Подавив смешок, Гидеон тоже посмотрел на леди Дейнтри, но обнаружил, что она вовсе не раз делает его веселья. Ее прелестные губки недовольно сжались, изящный подбородок подался вперед, выдавая упрямую, своевольную натуру своей хозяйки.

Явно заинтригованный такой резкой переменой, Гидеон все же улыбнулся девушке, затем снова обратился к графу:

— Меня не так-то легко запугать, сэр.

— Да, действительно, по внешнему виду ты не похож на подкаблучника, — удовлетворенно заметил Сен-Меррин. — Пойдем, познакомишься с новой семьей. Дейнтри, не стой как вкопанная и, черт побери, сними свою накидку! Интересно, куда ты собралась?

— В конюшню, папа.

— Глупость какая! Лучше познакомься с человеком, за которого тебе предстоит выйти замуж, и чтобы я больше не слышал о конюшне.

— Я обещала Чарли и Мелиссе, как только кончится дождь, поехать с ними на прогулку. Небо уже прояснилось.

— Пошли в конюшню дворецкого! — рявкнул Сен-Меррин, направляясь к лестнице. — Вовсе не нужно ходить туда самой. Что за плебейская привычка!

Старик распалялся все больше и больше, но Дейнтри держалась с достоинством, не делая ни малейшей попытки снять накидку или опустить глаза. В самую последнюю минуту, когда граф уже был готов взорваться, она спокойно сделала реверанс, по-прежнему не отрывая глаз от Гидеона.

— Чертова болтушка, — проворчал старик, оглядываясь через плечо на гостя, чтобы увидеть его реакцию. — Должен сразу же предупредить тебя, Пенторп, — ее голова забита всякой фемииистской чепухой. Надеюсь, скоро ты выбьешь из нее эту дурь, но все же тебе следует знать, против чего бороться.

— Разумеется, всегда нужно знать позицию противника, — согласился Гидеон. — Счастлив познакомиться с вами, леди Дейнтри.

Девушка выпрямилась.

— Да? А вы оказались выше, чем я предполагала. Я знакома с лордом Таттерсолом, но он невысокого роста. Поэтому я считала, что вы будете гораздо ниже.

— Надеюсь, вы не разочарованы?

Дейнтри изумленно округлила глаза, и Гидеон едва удержался от смеха. Сен-Меррин, не давая дочери возможности сказать очередную дерзость, рявкнул:

— Какая разница — разочарована не разочарована? Где твоя мать? Нужно представить ее Пенторпу, если, конечно, она не легла. — Граф подмигнул гостю: — Не секрет, что моя жена, как и старина Олли, постоянно жалуется на недомогания. За ней по пятам ходит кузина, и жена с пущей убедительностью демонстрирует той свои болезни. Скажу тебе честно, парень: если бы мне приходилось каждый день смотреть на уродливую физиономию кузины Этелинды, я бы наверняка молил бы Бога, чтобы он взял мою душу.

— Мама и тетя Офелия в гостиной, папа, — ответила Дейнтри и так резко повернулась, что взметнулась накидка, затем, оглянувшись, добавила: — Вы должны знать, Пеиторп, что я была помолвлена уже три раза и всегда плакала перед свадьбой. Сен-.Меррин грубо схватил дочь за руку и повернул к себе.

— На этот раз дело решенное. Не забывай об этом. Честное слово, девочка моя, я сыт тобой по горло!

Гидеон понимал, что не имеет права вмешиваться в спор между отцом и дочерью, но испытывал огромное желание встать на защиту девушки. К его удивлению, граф сам отпустил дочь. Сверкнув глазами, леди Дейнтри твердо произнесла:

— Обещаю не переживать на этот раз, папа. Но мой жених должен знать и мои дурные качества, ты ведь сам не раз говорил об этом.

— Конечно, — взорвался Сен-Меррин. — Но если ты надеешься, что Пенторп начнет рыдать и кусать подушку, узнав о твоей глупости, то ошибаешься. Пенторп — благовоспитанный молодой человек.

Гидеон с трудом удержался, чтобы не спросить у леди Дейнтри о трех расторгнутых помолвках. Ему почему-то хотелось поддразнить ее. Девушка оказалась умна, вспыльчива, своенравна. Отец был явно не в состоянии справиться с ней. Своим поведением она бросила вызов Гидеону, а он не привык отступать.

Между тем леди Дейнтри распахнула двери в конце коридора и, стараясь придать голосу беспечность, сказала:

— Вас ждет сюрприз. Прибыл лорд Пенторп. Можете пожелать мне счастья.

Сен-Меррин недовольно поморщился:

— Не следует так представлять матери джентльмена. Если не можешь сделать как положено, вообще помолчи. Входи, Пенторп.

