От этого Лотти лучше не стало. Ей все равно хотелось голыми руками разорвать Себастьяна Джилла на куски. Пока он нюхал кокаин и кувыркался в гостиной с какой-то девкой, Руби наверху отчаянно искала способ выбраться из его дома и даже согласилась принять помощь от своего злейшего врага, Тайлера.
— Прости, что бросалась в тебя платками.
— Ничего страшного, — улыбнулся Тайлер. — Я же мужчина. Выстою под градом промокших платков.
— И спасибо, что спас Ната и Руби. — Ей нужно еще так много сказать ему. — Означает ли это, что они больше не ненавидят тебя?
— Вот было бы здорово! — Тайлер устремил на нее ироничный взгляд. — Как ни грустно, это мне не грозит. Твои дети продолжают ненавидеть меня всеми фибрами своей души.
— Ох, — разочарованно вздохнула Лотти. — Марио уже на пути домой?
— У нас не было возможности связаться с ним.
— Черт побери. — Лотти раздраженно покачала головой. — Чем он там занимается?
— Он тут ни при чем, мы просто не смогли найти бумажку с его телефоном. Мы перерыли всю кухню, облазили все углы. — Тайлер пожал плечами. — Она исчезла. Ты не помнишь название его гостиницы?
Лотти помотала головой:
— Нет.
— Мы вернулись, — объявил Нат.
— Детки мои. — Лотти, готовая снова разрыдаться, протянула к ним здоровую руку. — Идите сюда.
Нат ловко увернулся от ее объятий и сказал:
— Фу, не надо. Только не плачь.
— Мамочка бедная, будь с ней ласковым. — Руби погладила Лотти по плечу.
Стараясь держать себя в руках, Лотти прошептала:
— Простите меня за вчерашнюю ночь. Вы уверены, что с вами все в порядке?
Руби кивнула, а потом дернула головой в сторону Тайлера:
— Если не считать того, что он пасет нас.
Лотти обиделась.
— Не надо так говорить, Руби. Вспомни, что он сделал для вас…
— Он все равно мне не нравится, — сухо проговорила Руби. — Все равно папа скоро будет дома.
— Не будет, если вы не дозвонитесь до него. А теперь вспоминай, — попросила Лотти. — Название гостиницы и номер телефона были написаны на клочке желтой бумаги. В пятницу он лежал на кухне. Он не мог исчезнуть. — В этот момент она заметила странное выражение на лице Ната. — Нат? Какие предположения?
— Никаких! — тут же возмутился тот.
— Если это была случайность, ничего страшного, — спокойно произнес Тайлер. — Но если с бумажкой ничего не случилось и она все еще в кухне, нам придется искать ее, пока не найдем.
Нат затравленно огляделся и выпалил:
— Я пролил на нее сок, чернила расплылись, и я ее выбросил.
— Болван! — взвыла Руби.
— Повторяю: ничего страшного, — с облегчением проговорил Тайлер. — Нам просто придется покопаться в мусорном ведре.
«Надо же, как сильно ему хочется сбыть с рук Ната и Руби, — подумала Лотти. — Ради этого он готов рыться в вонючей куче картофельных очистков и куриных костей».
— Я не хотел, чтобы кто-то узнал, что я сделал, — тихо сказал Нат. — Поэтому выбросил ее в унитаз и спустил воду.
Лотти и Тайлер переглянулись. Нат принялся защищаться:
— Это была случайность.
Руби закатила глаза:
— И это первый раз в твоей жизни, когда ты спустил за собой.
Это было правдой, поэтому не казалось смешным. Теперь у них не было возможности связаться с Марио. Подозвав проходившую мимо медсестру, Лотти с надеждой спросила:
— Если я пообещаю соблюдать постельный режим, вы отпустите меня домой?
Сестра закатила глаза точно так же, как только что Руби:
— Нет.
Ох.
— У меня идея, — вдруг встрепенулась Руби. — Эмбер!
— Да, Эмбер! Она сможет присмотреть за нами. — Нат засиял и вцепился в руку Лотти. — Сможет, мам, сможет! Нам нравится Эмбер!
— Позвони ей, — попросила Лотти Тайлера. — Ее номер в моей трубке. Дай Бог, чтобы она смогла.
Тайлера не было добрых пятнадцать минут. Когда он вернулся, вид у него был отнюдь не радостный.
— Не сможет.
— Господи. — Лотти возлагала слишком большие надежды на помощь Эмбер.
— Это нечестно! Почему? — заныл Нат.
