— Я не хотела…

Он приложил палец к ее губам:

— Вам не нужно ничего объяснять. Хотя Дом, возможно, и уверен в обратном, я никогда ничего не сделаю ему во вред. Я слишком к нему привязан, и мы слишком много всего пережили вместе, плохого и хорошего. Мы никогда не сражались за одну и ту же женщину, и я думаю, больше всего его беспокоит, что, по его мнению, я вам вполне подхожу. Но с той самой минуты, когда я узнал, что он не рассказал мне о вас, я догадался, что он бережет вас для себя. И это мое предположение подтверждается каждый раз, когда я вижу, как он на вас смотрит.

— Он никогда не сможет полюбить меня настолько, чтобы жениться на мне.

— Доминик боится брака — как вы теперь понимаете. Но удел людей благородного происхождения жениться и обзаводиться наследниками. И неважно, любим ли мы ту женщину, с которой нас связывают супружеские узы.

— Но как вы можете выносить такое?

Он пожал плечами:

— Потому что мы заводим себе молодых красивых любовниц.

— Может быть, у вас с женой все будет иначе.

— Может быть… — ответил Лэнгли, хотя это прозвучало не слишком убедительно.

Он посмотрел поверх плеча Арли и широко заулыбался:

— Угадайте, кто здесь, — прошептал он. — Он так сильно ревнует, что, наверное, убил бы меня на месте.

Без малейшего предупреждения Лэнгли вдруг привлек ее к себе и поцеловал в губы. Через мгновение он отпустил Арли и посмотрел на нее с вожделением:

— Спокойной ночи, дорогая Арли. Спасибо за прекрасный вечер. Может быть, на следующей неделе я привезу Роуз и познакомлю ее с вами… — Он повернулся к Доминику: — Увидимся, приятель.

Пока Арли смотрела, как Лэнгли шагает к конюшне, в саду стояла полная тишина. Каждая клеточка тела Арли ожила от сознания, что Доминик находится у нее за спиной.

Когда Лэнгли скрылся из вида, она повернулась к Доминику.

Рочфорд ослабил галстук. Его жилет был расстегнут, словно он начал раздеваться, а потом передумал. Доминик молча смотрел на нее. Арли чувствовала себя отвратительно, потому что притворялась той, кем не является, потому что использовала Лэнгли и отчаянно пыталась разозлить Доминика. Как же он, наверное, в ней разочарован.

Арли жаждала тепла его рук, хотела снова ощутить страсть и томление, которые очень хорошо помнила. Она будет рада, если сумеет снова завоевать хотя бы его дружбу.

Его взгляд прожигал ее насквозь:

— Мне казалось, вам нравится мистер Батлер. Я ошибался?

Арли пожала плечами:

— Я не знаю, чего хочу.

— Это же так просто, моя дорогая.

— Полагаю, то же самое можно сказать и о вас, — ответила она, в голосе девушки прозвучал сарказм, которого она не смогла сдержать.

Взгляд его потемневших глаз заставил ее замолчать.

Доминик приблизился к Арли. Девушке пришлось поднять лицо, чтобы смотреть на него:

— Я буду жить так, как хочу, Арли. Я взрослый человек, привыкший к подобному образу жизни. А. вы молодая девушка и понятия не имеете, каким жестоким порой бывает мир. Сейчас у вас есть возможность выйти замуж за молодого человека, который обеспечит вам достойную жизнь. Я ваш опекун, и собираюсь проследить за тем, чтобы именно так и случилось.

— А если нет?

Глаза Доминика сузились, он скрестил руки на груди:

— Что вы имеете в виду?

— Я не хочу выходить замуж за кого попало, а потом жалеть об этом. Наверное, я смогу заводить любовников, но…

Его плечи напряглись:

— Жена должна быть верна своему мужу.

— Из уст человека, который только что целую неделю спал с чужой женой, это звучит лицемерно.

К удивлению Арли, ее голос прозвучал ровно, и она казалась спокойной, хотя на самом деле была взвинчена до предела.

— То, как я провожу ночи, не должно вас беспокоить.

Но ее это беспокоило — больше, чем он мог себе представить. Как он только мог скакать от одной женщины к другой, заниматься с ними любовью, не отдавая ни частички себя — какое же это должно быть пустое существование!

— Вы правы, это не должно меня беспокоить, — сказав это, Арли повернулась и пошла прочь, зная, что, если граф ее окликнет, она вернется к нему. — Но меня это беспокоит, — сказала она тихо. — Это очень много для меня значит.

