Сюзанна Брокман - Опасная любовь

Он снова кивнул.

Дэвид умер. Джед был в Нью-Йорке и вовсю вертел свое колесо фортуны, а Дэвид уже лежал мертвый.

Как-то разом навалилась такая скорбь, что Джед испугался: если хоть малейшая крупица этого чувства вырвется из-под контроля — он пропал. И он задавил ее в себе, задавил из последних сил.

Боже, помоги ему выстоять… Боже, помоги…

— Сестра Алисон ужасно расстроена, что не дозвонилась тебе сразу. Она нашла в записной книжке у Дэвида твое имя и номер, но не поверила, что вы действительно хорошо знакомы. А когда ты оставил сообщение на его автоответчике…

Небо было такое пронзительно-синее, что резало глаза. Но Джед не позволил себе зажмуриться. Он больше не чувствовал боли. Он наконец-то овладел собой.

— Похороны состоятся сегодня вечером, — тихонько добавила Кейт. — Я уже заказала чартерный рейс на Алабаму, мы успеем вовремя. В течение часа подадут вертолет, чтобы доставить нас в аэропорт.

— В течение часа, — эхом откликнулся он. — Значит, у нас еще осталось немного времени, чтобы отснять пару дублей?

Кейт уставилась на него, и Джед понял, что она удивлена. И как-то отстраненно отметил, что даже заплаканные глаза и покрасневший носик нисколько ее не портят.

— Джед! Мы отснимем эти дубли в другой раз!

— Но я хочу покончить с ними сегодня! — Он решительно встал с травы. — Иначе у нас начнется путаница. Я хочу довести дело до конца.

— Черт побери, Джед, никто ничего не скажет, если ты выплачешься!

Что-то болезненно сдвинулось у него в груди. Может, она и права, но он не станет рисковать. Он не может рисковать, позволяя себе расслабиться. Не дай Бог, он не выдержит и снова напьется!

Нет, ему определенно нельзя плакать.

— На это не понадобится много времени, — буркнул он и побрел к площадке.

— Это же бред какой-то! — возмущался Джамаль.

— Согласен. — Виктор уселся в режиссерское кресло.

— Да что этот бультерьер вообразил? Что я наброшусь на его дочь прямо перед камерой? Как прикажете снимать этот эпизод без репетиций? И даже без обсуждения?

— Совершенно очевидно, что нам без обсуждения не обойтись, но этот Маккой — настоящий ублюдок. Тебе запрещается обращаться к Сюзи напрямую. Все, что ты захочешь ей сказать, будешь передавать через меня, хотя трудно придумать что-то более идиотское. — Виктор поднял на лоб очки и потер глаза. — Как назло, и Кейт сегодня не будет. У Анни масса дел, она так и не дозвонилась до матери Сюзи. А Маккой снова пытался загнать Сюзи к себе в трейлер. Черт побери, ну и заваруха! — И он устало вздохнул.

— Виктор, ты должен мне помочь, приятель, — с чувством начал Джамаль. — Прошла уже неделя, а я так и не смог перекинуться с Сюзи даже парой слов. Понимаешь, я просто хочу взглянуть на нее и спросить, все ли в порядке! Пропади все пропадом! Если ему чего-то и хотелось — так это отвести ее в сторонку и вытрясти правду по поводу того, что она наговорила в тот злополучный день своему отцу. Что она сходит по нему с ума и готова на что угодно. И если это правда — слава Богу, что Джамаль об этом не знал. Ему и на себя-то сил едва хватало, а уж удерживать от глупостей еще и ее…

— Анни идет сюда с Сюзи Маккой, — сообщил помощник режиссера. — Отец следом за ними.

— Спасибо, Фрэнк. — Виктор многозначительно посмотрел на Джамаля:

— Только не сцепитесь, ясно?

Но Джамалю было не до него. Потому что в комнату вошла Сюзи в наряде Джейн. Наверное, ей чертовски жарко в этом старинном платье, и она выглядела совсем измученной и растерянной. Первым делом она встретилась глазами с Джамалем, но тут же отвела взгляд.

«Ну же, давай! — мысленно воскликнул Джамаль. — Хотя бы посмотри на меня!»

Но на Джамаля уставились налитые кровью глаза Рассела Маккоя. Если бы взглядом можно было убивать, то от Джамаля давно бы осталось мокрое место.

— Эй, — заметил он, — да никак это мистер бультерьер! Как дела, братишка?

— Не смей! — прошипел Виктор.

— Да в чем дело? Я просто веду себя дружелюбно. Мы что, не можем подружиться?

