Николь Джордан - Огонь желания

– Провались ты!.. – не удержался Торн, сообразив, что они добрались до конца тайного хода.

За спиной тихонько захихикал Верра:

– Хорошо бы быть более изобретательным в ругательствах, милорд. Попробуйте вот так…

И последовал поток грязных ругательств на испанском.

Торн усмехнулся помимо воли и начал лихорадочно ощупывать стену в поисках выхода. В самом низу пальцы наткнулись на щель. Он понял, что перед ним плита, которой заложили вход. Торн надавил что было силы, и плита чуть-чуть сдвинулась.

Он надавил еще, щель стала шире. В нее Торн проскользнул ужом. Он знал, что должен очутиться в небольшом погребе.

Здесь было почти так же темно. Если память его не подводила, где-то в нескольких ярдах справа от входа должен был быть факел и кремень. Шаря в темноте руками, он нашел их и умудрился зажечь факел с двух попыток.

Яркое пламя сначала ослепило их. Потом они увидели, что находятся в небольшом помещении с низким неровным потолком, затерявшемся где-то в глубинах донжона. Торн знал это.

Верра уже стоял рядом и предлагал Торну руку. С его помощью Торн встал и, нагнувшись, двинулся из погреба. При свете факела дело пошло легче и быстрее. В дальнем конце они обнаружили маленькую деревянную дверь и потратили еще несколько драгоценных минут, чтобы найти углубление, в котором лежал ключ. Открыв дверцу, они попали в подвалы донжона. Здесь располагались огромные камеры с железными решетками, предназначенные для заключенных.

Преодолев узкую каменную лестницу, Торн и Верра оказались перед следующей дверью – большой и массивной. Торн отыскал ключ и распахнул ее. За ней находились склады и погреба главного корпуса. Быстро миновав их, проскочив еще одну лестницу, они остановились перед еще одной дверью. Дверь была не заперта, потому что вела прямиком на замковую кухню.

Вставив факел в кронштейн на стене, Торн вытащил из-за пояса пару пистолетов. Верра сделал то же самое. Потом Торн осторожно нажал на дверь.

Он не очень удивился, увидев кухню совершенно пустой. Все слуги, от поваров до мальчиков-чистильщиков котлов, должны были немедленно броситься на защиту замка. В огромном очаге кипел котел, говяжья нога обугливалась на вертеле. Все было брошено в спешке.

– Расходимся порознь, – прошептал Торн. – Это удвоит шансы найти сэра Гавейна.

– Si, – согласился Верра.

– Я первым поднимусь в главный холл, а затем – во двор. Ты осмотришь весь этот этаж, а потом тоже поднимайся наверх.

Верра кивнул в знак согласия и, не говоря ни слова, повернулся и исчез.

Когда Торн подобрался ближе к главному холлу, до него донеслась яростная перепалка. Замерев на месте, он вслушался. На сердце стало спокойнее. В одном из голосов он узнал знакомый низкий голос предводителя Общества. По крайней мере сэр Гавейн был все еще жив.

Торн на цыпочках прокрался вперед. Главный холл – центр активности в любом замке – имел несколько входов. Торн оказался у самого дальнего. Наконец, прошмыгнув в арочный проем двери и очутившись внутри, он замер в тени массивной колонны, чтобы решить, что предпринять.

Произошло то, о чем он молился там, проползая в скале. Защитники замка отбили атаку, и сейчас возникла короткая пауза в действиях. Однако Форрестер с тремя своими подручными захватил главный холл.

Торн увидел, как почти в середине зала высокий рыжеволосый мужчина стоял, направив пистолет на сэра Гавейна. Баронет прижимался спиной к стене, увешанной коллекцией оружия и гобеленами.

Он что-то очень выразительно говорил, явно пытаясь выиграть время. По тому, как агрессивно отвечал Форрестер, было видно, что разочарование и ярость достигают в нем критической точки.

Резко вздохнув, Торн выскочил из-за колонны и, кинувшись на Форрестера, заорал что-то, чтобы обратить на себя внимание.

Его неожиданное появление возымело нужный эффект. Форрестер инстинктивно среагировал на новую угрозу и наставил пистолет на Торна.

Сэр Гавейн резко повернулся и сдернул со стены щит. К тому времени, когда Форрестер, оценив ситуацию, вновь нацелился на баронета и спустил курок, тот уже прикрыл грудь щитом. Пуля только чиркнула по полированной стали, не принеся вреда.

