Побледневшая Кларисса закрыла глаза и стала медленно опускаться на землю. Последнее, что она видела — Ингмар, поставив ногу на еще содрогающуюся тушу, вытирает о холку животного окровавленный меч. Приторный запах крови заполнил всю поляну.

— Кларисса, милая, — зашептал викинг, когда молодая женщина очнулась. Она оглянулась и увидела, что лежит у основания сосны, муж склонился над ней и, обняв, придерживает голову.

— Вепрь больше не опасен, — обрадовался Ингмар, увидев, что жена открыла свои еще ничего не видящие глаза. Осмысление окружающей обстановки постепенно приходило к ней.

— Сейчас мы поедем домой, тебе нечего больше бояться, все кабаны испугались и убежали вглубь леса — тихим голосом, нараспев, продолжал хевдинг.

Кларисса привстала и посмотрела в сторону поляны. Серое тело лежало неподвижно, как пригорок на траве. Из свежего разруба легким дымком поднимались испарения еще не остывшей крови, в которых уже кружился рой мошек. Невдалеке паслись Дагни и Сейла.

— Хитрые у нас кони, — улыбнулся Ингмар, — затаились, услышав стаю кабанов. Но это и хорошо — спасать лошадей от острых клыков было бы намного сложнее.

— Чем спасать меня? — перебила юная женщина.

— Тебя спасать очень легко: два-три поцелуя, и ты спасена.

— Целуй лучше своего Дагни, — сделала вид, что обиделась Кларисса. Но потом представила, как это будет происходить, и прыснула от смеха. Она обхватила своего избавителя за крепкую шею и прижалась к нему — неторопливая беседа мужа действительно вернула ей самообладание. Подле Ингмара она ощущала себя полностью защищенной.

— А как у тебя с рукой? — спохватилась графиня, вспомнив, что видела, как клыки вепря вонзились в руку мужа.

— Ничего страшного, порвал слегка, но кость не задета, — отмахнулся викинг.

— Как вернемся домой, надо сразу же обработать рану, чтобы не было воспаления! — молодая женщина тщательно осмотрела руку.

— О, милая! У меня столько ран было, пострашнее этой! Не беспокойся, дома намажешь какой-нибудь мазью, и все заживет!

Граф усадил свою жену на белую кобылу и вскочил в седло сам.

— Мясо старого самца никуда не годится, разве только сказать псарям, пусть заберут собакам, — пояснил он, когда увидел, что Кларисса оглянулась на останки еще недавно страшного животного, — поедем лучше домой, на сегодня приключений хватит.

Через час усталые молодожены въехали во двор своего замка. Ингмар никому не рассказал о схватке с кабаном, а Кларисса, конечно, не удержалась, и вечером с восхищением описала все подробности мужественного поступке мужа тете Мари, Бланке, Матильде и, конечно, своей любимой горничной Жанне. Уже многие годы графиня доверяла свои маленькие женские тайны любимой служанке и между ними сложились теплые взаимоотношения.

Кинжал

— Дорогая, а ты не хочешь покинуть свою девичью келью? — спросил Ингмар жену спустя месяц после встречи с кабаном. Кларисса удивленно подняла глаза и отложила в сторону недоеденную куриную ножку.

— Да, да, — продолжал граф, любуясь женой — молодая женщина буквально расцвела после свадьбы. Ее обычно бледные щеки подернул легкий румянец, а в грустных зеленых глазах появился яркий блеск.

— Мне уже надоело тесниться в твоей маленькой детской комнате, давай переедем в большую спальню.

— В спальню моих родителей?

— А что? Я понимаю, что воспоминания еще свежи, но все равно когда-нибудь это придется сделать, — настаивал викинг, — возможно, покойные граф и графиня на том свете будут только рады, что законные наследники наконец-то вернули к жизни их пустую комнату.

— Ты думаешь, они наблюдают за нами? — удивилась женщина.

— Я уверен, что они рады за свою дочь, ты посмотри на себя, как ты хорошо выглядишь. Ты и раньше была красавица, а сейчас просто богиня!

Кларисса смутилась и подумала, что норманн, конечно, опытный дамский угодник. Но все равно стало приятно от неожиданного комплимента.

— Тогда давай переезжать, — согласилась она.

— Отлично, но ты этим займись сама — это женское дело обустраивать дом. Возьми Ари, еще кого-нибудь из мужчин, своих служанок, и пусть все мои вещи тоже перенесут. А я займусь ремонтом замка, сегодня придут люди из села на работы, вон и они — уже собрались, — сказал граф, выглядывая в окно, — а завтра мне нужно в Руан — герцог зачем-то вызывает.

