Она стала сосредоточенно размышлять, заставляя себя из последних сил. Хэриет считала, что нельзя пренебрегать ничем, что поможет прояснить мозг. Ей нужно было все тщательно продумать.

– Ваша светлость, поешьте немного.

– А что, это идея, который час?

– Уже полдень, миледи.

– Ну, закажи чего-нибудь повкуснее.

– Прекрасно, миледи. А выпить?

– Бутылку шампанского и прямо сейчас.

Марта хмыкнула, не скрывая своего недовольства, но маркиза не обратила на это никакого внимания. Она снова откинулась на подушки, забыв посмотреться в зеркало, которое Марта положила рядом с ней. Нельзя было терять времени, надо было думать, и думать быстро.

К счастью, в эту минуту ее мозг работал четко, как никогда, и порошок помог рассеять чувство страха, которое не оставляло ее с прошлого вечера. И все же, за что ее винить? Джастин мог нагнать страх на любого человека, каким бы мужественным и сильным он ни был.

Маркиза стала вспоминать события прошлой ночи. Она старалась не упустить ни малейшей подробности, напряженно анализируя все с такой точностью, которая могла бы помочь найти какую-нибудь лазейку или упущение в обвинениях, высказанных ей сыном.

Ни секунды Хэриет не сомневалась в успехе своего плана. Ведь она видела, как Серина выбежала из гостиной вслед за лакеем после того, как тот говорил с ней. Она почувствовала легкость и возбуждение, как будто те десять тысяч гиней, которые Хэрри Ротхэм ей обещал, уже были у нее в кармане. Она играла в эскарте с богатым, но бестолковым молодым человеком, которого в Мэндрейк привезла герцогиня Фортхэмптон. Впервые за несколько недель маркиза начала выигрывать, и немалые суммы – двести гиней, четыреста, а затем и тысячу. Она была так взволнована, что не могла скрыть своей радости. «Звезды изменили свое положение, – сказала она себе. – Я знала, что мне повезет сегодня вечером, и сейчас все пойдет как по маслу».

Негритенок уселся в угол, где обычно ожидал приказаний госпожи. Она взглянула на него, мальчик кивнул. С победоносным видом Хэриет сделала ставку и в конечном счете снова проиграла.

– Ты потрясающе здорово выглядишь сегодня, дорогая Хэриет, – прошептал кавалер, стоявший рядом. Она рассмеялась, подняв стакан в молчаливом тосте за него и одарив его искрящимся взглядом.

В таком настроении маркиза без труда собрала вокруг себя поклонников. Хэриет блистала остроумием и наслаждалась восхищением, которым они ее окружили, а это действовало на нее сильнее вина. Она проиграла еще пять тысяч гиней и, вставая из-за стола, воскликнула:

– О, что-то сегодня у меня душа не лежит к игре.

– Пойдем поговорим, – предложил ей один из давнишних поклонников. Хэриет взяла его под руку и позволила ему увести себя в альков.

Однако маркиза была слишком обеспокоена и не могла долго оставаться в обществе одного и того же человека, и вскоре она вернулась к гостям, переходила от одного столика к другому, от игры к игре, заключала пари, делала ставки.

Прошло часа три, и все это время Хэриет не могла успокоиться. Она много выпила, но вино на нее не действовало. Маркиза была сильно возбуждена, острила и развлекалась вместе со своими поклонниками. Вдруг к ней подошел Джастин. Он еще не успел заговорить, как она почувствовала, что произошло нечто неприятное. На ее плечо легла тяжелая рука, холодная и властная. Она обернулась и взглянула в лицо сыну, и то, что она в нем прочитала, заставило ее сердце затрепетать от страха.

– Мне необходимо поговорить с вами, мама, – спокойно сказал Джастин, – сделайте одолжение, пойдемте со мной в библиотеку.

– Ох, Джастин, ну и время же ты выбрал среди ночи! Не иначе, как в доме пожар! Может, к нам забрались воры? Не сомневаюсь, ты принес дурные вести.

– Мы не простим вас, Вулкан, – сказал один из гостей, окружавших Хэриет, – за то, что вы уводите от нас Хэриет в такую минуту. Видите, сейчас ей хорошо, как никогда. Она всех нас развеселила.

– Сожалею, что я некстати, джентльмены, – ответил лорд Вулкан, голос его звучал холодно и уверенно, и Хэриет не оставалось ничего, как покорно следовать за ним.

– Я спокойно иду на гильотину, – сострила она и, взяв Джастина под руку, позволила сыну увести ее из гостиной.

