— Вполне созрел, чтобы отправить тебя в декрет.

— Тебя, Кислицына, зациклило с этим декретом. Расскажи лучше про своего.

— Я знаю только, что его зовут Максим. Он всё больше сам расспрашивал.

— Симпатичный.

— Ага, только слишком самоуверенный.

— Это тоже плюс. Неуверенный, думаешь лучше?

— А никак не думаю. Всего-то один танец, завтра он про меня забудет, и я не стану забивать себе голову.

Девушки выпили по бокалу вина и вернулись к эстраде танцевать. Таня солгала Ольге. Интерес, проявленный к ней симпатичным юношей, придал Татьяне новый заряд энергии, а крепкое вино заставило этот заряд вспыхнуть. Она танцевала весело, азартно, несмотря на легкое опьянение, её движения были плавными и точными. Почти все из оставшихся учителей вышли танцевать и образовали свой круг. Как пламя, полыхала она среди танцующих. Красная пышная юбочка то взлетала, приоткрывая ноги, то опускалась, любовно обнимая их. Начался медленный танец, и её тут же пригласил физрук. Таня с радостью приняла приглашение. Но что-то царапнуло у неё в душе, когда она увидела, что Максим танцует с яркой брюнеткой в бордовом платье. «Его тянет на красный цвет» — решила Таня.

Танец закончился. Вернувшись на своё место, она смогла наблюдать, как Максим проводил свою партнершу к столику в центре зала, за которым никого не было — её соседи танцевали. Максим вскоре вернулся с бутылкой вина и бокалом со своего стола и сел напротив брюнетки на свободный стул. Эта девица Тане определенно не нравилась. Слишком тонкие полукругом брови, слишком маленький темно-вишневый ротик. Брюнетка оживленно болтала, Максим изредка кивал головой. Он разлил вино по бокалам и что-то сказал, подняв свой фужер. Они чокнулись, выпили, закусили. И вообще, брюнетка слишком стара для него. Ей уже лет двадцать пять-двадцать шесть. Максим снова разлил вино. Брюнетка все говорила, Максим слушал её, улыбаясь. Они подняли бокалы. Впрочем, ей идут и слишком тонкие брови, и маленький ротик, решила Татьяна, просто в ней говорит уязвленное самолюбие, что Максим быстро нашёл ей замену, когда физрук пригласил её на танец. Брюнетка ещё говорила, когда Максим, всё также улыбаясь, медленно вылил вино из своего фужера в горшочек с пельменями перед брюнеткой. Так же медленно он поднялся и пошёл к своему столику. Брюнетка осталась на месте с приоткрытым ртом. В эту минуту музыка резко оборвалась, и в тишине раздался визг. Тане показалось, что это визжит брюнетка, потому что, она так и не закрыла рот. Видимо, Максим тоже так подумал — он оглянулся посмотреть на брюнетку. Та что-то выкрикнула, наверное, ругательство, но его никто не услышал, в этот момент с новой силой грянула музыка, завершая мелодию «Желтоглазой ночи».

Ольга вернулась на место. Оказывается, это её визг огласил зал. Сильно захмелевший физрук, выделывая танцевальные па, внезапно подхватил Ольгу сзади за талию и, пытаясь подкинуть её, приподнял над полом. Ольга и закричала от неожиданности. Таня рассказала Ольге о том, что видела за центральным столиком.

— Вот ведь подлец, — закончила Таня свой рассказ.

— Но ты же не знаешь, что она ему сказала, — попробовала не согласиться Оля.

— Всё равно так нельзя обращаться с девушкой.

— Ты слишком правильная.

— Я просто представила себя на её месте. А если она эти пельмени ещё не доела?

— Ага. И осталась голодной. Не замечала, что ты такая практичная, — Ольга засмеялась.

— Дело не в пельменях, просто он некрасиво себя вёл.

— А, по-моему, он красиво держится. Смотри, как вальяжно поманил официанта.

— Не хочу даже на него смотреть.

— Ладно, давай лучше проветримся, всё равно ансамбль ушёл на перекур, — предложила Оля.

На этот раз ее угостил сигаретой физик. Постояли недолго — на улице стало холоднее. Когда они вернулись, в глубине сцены всё ещё играл магнитофон, и подруги сели на свои места. Некоторые учителя, что постарше, уже разошлись, за столом осталась непринужденная весёлая компания. Девушки выпили со всеми вина.