— Нет! — отрезал Виктор и встал, обращаясь к группе:

— Начинаем! Все в курсе, какая сцена в работе? Конец фильма. Джейн и Ларами уже построили убежище в развалинах его сожженной усадьбы. Они выкрали Мозеса из бараков на плантации Реджинальда Брукса, и теперь он здесь, прячется уже почти неделю. Джейн давно не приходила его проведать, потому что боялась, что ее выследят. Она принесла одежду, деньги и еду и должна предупредить, что нынче ночью ему предстоит бежать. И хотя больше всего на свете ей хочется, чтобы он оказался подальше отсюда, в то же время она не желает с ним расставаться. И ты, Мозес, чувствуешь то же самое.

— Что до меня, то я окончательно вжился в эту роль, — заявил во всеуслышание Джамаль. — Мне теперь так же больно, как и ему!

Сюзи застыла буквально в нескольких футах, но так и не осмелилась поднять глаза.

— У кого есть вопросы? — осведомился Виктор.

— У меня, — не унимался Джамаль. — Прежде чем играть эту сцену, я хочу знать: что вы решили с предыдущей? Ну, с той самой, которую снимали в бараках. Вырезали или нет…

Поцелуй. Он собирался сказать про поцелуй, но Сюзи взглянула на него, не скрывая ужаса. Она чуть заметно качнула головой и покосилась на отца.

Будь все проклято!

Виктор смущенно прокашлялся.

— Честно говоря, да. — Ему хватило ума не отвечать прямо, о чем идет речь. — Кейт проконсультировалась с автором, и мы втроем решили сделать купюру. Сцена и так вышла достаточно напряженная, а это вдобавок может изменить оттенок их отношений. Мы подумали, что скрытые, ни разу не обозначенные явно чувства добавят пикантности обоим персонажам.

— Значит, ничего не было? — уточнил Джамаль.

Сюзи снова посмотрела прямо на него, но на сей раз он успел подготовиться. Заслонил ее спиной от отца и одними губами спросил:

— Как ты?

Ее глаза наполнились слезами.

— Пожалуйста, — обратилась Сюзи к Виктору, — мы не могли бы сразу начать работать?

— Да. — И Виктор снова выразительно посмотрел на Джамаля. — Помните, я жду от вас полной отдачи, без сбоев!

Сцена начиналась с того, что Сюзи входит внутрь. Она отступила назад, а Джамаль спрятался в темном углу.

— Вообще-то это репетиция, — заметил Виктор, — но… давайте ее снимем — мало ли что!

Под пристальным взглядом Джамаля Маккой подошел к Сюзи вплотную. Даже отсюда юноша почувствовал волну напряжения и страха, исходившую от ее неловкой фигурки.

— Всех, кто не участвует в съемках, прошу отойти не меньше чем на десять футов от камеры! — приказал помощник режиссера. Его откровенный взгляд успел одернуть Рассела Маккоя прежде, чем тот выплеснул на свою дочь очередной ушат грязи.

— По местам!

— Приготовились!

— Внимание!

— Мотор!

Сюзи помедлила, прежде чем выступить вперед из-за камеры со своим узелком, который положила тут же на доски.

— Мозес? — Она оглянулась, стараясь рассмотреть его в полумраке. — Ты здесь?

— По-вашему, я могу удрать не попрощавшись? — заговорил Джамаль из темноты.

— По-моему, ты можешь сделать все, что угодно, ради свободы. — Она помолчала и добавила:

— Все готово. Сегодня ночью Ларами повезет тебя на Север.

— А как же вы? — Он выступил из своего угла на свет. Сюзи отвернулась, делая вид, что копается в своем узелке.

— Разве речь идет обо мне?

— Если вы здесь останетесь, братья наверняка отдадут вас замуж за Брукса!

Сюзи посмотрела на него усталым, измученным взглядом. Как будто ее душа разрывалась от боли. Хотел бы он знать, что здесь от актерского мастерства, а что подлинное?

Черт, да сейчас же его реплика! Виктор просил их выложиться, а они спотыкаются на каждом шагу…

— Может быть, вам тоже стоит перебраться на Север? — прошептал он, подходя поближе. Джамаль был так близко, что чувствовал запах ее духов и мог пересчитать веснушки у нее на носу, мог наклониться к ней и поцеловать прямо в губы… Она больше не пыталась спрятать взгляд.

— Это всего лишь мечты, — Ее голос прерывался от волнения.

«Думай, думай о тайном желании Мозеса. Ведь он в последний раз видит Джейн — скорее всего они больше никогда не встретятся. И сейчас появилась последняя возможность признаться ей в любви». И Джамаль понимал этого парня. Черт побери, если учесть, что он тоже неизвестно когда снова встретится с Сюзи, он понимал Мозеса как самого себя!