На следующий день Кларисса взяла у мужа ключи от его сундуков, и скоро вещи молодых хозяев замка стали перебираться на новое место жительства. Графиня решила заодно навести порядок в хозяйстве мужа. После морского перехода и странствий по Франции Ингмар, как и свойственно мужчинам, не нашел времени разобрать свои богатства. Все было свалено без признаков порядка и какой-либо системы. Одежда вперемежку с оружием и ювелирными украшениями, латы, сапоги, сбруи. Кларисса вздохнула и приказала вывалить содержимое сундуков на пол, чтобы разложить по смыслу. Под ее руководством Жанна складывала отдельно одежду, другая служанка занялась латами и сбруями, а сама Кларисса перебирала и прятала в небольшой сундучок ювелирные изделия и мелкие вещи. Тетушка Мари, как всегда, устроилась в кресле и принимала активное участие в приятной суете. Ее грузная фигура не располагала к активным движениям, зато острый взгляд и не менее проворный язык были задействованы очень напряженно.

— Куда ты это тащишь? — делала замечания несмышленой служанке тетушка, — клади сюда!

Всякое движение в спальне сопровождалось ее замечаниями и комментариями. В другое время Клариссу это бы стало раздражать, но сегодня у нее было на редкость хорошее настроение, и активность тетушки Мари только забавляло.

— О, какой красивый кинжал! Куда его, мама? — спросила Матильда, дочь тетушки, которая, конечно, не могла не принять участие в суете женщин.

— Это джамбия,[14] сарацинская работа, — восхищенно проговорила Жанна, и графиня подошла, чтобы увидеть удивительное оружие. Когда Кларисса взглянула на кинжал, в ее груди все похолодело. Широкое причудливо изогнутое лезвие в руках горничной поблескивало холодной сталью, а изысканная, украшенная эмалью рукоять сияла большим красным рубином великолепной огранки. Кларисса взяла в руки кинжал и повернула его к свету. На остро отточенном клинке она увидела большую зазубрину. Молодая женщина лихорадочно подняла кинжал поближе к глазам. Так и есть, один из зубчиков оправы рубина был отломан.

— Так и есть, — пробормотала молодая графиня и присела на кровать.

Изменение ее настроения и бледность, охватившая лицо не остались незамеченными.

— Что с тобой, Кларисса? — воскликнула тетушка.

— Ничего! — отозвалась графиня и вышла из комнаты. Несомненно, это был кинжал ее отца.

— Я помню, как в детстве сделала на нем эту зазубрину, отец еще долго ругал меня за это, — исступленно думала юная женщина, — как он мог попасть к Ингмару?

Мысли роем кружились в ее голове. Ингмар — викинг. Викинги напали на аббатство и убили отца с матерью. Отец никогда не расставался с этим кинжалом.

— Неужели мой муж убил моего отца?! — сердце Клариссы сжалось от боли. Молодая женщина уже почти полюбила насильственного мужа. Викинг оказался хорошим любовником, ласковым и внимательным мужем. К тому же Ингмар был красив, силен и мужественен. Он быстро завоевал расположение всех обитателей замка. Даже вилланы и сервы прониклись к нему неподдельным уважением за справедливость и разум. И вот такая ужасная новость. Они все убийцы, эти варвары. Убийцы и грабители. Почему бы и Ингмар не оказаться палачом графа Эдмонда де Мелан и его жены Эмилии? Страшное совпадение. А может и не совпадение, а хорошо задуманный и приведенный в исполнение план? Графиня брела по коридорам замка, не разбирая дороги. От тяжелых мыслей ужасно болела голова.

— Он специально убил папу и маму, чтобы захватить графство! — неистовые мысли просто разламывали голову — Кларисса вдруг обнаружила, что уже находится в своей девичьей спальне, на родной кровати. И сейчас уже не хотелось никого видеть, ничего делать и никуда переезжать, да и поговорить было не с кем, если не считать верную Жанну. Тетя Мари всегда на стороне нового графа, Бланка и Матильда влюблены в него по уши, и, конечно, найдут правдоподобное объяснение появлению отцовского кинжала в сундуках викинга. Но душа горела, и Кларисса решила попытаться узнать у мужа, откуда у него этот сарацинский кинжал. Спрашивать нужно было осторожно, чтобы нормандец не заподозрил, что она узнала кинжал отца. Решив посоветоваться с Жанной, женщина соскочила с кровати и побежала разыскивать служанку.

Жанна занималась уборкой новой спальни. Кларисса позвала ее, и они обе отправились в ее маленькую комнату. Там Кларисса достала злополучный кинжал и спросила служанку:

— Узнаешь?

