— Аврора, как это у вас ловко с Сашей получается, вы во всем находите ему оправдание, все события истолковываете только в его пользу. Вас послушать — Максим несчастный, запутавшийся человек. А я? Кто я? Получается — кокетка, стерва, которая мучает несчастного беднягу.

— Танечка, ну зачем ты так? Я совсем не это имела в виду. Я тебя понимаю и сочувствую. Но я прямо разрываюсь между вами. Просто больно смотреть, как Макс мучается от своей вины, от любви к тебе. Он же по тебе сохнет.

— Пусть сохнет, ему полезно. Только не очень верится в это, — возразила Татьяна. — А ты как ребенок, придумала про его любовь и веришь в нее. Веришь, что он терзается от чувства вины.

— Ничего я не придумала! Когда я отхлестала его по щекам, у него вырвалось. Не помню дословно, но он как-то интересно выразился, что был бы счастлив, если бы вместо меня была Татьяна. Примерно смысл такой.

— Слишком легко хочет отделаться, — зло сказала Таня.

— Таня, боюсь, что из-за своей ненависти к Максу ты пропускаешь что-то важное в своей жизни. Ты смогла заставить полюбить себя такого циника и сердцееда, ты смогла изменить его, надо ценить это.

— А я хочу все забыть. Понимаешь, мне больно вспоминать.

— Бедненькая, как ты могла это терпеть, и молчала, что никто не догадывался. Представляю, что ты чувствовала, как ненавидела всех нас. У меня просто сердце разрывается.

— Аврора, не надо меня жалеть, а то я расплачусь. А если я начну плакать, то мне потом трудно будет остановиться.

— Хорошо, постараюсь, но я в последнее время стала такой сентиментальной, раньше над всеми смеялась, если кто-то немодно одет, краситься не умеет, или еще что-нибудь. А сейчас всех жалко. Это, наверное, из-за беременности, как ты думаешь? Иногда мне так страшно, в какой злой мир он попадет, мой малыш. Смогу ли я его защитить?

— Конечно, сможешь, и вас же двое — ты и Саша, — Таня рада была сменить тему разговора, — а ты кого хочешь, мальчика или девочку?

— Мальчика, наверное, — задумчиво сказала Аврора, — женщинам приходится столько страдать: роды, неприятности каждый месяц, да еще от мужчин столько терпеть приходится.

Наконец-то Аврора перестала упоминать имя Максим. Они поболтали о будущем, детях, а перед уходом она всё-таки напомнила:

— Танечка, милая, так ты поговоришь с Максом?

— Никогда.

— Но почему? Почему ты не хочешь просто поговорить с ним?

— Потому что ненавижу.

— Значит, еще не все потеряно. Говорят, противоположность любви не ненависть, а равнодушие.

— Мне и плевать на него.

— Можно изобразить любовь, труднее — ненависть, но труднее всего — равнодушие.

Таня пожала плечами. Аврора встала уходить.

— На свадьбу-то ты придешь?

— Не знаю.

— Как — не знаю? — бухнулась снова на табуретку Аврора.

— Я подумаю.

— Танечка, ну пожалуйста, приходи!

— Ну, хорошо, хорошо, я приду. Но до свадьбы не хочу его видеть.

— Точно придешь?

— Да. Ты, наверное, права. Если я буду избегать его, он решит, что я не забыла его. Пусть увидит, что он для меня — никто, пустое место

— Вот и ладно.

Аврора ушла. Они с Авророй совсем разные, и смотрят на жизнь по-разному. И хотя они не пришли к единому мнению в отношении Максима, Таня, излив душу, почувствовала огромное облегчение.

Глава 25

Иногда её навещала Люда. Ей Таня сказала, что упала с лестницы. Люда скептически поджала губы, но промолчала.

Она пришла на работу в тот же день, как закрыли бюллетень — нужно было нагонять программу, не на все ее уроки нашли замену, и они с завучем уселись за расписание, чтобы уплотнить ее график.

Работая в школе, Таня до этого ни разу не болела, поэтому очень удивилась тому, как обрадовались ее ученики, когда она вышла после перерыва. Особенно бурно выразил радость ее уже шестой «Б» — когда она вошла в класс, девочки захлопали в ладоши, а с задних парт раздалось нестройное «Ура!». Таня быстро успокоила класс, но в душе не могла не признать, что это очень приятно.

