Бертрис Смолл - Околдованная

– Это правда? – спросила Отем, пораженная похожей на сказку историей.

– Нет, конечно, – улыбнулась Жасмин. – Несмотря на то что в суд притащили несколько кликуш-простолюдинок, утверждавших, что они ведьмы, и признавших в Босуэлле главаря всех их шабашей, доказать ничего не сумели. Никто и не подозревал, что король питал нечестивую страсть к твоей бабушке. Как-то ночью он изнасиловал ее, и она сбежала к Босуэллу, с которым давно дружила. Они полюбили друг друга, и после того, как лорда Босуэлла сослали, твоя бабка, к тому времени овдовевшая, уехала с ним. Они поженились в Италии. Побег организовал твой отец, но притворился, будто ничего не знает, когда король стал его допрашивать. Яков так и не узнал о роли твоего отца во всем этом деле.

Несколько лет назад мы поехали во Францию на свадьбу принцессы Генриетты-Марии с нашим королем Карлом, и я в первый и последний раз видела свою свекровь. Она попросила, чтобы ее и лорда Босуэлла после смерти привезли в Шотландию и похоронили во дворе старого Гленкиркского аббатства. К тому времени лорд Босуэлл уже скончался. Его тело тайно выкопали из могилы, находившейся вблизи их виллы в Неаполе, кости положили в гроб твоей бабушки, и супруги были погребены вместе. Твой отец ничего не сказал мне, пока гроб не вернули в Шотландию. Только Патрик знает. Я рассказала ему перед отъездом и попросила проследить, чтобы за могилой ухаживали.

– Никогда не слышала истории романтичнее, – с завистью вздохнула Отем.

– Но это еще не все, – продолжала Жасмин. – Когда-нибудь я расскажу эту историю до конца, а пока нам нужно готовиться к твоему дебюту. Послушай меня, детка, не выходи замуж лишь для того, чтобы не остаться старой девой. Ищи свою любовь, дорогая. Брак без любви – ад.

– Но ведь люди женятся и выходят замуж по другим причинам, – заметила Отем, ласкаясь к матери.

– Меня учили, что брак – это таинство, – торжественно начала Жасмин, – но, кроме всего прочего, это еще и деловое соглашение. Среди людей нашего круга принято думать о богатстве и знатности происхождения. Зачастую любовь при этом в расчет не принимается. Считается, что после венчания она придет сама собой.

– А если нет? – разволновалась Отем.

– Тогда остается надежда, что супруги будут уважать друг друга и жить в согласии. Мой первый брак устроил отец. Я не знала Джамал-хана до самой свадьбы. К счастью, потом мы полюбили друг друга. Второй брак – дело рук моих деда с бабкой. Они сосватали мне Роуэна Линдли, но мы были влюблены еще до того, как стали мужем и женой. Ну а потом… король Яков приказал твоему отцу жениться на мне. Эту историю ты уже слышала. Нам и тут сопутствовало счастье. Мы горячо любили друг друга. Я позволила твоим сестрам выйти замуж по сердечной склонности и, как оказалось, была права. Теперь ты, мое последнее дитя, должна найти спутника жизни. Не торопись, Отем, хорошенько подумай, прежде чем решиться. Учти, твой брак будет длиться до самой кончины, твоей или его.

– Я должна стать католичкой, мама? – спросила Отем.

– Ты была крещена по католическому обряду, хотя выросла в протестантской вере. Я поговорю с Гийомом насчет его сына-священника, чтобы тот преподал тебе основы катехизиса, ведь тебе придется когда-нибудь учить своих детей.

В тот же день Жасмин призвала к себе Гийома и спросила, нашел ли его сын место.

– Нет, госпожа герцогиня, пока еще нет, – посетовал тот.

– Поскольку я намерена поселиться здесь, в Бель-Флер, нам необходим священник, – пояснила Жасмин, – тем более что в доме есть часовня.

– Да, мадам, рядом с библиотекой, но в ней давно уже не отправляются службы.

– Я поговорю с Адали. Пусть он прикажет служанкам открыть ее и привести в порядок. Как зовут твоего сына?

– Бернар, – ответил Гийом, нетерпеливо переминаясь. Он едва удерживался, чтобы не помчаться на кухню к жене с радостной вестью.

– Передай отцу Бернару, чтобы он еще до конца недели приступил к своим обязанностям. Он будет жить в замке, пока для него не выстроят отдельный дом. Когда он прибудет, я объясню, в чем будут состоять его обязанности. А теперь иди к своей милой женушке. По глазам вижу, что ты умираешь от желания поскорее с ней поделиться.

Гийом принялся низко кланяться.

– Спасибо, госпожа герцогиня! Тысяча благодарностей! – повторял он уже на ходу.