— Можешь успокоиться, Кислицына, твоя подопечная не останется голодной, — Оля взглядом показала на уже знакомый столик с брюнеткой, перед которой официант ставил новый горшочек с пельменями.

Как только заиграл ансамбль, девушки пошли танцевать. Таня полностью отдалась мелодии. Она — солнечный зайчик, скачущий по траве, Фрэзи Грант, бегущая по волнам, небесная пери, парящая над землей. Начался медленный танец, и вот она уже парит в объятиях Максима.

Максим быстро опустил её на землю.

— Ну что, потом к кому пойдем, к тебе или ко мне? — деловито осведомился он тоном, не вызывающим сомнений о цели предложения.

Таня растерялась от такой наглости. Да он просто хам, привык, что девчонки бегают за ним табунами.

— Ни к кому, — поспешила она ответить, опасаясь, как бы её замешательство Максим не принял за размышление над выбором.

— Где-нибудь здесь найдем местечко покувыркаться? — не унимался Максим.

— Я не занимаюсь акробатикой, — гордо отвергла предложение Татьяна.

— Я не такая, я жду трамвая, — сбил с нее спесь Максим.

— Неплохой образчик местного дворового фольклора, — Таня сделала вид, что нисколько не смутилась. — Я еще такого не слышала.

— Интересуешься?

— Да, знаешь, иногда помогает в общении с учениками.

— Могу помочь, как и с акробатикой. Ты зря ее отвергаешь так сходу. Боюсь, ты многое потеряла. Это очень полезное и приятное занятие, — в его голосе послышались назидательные нотки, — и ведь никогда не поздно начать.

За ним просто обязаны были бегать девчонки. Высокий, стройный, прекрасно одетый, он был не просто смазливым красавцем. У него было тонкое, и в тоже время мужественное лицо, а серые глаза смотрели нагло и самоуверенно.

— Так что предлагаю тебе свои услуги в качестве тренера, — нахально продолжал он. — К занятиям готов приступить прямо сегодня.

Тане было неприятно слушать эту пошлость.

— Если я захочу, то найду кого-нибудь поопытнее и солиднее, — попыталась она его осадить, указав на разницу в возрасте.

Но Максима это нисколько не смутило.

— Ты никогда не узнаешь, что теряешь, пока не попробуешь, от чего отказываешься. Правда, здорово сказал?

— От скромности ты не умрешь, — Таня постаралась вложить как можно больше иронии в свой голос.

— Если не нравится свежеиспеченный афоризм, напомню тогда известное изречение: «Лучше сделать и каяться, чем не сделать и каяться».

— Мне больше нравятся слова: «Лучше не сделать то, что хочешь, чем делать то, что не хочешь», — Таня повторила любимую присказку куратора их студенческой группы.

— Ну, это не для меня, — отмахнулся Максим, — я живу по принципу: «Не жалей о том что сделал, жалей о том чего не сделал».

— А ты прыткий.

Максим наклонился к ней и очень интимно прошептал ей на ухо:

— Опытный. Клянусь тебе, ты ни о чем не пожалеешь, даже захочешь ещё, — Максиму нравилось смущать её.

Он хотел продолжить разговор, но танец закончился. Провожая её на место, Максим повторил:

— Я всегда буду рад тебе помочь. Ты ещё подумай.

— Не о чем больше думать, я всё сказала, — отрезала Таня.

Таня пропустила следующий танец, задумчиво ковыряясь в тарелке с мясом. Честно говоря, жаль, что такой красивый парень оказался столь испорченным. Нужно было сразу же залепить ему пощечину. Растерявшись, она вступила с ним в пререкания, а запоздалая плюха выглядела бы неуместно. Да он и не понял бы за что. Он же сделал ей одолжение — удостоил её своим вниманием! Нет, в нынешнее время, чтобы дать пощёчину, нужны более веские основания.

За столом сидели всего несколько человек, многие танцевали, мужчины вышли покурить. Музыканты заиграли «Лаванду». Таня посмотрела на место, где сидел Максим. Он уже шёл в её сторону.

— О, я обожаю эту песню! — воскликнула Татьяна, глядя на учителя физкультуры, который только что вернулся из «курилки» в зал.

— В таком случае, Танечка, я вас пр-р-риглашаю, — язык его уже слушался плохо.

Двигаясь по проходу между столиками, Таня заметила, что Максим пригласил молодую женщину в темно-синем платье, сидевшую за соседним с банкетным столиком. Таня обманулась, Максим шёл не к ней. Тане стало обидно, что она напрасно вынудила изрядно выпившего физрука пригласить её на танец. Слава богу, держался он хорошо и танцевал ровно. Рядом оказалась Ольга, она опять танцевала с Сашей, и выглядела довольной.

