– И что же вы предлагаете? – опасливо осведомился принц.

– Королева увидит коронацию сына в будущем месяце, даже если ей для этого придется собственноручно убивать драконов. Пусть Людовик официально утвердится на троне, это в наших интересах. Если мы попытаемся воспрепятствовать коронации, нас назовут изменниками. Но как только корона будет возложена на голову Людовика, мы становимся советниками и ближайшими наперсниками его величества.

– А моя невестка?

– Удалится на покой, дорогой мой Гастон, – усмехнулся архиепископ. – Придется ей жить вдали от Парижа и своего обожаемого сына, в почетном заточении и роскоши. Я не допущу, чтобы короля посчитали жестоким в отношении своей верной дорогой матушки. Где находится тот замок, что вы посещали после Пасхи? Тот, который на Луаре?

– Шенонсо на Шере, недалеко от Тура.

– Прелестное местечко, как мне говорили, – вкрадчиво пропел Гонди.

– Но если король узнает, что она там… – начал принц.

– Не узнает, Гастон, и тамошние дворянчики тоже останутся в неведении. Ей придется пребывать в строгой изоляции. Мы позволим ее духовнику последовать за ней, но всем слугам будет дана отставка. Я питаю величайшее уважение к ее статусу, но лучше, чтобы ей служили наши люди. Надеюсь, вы понимаете.

Принц молча кивнул.

– Всем, разумеется, захочется узнать причину столь внезапного исчезновения, поэтому мы объявим, что ее величество, выполнив долг перед покойным мужем, дает сыну свободу править государством, как тот считает нужным, поскольку находит его достаточно взрослым и гораздо более умным, чем обычные дети его возраста. Подобные напыщенные высказывания характерны для этой женщины, – ухмыльнулся Гонди, весьма довольный своим планом. – Теперь, когда мы избавились от Мазарини, поле битвы осталось за нами!

– Вы забываете, что мой племянник больше не дитя, – возразил принц.

– Но и не мужчина, к тому же весьма предан своей милой матушке. Он сделает все, что от него потребуется, ради ее безопасности, – самоуверенно бросил Гонди.

– А если нет? – настаивал принц.

– На этот случай у нас есть его брат, не забывайте!

– Иисусе! Ваши речи пахнут изменой! – пробормотал потрясенный Гастон Орлеанский. Прежде ему и в голову не приходило, насколько беспринципен его сообщник. И насколько он жесток.

– До этого не дойдет, дорогой Гастон, – вкрадчиво произнес Гонди. – Людовик, несмотря на свое положение, обычный мальчишка и будет рад избавиться от опеки матери и Мазарини. Поверит, что наконец-то стал настоящим главой государства. Кроме того, его следует постоянно развлекать. Пусть начнет строить тот дворец, о котором он нам все уши прожужжал. Мы предоставим в его распоряжение лучших архитекторов. Они сделают макет дворца, и мечта оживет у него на глазах. На это уйдет много месяцев, а пока он будет забавляться игрушками, мы станем править от его имени. Есть и другие способы отвлечь его. Вы не заметили, какая у короля чувственная натура? Мне доносили, что ни одна хорошенькая служанка не ускользнула от его взгляда и из его постели. Мы позаботимся о том, чтобы короля окружали самые красивые девушки в стране, – заключил он с похотливым смешком. – И разумеется, вы найдете мальчику подходящую невесту, Гастон. Все, чтобы угодить нашему Людовику.

Лисья физиономия Гонди расплылась в улыбке. Он плотоядно потер руки, восхищаясь собой.

– Возможно, – задумчиво протянул принц, поглаживая подбородок длинным изящным пальцем, – вы достаточно ловки, чтобы осуществить этот план. – Голубые глаза чуть сощурились. – Однако мой племянник очень привязан к матушке и вряд ли так легко смирится с ее отсутствием. Рано или поздно вам придется открыть, где она находится. Что бы вы там ни воображали, Гонди, Людовик – король, и настанет день, когда никто не посмеет встать у него на пути. И что тогда, друг мой?

– Мать напишет сыну, что вполне довольна своей жизнью и не желает ее менять. Мы снабдим ее карточными партнерами. Вы же знаете, как она любит азартные игры! Дадим ей собственную балетную труппу для развлечений. Она попросит Людовика заниматься государственными делами и не отвлекаться на нее. Рано или поздно он поверит и не станет больше тревожиться.

– Но если вы желаете держать ее местонахождение в секрете, – рассудил принц, – разве разумно посылать в Шенонсо посторонних людей?

– О, мы сохраним тайну на год-другой, не больше, – заверил его собеседник. – К тому времени мальчишка окажется целиком в нашей власти.