— Конечно! Я этот кинжал видела у господина графа, когда они уезжали в аббатство. Я сразу обратила внимание на него, когда мадмуазель Матильда его достала из сундука.

— Ну, зачем он это сделал! — зарыдала Кларисса, бросившись на кровать.

— Мадам, у мужчин нет сердца, они думают только о том, как добиться высокого положения. Вспомните, вы же сами рассказывали, что за вами была самая настоящая охота. А графа Эдмонда нормандцы убили, вы сама понимаете, для чего, — поскольку мессиру Ричарду никогда не стать графом, значит, вы являетесь единственной наследницей. Потому и было у вас столько предложений! Каждый желает стать графом! А вот барон Ги, ваша первая любовь, по-прежнему мечтает лишь о вас, а не о графстве!

— Но я же люблю Ингмара, Жанна! Я теперь и дня не могу без него прожить! Что мне делать? Скажи! — Кларисса с распухшими от слез глазами с надеждой смотрела на служанку.

— Простите, мадам Кларисса, что вынуждена вас огорчить, я не хотела вам говорить, но придется. Дело в том, что новый граф уже две недели пытается затащить в постель вашу кузину. Вы же знаете, что викингам разрешается иметь много женщин. Пусть и женой считается одна, но наложниц сколько душе угодно. И неизвестно, кого он больше полюбит через пару лет — прискучившую жену или свеженькую стройную девушку. А если появятся дети? Разве будет интересовать мужа беременная жена, когда сколько угодно хорошеньких служанок! А таким светловолосым мужчинам нравятся жгучие брюнетки, такие, как мадемуазель Матильда. Ей он тоже пришелся по душе, ведь ваш муж красавец, вы сами это знаете! А что по мне, так лучше пусть моим мужем будет мужчина постарше, чтобы смотрел на меня, как на богиню. А насчет любви… А может, вы и другого полюбите, если будет хорош как любовник, пусть даже и не такой красавец, как ваш норманн!

— Я спрошу у него, и про кинжал, и про Матильду! — сердце у Клариссы разрывалось от горя и ревности.

— А вот этого не стоит делать, ведь он теперь граф! Запрет вас, и что вы сделаете? Или объявит сумасшедшей, когда вы спросите его про кинжал! Ему, конечно, не хочется, что бы кто-нибудь узнал, каким образом он стал графом! Лучше потихоньку договориться с кем-нибудь, попросить помощи. Вот ваш бывший поклонник, барон Ги де Брасси, вернулся с войны, вам нужно встретиться с ним, — деловито предложила служанка. Вы попросите мессира Ги, пусть съездит в аббатство, и пораспрашивает, может, тогда точно узнаете, кто убивал ваших родителей.

— Ты что не слышала меня, Жанна? Я люблю своего мужа! — молодая женщина соскочила с кровати.

— Не понимаю вас, мадам! Я бы на вашем месте никогда не простила убийства близких мне людей, особенно вашей матери! Ей было всего тридцать пять лет, и она была ангелом! А эти звери изрубили ее, хотя вряд ли она оказывала им какое-либо сопротивление! Я не могу простить вашему мужу убийство графини Эмилии, ведь она хорошо ко мне относилась! — некрасивое лицо Жанны стало каменным, и Кларисса с ужасом увидела, что гримасу, которую состроила ее любимая служанка, она часто видела на лице у своего отца, графа Эдмонда.

— Вы будете наслаждаться его пылкими ласками, но помните, мадам, что в это время дух вашей матери будет скитаться по замку и ужасно страдать, под ваши страстные вздохи и стоны! — патетически продолжила Жанна.


— Малышка, — окликнул жену веселый Ингмар, входя в комнату — она обернулась к нему.

— Ты плакала? — удивился граф. Он только что вернулся домой после трехдневного отсутствия и, соскочив с коня, быстро взбежал по крутой лестнице на второй этаж — в девичью комнату Клариссы, предвкушая радостную встречу. Но красные глаза жены и ее бледное лицо явно говорили о том, что что-то произошло.

— Нет, ничего особенного, — молодая женщина отвела взгляд, но, справившись с бурными чувствами, посмотрела на мужа невеселыми зелеными глазами. — Я рада твоему возвращению.

Но Ингмар не мог не заметить, что его молодая жена почему-то печальна. Он подошел к Клариссе и, обняв, притянул ее к себе. Графиня вся как-то странно напряглась, в последнее время викинг ничего такого не замечал за женой. Разве что в первые часы их знакомства. Он погладил по нежным золотистым завиткам, выбившимся из толстой косы, ощущая приятный аромат жасмина, который всегда исходил от Клариссы.