Сели за стол, уже принесли кофе. Доиграв, последнюю мелодию, исполнители стали откланиваться. Кто-то сунул им деньги, и, предупредив, что это прощальная песня, заиграли шлягер «Музыка нас связала». Вечер подходил к концу. Несмотря на недоразумение с Максимом, это был один из самых приятных вечеров, прожитых Татьяной в этом городе.


Чтобы сократить путь домой, шли дворами. Темное пространство между домами слабо освещалось желтым светом электрических лампочек под козырьками некоторых подъездов. Зыбкий туман в голове от выпитого вина, прежде чем окончательно выветриться на вольном воздухе, ещё больше сгустился. Таня пересказала Ольге свой разговор с Максимом во время танца. Ольга засмеялась:

— Так он оказывается тренер! Интересно, у него услуги платные?

Тане тоже стало смешно.

— Ну что ты! Он работает на общественных началах.

Они начали придумывать всякие подробности о вымышленных тренировках, и чем глупее они были, тем смешнее становилось подругам. Они смеялись всё громче и громче, до боли в животе, то, сгибаясь пополам, то, распрямляясь, чтобы набрать воздух в легкие. Вот одна уже вроде бы успокоилась, но, взглянув на подругу, умирающую от смеха, она вновь начинает смеяться. Содрогаясь от хохота, девчонки остановились, не в силах сделать и шага.

— Ой, и нам расскажите, мы тоже хотим посмеяться, — неожиданно рядом раздался знакомый голос.

Увлекшись, девушки не заметили, как к ним подошли Саша с Максимом. Оба радостно улыбались, довольные собой и жизнью.

— Вряд ли вам это покажется смешным, — с трудом произнесла Таня, ещё задыхаясь от смеха.

— Вы считаете, что мы лишены чувства юмора? — обиделся Александр.

— Да, нет, просто ничего особенного, — постаралась смягчить свой ответ Татьяна.

— Это о нашем, о девичьем, — пришла ей на помощь подруга.

— Ой, как интересно, может, откроете нам свои девичьи секреты?

— Да так, тренера одного вспомнили.

— Кажется, я его знаю. Действительно смешно, — сказал Максим.

— Ну, вот, я один ничего не понял, — возмутился Александр.

— И лучше не надо, — успокоил его Максим.

— Не, я так не могу! Я прошу, я просто требую, чтобы вы мне всё объяснили. Давайте сядем вон на ту скамейку, и вы поделитесь своими секретами, а поделюсь с вами вот этим, — Саша вытащил из кармана горлышко бутылки.

— Что, в кабаке не хватило? — резко спросила Ольга.

— А что такого, посидим, выпьем за знакомство.

— Шурик, я тебя не узнаю, — обратился к другу Максим, — ты опустился, как собачьи уши. Таких интеллигентных девушек приглашаешь пить из горлышка где-то в подворотне. Ты забыл, что они учат детей, воспитывают подрастающее поколение.

— Ой, пусть и меня возьмут на воспитание, а то я такой невоспитанный.

— Оно и видно, — прокомментировала Ольга.

— Ну, красавицы, извините, очень уж я люблю весёлых девчат. А вам сейчас в какую сторону?

Они пошли вместе мимо сонных домов, опустевших песочниц и застывших качелей. Девушки шли рядом между ребятами, Максим шагал справа от Тани. Они шли и трепались вроде бы ни о чём, но Татьяна ловила внимательные взгляды Максима.

— А вы живете в одном доме? — спросил Саша, когда девушки дружно свернули к своему подъезду. На здании общежития, где жили подруги, не было никакой таблички, и мало кто знал, что это не жилой дом, а общага.

Когда Таня ответила утвердительно, Александр обрадовался:

— Макс, нам очень повезло, будем вместе ходить в гости.

— А вас, кажется, ещё никто в гости не приглашал, — строго сказала Оля.

— Я, думаю, это не за горами. Правда, Танюша? — спросил Максим.

— Много чести, — буркнула Таня.

— Ну, ладно, мы идём домой — сказала Ольга.

— Не уходите, время-то ещё детское, — попросил Александр.

— Я замерзла, — поежилась Таня. Между плащом и спиной у неё была лишь сетчатая гипюровая ткань, и вечерний холод беспрепятственно пробирался между лопатками.