Кейт Донован - Охваченные страстью

– Отличный вопрос, – послышался от двери знакомый голос, и Эрика медленно повернулась к Дэниелу, изможденному и хмурому, сознавая, что больше, чем его, она бы сейчас хотела увидеть только Полли Маккалем.

Эрика смерила его суровым взглядом.

– Уверяю вас, капитан Маккалем, что у меня есть вполне законная причина для появления. К тому же, полагаю, я желанная гостья в доме Абигайль.

Дэниел поморщился и оставил саркастический тон.

– Разумеется, вы здесь желанная гостья в любое время. Мы просто не ожидали увидеть вас так скоро.

– Мне надо налаживать свою жизнь, – ответила она на это. – И у меня есть право попросить вас кое о чем. Наедине, – добавила она, бросив короткий извиняющийся взгляд в сторону Мэри и Патрика. – Я считаю, что с вас мне причитается парочка любезных одолжений, капитан, и я приехала затем, чтобы получить долг.

– Я не в настроении заниматься играми, Эрика.

– Я тоже утратила к ним вкус, – призналась она. – Мэри, Патрик! Вы не оставите нас одних на минутку?

Старики обменялись встревоженными взглядами, но, явно понимая бессмысленность какого-либо возражения, молча кивнули. Впрочем, Мэри, прежде чем они с мужем удалились в кухню, взяла с Эрики слово, что та не уедет, не пообедав с ними.

– И это все, что ты можешь мне сказать, Дэниел Маккалем? – Он не произнес ни слова, только утвердительно наклонил голову, и Эрика, ощутив боль в незажившей ране, которую он разбередил, все же продолжила: – Есть известия от Абби?

– Шон отправился перехватить их по пути. Они приедут через неделю, может, немного позже.

– Тогда у тебя есть время, чтобы оказать мне ту любезность, о которой я упомянула.

Дэниел махнул рукой в сторону гостиной.

– Звучит так, что, кажется, мне лучше присесть.

Эрика улыбнулась все той же надменной улыбкой. В гостиной она села в кресло-качалку Мэри, Дэниел устроился на диване.

– Джек рассказал мне о вашем с ним разговоре.

– Не знаю, что он там мог рассказать…

– Он сказал, например, что, поскольку ты на мне никогда не женишься, он готов снова сделать мне предложение.

Лицо у Дэниела приняло задумчивое выражение.

– Он хороший человек и будет заботиться о тебе. Кроме того, он тебя любит.

– Это правда, – согласилась Эрика. – Но я хочу большего. Того, что было у меня с тобой, но на этот раз я хочу этого навсегда.

– Эрика! – предупреждающе вскричал он.

Призвав его к молчанию весьма выразительным взглядом, она продолжала:

– Пожалуйста, не будь наивным, капитан. Я вовсе не затеваю сватовство между мной и тобой. Я просто хочу чего-то подобного и полагаю, что мне нужно проконсультироваться с мистером Брэддоком в Чикаго.

– Брэддоком?

– Ведь это он нашел для меня тебя, верно? Было бы логично прийти к заключению, что он найдет для меня кого-то еще. Мужчину с твоими качествами, только способного полюбить меня навсегда.

Дэниел несколько секунд молча смотрел на нее, потом произнес с усмешкой:

– Никогда не знаешь, чего от тебя ждать, Эрика.

– А ты думал, что я стану бороться за нашу любовь? Упрашивать тебя дать мне еще один шанс? Что я брошусь тебе на шею и начну умолять тебя принять меня обратно? – Она сделала паузу, чтобы взять себя в руки и не выдать гнев и боль, таящиеся за ее ироническим тоном. – Если бы я верила в этот самый шанс, я бы, может, и попробовала. Гордость моя растоптана, и ты это знаешь.

– Эрика…

– Нет! – Она снова полыхнула на него глазами, на этот раз не скрывая своих истинных чувств. – Ты хотел, чтобы я вышла замуж за Джека. А почему не за другого человека? Того, кто сделает меня счастливой?

Дэниел, казалось, обдумал ее слова, прежде чем ответить:

– Я бы ни в коем случае этому не препятствовал.

– А ты мог бы помочь в этом?

– Не понимаю, извини.

Эрика облизнула губы, потом выговорила фразу, которую твердила про себя от самого Бостона:

– Ты отвезешь меня в Чикаго, Дэниел?

– Я? Почему бы тебе не попросить Райерсона?

– Я прошу тебя! – Эрика больше не могла бороться с потоком слез, но сообразила, что заплакать, быть может, и есть самое лучшее в этой ситуации; горько всхлипывая, она снова опустилась в кресло. – Я прошу тебя, капитан, о последнем одолжении. После этого ты меня больше не увидишь. Подумав о том, что мы значили друг для друга, обо всем, что я отдала тебе бескорыстно и по истинной любви, я решила, что ты мог бы сделать для меня то, о чем я прошу. Ты единственный человек, кому я верю, кого люблю, кого могу попросить об этом.