Гидеон побледнел от ужаса: ему показалась, что в комнате полно женщин. Его поместье находилось недалеко от Таском-парка, и он вполне мог встретить в гостиной графа общих знакомых. «Ну и солдат из тебя, приятель, — подумал Гидеон. — Идешь прямо в засаду!».

Собравшись с духом, он рассмотрел четырех дам. Одна из них — плотная пожилая женщина, со стянутыми в узел седыми волосами — не только не обрадовалась, услышав его имя, а как-то прищурилась, словно о чем-то раздумывая. Гидеон вздрогнул, с трудом выдержав ее тяжелый взгляд. Казалось, эта седоволосая старуха знает все его секреты.

Склонившаяся над диваном полная дама прижала к груди руки и воскликнула:

— О Боже, настоящий английский герой1

— Не говори глупостей, Этелинда1 — рявкнул Сен-Меррин. — Не обращай на нее внимания, Пенторп, — посоветовал он, потом указал на лежавшую на диване худенькую женщину с пепельными волосами: — Моя жена. Летти, дорогая, позволь представить тебе будущего зятя. Только не закатывай сцен до тех пор, пока он не узнает тебя получше. Я больше не могу выносить твоих истерик.

— А ты их никогда и не выносил, — резко заметила седоволосая старуха, вновь обратив на себя внимание Гидеона. — Говорите: вы Пенторп, молодой человек?

Не в силах выдержать ее пристального взгляда и готовый тут же признаться в обмане, Гидеон облегченно вздохнул, обрадованный вмешательству Сен-Меррина.

— Офелия, разве ты не слышала, что я сказал? — прорычал граф. — Я, например, понял это сразу же, увидев его шевелюру. Ты, наверное, просто оглохла на старости лет. Эта женщина — тетя моей жены, леди Офелия Болтерли, — объяснил Сен-Меррин гостю.

— Рад познакомиться, миледи, — вежливо поприветствовал ее Гидеон, затем повернулся к пухлой даме, назвавшей его «английским героем», — и с вами, мадам.

Дейнтри впервые улыбнулась, и Гидеон подумал, что такого момента стоило дождаться.

— Это кузина Зтелинда, сэр, мисс Этелинда Дэвис — преданная мамина компаньонка и самая добрая душа в нашем доме, — сказала девушка и, уже обращаясь к кузине, добавила: — Мне казалось, вы отправились наверх вместе с детьми.

Покраснев, мисс Дэвис пробормотала, что усадила девочек заниматься грамматикой, а сама поспешила сюда, чтобы помочь бедной Летти.

Дейнтри снова улыбнулась и с явным одобрением посмотрела на Гидеона. Тот послал ей ответную улыбку, весьма удовлетворенный такой переменой. Между тем девушка представила ему четвертую даму:

— А это моя сестра, леди Сюзан Сикорт.

Вспомнив восторженные отзывы друга о леди Сюзан, Гидеон почувствовал, как перед ним разверзлась пропасть. Он надеялся, что никто из Сен-Мерринов никогда не видел Пенторпа.

Господи, неужели все пропало? Однако женщина приветливо улыбнулась, и Гидеон облегченно вздохнул: похоже, она не считала его самозванцем.

— Я учился с вашим мужем в одной школе, леди Сюзан, — спокойно произнес Гидеон. — Правда, сэр Джеффри был на несколько лет старше и, вероятно, не обращал на меня никакого внимания. Он хотел добавить, что зато Сикорт хорошо знаком с его братом, но вовремя вспомнил, что у Пенторпа нет никакого брата.

Джеффри расстроится, что не встретился с вами, — сказала Сюзан. — Он и Чарльз сейчас находятся в Брайтоне, развлекаются вместе с другими отпрысками благородных фамилий.

— Значит, бомонд по-прежнему толчется на побережье, отмечая или готовясь отметить день рождения Принни, — заметил Гидеон.

Сен-Меррин издал короткий смешок.

— Ты так говоришь, словно тебя не было в Англии целую вечность. А ведь старина Олли писал, что ты получил титул еще до того, как Бони вырвался из-под надзора. Разве ты теперь не принадлежишь к бомонду7

— Это так, сэр, — мягко возразил Гидеон. — Однако Бонапарт удрал в апреле, а я не появлялся в Англии до сентября. По приезде я сразу же отправился в Таттерсол-Гринз. Я вообще не показывался в Брайтоне, успел только глотнуть лондонского воздуха и снова вернулся на континент.

— Ну, теперь все позади, — примирительно пробормотал граф, — Для мужчины огромная честь помочь стране в трудную минуту, но потом ему следует вернуться домой и навести там порядок. А вот моему Чарльзу больше по душе пара добрых скакунов да поездки с герцогом. И это мой единственный наследник, будущий граф!