Они прошли через холл к коридору, ведущему к большой библиотеке. Как только они оказались на приличном расстоянии от гостей, маркиза с недоумением посмотрела ему в глаза.

– В чем дело, Джастин? – раздраженно спросила она. – Неужели то, что ты собираешься сказать, не может подождать до утра?

Он ничего не ответил. Они медленно прошли через мраморный зал, Джастин открыл дверь библиотеки и пропустил маркизу вперед. И тут Хэриет испугалась. Что это могло означать? Неужели Пэдлетт провел лодку через потайной ход без ее указаний? А может, Джастин узнал об убийстве пьяного контрабандиста? Или, что еще хуже, может быть... Нет, она боялась предположить, что ее совместный с лордом Ротхэмом план потерпел крах.

Большая мрачная комната, отведенная под библиотеку, никогда не нравилась маркизе. Она ненавидела книги. Они были для нее чем-то бесконечно скучным. Эту комнату любил ее муж, а сейчас здесь работал Джастин, и Хэриет очень редко заходила сюда, предпочитая приглашать сына к себе в апартаменты.

В камине не горел огонь, и маркиза поежилась.

– Здесь ужасно холодно, быстрее, Джастин, говори, что тебе нужно, мне не терпится вернуться к гостям.

Лорд Вулкан закрыл за собой тяжелую дверь, и маркизе показалось, что в самой его решительности, с которой он осмотрелся и прошел к камину, было нечто угрожающее. Он смотрел ей прямо в лицо. Несмотря на волнение, она не могла не восхищаться сыном. Джастин был такой большой, такой сильный, а маркиза всегда уважала в мужчине силу.

Она наблюдала за тем, как сын укрощал необъезженного коня, от которого все, и даже сами конюхи, отскакивали в страхе. Однажды он спас ее от двоих неизвестных, которые как-то ночью хотели перевернуть ее носилки на Беркли сквер, а еще ему как-то пришлось вытащить из воды трех тонувших женщин, их лодка перевернулась. Другие же мужчины беспомощно стояли на берегу и выкрикивали ему указания, не предпринимая никаких попыток помочь. Да, Джастин не только сильный, но и необыкновенно красивый, а сейчас его суровый взгляд и холодное спокойствие в глазах внушали только страх.

Маркиза боялась его и ругала себя за это. В конце концов, он ее сын – маленький мальчик, который когда-то обожал ее, всюду сопровождал и говорил: «Мама, вы такая красивая. Только ангелы могут быть так красивы». Она не переставала повторять их за обедом даже в присутствии самой королевы. Но в те дни Хэриет уделяла ребенку мало внимания. Джастина растили няни и воспитывали наставники. Она считала, что сын и так проводит много времени с отцом, и редко интересовалась его занятиями.

Когда он вырос и стал стройным и привлекательным юношей, маркизе льстило сознание того, что он обожает ее, хотя она и так была самой красивой женщиной из всех, кого он встречал. Хэриет подзывала сына к себе и похлопывала его по щеке, зная, какое восхищение вызывает у окружающих их пара – мать и сын.

Но когда она была занята любовником, а Джастин хотел ее видеть, дело обстояло по-другому. Она посылала ему вежливую записку о том, что занята и ему лучше развлечься самому. К несчастью, он знал правду, когда ее не бывало рядом. Хэриет не могла забыть, как он злился, тот молодой романтичный Джастин, который в собственном воображении возвел ее на пьедестал. Он злился и обижался, но это ее не очень волновало. Дети, считала она, это часть самого себя. Они должны принимать родителей такими, какие они есть, и не сравнивать их с героями сказок, ведь в настоящей жизни все по-другому. Улыбка и несколько добрых слов, минута нежности – что еще нужно сыну от матери?

Хэриет искренне верила в то, что она достаточно хорошо относилась к Джастину, держала его в своих руках и делала с ним, что хотела. Сын любил ее. Она не сомневалась в этом так же, как и в восхищении, которого ждала от любого мужчины. Джастин принадлежал ей, она считала его таким же необходимым предметом для украшения собственной персоны, как бриллиантовые ожерелья и многие другие атрибуты, прославляющие ее тщеславие. Дорогой Джастин! Она любила сына, пока тот не вмешивался в ее дела, помогал и не препятствовал ее жизни в маленьком мирке, в котором она правила безраздельно.

Хэриет думала о том, как много она сделала для Мэндрейка и как Джастин должен гордиться своей матерью.

– Ну? – вздохнула она. – Говори побыстрее. У меня нет никакого желания умирать в этом мрачном мавзолее, когда вокруг свет и смех.

