступила бы в любое другое время.

— Ужинаю, — сказала она, констатируя очевидный факт.

Сэмюэл поднялся; он был достаточно высок и силен, и взгляд, который он обратил на Филипа, не отличался дружелюбием.

— У вас, полагаю, есть серьезная причина на то, чтобы так бесцеремонно навязываться, — сказал он.

Филип храбрился, хотя было очевидно, что более крупные размеры Сэмюэла пугали его. Он сердито взглянул на Мэгги и процедил сквозь зубы:

— Мы уходим, мисс Чемберлен. Прямо сейчас!

Мэгги бросила свою салфетку.

— Прошу прощения! — прошипела Мэгги, уверенная в том, что люди за соседними столиками оборачиваются к ним, а она могла бы обойтись и без их внимания.

Филип прилежно игнорировал Сэмюэла, который, казалось, был готов задушить его. Лицо Филипа побагровело, а янтарные глаза буквально пылали от негодования.

— Мэгги, для одного вечера ты уже вызвала достаточно сплетен, — спокойно сказал он. — Не нужно осложнять все глупыми сценами.

Мэгги вздохнула. Она не имела понятия, о чем говорит Филип, но аппетит у нее вдруг исчез, и она почувствовала себя невероятно усталой.

— Извините, Сэмюэл, — сказала она, поднимаясь из-за стола.

Сэмюэл тоже поднялся без всяких возражений, хотя снова бросил на Филипа опасно резкий взгляд.

— Мы еще обсудим это, Бригз, — предостерег он.

Филип печально кивнул.

— Как, к сожалению, обсудит весь Сидней, — сказал он, когда Мэгги взяла его под руку. — Спокойной ночи, мистер Фэрмонт.

Сэмюэл презрительно фыркнул и сел, собираясь покончить с жареной уткой и вином.

Выйдя на улицу, Филип буквально потащил Мэгги к ожидавшей его карете.

— Хочешь скрести полы или вытирать сопливые носы в детской? — спросил он без всякого вступления.

Мэгги упрямо остановилась посреди деревянного тротуара, пыхтя от бешенства.

— Поточнее, о чем ты? — крикнула она.

— Я говорю о твоей репутации, маленькая идиотка. И о твоем… твоем положении в доме Риви Маккены. Если он вернется и узнает, что тебя видели в обществе другого мужчины, тебе несдобровать!

Мэгги разинула рот.

— Так вот в чем дело!

Филип сделал кучеру знак оставаться на козлах и сам открыл Мэгги дверцу кареты.

— Да, — со вздохом ответил он.

Мэгги не желала, чтобы ее запихивали в экипаж и так свободно с ней обращались.

— Что за нахальство! Сэмюэл — мой друг!

— Сэмюэл — бабник, — спокойно возразил Филип. — Если бы он смог, то воспользовался бы тобой и твоим положением в доме Риви Маккены.

— Ты сам хорош, Филип Бригз. Если бы ты не воспользовался моей доверчивостью, меня бы здесь не было!

С неожиданной силой Филип обхватил Мэгги за талию и впихнул в карету.

— Нет, — сказал он через окошко, — ты сейчас скорее всего умирала бы от голода или чахотки в какой-нибудь лондонской дыре. Поезжай домой, Мэгги, и не делай впредь таких ошибок. Предупреждаю тебя, мистер Маккена не потерпит флирта.

— Флирта?! — в бешенстве крикнула Мэгги, но карета уже тронулась, и спорить было просто бессмысленно, разве что визжать вслед Филипу, как какая-нибудь торговка рыбой.

В тот вечер, когда Риви уехал, огромный дом у залива стал ей казаться совершенно пустым, и Мэгги было невыносимо думать о том, чтобы тащиться в его комнату и спать в его постели, как верная любовница. Она пойдет туда только затем, чтобы забрать кое-что из вещей, которые горничная унесла туда утром.

