Эмили Лоринг - Опасная помолвка

Все ахнули. Потом гости с осуждением посмотрели на молодого инженера.

– По моей настоятельной просьбе мой сын всем со мной делится, – твердо продолжала миссис Мэттьюс – Я знаю, и полагаю, что вы все тоже знаете, что произошла утечка информации. В компании есть предатель. И он, вполне возможно, сейчас сидит за этим столом.

Ванс решительно вмешался:

– Даже если подтвердятся ваши худшие опасения, своими рассуждениями сейчас вы наносите неисправимый вред.

Миссис Мэттьюс, которую, очевидно, никто никогда раньше не критиковал, лишилась дара речи. От этого всем стало легче.

И наконец-то Майлз мог спокойно поговорить с Пейдж. К тому времени уже подали салаты. Пейдж откусила горячий ломтик сыра и блаженно вздохнула.

– Какая прелесть! Я не помню, когда я в последний раз ела такие вкусные вещи. Наверное, я очень потолстею, но это того стоит.

– Мне нравится, когда девушка получает удовольствие от пищи, – заметил Майлз. – У вас такой невозмутимый вид.

Пейдж рассмеялась.

– Не верьте моему виду. На самом деле меня очень обеспокоили все эти разговоры о предателях среди нас, как будто ими могут оказаться люди, которых мы знаем, с которыми дружим и вместе преломляем хлеб.

Майлза это позабавило.

– Почему? Вы считаете, что у них должно быть две головы, зеленая борода или марсианская внешность? Вероятно, они такие же обычные люди, как и мы с вами.

– Только не обычные, – возразила Пейдж. – Обычный человек не предаст свою страну. Я не хочу сказать, что у нас нет своих недостатков. Конечно, есть. Но мы знаем о них, даже пишем о них в газетах и пытаемся с ними бороться. Людям свойственно обращать внимание только на плохое; они никогда не соизмеряют плохое с хорошим. Но объективной картины не получится, если в нее не включить все. Вы не согласны со мной, мистер Форрест?

Он улыбнулся ей.

– Ваши рассуждения очаровательны.

– Для меня все это очень важно. Мне кажется чудовищным злодеянием что-то разрушать ради личной наживы или власти, и я считаю, что обычный человек не может совершить чудовищное злодеяние.

– Короче, его может совершить только чудовище. – Майлз Форрест, который понял, что разговор становится слишком серьезным, засмеялся, пытаясь разрядить атмосферу за столом.

Пейдж засмеялась в ответ, пока горничная убирала ее тарелку и приносила стеклянные блюдечки для десерта. Подняв глаза, Пейдж увидела, что Ванс опять смотрит на нее. Из-за этого слегка враждебного внимания ее интерес к разговору снова пропал. Даже шоколадный мусс не смог поднять ей настроение.

Вечер, который, видимо, был организован в последний момент, не задался. Для начала, у Форрестов собралась публика разного возраста, от молоденькой невесты Ванса Купера до матери бедного Уилла Мэттьюса. Танцевать было невозможно. Почти никто из гостей не играл в бридж.

Рут Форрест, как могла, выпутывалась из создавшейся ситуации, пытаясь держать инженеров отдельно от остальных и тактично уводя разговор в сторону от тем, касающихся их работы; но создать однородные группы гостей оказалось практически невозможно.

Она поддержала предложение осмотреть террасу, которую еще никто из гостей не видел. В спальне внизу Пейдж позволила горничной накинуть себе на голые плечи жакетку. Она увидела в зеркале лицо девушки, и ей показалось, что она уже где-то встречала ее. Потом она с удивлением поняла, что это было в туалете гостиницы, куда они с Вансом ходили танцевать. В тот вечер девушка, правда, была в вечернем платье, а не в фартучке и наколке. Незнакомка поймала в зеркале ее взгляд и, слегка кивнув ей, улыбнулась. После этого она подошла к другой женщине, чтобы помочь ей одеться.

Гости, по двое и по трое, гуляли по огромной террасе, любовались панорамой Нью-Йорка, рассматривали растения, которые были уже закрыты стеклянными колпаками, и фонтанчик, из которого летом брызнет вода.

Миссис Мэттьюс, которая к тому времени уже обрела дар речи и некое подобие самоуверенности, громко произнесла.

– Должна заметить, что не буду возражать, если мой сын тяжелым трудом добьется права жить в подобном месте. Интересно, сколько стоит эта квартира?