Доминик мерил шагами свою комнату. Время от времени он поглядывал на кровать, где только прошлой ночью была шлюха. Он покачал головой, испытывая крайнее отвращение. Шлюха? Неважно, что он отослал женщину домой, так и не переспав с ней. На самом деле он ее даже не поцеловал. Важно то, что он вообще привел ее сюда. И что он видел боль в глазах Арли. Боль, которую он ей причинил.

Хоть Лэнгли об этом и не знал, Доминик нанял куртизанок для того, чтобы отпугнуть Арли. После того как он любил ее на лугу, он хотел ее так отчаянно, что его это пугало. И девушка отдалась бы ему тогда, если бы он не прислушался к голосу разума и не остановился, пока еще не стало слишком поздно.

Вместо этого он сбежал в Лондон, надеясь излечиться от путаницы в голове в компании шлюх и с помощью выпивки.

Его бабушка права: он все-таки стал таким, как отец.

Доминик закрыл глаза и провел рукой по лицу. Господи, как же ему хочется утопить свое горе в бутылке. Стряхнув с себя это наваждение, он вышел на балкон.

Небо было ясным, звезды подмигивали ему с небес, лунный свет заливал ухоженный сад. Доминик глубоко вздохнул и посмотрел на окна спальни Арли. От вида, который открылся ему, сердце у него в груди подпрыгнуло.

Сквозь полупрозрачные занавески видно было, что Арли сидит и расчесывает волосы. Ее обнаженный силуэт дразнил и манил Доминика. Он даже прищурился, чтобы лучше ее разглядеть. Она была соблазнительницей от природы и спала обнаженной, хотя большинство женщин ее возраста на ночь облачались в ночные рубашки, закрывающие их чуть не с головы до пят. Пока Доминик лицезрел эту прекрасную картину, его тело пробудилось, плоть напряглась. Арли встала и пошла к кровати. Граф затаил дыхание, но, увидев ее в другом окне, занавески на котором тоже не были задернуты, задышал чаще. На мгновение она остановилась, глядя из окна в сад, и он увидел ее всю. Пышные груди с розовыми сосками, тонкая талия, мягкий изгиб бедер и треугольник волос, скрывавших лоно. Член Доминика восстал, когда он вспомнил, как его пальцы проникали в неё.

Словно уловив его мысли, Арли задернула занавески, и через мгновение комната погрузилась в темноту.

Прекратить мучения так просто. Он может пойти к Арли, заняться с ней сексом, и все будет кончено. Может быть, тогда он избавится от этого навязчивого желания.

С момента появления Арли в доме графа прошло три месяца.

Арли сидела в своей комнате и думала, будет ли сегодняшний день днем, когда Доминик вернется и сообщит, что поместил объявление в «Тайме».

Она не видела его уже несколько недель. Когда девушка спрашивала слуг, где граф, они уклонялись от ответа, говоря, что он уехал по делам. Но Арли знала, что это неправда. Дэниел да и другие ее юные поклонники иногда говорили, что видели Рочфорда то здесь, то там, но он никогда не возвращался домой. И девушка вынуждена была признать, что это из-за нее. По какой другой причине он стал бы проводить столько времени вне дома, особенно учитывая то, что он не уезжал из Лондона?

Ни один из молодых людей, приезжавших к ней с визитом, не мог толком объяснить, в чем дело. И только Лэнгли сказал Арли, что у Доминика есть дом рядом с Гайд-парком, где тот останавливается, когда у него возникают какие-то дела в городе. Но Арли было не так просто обмануть. Она знала, почему граф живет там. Совершенно очевидно, что он не желает ее видеть, а в Лондоне он может спокойно проводить время с нескончаемым потоком любовниц, не беспокоясь о ее мнении. Зачем Рочфорду менять свой образ жизни, когда всего-то и нужно было, что переехать в другое место и продолжать в том же духе? Ну, Доминик может спокойно жить своей жизнью, а она будет жить своей.

Она согласилась отправиться сегодня на званый вечер с мистером Батлером. И когда Дэниел за ней заедет, Арли будет весела и очаровательна. Она забудет о Доминике. Пора двигаться вперед.

Хотя бал и не отличался таким размахом, как бал в Бэнфилде, на нем собралась вся лондонская элита. В толпе было несколько знакомых лиц, и, когда Арли разговаривала с теми, кого знала, она все время ощущала, что Дэниел крепко обнимает ее за талию. Похоже, он решил в этот вечер не расставаться с ней, потому что не убирал руку с талии Арли с тех пор, как они приехали. Этот собственнический жест ужасно раздражал ее.