Посередине аккуратно застеленной кровати лежал маленький сверток, обернутый в серебристую бумагу и перевязанный красной ленточкой. Мэгги была уверена, что раньше его там не было, и осторожно приблизилась к нему.

На этикетке стояло ее имя. Дрожащими пальцами она развернула сверток и нашла в нем маленькую бархатную коробочку. Она затаила дыхание, подняла маленькую крышечку и разинула рот, увидев лежащее внутри кольцо с бриллиантом, переливающимся и мерцающим в тусклом свете.

— Его доставили, пока вас не было, мисс, — сказал женский голос, и, обернувшись, Мэгги увидела горничную, которая стояла в дверях ванной с аккуратно свернутыми полотенцами в руках. — Я уверена, что это хозяин прислал.

У Мэгги подкосились колени, и она опустилась на край кровати.

— А он… мистер Маккена… когда-нибудь дарил мисс Крэйг такое кольцо?

Короткие черные кудряшки горничной запрыгали, когда она покачала головой.

— Нет, мэм. Но ведь он никогда не собирался жениться на ней, как собирается жениться на вас.

Внезапно все смущение Мэгги улетучилось. Ей захотелось кружиться по комнате и петь, но она, разумеется, не сделала этого. Она подняла восхитительное кольцо с его черного бархатного ложа и надела на палец.

— Посмотрим, что скажет Тэнси! — прошептала она, забыв, что она не одна.

— Тэнси, мисс? — весело спросила горничная. — Вы имеете в виду Тэнси Куин?

Мэгги кивнула.

— Она моя хорошая подруга.

Лицо девушки вдруг расплылось в улыбке.

Это что-то! Она придет сегодня вечером, мэм, поиграть с нами в вист.

Мэгги просияла, восхищаясь блеском своего обручального кольца.

— А мне можно поиграть с вами?

Полотенца посыпались на пол, и Мэгги поняла, что горничная, пораженная таким вопросом, уставилась на нее.

— Поиграть, мэм? Поиграть в карты в комнатах прислуги? Если хозяин, вернувшись, узнает, ему это вряд ли понравится!

— Он ничего не скажет, — весело ответила Мэгги, помогая ей поднимать полотенца и даже сворачивать их — Я хочу повидаться с Тэнси и вообще время от времени люблю перекинуться в картишки.

— Да, мисс, но…

Мэгги сердито посмотрела на нее.

— Как тебя зовут? — строго спросила она.

— Каролина, мисс. Каролина. Вы ведь не станете выгонять меня за то, что я уронила полотенца?

Мэгги не смогла долго хмуриться. Она засмеялась, радуясь тому, что Риви действительно решил жениться на ней, и тому, что скоро увидит Тэнси.

— Ну, конечно, не стану, глупышка, — сказала она. — Пригласи-ка меня лучше сыграть в картишки!

Каролина побледнела и вышла из комнаты, прижав полотенца к плоской груди.

— Да, мэм, как скажете, — пролепетала она уже с порога, и Мэгги увидела, как она убежала сломя голову.

Позже тем же вечером длинная строгая комната, в которой жили все работающие в доме служанки, гудела, как пчелиный улей. Как только Мэгги вошла, все мгновенно замолчали.

Первой пришла в себя Тэнси. Вскочив с койки, на которой сидела, положив ногу на ногу, она бросилась к Мэгги с радостным криком.

— Как я рада снова тебя видеть! И ты ведь почти хозяйка в этом шикарном доме!

Мэгги засмеялась и обняла подругу.

— Я скучала по тебе, — сказала она, сморгнув туман, застилавший ей глаза.

Тэнси обняла ее в ответ и обернулась лицом к полудюжине горничных, вытаращивших глаза.

— Я же говорила вам, а? — добродушно пристыдила их Тэнси, разведя руками. — Она молодец, наша Мэгги! Нам ее незачем бояться.