Пытаясь остановить ее, пока она не ляпнула чего-нибудь лишнего, жена одного из инженеров и Ванс очутились около нее одновременно с отчаянными попытками привлечь ее внимание к газону и дорожкам, посыпанным гравием. Остальные гости разбежались от нее в разные стороны. Пейдж завернула за угол террасы, откуда открывался не менее впечатляющий вид на Ист Ривер. Она обменялась восхищенными восклицаниями с несколькими гостями, чьи имена забыла.

Неожиданно пошел легкий дождик, и гости стали уходить в комнаты. Пейдж продолжала обход террасы и теперь шла по третьей стороне. Оттуда ничего не было видно, поскольку почти вплотную к парапету возвышалась стена соседнего дома.

Пейдж вдруг поняла, что осталась в одиночестве, почувствовала капли дождя на волосах и лице и повернула назад. И тогда погас свет.

На секунду она оцепенела от удивления. Потом вытянула руки вперед, пытаясь нащупать стену. Если она пойдет вдоль стены, то, в конце концов, доберется до гостиной. Тут чья-то рука зажала ей рот, и ее потащили к парапету. Пейдж сломала ногти, пытаясь зацепиться за кирпичный бордюр. Она почувствовала, что ее поднимают и…

Послышался смеющийся голос:

– Вы заблудились, мисс Уилберн? – Она узнала контральто Рут Форрест. Ее сразу же отпустили, и через мгновение она осталась одна.

– Миссис Форрест, – позвала Пейдж осипшим голосом.

– А, вот вы где! – воскликнула хозяйка дома. – Я боялась, что вы потеряетесь в темноте. Не могу представить, что случилось с лампочками. В квартире свет есть, слава Богу. Дайте руку, я помогу вам добраться до гостиной.

Дотронувшись до пальцев Пейдж, она удивленно сказала:

– Да вы совсем замерзли. У вас ледяные руки. Смотрите, не простудитесь!

Пейдж казалось, что они идут обратно в гостиную целую вечность. Ее сердце испуганно трепыхалось. С невероятным облегчением она вошла в огромную комнату, из которой уже унесли обеденный стол в форме полумесяца.

Увидев, что все расходятся, Пейдж обрадовалась. Ванс тут же подошел к ней и крепко взял за локоть.

– Что случилось? – шепотом спросил он.

– Потом, – ответила она.

Собрав всю свою волю в кулак, она непринужденно поблагодарила Форрестов за чудесный вечер. Затем они вместе с частью гостей спустились в лифте. Там Пейдж увидела человека, которого не было среди приглашенных. Это был мужчина, похожий на хорька. Он был бледен и, судя по всему, кипел от гнева. Забыв о том, что она сердится на Ванса за его смелый поцелуй, который ничего для него не значил, а ее поверг в смятение; за то, что он наблюдал за ней во время ужина, словно она могла есть с ножа или чавкать, она невольно вцепилась в его рукав, радуясь, что он рядом.

В такси они не произнесли ни слова. Только после того, как Ванс помог ей снять жакетик в гостиной миссис Уинтли, он спросил:

– Что с вами произошло, Пейдж? У вас было такое лицо, словно вы столкнулись с привидением.

– Кто-то, – сказала она, – пытался столкнуть меня с террасы – И каким-то образом она оказалась в его объятиях, выплакивая все свои страхи и подозрения в кольце его сильных нежных рук.

– Все хорошо, – прошептал он, целуя мягкие волосы цвета меди. – Теперь все позади. Вы в безопасности, и вас никто уже не сможет обидеть.

Наконец она отстранилась от него, заплаканная и очаровательная, смеясь сквозь слезы.

– Простите меня за слабость, просто все это было так неожиданно… так ужасно… и если бы миссис Форрест пришла минутой позже…

– Пейдж! Любимая! – Он усадил ее рядом с собой на кушетку, взяв ее за руку. – Расскажите, как это произошло. – Он заметил, что ее ногти поломаны и из ссадин на руках сочится кровь.

– Это я поранилась о кирпичный бордюр, – объяснила она, и его лицо исказилось от ярости. – В общем, пошел дождь, и неожиданно на террасе погас свет. Остальные уже ушли, и я была одна. Я пошла обратно, и тогда… кто-то появился.

Ее бил озноб, и Ванс обнял ее за плечи.

– Он зажал мне рот, чтобы я не кричала, и поволок к парапету. Он уже поднимал меня, когда из-за угла вышла миссис Форрест и позвала меня. Тогда он отпустил меня и просто… растворился в темноте. – Может, он просто попытался вас обнять? И, возможно, поцеловать?

– Нет! Он… делал мне больно и тащил меня… и хотел перекинуть меня через бордюр.

– На вас лица не было, когда вы вошли.