Однако его поведение было вполне естественным, особенно учитывая то, что с тех пор, как они познакомились, она виделась с ним минимум два раза в неделю. Очевидно, Дэниел несколько дней назад попросил у Доминика разрешения сопровождать Арли на бал. Доминик с готовностью такое разрешение дал.

Дэниел отправился на поиски пунша, и Арли была благодарна ему за несколько минут одиночества. Она стояла у веранды, закрыв глаза, наслаждаясь прохладным ветерком, залетающим в помещение с улицы.

Вдруг разговоры в зале стихли, хотя, музыка продолжала играть. По толпе пролетел какой-то шепот. Арли открыла глаза. По ступеням спускался Доминик, высокий, смуглый, божественно красивый. Его взгляд изучал толпу.

Их взгляды встретились.

А потом на него налетела целая толпа женщин, и момент был безвозвратно упущен.

— Мисс Уитман, как я рад вас видеть, — сказал Лэнгли и взял ее руку в свою. — Где этот шельмец Батлер? Должен сказать, он настоящий дурак, если оставил вас одну. Но это его проблема.

И Лэнгли вытащил ее на середину зала, где танцевали пары.

— Мне так жаль, Лэнгли.

Он приподнял бровь:

— Надеюсь, вы не имеете в виду Роуз, которая, кстати, следит за каждым нашим шагом.

Арли улыбнулась:

— Вы знаете, что я совсем не это имела в виду.

— Тогда о чем вы жалеете?

— Я не должна была вас так использовать. Я хочу, чтобы вы знали, я очень тепло к вам отношусь. Я бы никогда намеренно не причинила вам вреда. И мне очень стыдно, что я использовала вас, чтобы подобраться к Доминику.

Лэнгли усмехнулся:

— Я очень ценю вашу искренность, но она совсем ни к чему. Как я уже говорил, я был и остаюсь добровольным сторонником вашей кампании.

— Как у него дела?

— Насколько я понимаю, вы говорите о Доминике?

— Да, — смущенно ответила Арли, чувствуя, что из-за его понимающей усмешки жар распространяется по ее шее и поднимается к щекам.

— У него все прекрасно. Может, в последнее время он только стал немного раздражительнее. Но у Дома очень много дел. Он только что купил большую долю акций компании вашего нареченного. Или это была компания конкурента мистера Батлера?

— Дэниел не мой нареченный.

— Правда? А можно так подумать, глядя, как он мечет молний в мою сторону. Этому молодому денди следует лучше контролировать эмоции. Кто-то должен сказать ему, что очень дурно проявлять подобное собственническое отношение к женщине. Он ведь даже еще не попросил вашей руки.

Лэнгли задержал Арли, чтобы станцевать с ней еще один танец, вероятно, чтобы просто позлить Дэниела. Когда танец закончился, Лэнгли оттеснил подошедшего Дэниела и обратился к Арли:

— Ваш опекун просил вас станцевать следующий танец с ним.

— Да, это так, — раздался сзади знакомый голос.

Арли повернулась и увидела, что Доминик протянул ей руку, ожидая, когда она ее примет. Ее взгляд переместился с его сильной руки с длинными пальцами на невероятно мужественное и красивое лицо. Уголки его губ приподнялись, и он вознаградил ее умопомрачительной улыбкой. Ну почему он так чертовски привлекателен? Когда Рочфорд смотрел на нее, его голубые глаза казались темнее обычного. И Арли отчаянно хотелось узнать, о чем он думает.

Девушка взяла Доминика за руку и практически выпорхнула на середину зала, где он заключил ее в объятия. Ощутив странное смущение, она не смогла заставить себя смотреть ему в глаза и отвела взгляд.

— Как вы поживаете? — спросил он официальным гоном.

— Прекрасно.

— Джозеф сказал мне, что вы отказываетесь заниматься со своими учителями.

— Я чувствую, что уже знаю достаточно. — Она снова встретилась с ним взглядом. — И всегда так считала, но занималась прежде лишь для того, чтобы доставить вам удовольствие.

— А теперь?

Арли вздернула подбородок:

— А теперь я доставляю удовольствие себе.

Он кивнул:

— Похоже на то.

Арли раздражало то, как он с ней разговаривает, и она дерзнула сказать:

— Я подумываю вернуться в Уэльс.

Это была ложь. Арли не собиралась возвращаться в деревню. Она просто хотела посмотреть на его реакцию.