Гидеон, не подумав, произнес:

— Три года назад лорд Аксбридж тоже получил титул графа, однако остался в самой гуще событий. Если бы при Ватерлоо он не потерял ногу, то наверняка до сих пор не бросил бы военную службу.

К счастью, столь опрометчивые слова гостя не рассердили Сен-Меррина.

— Да, этот Аксбридж галантен, честолюбив. Впрочем, сейчас его следует называть «Англесей», ибо за героизм он был награжден титулом маркиза.

— Аксбридж может быть галантен и храбр, — сухо заметила леди Офелия, — но это не открыло перед ним двери светских салонов. Во-первых, смею вам напомнить, он гнусно обошелся со своей первой женой, дочерью графа. Во-вторых, Аксбридж соблазнил свою вторую жену, когда та еще была замужем за братом Веллингтона. На совести этого человека два развода, и он должен за многое ответить. Что касается его братьев, — женщина посмотрела на Гидеона, — то сэр Артур Пейдж украл жену лорда Борингдона и уже планирует не менее скандальный развод.

Леди Сен-Меррин вздрогнула при последних словах. — Не говорите об этом! Мои нервы совершенно расстроены. Да и как им быть в порядке, если творятся такие дела — сплошные скандалы! Вы не должны клеймить Аксбриджа, или как там его теперь называют, потому что жена этого человека довела дело до суда, а это, по моим понятиям, абсолютно недопустимо для женщины. Такое возможно только в Шотландии.

Гидеон, который хорошо знал о достоинствах и недостатках Аксбриджа, вежливо подождал, что скажет по этому поводу леди Офелия, но Дейнтри опередила свою тетушку. Изумленно взглянув на задыхающегося от негодования отца, девушка заявила:

— У нашего Чарльза никогда и мысли не возникало пойти на войну. Я всегда считала его величайшим трусом.

— Попридержи язык, дерзкая девчонка! Как ты смеешь так говорить?! Чарльз — прекрасный наездник, знаток гончих, любитель охоты и отличный стрелок. Из него получился бы прекрасный кавалерийский офицер.

Гидеон не знал Чарльза Тэрранта, но был склонен больше верить леди Дейнтри. Она явно сознательно вызывала огонь на себя, и Гидеон с нетерпением ждал ее ответной реплики. Но тут в, разговор вмешалась леди Сен-Меррин, которая не переносила даже упоминаний о разводе.

— Ах, вы хотите свести меня в могилу, сэр, — вздохнула женщина. — Вы же прекрасно знаете: я не вынесла бы разлуки с сыном. О, от одной этой мысли у меня холодеют руки!

— Ладно, руки твои мы согреем, — проворчал граф. — Чарльз ведь не пошел воевать. Я лишь хотел сказать, что из него получился бы неплохой солдат. Чарльз наверняка занял бы достойное место среди офицеров лорда Хилла или Стюарта.

— Ну-ну, — насмешливо протянула Дейнтри, упрямо склонив голову. — Это совершенно невозможно, поскольку эти джентльмены больше известны своими связями в свете, влиятельными родственниками, галантным обращением с женщинами и умением играть в карты.

— Они преуспели также и в охоте, — не сдержавшись, усмехнулся Гидеон, но заметив гнев на лице графа, поспешно добавил: — Впрочем, среди людей Хилла есть много хороших, знающих офицеров. В приказе герцог даже отметил некоторых из них.

— Чарльз действительно любит охоту, — задумчиво проговорила Дейнтри, весьма довольная замечанием гостя. — Однако так далеко, как Ватерлоо, он никогда бы не заехал. Что касается остального, то Давина, его жена, постоянно жалуется на увлеченность мужа женским полом, хотя и сама любит флирт. Чарльз, к тому же, постоянно играет в карты. Мне кажется, сэр Хилл и сэр Стюарт предпочли бы, чтобы их офицеры больше внимания уделяли выполнению долга, а мой брат, увы, просто не в состоянии удовлетворить их требования.

— Черт возьми, Дейнтри, — загремел Сен-Меррин, — я же просил тебя попридержать язык! Видишь, Пенторп, что я имел в виду? Надеюсь, ты лучше меня справишься с этой дамочкой. Советую начать совместную жизнь с хорошей трепки. Сделай это прямо в брачную ночь, чтобы показать, кто в семье главный.

Леди Сен-Меррин тут же поднесла к носу пузырек с уксусом, а мисс Дэвис тут же склонилась над ней, участливо расспрашивая о самочувствии и опасливо озираясь на графа.

Дейнтри резко выпрямилась, щеки ее порозовели, глаза метали молнии. Гидеону она показалась как никогда прекрасной. Не думая о последствиях и желая лишь предотвратить вспышку ярости, он шагнул вперед, ловко расстегнул застежку накидки и повернул девушку к себе.

— В комнате слишком тепло. Не знаю, почему вы не отдали накидку дворецкому. Позвольте мне это сделать.