Таня, оказывается, соскучилась по школе. В первый же день задержалась после уроков. У нее была куча дел, еще она хотела дождаться когда освободится Люда, чтобы поговорить. Но после шестого урока, в учительскую вместе с Людмилой и другими учителями вошел милиционер в сопровождении директора. Директор отрекомендовал представителя закона и попросил Татьяну подойти к ним. Ничего не понимая, Таня вышла на середину комнаты, где стоял директор. Милицейский чин зачитал ей благодарность за проявленную храбрость и содействие органам милиции. Уши у нее запылали. Теперь вся школа будет знать, что она с друзьями шаталась вечерами по безлюдным переулкам. Женька ведь обещал, что никто ничего не узнает. Ей вручили благодарственную бумагу и пожали руку. Благодарность была оформлена солидно, с кучей подписей и печатей. Среди подписей ей бросилась в глаза знакомая фамилия — Данилов А.С. Так вот в чем дело! Максим не хочет оставить ее в покое. Ну он за это ответит!

Как только стихли хлопки учителей и милиционер вышел, Таня, не отвечая на вопросы и поздравления учителей, набросила пальто, сунула благодарность в бездонную сумку и, схватив шапку, вылетела из учительской, ни с кем не попрощавшись. Значит, таким образом Максим с папашей хотят задобрить ее, показать свою признательность. А то, как она будет выглядеть в глазах всей школы, их не волнует. В том, что это Максим упросил отца отблагодарить ее, она не сомневалась. И спешила к нему домой. Она выскажет ему все! Пусть не думает, что такими дешевыми приемами может заставить ее все забыть. Только бы он был дома, а не в институте, молила она, пока ехала в автобусе. Она совсем не вспыльчивая, но терпение лопнуло. Он постоянно посылает к ней то Сашку, то Аврору, но сегодня он перешел все границы.

Она в нетерпении несколько раз нажала на кнопку звонка — дверь не спешили открывать. Она еще не потеряла решимости высказать ему все, только бы он оказался дома. Наконец услышала за дверью шаркающие шаги, и как щелкнул замок. Максим распахнул дверь, он был голый по пояс, в спортивных брюках и босиком. Лицо у него было заспанное и недовольное. Но, увидев ее, Максим просиял радостной улыбкой, все лицо его озарилось светом и блеском восторга.

— Таня, — произнес он обрадовано, — здравствуй, Танечка.

Ну ничего, сейчас она испортит ему всю радость жизни, пусть не думает, что его уловка удалась.

— Прекрати меня доставать! — вместо приветствия набросилась на него Таня. — Оставь меня в покое. Ты уже совсем обнаглел, даже милицию задействовал!

— Таня, ты о чем? Проходи, объясни толком, что случилось, — не понял или сделал вид, что не понял Максим.

Она перешагнула порог, но дальше коридора проходить не стала.

— Сначала ты подсылал ко мне своих друзей, чтобы они уговорили меня простить тебя. А когда это не помогло, ты обратился к папе. Решили достать меня через милицию? Сколько это будет продолжаться?

— Какая милиция? Причем тут папа? Таня, я ничего не понимаю.

— Хватит притворяться! Думаешь, я не знаю, кто это придумал? — Таня открыла сумку и вытащила отпечатанную благодарность.

— Что это? — спросил Максим.

— На, полюбуйся, — сунула она ему в руки бумагу.

Максим начал читать.

— Очень хорошо все написано, — сказал он.

— Ты понимаешь, что вы меня опозорили на всю школу! Зачем ты это сделал? Посмеяться надо мной захотел?

— Ну что ты! Я тут ни при чем.

— Посмотри на подписи. Думаешь, я не поняла, что это ты уговорил отца написать эту бумагу.

— Таня, я тут совершенно не при чем, честное слово, — оправдывался Максим. — Я ничего не знал. Правда. И думаю это инициатива со стороны милиции, а не отца, ему только дали подписать.

— И Аврору с Сашкой тоже не ты ко мне подсылал!

— Конечно. Не знаю, что они тебе наговорили, но я ни о чем их не просил.

— Разве тебе можно верить? — Таня хотела добавить что-нибудь обидное, но услышала из глубины квартиры женский голос:

— Максим, ты где? Что случилось?

— Я занят, — крикнул Максим.

Таня так и застыла с открытым ртом. А он время зря не теряет, наверстывает с девицами все, что упустил в тюрьме. Правильно, что не поверила Авроре, будто Макс по ней сохнет. Вот значит, как он переживает. Но пусть это останется на совести Авроры.

— Это мама, у нее сегодня выходной, — Максим заметил ее изумление.

Она только сейчас поняла, что это был голос Екатерины Николаевны. Таня сникла. Вдруг он, действительно, не при чем?

