Оливер улыбнулся.

– Я не хочу, чтобы вы тревожились, Эбби. – Его улыбка преобразилась в усмешку. – Ждать осталось недолго, мы даже не будем распаковываться. Просто пойдем и где-нибудь славно поужинаем, а утром, до вылета, успеем купить вам кое-что из одежды, что-нибудь более подходящее для тропического климата. Да, так мы и сделаем, с утра пораньше отправимся в магазин, у меня с собой кредитная карточка Уэббера, и…

– О нет, Оливер, не глупите.

– Но я настаиваю, – решительно сказал Оливер. – А теперь пойдемте, должен же я покормить свою Эбби, да и сам не прочь съесть что-нибудь вкусненькое. Здесь отменный ресторан. – Он обхватил ее лицо и заглянул в глаза. – И помните, дорогая моя, я не допущу, чтобы с вами случилось что-нибудь плохое. Эта Джессика пусть сама отвечает за свои действия, и я хочу, чтобы вы знали: я на вашей стороне, я верю, что вы ни в чем не виноваты, хотя сначала у меня и возникли кое-какие подозрения. Но, узнав и полюбив вас, я понял, что эта женщина просто использовала вас с дурными целями. Она пыталась так же поступить и с Уэббером, но он раскусил ее, догадался, но она не та, за кого себя выдает. Она играет в такие игры, о которых вы, я убежден, и понятия не имеете. – И тут он поцеловал ее в кончик носа. – Я пойду и приму душ, а вы пока отдохните. Потом мы пойдем ужинать. Вы почувствуете себя гораздо лучше, набив животик всякой вкуснятиной.

И Эбби, когда он ушел в ванную, плюхнулась в кровать своим особым способом плюханья. Что бы все это значило? И в чем он подозревал ее с самого начала? Почему он продолжает так плохо говорить о Джесс? А если сказать ему, что они сестры? Может, тогда он будет с ней откровеннее?

Она терзалась из-за того, что открыла ему не всю правду и все еще продолжает обманывать его. Но тот ли сейчас момент, чтобы сознаться Оливеру, что они с Джесс сестры? Ведь он так настроен против Джесс, что… Впрочем, пусть даже ложь, лишь бы по неведению не навредить сестре. Потом все разъяснится. Но ох, как, однако, тягостно. Нет, нет, все будет хорошо. Раз Оливер так говорит, значит, так и будет. Джесс никакая не интриганка, и Уильям Уэббер поймет это, когда узнает, кто она и что. Не сможет не понять.

И Оливер… Кстати, что за странные отношения у него с боссом! Он знает о деловой жизни Уильяма Уэббера очень много, гораздо больше того, что полагается знать шоферу. И этот великолепный дорогой бело-розовый номер в отеле, хотя он и не в ее вкусе… Разве шоферам полагаются такие удобства?

Она заметила, что для оплаты всех путевых расходов Оливер пользовался кредитными карточками компании Уэббера, так что сразу было видно, что, хотя он просто шофер, но облечен особым доверием. Он распоряжался чужими деньгами совершенно свободно – взял, к примеру, и предложил купить ей одежду. Она, конечно, не может принять этого. Как-нибудь обойдется.

Устав тревожиться, Эбби сама не заметила, как глаза ее закрылись. Во всей этой истории так много непонятного, и все это так огорчительно. Одно утешение, что Оливер с ней, верит ей и поможет в критической ситуации, какой бы сложной она ни оказалась. Эбби доверяла ему, верила, что он готов защитить ее, и думала о том счастливом дне, когда тучи развеются, недоразумение прояснится, и они просто будут счастливы вдвоем.

Позже Эбби проснулась от поцелуя Оливера и, тихо пробормотав имя, нежно его обняла. От него исходил восхитительно тонкий аромат лимонного мыла, и она почувствовала, как он приятен ей и желанен. В его объятиях она забывала о теперешних неприятностях и тревогах. Каждое его прикосновение убеждало ее, что все будет хорошо.

После страстных поцелуев и нежных взаимных ласк он овладел ею, и все огорчительное просто испарилось. Она обвилась вокруг него и забыла обо всем на свете. Он удивительный любовник, прекрасно знающий, как доставить ей удовольствие, такой опытный, что любая его ласка возносит ее на вершину счастья. Он знал все местечки ее тела, прикосновение к которым доставляло ей истинное наслаждение, но главное было даже не в этом, а в том, что он любил ее и она любила его.



– Ох, Оливер, – вздохнув, проговорила Эбби. – Я и не предполагала, что Уильям Уэббер такой богатый.