Ему пришлось прокашляться, прежде чем он смог заговорить.

— Я никогда вас не забуду.

— Я поступаю так вовсе не ради твоей благодарности, — заявила она.

— Но я не могу ответить вам ничем, кроме благодарности. — Он набрался духу и сказал:

— В Бостоне меня ждут жена и сын.

Сюзи выпрямилась и обернулась.

— Я не знала.

— Мне было велено жениться на девушке, которую я видел первый раз в жизни. Она родила моего ребенка, и когда я бежал, то не смог оставить их одних. Им удалось пробраться на Север, а меня схватили. Но теперь она ждет — чужая женщина, выбранная мне другим человеком. — Он робко протянул руку и коснулся ее волос. — Не позволяйте им выбирать за себя, мисс Джейн. — И Джамаль добавил слова, которых не было в сценарии, шедшие от сердца, — в надежде, что Сюзи правильно поймет его послание:

— Не позволяйте никому за себя решать!

Она резко повернулась и спрятала лицо у него на груди. Этот жест тоже не был предусмотрен сценарием, но Джамалю было все равно. Он обнял Сюзи и прижал к себе, сожалея лишь о том, что в следующую секунду ее придется отпустить.

— Я к тебе приеду, — чуть слышно шепнул он ей на ухо. — Только скажи когда и куда, и я буду там!

— Не могу, — выдохнула она. Пора было заканчивать сцену.

— Вот здесь деньги, еда и одежда. Да поможет тебе Бог.

Зашелестела длинная юбка, и она исчезла.

— И… снято! Все было отлично, но давайте прокрутим еще разок! Мозес, в этот раз встань к ней поближе. Джейн — ты все время от него шарахаешься! Держись естественней!

Джамаль постарался поймать взгляд Сюзи. Она посмотрела на него и пугливо потупилась.

Пока Кейт висела на телефоне, Джед вышел на улицу, и теперь он стоял напротив бара — единственного на весь Грейди-Фоллз.

Кейт увидела его с крыльца их конторы — Джед не замечал ничего вокруг, как ребенок, которого непреодолимо тянет к витрине со сладостями.

Больше всего он походил сейчас на зомби. Она не выпускала его руку всю дорогу до Алабамы. Она не выпускала его руку во время похорон. Она не выпускала его из своих объятий каждую ночь — в надежде, что он решится хоть немного облегчить душу.

Но Джед не проронил ни слезинки.

Временами он настолько отключался, что Кейт хотелось проверить, дышит ли он вообще или нет.

Джед настоял на немедленном возобновлении съемок, как только вернулся в Грейди-Фоллз. Он работал блестяще, наполняя каждую сцену переживаниями и чувствами, превосходя самого себя.

Но Джед продолжал играть не только на съемочной площадке. Насколько Кейт могла судить, представление продолжалось круглые сутки. Даже по ночам, когда они оставались наедине в своем трейлере.

Он не обращал внимания на то, что Кейт подошла совсем близко, пока она не окликнула:

— Джед!

Его не удивило ее появление. Пошел пятый день, как он вообще перестал проявлять человеческие чувства.

— Был звонок к нам в контору, — сказала она, стараясь прочесть хоть что-то в его глазах. — Это Алисон, она беспокоится за тебя. Мне казалось, что у нормальных людей принято делать наоборот, — продолжала Кейт, нарочно стараясь задеть его за живое. — Что ты должен был позвонить ей первым. Все-таки она потеряла мужа и к тому же беременна.

— Да, — вяло откликнулся он. — Да, я должен был позвонить первым.

Он посмотрел вперед. По улице в их сторону шел преподобный Кинкейд в сопровождении девочек из церковного хора.

— Джерико. Мисс Кейт. — Его манеры были подчеркнуто безукоризненны — настоящий южанин. — Как вы себя чувствуете?

Эти слова и сочувствие были направлены непосредственно Джеду.

Джед улыбнулся и преобразился в Джерико — даже из глаз пропала пустота и боль. На это было страшно смотреть.

— Я чувствую себя прекрасно, — сообщил он пастору.

— Я всегда к вашим услугам, если захотите поговорить, — сказал преподобный.

— Очень вам признателен, но у меня все в порядке.

Кейт не впервые приходилось видеть эти превращения после похорон Дэвида. И теперь она понимала, что, несмотря на всю свою любовь, не может надеяться на ответное чувство. Ведь Джед так старательно отгораживался от нее!

Он мог изображать, что любит ее, создавая вполне правдоподобную иллюзию подлинного чувства. Но при этом никогда не терял над собой контроль. Да, это позволяло избавиться от скорби и боли, но равным образом лишало его возможности быть счастливым.