Дэниел опустился перед ней на колени, и на какое-то мгновение Эрика подумала, что он готов заключить ее в объятия, что хоть ненадолго исчезнет весь этот кошмар. Он поднял ее лицо за подбородок так, чтобы она смотрела прямо в его темно-синие глаза, и проговорил мягко:

– Я отвезу тебя к Брэддоку. Пусть он найдет человека, который тебя полюбит. Но после этого прошу отпустить меня навсегда. Ты способна сделать это, Эрика?

Не отводя взгляда, она ответила ему с честной, искренней решимостью:

– Я уже сделала это, капитан.

Они поехали вместе, и были моменты, когда Дэниел давал Эрике возможность понять, о чем он думает и что чувствует, но большую часть времени он смотрел в окно вагона ничего не видящими глазами. Хотя у нее порой возникало желание, чтобы он доверился ей или позволил себя утешить, она понимала, что в этом случае он мог бы догадаться, о чем она думает и что чувствует. Как ей тогда быть? Рассказать ему о своих подозрениях? Ни за что! Нельзя вселять в него надежду, которая может рухнуть в Чикаго.

«Никто не верил мне, что мой брат жив, но я никогда не теряла надежды…» То были слова Сары из ее письма к Джеку, в котором она сообщала об отказе от места гувернантки. Теперь у Эрики сердце было полно надеждой, быть может, такой же безумной и бредовой, как надежда Сары. Но если бы они не поехали в Чикаго и не убедились сами, разве это не было бы еще большим безумием?

Эрика обдумывала возможность поехать с Джеком, а не с Дэниелом, однако, если ее подозрения подтвердятся, она хотела бы, чтобы воссоединение произошло без дальнейших выматывающих душу проволочек. А бедный Джек и без того натерпелся в ту последнюю ночь. Она засыпала его таким количеством вопросов, что он в шутку пригрозил отказаться от своего предложения руки и сердца раз и навсегда. Но он добросовестно отвечал на все вопросы Эрики в тех пределах, какие были ему доступны.

– Видел ли кто-нибудь маленького мальчика?

– Да, Оуэн видел, вернее – бросил на него взгляд через окно. Ребенок был слишком смущен и стеснялся зайти в контору, поэтому он ждал Сару внизу на улице.

– Оуэн дал его описание?

– Только и сказал, что ребенок выглядел вполне здоровым, несмотря на все волнения. Но он казался очень сконфуженным, что, конечно, вполне понятно.

– В какой день это произошло?

– В тот самый, когда ты рассталась с Маккалемом. Или нет, подожди… – Джек помолчал, потом вспомнил: – Сара оставила мой дом в этот день после полудня – это был как раз тот день недели, когда она была свободна во второй половине дня. Я даже и не думал об этом, спохватился только поздно вечером, когда обнаружил ее письмо с отказом от места и объяснением у себя на туалетном столике. Но встреча с Оуэном состоялась на другой день. Да, теперь я в этом уверен.

Слова Джека, хоть и не вполне убедительные, музыкой звучали в ушах Эрики, особенно после того, как она отправила Джека к Оуэну Сойеру узнать точную дату рокового пожара и полусонный финансист подтвердил, что это случилось в тот самый день, когда за много сотен миль от Бостона родилась Полли Маккалем.

– Эрика?

Она заставила себя вернуться к действительности и слегка улыбнулась Дэниелу.

– Тебе что-нибудь нужно?

– Ты была где-то далеко. – Он наклонил голову набок. – Думала о прошлом или о будущем? Об острове? Или о муже, которого тебе найдет Брэддок?

– А ты ревнуешь? Хоть немного?

Он кивнул.

– Я был резок с тобой потому, что хотел, чтобы ты поняла, что у нас с тобой нет будущего. Но я бы солгал, сказав, что не буду тосковать по тебе.

На глаза Дэниела навернулись слезы, и Эрика поняла, что мысли его обратились к Полли. Обхватив руками его шею, она зашептала:

– Я тоже тоскую по ней, Дэниел. Мы могли бы помочь друг другу пройти через это. Если бы ты просто позволил мне утешить тебя…

– Ты и так сделала для меня многое, – заверил он ее, резко высвобождаясь. – Мэри уверяет, что я умер бы от истощения или еще того хуже, если бы тебя не было рядом в первые дни после того… после того, как это произошло. И я верю этому. Я помню тепло твоего тела рядом с моим. Это как маяк во время бури. Такой я всегда буду вспоминать тебя, Эрика.