— Она слишком занята, у нее много работы. Все хотят сделать себе прическу и подстричься перед Рождеством, — ответил Тайлер. — А по вечерам она ходит к своим клиентам на дом.
— А можно хотя бы сегодня переночевать у нее? — взмолилась Руби. — Сегодня же воскресенье. Эмбер никогда не работает по воскресеньям.
— Она не может сегодня взять вас к себе. — Проведя рукой по волосам, Тайлер добавил: — Квентин везет ее в Оксфорд, чтобы познакомить со своей тетушкой.
Все, конец. Эмбер была их последней надеждой.
— Нечего поедать меня глазами, — обратился Тайлер к Нату. — Я тоже этого не хочу. Но похоже, нам придется провести вместе ближайшие несколько дней. Так что попытаемся смириться с неизбежностью и использовать это время с пользой.
— Нет никакой пользы. Мы не хотим, чтобы вы заботились о нас, — заявил Нат.
— И для меня это хуже, чем ночной кошмар, — признался Тайлер. — Так что мы квиты.
— Между прочим, ваши пререкания только вредят мне, — сказала Лотти.
Тайлер многозначительно выгнул бровь.
— Тогда давайте прекратим.
Боже, эти трое стоят друг друга. Теперь она понимала, что чувствуют учителя в Оакли, когда им приходится разнимать драку на школьном дворе.
В палату быстрым шагом вошла медсестра.
— Лотти, там санитары, они должны доставить вас вниз на пиелографию.
Тайлер сказал:
— Ладно, мы пойдем.
Руби с подозрением взглянула на него:
— А что вы собираетесь делать с нами?
— Запру в гараже. Кстати, отныне мы будем на ты.
Когда они вышли из палаты, сестра со снисходительной улыбкой заявила:
— Мама лежит в больнице, а папа даже не догадывается, что на него свалилось. Большинство из них не представляют, как заботиться о своих детях, правда?
— Он им не отец, — проговорила Лотти. — Это мой начальник.
— Серьезно? Боже, как вам повезло! — Медсестра смягчилась: — Как мило с его стороны заботиться о ваших детях!
Пришли санитары, чтобы выкатить ее кровать из палаты. Приготовившись к тряске и толчкам, Лотти устало сказала сестре напоследок:
— Поверьте, у него нет особого выбора.
Глава 63
— Что здесь? Он весит целую тонну. — Глупый вопрос. Тайлер поднял ранец Ната, расстегнул «молнию» и обнаружил, что он набит — чем же еще? — камнями.
— Это камни. Мне что, запрещено собирать камни? — Нат принялся демонстративно выбирать обуглившиеся куски из лазаньи от «Маркса и Спенсера».
— Естественно. Позволь узнать, зачем они тебе?
— Так делают солдаты в армии. Чтобы стать сильными. Она вся сгорела.
Тайлер не согласился с клеветническими заявлениями по поводу его кулинарного мастерства:
— Я называю такую еду подрумянившейся.
— А я называю горелой.
— Такой едой кормят солдат. — Порывшись среди грязных камней, Тайлер извлек из ранца мятый грязный бирюзовый лист. — Это что?
Нат буркнул:
— Письмо из школы.
— И сколько оно здесь лежит?
— Не знаю. Она совсем горелая.
Тайлер принялся читать размноженное на фотокопире письмо. Оно было адресовано всем ученикам, подписано директрисой и сформулировано в таком шутливом стиле, что Тайлера даже охватило ложное чувство успокоенности.
Ему потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что конкретно от него требуют.
— Сейчас половина девятого вечера понедельника, — медленно проговорил он, — а в письме говорится, что все дети должны во вторник утром принести пироги для ярмарки. — Он посмотрел сначала на Руби, потом на Ната. — У нас в доме нет пирогов, а все магазины закрыты.
— Пироги запрещено покупать в магазине, — заявил Нат. — Их нужно печь.
О Боже!
— Руби, у тебя тоже есть такое же письмо?
— Нет.
Тайлер облегченно выдохнул:
— Это уже кое-что.
— Кажется, я свое потеряла, — услужливо сказала Руби.
— И что будет, если завтра вы явитесь в школу без пирогов?
На лицах обоих отразилось искреннее возмущение.
— Но мы должны. Иначе у нас будут проблемы.
Тайлер продолжил чтение. Во вторник вечером, жизнерадостно говорилось в письме, все посетят ярмарку пирогов, которая будет устроена вокруг елки, и послушают рождественские гимны в исполнении учеников пятых классов, которые будут выступать в костюмах Викторианской эпохи.
Он поднял глаза на Руби:
— Ты в каком классе?