— Ладно, я пойду, — она забрала бумагу и положила в сумку.

— Останься, я кофе сварю, — тихим голосом пригласил Максим, — я мигом.

— Нет, — она развернулась и быстро вышла.

Сбегая по лестнице, она услышала голос Максима:

— Таня, Таня, не уходи!

Она только ускорила шаг и стремглав выскочила из подъезда. Подходя к углу дома, она оглянулась — Максим в одних брюках босиком выбежал из подъезда.

— Таня! — еще раз крикнул он.

Она решительно свернула за угол. Какую глупость она сделала, что пришла к нему. Максим не имеет отношения к этой бумаге. Что он теперь будет думать о ней? Она вела себя как взбалмошная дура, она сама, сама искала с ним встречи, найдя ничтожный повод. И с чего она взяла, что это выдумка Максима? Но в милиции-то о чем думают, как она завтра придет в школу?


— Ты почему вчера так сразу убежала? — набросилась на нее Люда утром следующего дня.

— Скромница вы наша, — прокомментировала историчка, — застеснялась, вот и убежала.

— Да, не смущайте вы Татьяну Викторовну, — заступилась Слинкова, — дайте ей успокоиться.

— А смущаться нечего, тут гордиться надо. Татьяна Викторовна смогла остановить убийцу, на счету которого несколько невинных жизней, — сказал учитель физики.

Прозвенел звонок, и учителя разошлись на первый урок, в учительской остались Таня, Люда и Антонина Сергеевна — у них было «окно». Люда подсела ближе к Тане:

— Танюш, ты как будто не рада, что тебе вручили грамоту.

— А чему радоваться? Представляю, что обо мне теперь думают. Помнишь, как на меня накинулись, когда я сказала, что надо объявить, что в городе появился маньяк. Нечего по ночам шляться!

— Ты что же, думаешь, что тебе поверили, будто ты упала с лестницы? — возразила Людмила, — ты забыла, где работает муж у Козловой.

— Да и без нее слухи разные ходили, — присоединилась к их беседе Антонина Сергеевна.

— А что говорили? — Таня переводила взгляд то на подругу, то на Слинкову.

— Да всякое, — вздохнула Людмила, — не бери в голову, теперь-то слухи прекратились.

— А все-таки? — настаивала Таня.

— Говорили, что тебя чуть не убил маньяк, и ты лежишь в реанимации. Но я сказала, что ты дома, ничего страшного.

— А еще что?

— Еще говорили, что тебя изнасиловали, — сказала Антонина, — а твои друзья убили насильника. Но тут уже Козлова, опровергла слухи, сказала, что маньяк только ранен.

Таня поняла, что им удалось сохранить в секрете, что они намеренно гуляли по вечерам, чтобы выследить убийцу.

— Так что вчерашний визит милиции положил конец всем слухам и недоразумениям, расставил все точки над i, — продолжила Слинкова.

Таня сочла нужным рассказать разработанную ими легенду про детскую ванночку. Удовлетворив любопытство коллег и получив заслуженную дозу сочувствия и восхищения, Таня пошла в класс.

После уроков кабинет математики заполнился ребятами из ее класса — кроме дежурных пришли несколько учеников с вопросами по новой теме, ведущие классного часа, кто-то ждал друга. Эта неформальная обстановка была нарушена «каменной» Тамарой Анатольевной, классной руководительницей 6 «А». Сорокалетняя дама была всегда настолько подтянутой и строгой, что ее в глубине души побаивалась даже Татьяна, не говоря о ее шестиклашках. А сталкиваться по работе им приходилось часто, Тамара Анатольевна вела в шестых классах русский язык, а Таня — математику, в том числе и в ее 6 «А». Кроме того, между «ашками» и «бэшками» шло негласное соперничество.

Тамара Анатольевна привела красного и взъершенного Ильина Диму. Вслед за ними в класс прошмыгнули несколько девочек. Строгая и беспристрастная Тамара Анатольевна сейчас была сильно разозлена. Она сообщила Тане, что Ильин избил ее ученика Аркашу Евдокимова, потребовала разобраться и принять меры. Тамара Анатольевна хотела уйти, но Таня стала расспрашивать ее о причинах конфликта. Кто начал потасовку Тамара Анатольевна не знала, она вмешалась, когда драка была в самом разгаре. Ильин был настолько агрессивен, что буквально измолотил совсем не слабого Аркашу, а когда она стала их разнимать, то ничего не замечавший вокруг Дима, отмахнулся от нее и чуть не сломал ей палец на руке, и сейчас она идет в медпункт. Тамара Анатольевна ушла.