– Ты хочешь сказать, что тебе уже больше не нужно тепло? – тихо проговорила Эрика голосом, прерывающимся от слез. – В твоей и моей жизни будут еще бури, и мы будем нужны друг другу…

– Я не хочу, чтобы ты была мне нужна. Ни ты и ни кто-то еще. Разве я не сказал тебе об этом с полной ясностью? Я хочу, чтобы ты нашла себе кого-то другого. Мне довольно того, что я буду плавать, пока мальчики подрастают у Абби в Салеме.

– Я стану плавать вместе с тобой! А когда мальчики подрастут, мы возьмем их с собой.

– Эрика! – Глаза Дэниела вспыхнули внезапной яростью. – Ты же сама говорила мне, что покончила с этим. Подтверди это сейчас, прямо здесь, сию минуту, иначе, клянусь, я выйду из поезда на следующей станции.

– Хорошо!

Эрика отвернулась, пряча слезы и понимая, что сейчас они приведут Дэниела в еще большее раздражение и гнев. Она ругала себя за то, что поддалась минутной слабости и нарушила свои планы. Если бы он не сравнил ее со спасительным светом маяка!

– Как только я передам тебя в надежные руки, немедленно уеду, – заявил Дэниел, когда, взяв Эрику под руку, вел ее к дому Рассела Брэддока. – По твоему молчанию я догадываюсь, что ты предпочла бы именно такой вариант.

Эрика старалась смотреть только перед собой, чтобы по выражению ее лица Дэниел не догадался, как ей страшно и какие дурные предчувствия одолевают ее. Что, если она ошиблась? Что, если маленький Робби и в самом деле жив? Это было бы не меньшим чудом, чем найти Полли живой и здоровой. И о чем только она думала, потащив с собой Дэниела в это немыслимое путешествие?

– Эрика. – Он повернул ее к себе и приподнял ее лицо за подбородок, чтобы глаза их встретились. – Я понимаю, что ты сердишься на меня, и не виню тебя за это. Я не должен был поощрять твое чувство ко мне…

– Теперь не время и не место обсуждать мое чувство к тебе, – возразила она дрожащим голосом. – Может, ты подождешь меня в экипаже?

– Я понимаю, что ты доверяешь этому парню, Эрика, но все же не намерен отпускать тебя туда одну. Это окончательно. Ты могла выбрать в спутники Райерсона, но выбрала меня. И если ты не отказываешься от своего глупого плана выйти замуж за совершенно незнакомого человека, будем продолжать в том же духе. – Дэниел усмехнулся, повернув голову в сторону дома. – Кажется, мы привлекли к себе внимание. Полагаю, я только что узрел в эркере облик святого мистера Брэддока. Ну?

– О, Дэниел! – Эрика прижалась к его груди и вцепилась в него в порыве отчаяния. – Простишь ли ты меня, если я ошиблась? Я поступила так только из-за любви и надежды.

– Ну будет, будет! – Он ласково обнял ее. – Отвезти тебя назад в Бостон? Или в Париж, к твоей маме, что было бы еще лучше? Как утверждает Райерсон, в такое время девушка нуждается в матери.

Эрика про себя докончила его мысль: или в отце. И если Полли Маккалем где-то в Чикаго…

– Могу ли я вам чем-то помочь? – донесся до них приятный голос с крыльца дома. – Я Рассел Брэддок. Я ожидал посетителей. Вы, случайно, не мисс Эрика Лейн из Бостона?

Сердце у Эрики почти остановилось при звуке этого голоса. Сейчас она узнает правду – и тогда либо торжество, либо тяжкое поражение. Охваченная волнением и страхом, Эрика почувствовала, что у нее подгибаются колени. Если бы не руки Дэниела, она, вероятно, упала бы.

– Эрика! – воскликнул Дэниел, подхватывая ее. – Теперь уже поздно менять решение. Что за чепуха…

– Мистер Брэддок! – Эрика вырвалась из рук своего спутника, выпрямилась и обратилась к брачному агенту: – Вы получили мою телеграмму?

– Да, дорогая. – Он ободряюще улыбнулся. – Я превратился в большого любителя вашей корреспонденции. Смею ли я высказать предположение, что этот джентльмен – капитан Маккалем?

– Совершенно верно. – Дэниел выступил вперед, но остановился на полпути между Эрикой и Брэддоком, прежде чем протянуть руку. – Я не знал, что мисс Лейн послала телеграмму. Вам известно, видимо, что она приехала сюда для переговоров о другом браке. Я этого не одобряю, но не намерен чинить ей препятствий. Я здесь, дабы убедиться, что все пройдет вполне благопристойно.