Взгляд Руби ясно говорил: «Ну ты и пень!»
— В пятом.
М-да, что-то больно крутой оказалась кривая обучения,[45] ничего не скажешь.
— И ты завтра вечером поешь рождественские гимны?
— Не имеет значения. Я скажу, что не могу прийти.
— А костюмы Викторианской эпохи? Где их берут?
— Думала попросить маму, чтобы она его сделала. Но она в больнице, — ответила Руби, — так что на ярмарку мы не идем. Можешь не беспокоиться.
Тайлер внимательно посмотрел на нее. Кривая резко задралась вверх, почти до вертикальной линии.
— И не пытайся печь пироги, — добавил Нат. — Потому что они все равно у тебя сгорят.
— Чем ты вчера занимался?
— Пек двадцать четыре рождественских пирожка.
— Но зачем?.. О Господи! Ярмарка пирогов, я совсем забыла! — Лотти не верилось, что она могла забыть об этом. — А Руби должна была… ладно, они справятся без нее.
— Все в порядке, мы пойдем. Я знаю, что нужен викторианский костюм, — обреченно сказал Тайлер. — Я нашел в Челтнеме один магазинчик, который сдает в аренду костюмы.
— Ты не обязан все это делать! — возразила Лотти.
— Но ведь это нужно сделать.
— Это всего лишь начальная школа Оакли, а не лондонский Палладиум. Руби может нарядиться уличным мальчишкой, — объяснила Лотти. — Возьмет старые штаны и обрежет их ниже колена, чтобы выглядеть оборванцем. Наденет какую-нибудь рубашку, застегнет ее сикось-накось, взъерошит себе волосы и испачкает лицо грязью.
Тайлер, который явно испытал облегчение, сказал:
— Ладно.
— И не забудь камеру.
— Хорошо.
— Ой, я же добровольно вызвалась продавать елки.
— Я все сделаю.
— Тебе понадобятся садовые перчатки.
— Зачем, чтобы Нат не смог меня покусать?
— Они все еще ненавидят тебя?
— Даже сильнее, чем раньше. Ничего страшного, я с этим справлюсь.
— А как же Лиана?
— Она меня не ненавидит.
— Она, наверное, уже по горло сыта этой ситуацией. — Лотти приложила все усилия, чтобы в ее голосе прозвучала обеспокоенность.
— Ничего не поделаешь. — Вытащив из кармана пиджака смятый листок с логотипом школы, Тайлер резко сменил тему: — Вот, это роль Ната для завтрашнего рождественского спектакля.
— Это рождественская сказка. Он играет одну из овец. С костюмом никаких проблем, — сказала Лотти. — Надо просто обернуть его в овечью шкуру и закрепить ее завязками.
— Его повысили. У Чарли Джонсона грипп, поэтому Ната назначили старшим пастухом. Сегодня утром я уже проконсультировался с одной из мам, когда завозил их в школу. — Тайлер был очень доволен собой. — Ему требуется повязать голову кухонным полотенцем, надеть свободную рубаху, взять посох, идти босым. Никаких проблем.
На глаза Лотти навернулись слезы. Как же жаль, что она не увидит рождественскую сказку.
— Не переживай, директриса будет все снимать на камеру, — сказал Тайлер. — А мне присутствовать запрещено.
— Тебя там не будет? — ужаснулась Лотти.
— Нат запретил. Мне велели ждать за пределами актового зала. — Тайлер помолчал. — Естественно, я там буду. Просто он об этом не узнает, вот и все.
Когда они вернулись в «Домик волынщика», выяснилось, что принесли почту. Выхватив почтовую открытку из кучи корреспонденции на коврике под дверью, Руби объявила:
— В школе мы делали доклад об Австралии. Это Харбор-бридж в Сиднее.
Тайлер заглянул ей через плечо:
— Это не он.
— Он.
— Нет, не он.
— Нет, он.
— Переверни. Сама увидишь, что не он.
Руби перевернула открытку.
— Видишь? — Тайлер указал на подпись внизу. — Это Тайн-бридж в Ньюкасле.
Руби недовольно осведомилась:
— Откуда ты узнал?
— Просто я очень умный. — Тайлер улыбнулся. — Но ты была близка к истине. Эти мосты очень похожи.
— Это нечестно. — Руби все еще кипела от возмущения. — Я тоже хочу все знать. Жду не дождусь, когда стану взрослой и буду все делать правильно.
"Он, она и ее дети" отзывы
Отзывы читателей о книге "Он, она и ее дети". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Он, она и ее дети" друзьям в соцсетях.