Выругавшись, Форрестер рванул из-за пояса второй пистолет, однако сэр Гавейн с силой метнул в него щит, и противник пошатнулся. Пистолет грохнулся на каменный пол, а щит с лязгом и звоном покатился в сторону Торна.

Не растерявшись, Форрестер бросился к стене, схватился за рукоять широкого меча и без усилия поднял его.

Торн краем глаза отмечал все, что происходило вокруг. Внимания потребовали подручные Форрестера. Один из головорезов заступил дорогу Торну, но, получив пулю в плечо, скорчился от боли.

Второй выстрелил в Торна и чуть не попал. Пригнувшись, Торн кинулся на плотного коренастого матроса. Не останавливаясь, оба покатились по полу. Торн оказался сверху, но, к несчастью, выронил пистолет, который отскочил в сторону. Приподнявшись немного, он отвел руку назад и обрушил кулак на челюсть противника. Матрос отключился.

Жалея о потерянном времени, Торн поднялся и увидел, как Форрестер двинулся на баронета. Рыча от ярости, Форрестер занес меч над головой сэра Гавейна.

– Форрестер! – закричал Торн.

Резко крутанувшись в его сторону, Форрестер полностью сосредоточился на Торне, явно полагая, что молодой «хранитель» представляет большую опасность. Потрясая мечом, Форрестер кинулся на нового противника.

Безоружный Торн перекатился на бок и, ухватившись за подвернувшийся под руку щит, приподнялся на одном колене, прикрывая им голову. В это время Форрестер ударил мечом по полированной поверхности стали. Удар отозвался болью в руке, плечах и груди.

Форрестер усиливал натиск, молотя мечом в безумной злобе.

– Торн! – вдруг крикнул сэр Гавейн.

Сдернув со стены еще один меч, правда, не такой широкий и тяжелый, он перекинул его Торну. Тот ловко схватил его за рукоять и вскочил на ноги.

– Сдавайся, Форрестер! – выкрикнул он, – Иначе ляжешь здесь.

– Ни за что! Сначала насажу на вертел твое сердце. Как я сделал с проклятым Лансфордом. А потом прибью Олуэна – это сучье отродье.

Гнев всколыхнул Торна, стоило ему услышать имя Натаниеля.

Откинув щит в сторону, Торн приготовился к сражению. Не теряя времени, Форрестер сделал выпад. Мечи со звоном скрестились.

С самого начала схватки Торн понял, что его противник – искусный боец. Без сомнения, он годами оттачивал свое мастерство, вкладывая в него всю жажду мщения. Вдобавок у него было преимущество. Меч Форрестера был заметно тяжелее.

Но Торн был полон решимости. Он крепко стоял в позиции, парировал мощные удары, отражая атаку.

Внезапно изменив тактику, Форрестер сделал ложный выпад, нанеся удар, который чуть не пробил оборону Торна. Если бы в последнее мгновение он не парировал удар, Форрестер проткнул бы его.

Отскочив, они оба кружили вокруг друг друга. С горящими глазами Форрестер снова бросился в атаку, размахивая мечом.

Мечи снова скрестились, высекая искры.

Торн и Форрестер бились, казалось, целую вечность, и ни один не мог добиться перевеса. Через шесть или семь минут рука, в которой Торн держал меч, заныла от боли, до он был готов поклясться, что Форрестер тоже начал уставать.

Вскоре Форрестер оступился.

Торн усилил давление и, удерживая меч двумя руками, нанес сразу несколько ударов, от которых Форрестер потерял равновесие и рухнул на землю.

Перевернувшись на спину, он увидел стоящего над ним Торна, который приставил меч к его горлу.

– Сдавайся или прощайся с жизнью, – прошипел Торн.

– Сгниешь в аду, – выплюнул в ответ Форрестер.

Готовый к смерти, он взвизгнул, махнув мечом, целя в голову Торну.

Когда, защищаясь, Торн отшатнулся назад, чтобы не лишиться головы, Форрестер вскочил на ноги. Вместо того чтобы продолжить поединок, он повернулся и помчался в дальний конец огромного зала.

Торн ринулся в погоню. Бежать изменнику было некуда, но в замке везде было полным полно оружия, включая оружейный склад и галерею, где «хранители» практиковались в фехтовании.

Торн бежал следом и удивлялся – вместо того чтобы спуститься в подвалы главного корпуса, Форрестер поменял направление и по каменной лестнице рванул на верхние этажи замка.

Торн не отставал. После четвертого лестничного марша он дышал с трудом, однако слышал, как тяжело дышит противник.

Преследуя добычу по пятам, Торн вломился в дверь на самом верху лестницы и выскочил на прогулочную галерею главного корпуса.