Ну вот, еще одно дело сделано. Франция действительно постепенно становится их домом.

«Я никогда не думала, что покину Гленкирк. За свою долгую жизнь я жила в разных местах. Неужели это мой последний дом или судьба готовит мне очередной сюрприз?»

Покачав головой, Жасмин тихо рассмеялась. Перемены придают остроту пресному существованию. Чересчур уж она успокоилась и погрязла в повседневных заботах. Ни разу нигде не бывала после приезда из Ольстера, но тому минуло уже пятнадцать лет. Правда, иногда гостила в Королевском Молверне, особенно летом, но с женитьбой Чарли там все стало по-другому, и она предпочитала оставаться дома.

Теперь жизнь повела ее по новой тропе. Жасмин надеялась, что поступила правильно, приехав с Отем во Францию. Но что, если девочка не найдет свою любовь? О, как ужасно, что рядом нет ее дорогого Джемми! Она всегда принимала решения относительно детей с его помощью, опираясь на мудрые советы. Теперь же все приходится делать одной.

– Будьте вы прокляты, Стюарты! – воскликнула она. – И будь проклят ты, Джемми Лесли, за то, что ушел и оставил меня одну! Твоя преданность мне должна была перевесить верность Стюартам. Разве они что-нибудь сделали для тебя? Ничего! Совсем ничего!

И она горько заплакала.

– Моя принцесса, выпейте это, – попросил верный Адали, поднося небольшой флакончик с настоем.

Жасмин машинально проглотила горьковатую жидкость.

– Как мне быть без него, Адали? Что, если я сделала неверный ход в шахматной партии самой жизни? – спросила она, с мольбой глядя в знакомое морщинистое лицо.

Добрые карие глаза без колебаний встретили ее взгляд.

– Ваша потеря велика, моя принцесса, но мы не раз сумели выжить в обстоятельствах куда более тяжелых. И сейчас все обойдется. Ваша дочь все равно не сумела бы найти жениха ни в Англии, ни в Шотландии. Если ее судьба здесь, мы скоро узнаем об этом. Если же нет, поедем, куда будет указано свыше. Как всегда, принцесса моя. Вы сильны. И всегда были сильны. Мы с Роханой и Торамалли с самого вашего рождения были готовы прийти на помощь, да и теперь не собираемся вас покидать.

– Но мы постарели, Адали, – возразила она. – Мне уже за шестьдесят.

Адали небрежно отмел ее возражение:

– Возраст, моя принцесса, – это всего лишь цифра. Тело стареет, но главное, чтобы сердце оставалось молодым.

Жасмин невольно улыбнулась.

– В таком случае, Адали, я, как бабушка, останусь вечно юной, даже когда превращусь в сморщенную ведьму. – И допив настой, заметила с удивлением: – Похоже, жалость к себе куда-то пропала. Спасибо тебе.

Адали поклонился.

– Я услышал, о чем говорили дамы, и наведался в подвальную кладовую. Там громоздятся сундуки, в которых лежат великолепные ткани. Их, конечно, нужно проветрить, чтобы избавиться от запаха кедрового дерева, но зато все они в целости и сохранности. Я велю принести их наверх. Часовня закрыта, и у меня не было ключа, но, припомнив кое-какие прежние навыки, я сумел открыть дверь. Мы отнесем замок к кузнецу и прикажем выковать новый ключ.

– Ты не дашь мне ни минуты покоя, верно, Адали? – усмехнулась Жасмин, любовно похлопав его по руке.

– Время не ждет, принцесса моя, как бы мы ни желали обратного. Впереди немало работы, если мы хотим, чтобы маленькая Отем произвела фурор в обществе.

Герцогиня Гленкирк поднялась с кресла и величественно выпрямилась.

– Что ж, Адали, веди меня!

– Мадемуазель понадобится не меньше сотни нижних юбок.

– Сотня юбок? – ахнула Отем. – Месье Рено, зачем же столько?

– Мадемуазель, – болезненно поморщился портной, – фижмы вышли из моды. В моде нижние юбки. Они придают объем верхней. Не хотите же вы, чтобы она обвисла, как на нищей бродяжке? Вы же не какая-то простолюдинка или… – он закатил глаза к небу, – или уличная попрошайка! Non! Non! Сотня нижних юбок – это самое меньшее, что должно быть в гардеробе знатной дамы! Шелковых, разумеется. Текстура шелка идеальна!

– А накрахмаленный батист не годится? – поинтересовалась Жасмин.

– Если госпожа герцогиня желает сэкономить…

Портной неодобрительно поднял брови и пожал костлявыми плечами.

Но Жасмин, ничуть не смутившись, расхохоталась:

– Я согласна на сто шелковых юбок для дочери, месье Рено, но она должна также иметь не менее двадцати пяти батистовых. В них куда прохладнее летом. Не для вечера, разумеется, но как утренние и дневные они куда приятнее.