Она стояла на берегу, глядя на ослепительно прекрасную белоснежную яхту, пришвартованную к молу. Им предстояло совершить последний этап путешествия, доплыть на этой яхте до острова Уильяма Уэббера. У Эбби такое неслыханное богатство просто в голове не укладывалось. Роскошный особняк в графстве Кент и сам по себе уже достаточно выразительно говорило преуспевании его владельца, но личный остров… Тьфу!..

Хотя она почти валилась с ног, изнуренная тропическим зноем и охмелевшая от ромового пунша, предлагаемого в самолете, но все же старалась держаться, хотя бы ради Оливера. Она очень тревожилась за него. Во время полета до Гренады он все более мрачнел. Она выпила не только свой пунш, но и его тоже, поскольку он сказал, что лучше ему держать голову свежей. Езда в такси от аэропорта до моря показалась им обоим сущим кошмаром, и он тоже выглядел теперь изнеможденным, заметно побледневшим.

И вновь она сердилась на Уильяма Уэббера за то, что тот втравил во все это Оливера, но должна была признать, что он переносил изнурительные трудности путешествия достойно. Маршрут, по всему видно, ему хорошо известен, он и сам говорил, что не впервые проделывает этот путь, да и вообще поездил по свету. Становилось понятно происхождение его великолепного загара, хотя он уже и начинал помаленьку сходить.

– Красивая яхта. Хотя название дурацкое – «Уэбберс Уондер». Чавкает, как… . мягко выражаясь, как мокрый латук. – Она хихикнула, надеясь, что и он немного развеселится.

Прежде чем ответить, он сердито взглянул на нее.

– Да, возможно… Но босс настолько богат, что может называть свою яхту, как ему заблагорассудится, тут ему и черт не указчик!

– Простите, это, конечно, не мое дело пробормотала Эбби, вздохнула и замкнулась в себе.

Оливер далеко не всегда оставался любезным. Вот и сейчас его раздраженность как рукой сняла неожиданно возникшую в ней приподнятость, вызванную созерцанием изумительных пейзажей этого удивительного острова, Гренады. Оливер может думать себе, что хочет, хоть конец света вообразить, но Эбби не может не видеть красоты этого мира, как бы подавлена она ни была, просто потому, что жизнь прекрасна, а здесь так хорошо, жаркое солнце, изумрудная пышная зелень, и можно чувствовать себя счастливой ни от чего, просто от того, что ты это видишь и этим дышишь. Мгновения жизни… Да и может ли в таком экзотическом месте случиться что-нибудь плохое?

Вся эта история – сплошное недоразумение, и если бы сейчас из-за бананового дерева появился сам Джереми Бидл[21], она бы ни капельки не удивилась. Конечно, Джесс вряд ли подверглась аресту в полном смысле этого слова. Более чем вероятно, что этот Уильям Уэббер просто влюбился в нее по уши, вот и уволок на Карибское море, замыслив нечто вроде свадебного уик-энда и… Ох, видно, я и вправду малость перебрала этого ромового пунша, подумала она, если на ум взбрело такое… Что за дурацкие фантазии в самом деле!.. Еще галлюцинаций не хватало!

Оливер взошел на борт яхты и с непререкаемым авторитетом отдал экипажу какое-то распоряжение. Эбби решила не спешить за ним следом. На борту явно шел спор, сопровождаемый отчаянной жестикуляцией. Оливер казался раздраженным. Такое впечатление, что он не может договориться с командой, члены которой подчас отвечали на его аргументы смехом.

Неторопливо прогуливаясь по молу, Эбби подумала, что солнце, пожалуй, слишком сильно припекает ее ничем не защищенную голову. Она с удовольствием купила бы в Майами соломенную шляпку. Собственно, она даже хотела бы, чтобы Оливер, как и предлагал, купил ей всю необходимую для тропиков экипировку, но гордость не позволила ей согласиться на это. И потом, ей неприятна была сама мысль, что она приобретает вещи по кредитной карточке человека, пусть и богатого, но совершенно ей не знакомого. Нет, чувство собственного достоинства превыше всего.

Но чувство собственного достоинства мало помогает от перегрева на солнцепеке, с горестной иронией заключила она. Ее голубые джинсы слишком плотны и тесны для такого климата, а шелковая рубашка липла к спине, создавая мерзкое ощущение неопрятности, да и на кожу действуя раздражающе… Интересно, сколько он намерен торчать на этой яхте, бросив ее здесь, на берегу?

– Что там у вас? – спросила Эбби, когда он покинул наконец палубу и, подойдя к ней, взял их багаж.

– Кажется, поступило штормовое предупреждение, и экипаж отказывается выйти вморе раньше завтрашнего утра.

– По мне, так это мудрое решение, прокомментировала Эбби.