– А Мазарини? – возразил принц. – Неужели вы всерьез воображаете, что он спокойно воспримет исчезновение королевы и нашу победу? В его распоряжении армия! Он вторгнется во Францию! И что будет тогда?

– Если он сделает это, его можно обвинить в измене. Ведь он выслан из страны, вы не забыли, Гастон? Он окажется в том же положении, в котором были мы все эти годы. И разумеется, не посмеет похитить у нас короля. Кроме того, этим он подвергнет опасности жизнь королевы. Я позабочусь, чтобы он это понял. Его любовь к Анне Австрийской хорошо известна. Под кардинальскими ризами скрывается пылкое сердце. Итак, Гастон, вспомните, какой замок расположен рядом с Шенонсо. Я хочу знать, кому можно довериться.

– Тамошние дворяне, несмотря на древность родов, почти не отличаются от фермеров. Политика их не интересует, они заняты своими виноградниками, погодой и боятся лишь одного: что урожай окажется плохим, а вино – неважным, – презрительно усмехнулся принц. – Они явились в Шенонсо выразить венценосным особам свое почтение, так не поверите: их лучшие костюмы лет на пять отстали от моды. Приятным исключением оказалась только прелестная молодая шотландка, сбежавшая от Кромвеля. Она и ее овдовевшая матушка были в изящных элегантных нарядах. Мой племянник даже взял ее на прогулку по крытому мосту-галерее. Людовик вернулся довольно быстро, а вот девушка и ее жених явились позже. Забавный случай, который я быстро запамятовал бы, не вернись жених несколько дней спустя. По его словам, в первый визит он забыл преподнести ее величеству маленький подарок. Кажется, надушенные перчатки. Моя невестка была в полном восторге. Я посчитал его приезд немного странным, но, когда допросил маркиза, выяснил, что тот несколько туповат.

– Какой маркиз? – полюбопытствовал Гонди.

– Маркиз д’Орвиль.

– Никогда о нем не слышал, – немного подумав, изрек Гонди.

– Немудрено, – махнул рукой принц. – Какой-то провинциальный дворянчик, немногим лучше обычного фермера. Да кто он такой, чтобы влиятельные особы знали его?

Сзади раздалось деликатное покашливание. Гастон Орлеанский повернул голову.

– Да, Лешаль, в чем дело?

– Ваше высочество просили напомнить об ужине с королевой-матерью. Вашему высочеству пора переодеться, времени почти не остается, – с поклоном сообщил камердинер.

– Откуда он возник, черт подери? – выпалил растерявшийся Гонди.

– Покажи ему, – велел принц.

Лешаль коснулся стены, в которой открылась небольшая дверь.

– Он, должно быть, подслушивал! – воскликнул Гонди, нахмурившись.

– Ты подслушивал, Лешаль? – лениво поинтересовался принц.

– Нет, ваше высочество. Я готовил ваш костюм и воду для умывания, – спокойно ответил камердинер.

– Вот видите, Гонди, я же говорил, что вы вечно тревожитесь по пустякам, – ухмыльнулся принц, вставая. – До свидания. Мне нужно идти. Племянник и невестка скоро спустятся. Проводите монсеньора, Лешаль. Потом вернитесь и помогите мне.

– Давно ты на службе у принца? – поинтересовался Гонди, выходя из апартаментов принца в Пале-Рояль.

– Вот уже два года, монсеньор. До этого камердинером его высочества почти сорок лет был мой дядя, Пьер Лешаль. Мой дед служил отцу принца, королю Генриху IV.

– А что же делал твой отец? – полюбопытствовал Гонди.

– Умер, монсеньор, еще до моего рождения, – коротко ответил слуга. – Эта дверь ведет во двор, где уже ждет ваш экипаж, монсеньор, – объяснил Лешаль, поклонился и повернул обратно.

Гонди, пожав плечами, вышел из дворца. Принц, похоже, прав: он чересчур осторожничает. Обычный камердинер, очередной из длинной череды потомственных верных слуг.

Священник уселся в карету и отбыл.

Лешаль поспешил в покои хозяина и, закрыв за собой дверь, шепнул сыну, исполнявшему обязанности его помощника:

– Как можно скорее найди д’Альбера, Рене.

Сам он отправился в гардеробную принца и сообщил, что проводил его гостя. Молодой человек тем временем накинул плащ, выбежал из Пале-Рояль и, пройдя лабиринтом улочек, оказался у гостиницы «Золотой петух», которую часто посещал д’Альбер, бывая в столице. К его радости, агент кардинала мирно ужинал за дальним столиком.