Солнечный свет ослепил его после прохладного полумрака зала. Прищурившись, Торн оглядывался вокруг. Зубчатый парапет справа доходил ему до груди. Мельком глянув вниз, он оценил высоту и заметил, что они находятся как раз над внутренним двором конюшен.

За стенами замка виднелись люди, которых Торн оставил караулить подъемный мост, плюс дюжина других, которых, наверное, для подкрепления собрал Верра. По дороге на помощь им мчалась еще одна группа всадников. Диана, догадался Торн.

Он повернулся к противнику. Форрестер выглядел безумным, подняв меч высоко над головой. Он совершенно не чувствовал себя загнанным в угол, хотя должен был понимать, что отсюда нет выхода.

И тут он отбросил зазвеневший меч в сторону, пригнулся и, завизжав, кинулся на Торна.

Удар головы пришелся в центр груди Торна. Сила удара приподняла его и кинула на парапет за спиной, выбив весь воздух из легких.

Торн откинулся на спину, а сверху на него навалился Форрестер, который не останавливаясь с маниакальным упорством стал стягивать его вниз за край парапета.

Не в силах вымолвить ни слова от ужаса, Диана смотрела, как с зубчатой стены замка, спиной вперед переваливаясь через парапет, падает Торн.

Каким-то чудом он удержался. Свалившийся вслед за ним Форрестер полетел вниз с криком человека, который понимал, что расстается с жизнью.

Диана прижала руку ко рту, чтобы не закричать. Торн повис, стукнувшись затылком о стену. Он висел, раскачиваясь, зацепившись ногой за кромку парапета.

Страх пронзил ее, и она боялась вздохнуть, боялась просто пошевелиться. За последний час она несколько раз представляла, как Торн бьется с Томасом Форрестером. Но воображаемые картинки не могли напугать ее так, как то, что она видела сейчас.

Ей показалось, что Торн висел, раскачиваясь, нескончаемо долго, и была от этого чуть ли не в ярости.

– Ему нужно прийти в себя, – сказал стоявший рядом Йейтс. – От такого удара о стену он мог потерять сознание. Сейчас он собирается с силами.

Наверное, он был прав, потому что Торн наконец пошевелился. Вытянувшись, одной рукой он достал до парапета и ухватился за каменный зубец.

Потом, передохнув, дотянулся до парапета другой рукой и вцепился в него.

Словно зачарованная, сжав кулаки, Диана наблюдала за его борьбой. Она физически ощущала, как напряглись его мышцы, когда он попытался подтянуться наверх.

– Господи, пожалуйста… – молилась она.

Спустя, казалось бы, целую вечность он наконец закинул руку на стену.

Вздох облегчения вырвался у Дианы. Она зажмурилась и расслабилась в седле. От крови, кинувшейся в голову, она ничего не видела вокруг. Ее трясло.

– Он в порядке, – сказал Йейтс. – Теперь можете о нем не беспокоиться.

Диана беспомощно улыбнулась. Это невозможно, не беспокоиться о Торне. Теперь ей было нужно увидеть его, убедиться, что он в безопасности, что он жив и здоров.

Вместе с Йейтсом они с нетерпением ждали, когда откроют доступ в замок. Едва мост опустили, она первой проскакала по нему.

Оказавшись во дворе, она резко остановила коня и огляделась, ища глазами Торна. Сражение явно закончилось. Двор был заполнен людьми. Некоторые точно были пленниками, подручными Форрестера, конечно. Другие – жильцами замка.

Справа, на некотором расстоянии от себя, Диана увидела группу мужчин, что-то серьезно обсуждавших. Сердце замерло, когда она увидела Торна. Как раз в этот момент он повернулся и посмотрел в ее сторону. Диана пришпорила коня и послала его навстречу любимому. Торн отделился от группы и шел в ее сторону.

Когда они встретились, Торн остановил коня за узду, протянул к Диане руки, и она оказалась в его объятиях. Она обнимала его за шею, а он яростно целовал ее. Смеясь и плача, она ликовала, что он жив, что его горячие губы без слов доказывают то, в чем она так нуждалась.

За спиной Торна лежало распростертое тело Томаса Форрестера. У Дианы закружилась голова. Ведь Торн мог оказаться на его месте…

Диана вцепилась в его руку. И с благодарностью ощутила, как он, ласково целуя, приводит ее в чувство.

– Пойдемте со мной, Диана, – предложил Йейтс, беря ее за локоть.

Уступив с неохотой, в сопровождении Йейтса она направилась в главный корпус.