– Да посмотрите на небо, Эбби, – взвился Оливер, – ни облачка не видно. Просто здесь, на острове, нынче ночью карнавал, вот они и не хотят упустить возможность повеселиться. Пойдемте, поднимемся на борт.

Эбби не понаслышке знала о непредсказуемой тропической погоде, а потому плелась за ним без особый охоты.

– Постойте, подождите минутку, Оливер. Если экипаж не хочет выходить в море, на то наверняка есть основательные причины.

Он удивленно повернулся к ней.

– Вдруг откуда ни возьмись – авторитет по мореплаванию! Вот это да! Вы, наверное, в этом такой же эксперт, как и в компьютерном деле? – саркастически спросил он.

– Ох-ох! И кто это говорит? – отбила она удар. – Это говорит шофер! Ах да, я и забыла, ведь шоферы, как известно, первые специалисты по мореплаванию, особенно те, которые не умеют ориентироваться на суше. Но не забывайте, я работала в пароходных круизах и знаю, как быстро может измениться погода, особенно в тропиках. Полагаю, этим морякам известно, что такое встретиться с тайфуном, – закончила она уже не так уверенно.

Оливер запустил пятерню в свою растрепанную шевелюру.

– Приберегите ваш пыл.

– Приберечь для чего? – спросила она несколько удивленно и, отступив на шаг, стояла теперь, уперев в руки бока.

– Для встречи со своей сообщницей и с Уильямом Уэббером, которому вам придется внятно изложить причины своего обмана, – мрачно сказал он.

Глаза Эбби расширились. Вся ее уверенность вмиг улетучилась.

Я… я не понимаю, что вы имеете в виду, – жалобно прошептала она.

Оливер издал тихий стон, выпустил из рук багаж и обнял ее. Но Эбби сейчас не могла принять его как бы извиняющуюся ласку. Она вырвалась из его объятий.

– Вы все время так делаете, Оливер, сначала взбодрите меня, утешите, а потом снова сбрасываете в провал неизвестности и тревоги. Я понимаю, вы устали, раздражены вызовом босса и тем, что вам приходится возиться со мной, но ведь и я тоже устала. Я уже по горло сыта вашими дикими подозрениями. Джессика вовсе мне не сообщница, и…

– Ох, зря вы это! – внезапно проревел он.

Эбби вздрогнула, но обернулась и с облегчением увидела, что его рев направлен не на нее.

Команда яхты покидала судно.

– Вернитесь на борт! – властно приказал Оливер и побежал к яхте.

– Нет, сэр, – сказал один из членов экипажа, казавшийся старшим. – Я слишком высоко ценю свою работу, чтобы так рисковать. Я уже сказал вам, получено штормовое предупреждение. Мистер Уэббер наверняка не…

– Сейчас я здесь приказываю, и я говорю вам, если…

– А я, сэр, говорю вам, – взбурлил вест-индеец, – ни одна страховая компания в мире не станет, случись что, платить, если мы выйдем в море, несмотря на штормовое предупреждение. Этот бот вам не QE2[22], ему ничего не стоит перевернуться, если мы попадем в шторм. Нет, сэр, как хотите, а я забираю свой экипаж.

– Мой экипаж! Мой, черт возьми! – закричал Оливер. – Если уйдете, считайте, что вы все уволены!

– Оливер! – возмущенно воскликнула Эбби.

Нет, этот шофер действительно берет на себя слишком много.

– В таком случае, сэр, согласен, увольняйте нас.

Старший в экипаже сказал это спокойно, после чего вместе с другими матросами неторопливо направился по причалу к берегу.

– Ну и черт с ними! – раздраженно пробурчал Оливер себе под нос.

– Ох, Оливер, – огорченно проговорила Эбби. – Вы не должны были так делать. Мистер Уэббер придет в бешенство, когда узнает, что вы уволили весь экипаж его яхты. Он этого не поймет…

Оливер, все еще не отошедший от перебранки с экипажем, повернулся к ней и смотрел с каким-то странным непониманием, будто до него не доходил смысл ее слов. Но ярость его пошла на убыль, он смущенно улыбнулся, пожал плечами, снова поднял багаж и ответил:

– Он поймет. Учитывая крайнюю серьезность дела, он предоставил мне cart bIanche[23], так что… – Вдруг Оливер замолчал и взглянул на нее довольно беспомощно. – Ох, Эбигейл, дорогая. Я просто не в силах больше выносить это. Решил ничего не говорить, пока мы не соберемся все вместе, но нет больше сил терпеть, чувствую себя просто больным… Психика не выдерживает. Я должен был бы сказать прежде… Я и собирался… Эбби! Что с вами? С вами все в порядке?