– Скажите мне правду, – начал Джастин, – чистую правду, потому что ничто другое меня не удовлетворит, о вашем сговоре с лордом Ротхэмом о похищении Серины.

Маркиза вскрикнула от удивления. Она хорошо сыграла, и этот трюк мог обмануть девять человек из десяти.

– Господь с тобой, Джастин, о чем ты говоришь? Что, Хэри Ротхэм должен похитить Серину? Право же, забавная шутка, но я впервые об этом слышу.

– Не стоит притворяться, мама, – спокойно сказал Джастин, – я ни на минуту не поддамся на обман. Мне известно о вашем попустительстве этому недостойному плану, который мог бы завершиться успешно, если бы Серина, не будь у нее смекалки, не сумела сбежать от милорда.

– Она сбежала? Откуда ты знаешь?

– Она вернулась.

Маркиза от неожиданности села в одно из кресел у камина.

– Она вернулась, – повторила Хэриет, и в ее голосе появились металлические нотки, – Хэрри, наверное, в бешенстве.

В эту минуту она забыла обо всем, что хотела скрыть от Джастина, мысли ее были заняты только этой новостью; ее план провалился, а вместе с ним, как она понимала, и шанс получить десять тысяч гиней. Маркиза считала, что деньги уже у нее в кармане, а эта потеря – тяжелый и неожиданный удар.

– Да, она вернулась, – повторил лорд Вулкан, – и сейчас, мама, вы должны сказать мне правду.

Хэриет подняла голову и посмотрела на него. Глаза ее сверкали.

– Ну и дурак же этот Хэрри! – воскликнула она. – Увезти девчонку и дать ей убежать!

Маркиза вдруг заметила выражение лица сына, и слова застыли на ее губах.

– Сколько он предложил вам за участие в этой интриге? – спросил он.

Джастин медленно произносил каждое слово. Слишком поздно она поняла, что попала в ловушку. В самом начале разговора Хэриет держалась правильно, ей следовало бы продолжать отрицать все и делать вид, что она ничего не знает!

– Не понимаю, о чем это ты, Джастин, – сказала она, но ее слова звучали неубедительно.

– Ответьте мне. – Сын подошел поближе, и она вздрогнула от испуга.

Однако маркиза никогда не терялась. Она заставила себя подняться с кресла.

– Ох, Джастин, ну чего ты суетишься из-за этой глупой девчонки? Тебе она не нужна, а лорд Ротхэм готов был жениться на ней. Мог бы получиться хороший брак, просто великолепный. Любая мать пожелала бы такого для своей дочери. Но Серина настолько глупа, что была неприветлива с Хэрри. Она вбила себе в голову историю о том, что когда-то он соблазнил одну из служанок в доме ее отца. Даже если это и правда, тот случай не стоит внимания; Хэрри убедил меня в этом, но глупышка не хотела его слушать, когда он говорил ей о настоящих причинах, поэтому мы с ним задумали маленький план, Хэрри и я. Я заботилась о Серине, о ее благополучии, и однажды она бы меня поблагодарила за то, что стала леди Ротхэм и хозяйкой такого очаровательного замка в Дорсете.

– Меня сейчас не это интересует, мама. Я спрашиваю, сколько Ротхэм обещал заплатить вам?

– Дорогой Джастин, неужели ты так плохо обо мне думаешь? Считаешь, что меня может подкупить любой джентльмен? Не сомневаюсь, Хэрри собирался сделать мне подарок, ну и я бы подарила им с Сериной что-нибудь к свадьбе, если бы их бракосочетание состоялось. Он был мне благодарен, я уверена, и Серина стала бы меня благодарить. Но говоришь, эта дурочка вернулась. Пойду навещу ее и выясню, что случилось.

Маркиза повернулась и собиралась выйти из комнаты. Но Джастин крепко схватил ее за руку.

– Послушай, мама, я хочу знать правду.

– Наглый мальчишка, – разозлилась она, – как ты смеешь трогать меня? Мне же больно! Убери свою железную руку.

– Правду! – повторил лорд Вулкан.

Хэриет с минуту вызывающе смотрела на него.

Их взгляды встретились, и тут она сдалась.

– Ну, хорошо, – с яростью согласилась она, – знай правду, если хочешь, и черт бы тебя побрал за твою настойчивость. Хэрри обещал мне десять тысяч гиней. По всем подсчетам, сумма не такая уж большая, если вспомнить, что ему достанется восемьдесят тысяч гиней после женитьбы на этой девчонке – если бы ему удалось это сделать, а мне деньги нужны позарез. Ну что, теперь ты доволен?

Она вырвала свою руку и отошла от него на несколько шагов, заметив, как он бледнеет от злости.