– Я посмотрю на вас после того, как кто-нибудь попытается вас убить. Но почему? Почему, Ванс? Это ведь не только из-за кулона, верно? На мне его сегодня не было. Но зачем еще кому-то меня убивать?

На его лице было странное выражение. Он был так же бледен, как она, но его глаза превратились в узкие полоски металла.

– Я мог бы назвать не менее четырех человек, которые могут быть вашими врагами, Пейдж.

– По крайней мере, – слегка дрожащим голосом сказала она, – мы можем исключить из списка врагов миссис Форрест. Нравлюсь я ей или нет – а она продолжает наблюдать за мной, – сегодня она спасла мне жизнь.

– Кто предложил прогуляться по террасе? Я единственный из всех уже видел ее и поэтому остался в гостиной.

– Я не помню. Миссис Форрест сказала, что это хорошая идея, но, я думаю, только потому, что вечеринка не удалась. Веселья так и не получилось.

– Она только и твердит, что о вашей встрече с Майлзом в Чайнатауне.

– На самом деле это было не в Чайнатауне, но не в этом суть. Я остановилась на улице, и он столкнулся со мной и извинился, потом спросил, как пройти в Чайнатаун, и на этом мы расстались. Его жена почему-то считает, что после той встречи он в меня влюбился, но это полная ерунда.

– Вот оно как! – сказал Ванс. – Бедная Рут. – Он крепче обнял Пейдж.

Его лицо все еще было мертвенно бледным, а на щеках Пейдж уже выступил прелестный румянец.

– Знаете что, – протянул Ванс, – вероятно, именно ревность Рут и спасла вам жизнь. Какая ирония судьбы, да?

– Не понимаю, – призналась она.

– Я подозреваю, что когда погас свет, Рут решила, что Майлз с вами, и пошла вас искать.

– Неважно, по какой причине она пришла, – пылко произнесла Пейдж. – Я ей очень благодарна. Никогда в жизни я не была так перепугана. – Она выпрямилась, потянулась к жакетику и достала из кармана носовой платок.

Вместе с платком она вытянула сложенный вчетверо листок бумаги. Пейдж удивленно развернула записку и слегка нахмурилась. Она перечла записку, потом снова пробежала послание глазами. Наконец она протянула листок Вансу.

– Ничего не понимаю! – воскликнула она.

«Спросите Марту Уинтли, – гласила записка, – близко ли она знакома с Джеромом Бруксом».

– Откуда это у вас? – поинтересовался Ванс.

– Я только что обнаружила ее.

Перечитав записку, он сунул ее в карман.

– Я не знаю, что это значит, но выясню это ради Марты и всех, к кому это может иметь отношение. Кто мог подбросить вам записку?

– Полагаю, вы видели Хорька в лифте, когда мы спускались с пентхауса. У него был ужасно рассерженный вид.

– Нет, я его не заметил. Я почему-то всегда упускаю его. Кроме того, я так беспокоился о вас, что вообще ничего вокруг не замечал. Когда, вы говорите, он появился?

– Ну, как же вы не помните? Мы вместе с гостями спускались с пентхауса, и лифт остановился только на первом этаже.

– Как, черт возьми, он проник к Форрестам? В таких зданиях у лифта всегда стоят швейцары и никого не пускают без разрешения жильцов.

Пейдж покачала головой.

– Потом эта странная горничная. – Она рассказала о девушке, которая на ужине у Форрестов изображала прислугу, но на танцах в отеле появлялась в вечернем туалете. – Она кивнула мне и улыбнулась. Мне показалось, что она одна из них.

– Из них?

– Из тех, кто за нами следит. А может, среди ваших агентов уже появились женщины?

– Понятия не имею, но утром спрошу. Вспомните, может быть, кто-нибудь еще мог положить записку вам в карман?

– Ну… Я подошла близко к Форрестам, когда мы с ними прощались. В лифте рядом со мной стоял Норман Грэхем, но он весь вечер просто испепелял меня взглядом, и потом, непонятно, зачем ему писать мне записки, когда он запросто мог со мной поговорить. Бедняга мистер Форрест вел себя так, словно пытался спасти Нормана от моих ядовитых укусов и вообще моего, якобы, плохого влияния. Все это ужасно глупо, но и неприятно тоже.

– Дело не только в этом, Пейдж. – Что-то в голосе Ванса заставило ее отстраниться и заглянуть ему в глаза. – Ответственность за то, что я сейчас вам скажу, лежит на мне, и люди Маркхэма не посоветовали бы мне это делать. Но… мне кажется, что я в вас не ошибся.

– Не ошибся? – Пейдж была в недоумении.