– Вина! – приказал Рене, бросая монету на стойку, взял оловянный кубок и встал у большого очага спиной к д’Альберу.

– Мой отец просит о встрече, – пробормотал он.

– Вечером, – последовал ответ.

– Но это может быть поздно, – предупредил Рене.

– Я буду здесь.

Рене наспех допил вино и помчался во дворец, опасаясь, что его хватятся.

Далеко за полночь в «Золотом петухе» появился Робер Лешаль. Он сразу же увидел агента кардинала, который незаметно подал ему знак пробраться к черному ходу. Там, подальше от суматохи и шума, камердинер поведал о разговоре между хозяином и Гонди, который ему удалось подслушать.

– Нужно немедленно предупредить его преосвященство, – закончив рассказ, сказал Лешаль. – Что, если они замышляют измену, маскируя ее пышными фразами?

– Они сказали когда? – спросил д’Альбер.

Слуга покачал головой.

– Не знаю, что и делать, кроме как предупредить королеву, – медленно выговорил д’Альбер. – Но думаю, заговорщики не собираются покушаться на ее жизнь. Вблизи Шенонсо у нас есть свои люди, и мы знаем, что там по крайней мере она будет в безопасности. Оттуда мы без труда сумеем ее спасти.

– Но я мог бы сказать ей! – вскричал Лешаль.

– В этом случае вы станете для нас бесполезным, Робер. Мало того, подвергнете опасности жизнь, причем не только свою, но и сына, – возразил агент. – Его преосвященство нуждается в вас. Борьба не закончится, пока король не призовет его обратно и мы не уничтожим этих смутьянов. Пообещайте, что не наделаете глупостей. Вы доверяете мне, Робер?

– Разумеется, – кивнул слуга, – хотя даже не знаю вашего имени.

– Франсуа, – усмехнулся д’Альбер. – Я немедленно отправлюсь к кардиналу. Возвращайтесь в Пале-Рояль и будьте начеку.

Мужчины обменялись рукопожатием, и Лешаль, пожелав удачи собеседнику, отправился восвояси. Оставшись один, д’Альбер тяжело вздохнул. Он ненавидел ночные поездки, но дело не терпело отлагательства. До рассвета еще несколько часов, а он должен проделать немалый путь. Еще до восхода солнца он будет в нескольких милях от столицы. До герцогства Колонь довольно далеко, но в таком важном деле он может рассчитывать только на себя.


В конце августа агент наконец появился в резиденции кардинала.

Джулио Мазарини, услышав новости, покачал головой:

– Ничего не поделаешь, придется возвращаться в Париж.

– Умоляю, не делайте этого! – взмолился Франсуа. – Они убьют вас! Я не подозревал, что Гонди настолько жесток!

– Кто там есть у нас вблизи Шенонсо? Что-то не припомню, – задумчиво произнес кардинал, не слушая заклинания слуги.

– Маркиз д’Орвиль, но он собирается жениться и сказал, что больше не может быть нам полезен. Его замок Шермон расположен в нескольких милях от Шенонсо вверх по реке. Он хороший человек и верен королю, но влюблен и боится рисковать своей невестой.

– Если он так хорош, значит, будет по-прежнему выполнять приказы, пока его услуги больше не понадобятся, – спокойно возразил кардинал. – Возвращайтесь во Францию и договоритесь о моем визите в Шермон. Я буду путешествовать инкогнито.

Он дернул за шнур сонетки и приказал появившемуся слуге:

– Попросите моего кузена, синьора Карло, прийти сюда.

Сам он поднялся и, подойдя к сундуку с картами, разложил на столе самую большую.

– Сюда я добирался через герцогство Люксембург, но на этот раз выберу путь покороче. Никто не ожидает, что я вернусь во Францию. Но на тот случай, если на границах наблюдают за приезжающими, я спущусь по Рейну и проберусь в страну из Страсбурга. – Говоря это, он провел пальцем по карте извилистую линию. – Ну, дружище, что вы об этом думаете?

– Вас узнают, – сказал д’Альбер.

– Ничего подобного, – возразил кардинал. – Я буду путешествовать как простой дворянин, с эскортом из нескольких вооруженных всадников.

– Но ваше отсутствие в Колони будет замечено. За вашей резиденцией наверняка наблюдают. Шпионы принца наперегонки помчатся в Париж сообщить о том, что вы покинули Колонь. Что тогда начнется!

Дверь библиотеки открылась, и на пороге появился мужчина в маске.

– Вы посылали за мной, кузен? Чем могу служить?

– Сними маску, Карло, – попросил кардинал, и вошедший немедленно исполнил просьбу.