– Разумеется, госпожа герцогиня, – улыбнулся портной. – Мадам абсолютно права, я склоняюсь перед ее чувством стиля.

– Вернее, перед ее набитым кошельком, – прошептала мадам Сен-Омер. – Ну почему я раньше не замечала, какой ужасный сноб этот Рено? Но он лучший портной во всей Франции, даже в Париже такого не найдешь.

– О, сестрица, тише, он услышит! – забеспокоилась мадам де Бельфор. – Ты ведь знаешь, какой он! Вдруг оскорбится и не станет шить для Отем. Что тогда будет?

– Вы уже успели посмотреть ткани? – спросила портного герцогиня.

Месье Рено разразился одобрительными восклицаниями:

– Мадам, я в жизни не видел такого выбора! Бархат! Парча! Простая, золотая и серебряная! Шелка! А ленты и кружева, мадам! Где вы сумели раздобыть такое великолепие?

– Все это оставила моя бабушка много лет назад. Ткани хранились в кладовой, – пояснила Жасмин.

– Невероятно! И ничего не сгнило, ни пятнышка плесени! – продолжал восхищаться портной.

– Рулоны лежали в сундуках из кедра, выложенных медью.

– Поразительно, – повторил Рено, принимая деловитый вид. – Мишель, мой сантиметр, пожалуйста. Чтобы приготовить целый гардероб за смехотворно короткий срок, на котором настаивает мадам Сен-Омер, необходимо начать немедленно. Я сам обмерю мадемуазель.

Отем неподвижно стояла на невысоком табурете, пока портной быстро обмерял ее, пронзительно выкрикивая цифру за цифрой, которые записывал помощник, повторяя каждую, чтобы не наделать ошибок.

Когда процедура была закончена, портной величаво изрек:

– Какие цвета предпочитаете?

– Думаю, моя дочь… – начала Жасмин, но ее немедленно перебили:

– Госпожа герцогиня, я обращаюсь к той, кто будет носить мои платья. Если мадемуазель не понравится наряд, она не сможет уделить должного внимания поклонникам. Не так ли? – Отвернувшись от Жасмин, портной подступил к девушке: – Говорите, мадемуазель, какие цвета вам нравятся?

Отем, немного подумав, сказала:

– У меня темные волосы и прозрачная кожа. Я люблю яркие, насыщенные тона. Изумрудно-зеленый. Бирюзовый. Сиреневый и темно-фиолетовый. Рубиново-красный. Именно такие цвета мне идут. Сейчас носят квадратные вырезы. Я хочу, чтобы они были как можно ниже, и никаких платочков, чтобы прикрывать грудь. Кроме того, все нижние юбки и сорочки должны быть отделаны кружевом, и я ни за что не надену корсет. Ясно?

Портной улыбнулся, удивленный и в то же время довольный ее ответом.

– Мадемуазель абсолютно права, – объявил он.

– Черт побери! – воскликнула пораженная мадам Сен-Омер.

– Если декольте будет слишком откровенным, Отем приобретет скандальную репутацию, едва переступив порог бального зала, – всполошилась мадам де Бельфор.

– Мадемуазель станет законодательницей мод! – одобрительно заметил месье Рено. – Она само совершенство, и мои наряды должны быть идеальны. Первая примерка через два дня, мадам, – обратился он к герцогине. – Вы согласны?

– Я во всем полагаюсь на вас, месье Рено, – кивнула Жасмин. – Мы в ваших искусных руках.

Портной поклонился.

– Я не подведу вас, мадам, – заверил он. – Сегодня же мои помощники приедут за тканями и заберут все, поскольку неизвестно, что именно мы будем шить.

– Разумеется, месье Рено, – согласилась Жасмин. – Я уже велела сделать опись. Адали, проводи месье и молодого человека и прикажи приготовить ткани к отправке.

– Как угодно, моя принцесса, – ответил Адали, выходя из зала вместе с мужчинами.

– Ха! – воскликнула довольная мадам Сен-Омер. – Рено – противный склочный коротышка, кузина, но, видно, Отем ему понравилась, и теперь он из кожи вон вылезет, чтобы ей угодить. А ты, маленькая плутовка, до чего же умна! Даже не краснеет и не разыгрывает скромную невинность. Начни ты жеманиться, и он сшил бы тебе обычные модные платья, как всем остальным. Теперь же в лепешку расшибется, лишь бы убедиться, что ни одна женщина на рождественских празднествах в Аршамбо не будет одета лучше тебя! Ты заполучишь красивого, богатого и титулованного мужа, и все поймут, кто помог тебе успешно поохотиться. Рено может заранее принимать поздравления! Да после этого он станет твоим другом по гроб жизни!